Да, говорю я и тут же добавляю: Думаю, да.
Супер, отвечает он. Захлопывается дверь машины, после чего слышен звук включенной сигнализации. Постараюсь несильно собой напрягать.
Звучит неплохо.
Тогда пока!
И в трубке настает тишина.
Я кидаю телефон на столик, и тот скользит по гладкой поверхности, а сама, широко раскрыв глаза, смотрю на Оливера, взглядом вопрошая: «Какого хера только что произошло?» Еле заметная улыбка мелькает в уголках его губ, после чего он просто изучает меня в наступившей звенящей тишине.
Как ты? тихо спрашивает он.
Я ощущаю, как холодные неприятные мурашки поползли по шее и спустились в живот. Эти два разговора один с Оливером, другой с Остином плещутся в моих мыслях, не смешиваясь и противореча друг другу.
Я часто моргаю, пытаясь сообразить, за который из них браться сначала. Мой мозг перепрыгивает на идею восемнадцатилетней Куинн, и я чувствую, как вдохи становятся поверхностными и сдавленными.
Ничего не выйдет, она молода даже для своих пятнадцати лет. Она юная и наивная. Сделать ее старше значит переделать всю ее историю.
Я моргаю сильнее, мыслями переносясь в сторону Оливера, но вместо наслаждения возможностью прикоснуться к нему, почувствовать его и ему принадлежать мой мозг спотыкается об инстинктивную боязнь потерять то, что сейчас имеем, о неизбежные перемены, что ждут нас, и перспективу жизни без него.
Лола голос Оливера звучит так тихо и так безэмоционально, что я не знаю, то ли он проверяет, как я после всего, что на меня вывалил Остин, то ли пытается вернуться к нашему разговору до этого звонка.
На панно изображена девушка, рисующая так яростно, что ее карандаш ломается.
Мы можем обсуждать одну тему за раз? спрашиваю я, наконец глядя на него. Я как-то внезапно вымоталась, а тут явно важный разговор.
Я и не ожидал, что ты будешь в состоянии обсуждать вчерашнее после этого, он кивает в сторону моего телефона и слегка улыбается.
Не хочу сказать, будто нам не нужно поговорить. Просто я я вздыхаю, сейчас не сильно для этого гожусь.
Он кивает. Его лицо спокойно, взгляд теплый и внимательный. Кажется, он действительно понимает. Но все же есть ощущение (даже если это вижу только я, что между нами что-то есть, какой-то слой), будто я взяла этот прекрасный искрящийся момент, когда можно было все прояснить, и смазала грязной рукой.
Я понял. Он засовывает руки в карманы джинсов, отчего те приспускаются, показывая верх его боксеров. Я смотрю поверх его плеча в окно, а он добавляет: По одной теме за раз.
Я подхожу к дивану, устало плюхаюсь на него и провожу рукой по лицу. Иногда фантазировать, что у тебя все будет так, как захочешь, гораздо проще, чем принять реальность.
Хочешь обсудить это? спрашивает Оливер. Восемнадцатилетнюю Куинн, я имею в виду. Затем он быстро добавляет: Эта идея вынесла мне мозг. Такое ощущение, что они всерьез решили сделать любовную историю между ней и Рэйзором.
Моя леденящая паника тут же возвращается.
Я знаю, знаю. Блин. Я потираю лицо, чувствуя себя слишком потрясенной, чтобы прямо сейчас думать об этом. Наклонив голову, я спрашиваю: А что, если мы поговорим об этом завтра по дороге в Лос-Анджелес?
Он хмурится:
Хочешь, чтобы я поехал?
Я колебалась лишь мгновение. Рациональная часть моего мозга машет предупреждающими знаками, в то время как эмоциональная настаивает, что он мне нужен рядом.
Он хмурится:
Хочешь, чтобы я поехал?
Я колебалась лишь мгновение. Рациональная часть моего мозга машет предупреждающими знаками, в то время как эмоциональная настаивает, что он мне нужен рядом.
Конечно, хочу, киваю я. Кто еще поможет не забыть имена и пихнет локтем, когда увлекусь рисованием на салфетках? Разве что ты не хочешь пое
Хочу. Просто подумал, почему ты не возьмешь кого-то из девочек.
Я слегка прищуриваюсь:
Нет. Я хочу поехать с тобой.
Сглотнув, он кивает и смотрит в сторону:
Ну тогда, конечно.
Буду ждать тебя в шесть у магазина?
Хорошо. Он покраснел. Еще ни разу не видела краснеющего Оливера.
Мне нужно как-то по-особенному одеться?
Мое сердце колотится со страшной скоростью, и я вспоминаю, как Харлоу уговорила меня пойти на банджи-джампинг[24] и те пугающие и щекочущие нервы секунды перед нашим прыжком. Я прижимаю ладонь к груди, стараясь говорить обыденным тоном:
Просто будь красавчиком для меня.
Глава 6
Оливер
Я редко беру выходные. На самом деле с момента открытия магазина несколько месяцев назад не было ни одного, но сейчас они мне необходимы.
Выспавшись, я долго сижу на заднем крыльце и пью кофе, наблюдая, как на карнизе горлицы вьют гнездо.
Потом бегу несколько километров вдоль воды до Коув-бич и обратно.
Отгоняю машину на сервис и мойку.
Убираюсь в доме, принимаю душ. Ем и одеваюсь.
И позволяю себе весь день размышлять над тем, что же происходит между мной и Лолой.
Мне нужно понимать это без иллюзий. Я не хочу бездумно шагнуть с ней во что-то, и не только из-за того, что наша дружба это нечто лучшее и важное в моей жизни, но и потому, что хотя мы это и не обсуждали, я знаю: у нее не очень хороший романтический опыт.
Как-то раз Харлоу намекнула, что у Лолы было мало отношений по большей части непродолжительных, что она, как правило, держала мужчин на расстоянии и что ее легко спугнуть. Даже если я своими глазами не видел бы ее пугливую два дня подряд (у меня дома и вчера в магазине), это стало понятно после разговора с ее отцом, когда он подробно рассказывал о ней. Ее мать ушла, даже не попрощавшись, когда Лоле было двенадцать. Это как синяк у нее под кожей он начинает темнеть, когда она позволяет себе иметь с кем-то слишком близкие отношения.
Магазин уже почти опустел, когда я пришел дождаться Лолу. Джо отлично справляется, но интуиция подсказывает мне, что его нельзя оставлять одного на полный рабочий день.
Пока тебя не было, где-то час назад приходил чувак с огромной коробкой Tortured Souls[25]. Джо смотрит, как я бросаю ключи на стойку, и добавляет: Отвратительно себя чувствую. Я уже видел за сегодня немало дерьма, но то меня реально напугало.
Сказал мужик, проколовший себе член.
Он смеется и отходит в сторону, когда я ввожу пароль на компьютере.
Ну да. Но ты видел эти рисунки? Младенцев в бутылках с какой-то жидкостью и измученных женщин, вынашивающих собственных убийц.
Так что ты ему сказал? В нашем бизнесе можно считать хорошей сделкой покупку и продажу коллекционных предметов фигурок, комиксов, предметов графического искусства. У Джо глаз наметан неплохо, но он не всегда замечает детали в отличие от меня. И основное правило гласит, что если Джо не уверен, стоит ли покупать, он должен попросить продавца вернуться, чтобы застать меня. В первые несколько недель он редко понимал, что брать, а что нет, но быстро научился, и я перестал тревожиться, упустим ли мы из-за него что-нибудь ценное.
Я сказал, что тут постоянно околачиваются дети, и его комиксы нам не подходят. Его заметно передергивает и спустя мгновение еще раз. А куда это ты вырядился?
По делу, отвечаю я.
Я практически слышу, как его брови ползут вверх.
«По делу»?
Предупреждающе посмотрев на него, я сажусь на корточки открыть коробку канцтоваров. Если честно, у меня никогда не бывает дел.
Джо делает шаг ближе, наклоняется, и его лицо оказывается в десятке сантиметров от моего.
Дело? переспрашивает он.
Ну естественно, ворчу я, передавая ему коробки с ручками. Еду сегодня в Лос-Анджелес с Лолой.
Три секунды молчания, после которых следует неприкрытый скептицизм:
У вас свидание? Я мотаю головой. А ты уверен, что нет?
Ставлю коробку новых визиток на стойку:
Ставлю коробку новых визиток на стойку:
Еще как.
Потому что в последнее время она так смотрит на тебя, будто хочет
Я перебиваю его:
Это не свидание, Джо.
Слышится звон колокольчика и как кто-то вошел, стуча каблуками по полу из линолеума.
Спрашиваю тебя в последний раз, шепчет Не-Джо, ты точно-точно уверен, что не свидание?
Я открываю рот ответить что-нибудь порезче, но останавливаюсь, услышав вопрос Лолы:
А где Оливер?
На коленях под стойкой, с придыханием говорит Джо и широко мне улыбается.
Зал наполняется ее неуверенным молчанием.
Я бросаю на Джо раздраженный взгляд.
Здесь, внизу, я ей машу упаковкой скотчей над головой. Копаюсь в коробках.
Угу, произносит она и наклоняется над стойкой так, что мне видно ее лицо. Я понимаю, насколько я в жопе, раз решил, что смогу сегодня оставаться спокойным. Она выглядит просто офигенно. Привет.
Я откладываю в сторону последнюю упаковку и чуть не проглатываю язык, когда встаю и вижу ее полностью. Кожаные штаны Лолы нужно запретить законом. А если еще учесть ее туфли, под каблуком которых я бы с радостью умер, и на многое намекающий, но ничего не открывающий топ? Мои шансы не выставить себя дураком в какой-нибудь ситуации равны нулю.
Потрясающе выглядишь, говорю я и, недолго думая, обхожу стойку и, наклонившись, целую ее в щеку.
Она реагирует, будто это не из ряда вон, а нормальное дело, улыбается и тихо произносит:
Спасибо.
Она скользит взглядом к моим лежащим на стойке кошельку и ключам, но я еще не закончил с ней. Ее гладкие черные волосы собраны в высокий хвост. Я смотрю на ее прямую челку, почти незаметный макияж, хотя и вижу, что он есть. На подчеркнутые черным карандашом глаза, щеки, покрытые розовыми румянам, и на красные губы, наводящие на порочные мысли.
Оливер?
Мой голос получился срывающимся:
Ты действительно красивая.
На этот раз она смеется.
Благодарю еще раз, говорит она и добавляет: Лондон помогла. Честно говоря, позволить нам обеим возиться с макияжем это все равно что выдать мартышке очки.
Когда я отхожу забрать свои вещи, она открыто оглядывает меня сверху донизу. Я следую за ее взглядом по своей одежде: узкие черные брюки и черная рубашка.
Я даже отполировал ботинки ради этой женщины.
Черт возьми, замечает она.
Она оценила, и довольно высоко. И я понимаю, что мы всегда это делали флиртовали и сыпали тонкими намеками, просто никогда еще это не ощущалось настолько явно.
Рад, что ты одобряешь, отвечаю я. Я припарковался за углом.
Она идет за мной, по пути прощаясь с Джо. А потом берет меня за руку и улыбается:
Я очень даже одобряю.
Ага. Я в жопе.
Я всегда знал, что Лола затихает, когда обдумывает что-то, ее беспокоящее. Могу предположить, что причина ее нежелания обсуждать свои проблемы в отличие от Харлоу или даже Анселя в том, что ей нужно время самой обо всем поразмыслить. Но когда в машине она вспоминает разговор с Остином и начинает перечислять плюсы его идеи, какое-то время я отмалчиваюсь, думая: а вдруг причина ее привычки молчать, прежде чем начать что-то обсуждать, в том, что она не доверяет собственным суждениям?
Не уверен, что у меня есть что возразить, уклончиво отвечаю я, сворачивая на 5-е Северное шоссе.