Что именно тебе не понятно?
Например, кто были те, с черными лицами?
Левые. Сейчас женятся правые.
Я помотал головой:
Ничего не понимаю.
Запоминай и расскажи потом в своем мире, пусть учатся настоящему равноправию. Мужчины племени поделены на левых и правых. Чтобы не спутать, отличаются раскраской, у первых древесный уголь, у вторых мел или мука. Пять левых дней правые живут на холостой половине, как до сегодняшнего дня. Вчера левые дни кончились. Левые покинули женатую территорию. Сегодня первый день правых. Следующие пять дней они женаты, а левые холосты.
Свадьбы происходят каждые пять дней?! У всех?!
Каждые десять.
У мужчин. Но у женщин, как я понял, нет разделения
Им оно не нужно. Мужчин всегда больше, чем готовых к исполнению супружеских обязанностей женщин. То болеют, то по женской части что-нибудь, то рожающая-кормящая. У нас семейное счастье обеспечено каждому. Не у всех оно получается сразу, но все понимают и ждут своей очереди. Рано или поздно каждый пересекается со своим счастьем. Ни в одной другой системе подобное невозможно, это системы эгоистов. Никто не думает обо всех, только о себе. Мы изменили мир в лучшую сторону. Смотри и учись.
Но если двое влюбятся, они могут постоянно быть вместе?
Зачем?
Чтоб быть счастливыми!
Фрист покачал головой, глядя на меня, как дворник на случайный собачий подарочек:
Если двое счастливы, а остальные нет, это, по-твоему, счастье?
А если все время выбирать одного человека
Одних и тех же два раз подряд не женим.
Почему? Вдруг у них настоящие чувства?
Правитель небрежно отмахнулся:
Все равны. У всех чувства. Почему чувствам одних нужно отдавать предпочтение перед другими? Других больше. Соответственно, их чувства важнее. Но если двоим хорошо именно вдвоем
Пусть поделятся этим счастьем с другими. Пусть научат других тоже стать такими счастливыми. Пусть дарят счастье, пусть обеспечивают счастьем всех. Именно это истинное счастье.
Зуй хотел быть с Радой, привел я пример. Но она выбрала Карпа. Теперь он несчастен.
Сам понял, что сказал? Повторяю за тобой: она выбрала Карпа. Она! Все честно. Рада счастлива сегодня. Карп тоже, их симпатии совпали. Один Зуй в стороне, но его дни придут в следующий раз. В итоге счастливы все.
Да, плохой я привел пример. Другого не было.
Кутяй зачитывал:
Сида!
Женщина вышла.
Кто?
Тишина. Никто не двинулся с места.
По истечении нескольких секунд Мамон, будучи хранителем со стороны женщин, забрал Сиду к себе. Теперь не только у Дрыкана появилась компания.
Что с ней будет? шепнул я.
Имеющий глаза да увидит.
Дошло до момента, когда остались двое мужчин.
Чуда!
Из еще не малой группы в три-четыре десятка женщин вышла очередная невеста. И у Мамона было еще полтора десятка отказниц.
Кто? обратился Кутяй сразу к женщине.
Бунай.
Бунай и Чуда! Именем Фриста, Святого и Вечного, объявляю вас мужем и женой
И вот на мужском берегу одиноко сутулится единственная фигурка.
Лунный круг! донеслось с моста.
Толпа под сотню, собравшаяся у Дрыкана, с веселым гомоном вернулась на место, окружив невезучего соплеменника. Все закрутилось сначала.
А последний? не утерпел я. Почему его без разговоров в толпу неудачников?
Он остался один. В этом он тоже неудачник, как ты выразился. У нас бы сказали: ждущий судьбу. Он мудр. Хватают горячее только молодые и глупые, потому и обжигаются.
Понятно, кивнул я, этот уже обжегся.
Этот знает, чего хочет. И знает, чего стоит. И знает, как при соотношении не в свою пользу первого и второго получить больше.
А может, просто влюблен? рискнул предположить я.
Или так, не стал спорить Фрист. Тогда ему все равно, и он просто ждет.
Правила чуть изменились: теперь женщины просто выбирали. У мужчин права голоса не осталось, они свое право исчерпали в первом туре, теперь смиренно принимали судьбу. Ведь ненадолго. Можно и потерпеть.
Сами виноваты, презрительно глядя на них, заявил Фрист, запросы слишком велики.
А бывает, что остаются лишние женщины?
Реже.
И что тогда?
Как что? У нас общество равных. Последние остаются без мужей.
Когда всех списочных женщин омужили, к мосту вышли отвергнутые.
Первыши! выкрикнул Кутяй.
Все обернулись за спины мужчин. Оттуда бодро двигались к месту событий мальчики-подростки в мужской одежде простых долинников тряпочках, свисавших с пояса спереди и сзади. Окрас соответствовал правым: белый фон, черные узоры. На вид настоящие мужчины, которыми теперь им предстояло стать. От детства только коса осталась.
Парни выстроились в шеренгу. Пылающие взоры на противоположный берег. Волнение, надежда, страх и предвкушение перемешались в неразъемное нечто.
Сида! вызвал Кутяй.
Парни выстроились в шеренгу. Пылающие взоры на противоположный берег. Волнение, надежда, страх и предвкушение перемешались в неразъемное нечто.
Сида! вызвал Кутяй.
Первая из невыбранных женщин резво выскочила на мост.
Кто?
Звяга. Пухлый палец словно пулей поразил жертву на расстоянии.
Голова хранителя повернулась к подросткам. Спортивно сложенный красавец выше остальных ростом нерешительно выдвинулся вперед.
Подойди. Звяга и Сида! Именем Фриста, Святого и Вечного, объявляю вас мужем и женой. Не обижайте друг друга, будьте бережны, нежны и ласковы.
Полная и нескладная Сида подхватила новобрачного под руку.
Идите, дети мои. Живите счастливо и любите друг друга на благо племени. Фрида!
Прихрамывая, как известная тезка, к мосту устремилась женщина со страшно обожженным лицом.
Веселок! сразу указала она.
Выбранный паренек долго оглядывался на соседей, прежде чем осознал случившееся.
Веселок и Фрида!..
Первышей, как назвал их хранитель, разобрали мгновенно. Оставшимся женщинам предъявили неудачников, собранных Дрыканом.
Почему первыши еще с косой? полюбопытствовал я. Как понимаю, это детская прическа?
Первые жены расплетут. Утром все будут равными.
А хранители? Почему они не в числе мужчин? Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку?
Фрист не понял, но уточнять не стал. Он вообще боялся новых слов.
Хранители имеют право на женщину и в левые, и в правые дни.
Не смею предположить, что же тогда доступно самому Фристу.
Властитель улыбнулся одними глазами.
Умненький мальчик. Вечный Фрист не нуждается в правилах. Он их устанавливает.
И сколько же у вас жен? посмотрел я ему прямо в жгучий черный зрачок.
Фристу не нужны жены.
Ида! продолжил Кутяй вызывать женщин, отвергнутых в солнечном круге.
Не верю, отрезал я. Того, что видел, достаточно для опровержения. Вам нравятся женщины. Вам они нужны.
Умненький мальчик, весело повторил старикан. Но я сказал правду. Мне не нужны жены. Именно жены. Достаточно, что все женщины племени рабы божьи.
Ага, сообразил я. А бог вы?
Ухмылка расползлась по лицу Фриста.
Глава 6
Идите, дети мои.
Хранитель перевел дух и выдал последнее имя, еще в первом круге удивившее своей звучностью:
Победа!
Понурая толстая носительница гордого имени стояла за мостом в одиночестве. Напротив десятки мужчин.
Некрас, объявила она.
Некрас и Победа!.. полилось уже опротивевшее.
Неразобранные мужчины дождутся следующего цикла и будут счастливы. Фрист направился к трону. Если не повезло дважды стоит задуматься и заняться собой. Чудесный мотив для самосовершенствования. Племя здоровеет духом и телом.
Водрузив спину и все, что ниже, на холодное золото, он кивнул охранителям увести меня. Церемония заняла почти весь световой день, властелин долины устал.
Нет. Резко поднятая открытая ладонь остановила стражу. Подождите.
Фрист долго смотрел на меня непонятным взглядом. Наконец, рука вытянулась вперед.
Что это? Покрытый пигментацией палец начертал А.
Буква А.
Буква? Фрист задумался. Не адская печать, не тайный сигнал, не божественный знак?
Просто буква.
А это? Его палец вывел Р.
Р или П в зависимости от алфавита.
Лоб Фриста покрылся испариной:
Как ты сказал?! Повтори последнее слово!
Алфавит.
Это секретный шифр древних. Забегавшие глазки подозрительно сощурились. Откуда знаешь ты?
Пусть это побудет моим секретом, как можно милее улыбнулся я. Для равноценности диалога.
Все пытаешься уверить, что человек? Фрист сложил у живота ладони, нервно подергивая пальцами. Пришел бы на двух ногах, одетым, удирающим от адских созданий еще поверил бы. Сначала. Потом все равно догадался бы. Люди не могут знать шифра, исчезнувшего с началом Апокалипсиса.
Это не шифр, решил объясниться я. Это другое написание.
Другое написание и есть шифр. То, что недоступно большинству.
Можно присесть?
Стоять надоело. Если вождь сидит, мне тоже не мешает.
Садись.
Фрист с удивлением проследил, как я запрыгнул задом на подоконник. Что-то мучило его, и он решился:
Садись.
Фрист с удивлением проследил, как я запрыгнул задом на подоконник. Что-то мучило его, и он решился:
Тебе что-то говорит слово «негр»?
Да.
Фрист позеленел, в глазах пронесся шторм отчаяния, грозя выплеснуться наружу. Но останавливаться поздно.
Что это? Начало заклятья?
Дались ему эти заклятья. Взрослый человек, а верит в сказки.
Название людей с черной кожей.
Стоп. Раз он спрашивает, значит, знает слово. Или слышал.
К вам приходили негры?! Ровзы-негры? Или кто-то, кто их знает?
Фрист задумчиво кусал губу:
С черной кожей, говоришь? Как наши левые?
Не крашеные. Настоящие черные. От подошв до макушки.
Бесы. Из самого центра ада. Все ясно.
Совсем нет, запротестовал я. Обычные люди, но с другим цветом кожи. Ну, племя такое.
Они тоже верят в богиню?
Во что только ни верят.
И много их там, за горой?
Я прикусил язык. Фрист заметил заминку.
Говоришь, обычные люди? Усмешка перекосила его лицо. Как ты, например?
Где вы слышали слово негр?
Не слышал.
Тогда откуда?
Прочитал.
А можно мне
Фрист перебил:
Может, заодно показать письмена с секретом вечной жизни?
Я ответил встречной колкостью:
Зачем они вам, вы и так Вечный.
Лучше перестраховаться.
Мне ваши секреты как рыбе одежда. Успел заменить слово «зонтик». Хочу понять, откуда здесь известно про негров.
Напиши слово «негр», попросил Фрист.
Его глаза внимательно следили, как моя рука выводит в воздухе букву за буквой.
Именно так? уточнил он.
Как же еще?
Вдруг снизошло озарение. Вспомнился разговор об алфавитах.
Третья буква случайно не перевернута?