Хотела. Очень. Не дожидаясь бокалов, сделала большой глоток и поперхнулась.
Опять?.. Да что за наказанье?
Не любите сухое? неверно истолковал мою гримасу собеседник и выудил на рассеянный свет ночника вторую бутылку: Может, полусладкое подойдет?
Вряд ли, для меня все вода.
А-а-а, попались Соро, будучи навеселе? Сочувствую. Его плетение трезвости без собственно мага не снять. А хотите торт? спросил он, услышав мой всхлип, полный досады.
Хочу! Почти просияла улыбкой, получив тарелку с внушительным куском изящно украшенной радости, и вспомнила неприятное: Но мне нельзя, иначе потеряю чувствительность рук
Блокиратор временного действия, покивал головой уже почти что друг, узнаю эту гадость. Не раз испытал на себе. В том числе и иллюзорный заслон, что скрывает сейчас ваше белое платье?
Ночнушку. Я вымученно улыбнулась и поделилась наболевшим: А еще сломанные ребра, с десяток синяков, столько же ссадин и неуемное желание отсюда сбежать.
Не выйдет. Поверьте опыту старших, я пытался. В разное время, при разных главнокомандующих, будучи на менее почетной должности.
Он забрал тарелку с тортом и вручил мне тарелку с закусками. Не успела озвучить слова благодарности, за меня это сделал голодный желудок. Пришлось в срочном порядке его заткнуть под отеческим взглядом из-под густых бровей.
А вы, простите, кто? вопросила в перерыве между третьим и четвертым крекером с нежнейшим паштетом из икры и сливок. Надо же узнать имя благодетеля.
Я несчастный консультант, с тяжелым вздохом признался мужчина, сделал глоток из бутылки и перевел вопросительный взгляд на меня. А вы?
А я тогда беглый агент.
У Соро не бывает беглых, не с его пристрастием к контролю и подчиняющим договорам.
Мало того, что расстроил, так еще и хлебец с авокадо и семгой умыкнул. Закинул в рот и прожевал с видимым удовольствием. А мне почему-то взгрустнулось. С досадой подумала о несправедливости бытия, смахнула набежавшие слезы.
Да, знаю-знаю. Все заявляют от договоренностей не уйти, а попытки увильнуть чреваты, но
Почему нельзя? Очень даже можно, перебил сосед-объедатель и, подав мне платок, коварно улыбнулся. Чтобы увильнуть от тотального контроля, нужно подписать все листы, кроме двадцать седьмого и сто двадцатого.
И он не заметит?
С тарелки стащили последний хлебец и ответили:
Нет.
Счастье расправило крылья, мир заиграл новыми красками и оглох от разъяренного крика:
Где эта сволочь?!
Невольно вздрогнула и разбила тарелку. Я, конечно, понимаю, что у Соро была тяжелая ночь, а до этого и весь день, но и у меня потрясений через край за один лишь бал. Так что можно было позвать и помягче.
О, меня ищут, неожиданно хмыкнул консультант, чем основательно удивил. А затем удивил повторно отложил бутылку, поднялся, застегнул рубашку, завязал шейный платок и протянул ко мне руки. Не соблаговолит ли юная дева спасти несчастного? Позвольте, я отнесу вас в ваши покои и тем самым отсрочу свою моральную порку.
С сомнением воззрилась на сотрапезника. Его предложение было заманчивым, но Не может быть, чтоб вот этот статный, исполненный гордости мужчина так легко отзывался на «Сволочь».
И тут Соро выкрикнул громче:
Гадость?!
Я криво улыбнулась и самостоятельно поднялась.
Вы ошиблись, это зовут меня.
Не уверен, что вы подобное заслужили.
Я отравила Соро, призналась как можно беспечнее, а в ответ услышала:
А я его обсчитал! Так что мы с вами на равных, хмыкнул консультант и подхватил меня на руки.
А я его обсчитал! Так что мы с вами на равных, хмыкнул консультант и подхватил меня на руки.
Я вскрикнула. Ребра промолчали. Вздох облегчения вырвался сам собой. Оказавшись в объятиях неизвестного, забыла сказать, что также я косвенно виновата в гибели посыльного ворона, в двух самосожжениях портного и принятии вето, с которым к дому главнокомандующего прибыли Ирвиния N и ее глава рода. Не открой я дверь, хранитель бы на просьбу не откликнулся
Так что я предложила компромисс:
Уверена, следующий крик рассудит, кто из нас нужней.
Предлагаете дождаться?
Да. Меня аккуратно прижали к мужской груди и окинули теплым задумчивым взглядом. Под которым я не нашла ничего лучше, чем смущенно пролепетать: Если вы не против.
Я за
Вот только крика мы не дождались, в беседку незамедлительно влетел встревоженный и вновь запыленный лич-дворецкий. Увидев меня, радостно оскалился, сделал стремительный шаг, раскинул руки
Кхм, выдал мой консультант.
И лич остановился, заметив, что я стою не одна и, вообще, не на своих ногах.
Советник?! Секундное замешательство, секундный обмен взглядов. Греф, простите, я совсем забыл, что вы здесь, и не принес свои поздравления, явно смутился Даниэль и нараспев добавил: Счастья, искренних друзей и не менее искренних чувств, долгих лет благоденствия и службы на благо королевства.
Спасибо, выдавил из себя, по всей видимости, Грефран Волль, тот самый Блик королевства. Пожри меня демоны, великая честь быть с ним знакомой и тем более лежать на его руках!
Всегда рад. А теперь позвольте, я ее заберу
Как? И эту тоже?!
Сдается мне, то самое счастье, вырванное у него из рук, было живым и глазу приятным, и звалось оно Ирвиния N.
Вынужден забрать, развел руками Даниэль, она тоже проходит свидетелем по очень важному делу. Тут лич помолчал, пережидая бурю эмоций на лице советника, и обратился ко мне: Лилли, мои соболезнования. Но вам нужно присутствовать при оглашении указов. Лично и немедля.
Я пойду с ней, вдруг заявил Волль и направился к выходу, унося меня.
Но у вас отгул на двое суток.
Спасибо. Свое я уже отгулял. Теперь готов вникнуть во все очень важные дела.
Не знаю, зачем меня позвали в качестве свидетеля, зачем принесли в малую гостиную и расположили напротив портала на софе. Как по мне, ехидный Соро с мрачным, как туча, Палачом прекрасно общались и без свидетелей. Они находились за пределами пространственного перехода, в небольшом кабинете, освещенном магическими пульсарами и несмелыми всполохами рассвета. Сидели на диванах у чайного стола друг напротив друга и перекрывали бумаги, как игроки карты.
К началу «игры» мы не успели, поэтому перед противниками уже лежало несколько листов, а пространство вокруг них трещало всполохами магии.
отрубить руку за то, что не предотвратила вспышку, потребовал второй советник короля и положил перед собой заполненный бланк для пыток. Подпись королевы.
Выдать поместье за бездействие и возможность оценить силы противника, ответил главнокомандующий, перекрыв бланк дарственной. Подпись короля.
Несмелая догадка оборвала мое сердцебиение и заставила похолодеть. То есть тут решается моя судьба? Вот так незатейливо и просто? На рассвете в закрытом кабинете.
Посадить на три года за то, что неподобающе говорила с братом короля принцем Авиясом, продолжил настаивать Аффо, выуживая из папки новую бумагу. Визировала королева-мать.
А сам Авияс просил выдать внушительное денежное поощрение за то, что поговорила, не сдал позиций Соро.
Подвергнуть пыткам за то, что оскорбила принца Оррана. Морально и физически. Последнее второй советник добавил для весомости, хотя и сам прекрасно знал, что мерзавца королевских кровей оскорбить невозможно.
Листы с приказом плавно опустились на стол. Брови Соро взлетели вверх, а лич и советник, стоящие возле моей софы и меня, перестали обсуждать, как феерично прошел торжественный вечер. Молчание затягивалось.
А что она сделала? Главнокомандующий наконец-то отмер, начиная торопливо просматривать свои бумаги.
Испачкала, сверившись с записями, заявил Аффо. И пыталась его раздеть!
Соро замер, заинтригованно покосился на меня через портал, дернул уголком губ и ответил:
Не аргумент. Он выхватил три листа из своей пачки и положил их поверх приказа советника. Принц явно был не против произвола, поэтому у меня здесь есть именной допуск в его кровать простите, в кампус общежития при Академии Верховных.
Допустим, но она испачкала пиджак принца Оррана. Это собственность королевства. Я требую выдать розог. Публично. Хотя бы двадцать пять.
Главнокомандующий откинулся на спинку дивана и потер подбородок.
Ну, если каждый предмет его выходного гардероба это собственность королевства, то, может, подвергнем пыткам вашу протеже на пост министра иностранных дел? Помнится, в прошлом году графиня Исабэ оставила на рубашке принца отпечаток нестираемой помады
На лицо Аффо набежала тень.
Отклонение принимается, признал он сквозь зубы и отчего-то спрятал оставшиеся листы в портфель.
Вы все? наигранно изумился Соро. А у меня тут еще имеется эквивалентная признательность короля за спасение придворных и укрепление международных связей.
Вот тут я узнала, что меня причислили к героям Грена за изъятие противоядия у лазутчика, за противостояние врагу и за косвенное содействие в укреплении связей между Греном и Залесьем. Оказывается, моя открытая схватка с врагом ничуть не покоробила правителя иной страны. И, будучи отравленным, он был рад покинуть затянувшийся бал, пусть и таким экстравагантным способом на руках лакеев.
Некоторые кавалеры также изъявили желание меня отблагодарить, экстремальная ситуация на балу открыла им глаза на невест. Не сумев сдержать врага, я расстроила три свадьбы, укрепила один брак и нечаянно свела уже год как разведенную пару. О помолвках, которые я разорвала или укрепила, Соро ни слова не сказал, но количество благодарственных писем в его руках превышало три десятка.
К моменту, когда главнокомандующий перечислил все имеющиеся у него «карты», Палач уже собрался, успел встать, дойти до двери и даже подержаться за ручку, ожидая, когда у противника проявится совесть. Не проявилась. Аффо пришлось выслушать все дифирамбы в мою честь и только потом с хлопком двери удалиться.
Это не конец! бросил он.
Вы правы, согласился Соро, и в воздухе перед ним появилась стопка непрочитанных писем, у меня тут еще пара благодарностей прилетела. Не хотите вернуться и послушать?
Аффо не хотел. Его стремительно удаляющиеся по коридору шаги были слышны даже за пределами портала. Я судорожно выдохнула и потерла заледеневшие руки. Кажется, все обошлось. Или не все?
Главнокомандующий медленно собрал бумаги, так же медленно поднялся с дивана и пошел на меня. Он шел идеально, но я точно знала хромает, вот и портал преодолел с трудом. Нечитаемо глянул в мою сторону, кивнул Даниэлю, удивленно поприветствовал советника: