Помещения, служащие для домашних хозяйственных дел, подобных только что описанным, и для прислуги тщательно отделяются от жилых и общественных помещений. Но важнейшее конструктивное значение массы служителей для придворного общества находит в то же время непосредственное выражение в структуре самих господских комнат. Путь от входа в каждый из различных жилых и общественных апартаментов ведет через одну или несколько передних (antichambres). Мы находим их перед спальней хозяина и перед спальней хозяйки дома, перед парадной спальней, как и перед salle de compagnie. Это помещение, передняя, есть прямо-таки символ придворного хорошего общества эпохи старого порядка. Здесь в постоянной готовности к услугам ожидают приказаний господ ливрейные и неливрейные лакеи и слуги. Едва ли найдется что-либо более характерное для отношения этих господ к своим слугам, чем замечание, составляющее почти половину небольшой статьи о передней в Энциклопедии. Поскольку первая передняя, говорит Энциклопедия, всегда предназначается для ливрейных, камины здесь используют редко. Довольствуются тем, что ставят перед этими комнатами печи, которые оберегают все части апартамента от холодного воздуха, входящего при постоянном открывании дверей, ведущих в комнаты господ.
Читая подобное, не следует забывать, что для большинства дворянства, для света XVIII века представление о том, что в определенном смысле все люди равны, несмотря на различия в ранге, было совершенно чуждо. Энциклопедия, будучи уже значительно ближе к такого рода мыслям, подчеркивает, во всяком случае, в своей статье челядь (domestique), что во Франции уже нет более рабов и что слуг также следует рассматривать не как рабов, а как свободных людей.
Но даже она еще оправдывает, например, существующий закон, согласно которому воровство в доме наказывалось смертью[29]. Иными словами, она рационально оправдывает санкцию, порожденную, помимо всякого разумного обоснования, абсолютной уверенностью в неравенстве социальных слоев. Это превосходство господ не обязательно выражалось в дурном обращении с прислугой. Оно могло найти свое выражение и в своего рода доверительных отношениях с отдельными слугами. Но всегда оставалась неустранимая дистанция, глубоко укоренившееся ощущение, что эти мужчины и женщины, в большем или меньшем количестве наполняющие дом дворянина и своим постоянным присутствием сообщающие его жизни облик и атмосферу, непохожие на наши нынешние, что эти люди представляют собой другой, чуждый тип людей, людей из простого народа; даже Энциклопедия пользуется этим выражением. И расположение комнат, предусматривающее перед каждой господской комнатой по меньшей мере одну переднюю, является, стало быть, выражением этой одновременности постоянной пространственной близости и постоянной социальной дистанции, теснейшего контакта на одном уровне и строжайшего разделения на другом[30].
Этот своеобразный характер отношений правда, видоизмененный определенным образом (эту модификацию нам еще предстоит описать подробнее) мы вновь встречаем на другой ступени общественной иерархии, в доме короля. Но здесь знатные вельможи и гранд-дамы (grandes dames), которые на предшествующей ступени, где они сами господа, не пускают нижестоящих дальше передней, сами теперь как служители стоят в передней и ожидают мановения руки их господина, короля.
Этот своеобразный характер отношений правда, видоизмененный определенным образом (эту модификацию нам еще предстоит описать подробнее) мы вновь встречаем на другой ступени общественной иерархии, в доме короля. Но здесь знатные вельможи и гранд-дамы (grandes dames), которые на предшествующей ступени, где они сами господа, не пускают нижестоящих дальше передней, сами теперь как служители стоят в передней и ожидают мановения руки их господина, короля.
Как мы видели, в каждом из флигелей дома, по соседству с теми их частями, которые выходят на нижние дворы, имеется по одному < частному апартаменту»: один это покои хозяина, другой хозяйки дома. Первый помещается на левой, второй на правой стороне большого двора. Оба апартамента устроены почти совершенно одинаково; спальни расположены ровно напротив друг друга. Но их разделяет целый широкий двор. И обитатели их даже в окна не видят друг друга, ибо окна обоих апартаментов обращены назад, в сторону цветников как говорит Энциклопедия[31], для того, чтобы избежать шума от часто подъезжающих и отъезжающих экипажей. У хозяина и у хозяйки рядом с их спальнями имеется по собственному кабинету, в котором они могут принимать посетителей во время или после туалета; у обоих с этим кабинетом соседствует собственная передняя, и, разумеется, у обоих есть своя собственная гардеробная.
Едва ли можно отчетливее охарактеризовать несколькими чертами положение мужчины и женщины в этом обществе, чем указав на это единообразное, но совершенно раздельное устроение их частных апартаментов. Здесь мы сталкиваемся с такой формой брака и семьи, которой, может быть, стоило бы уделить чуть более внимания в социологических теориях семьи.
«Как она живет с мужем?» спрашивает новый слуга камеристку госпожи[32].
«О, теперь очень хорошо!» звучит в ответ. «Он немного педант, но честолюбив; у нее очень много друзей; они не ходят в одни и те же общества, видятся редко и живут вместе весьма пристойно».
Это, конечно, случай индивидуальный; не каждый мужчина в этом обществе честолюбив и педантичен, не у каждой дамы много друзей. Однако здесь в то же время мы видим и нечто весьма типичное для структуры этого общества. Это общество так обширно, что у мужа и жены может быть различный круг общения. Пространство самостоятельной жизни для состоящих в браке людей здесь в этом но, несомненно, и не только в этом отношении совершенно иное, чем в тесно живущем обществе.
С другой стороны, приличия, условности и представительские обязанности требуют определенных контактов между супругами. Этот требуемый обществом минимум контактов задает в определенных точках границы для самостоятельной жизни обоих супругов. Какого рода вещей должен требовать знатный дворянин от своей жены, становится наглядно ясно, например, когда господин, о котором говорила камеристка в только что приведенной цитате, приходит около полудня в апартамент своей жены, которая еще спит, и велит камеристке передать ей следующее: «Скажите ей, что у нас назначен восьмидневный траур по мадам де Сокур и чтобы она навестила мою мать, которая больна. Я еду в Версаль. Вернусь завтра или послезавтра».
Долг перед обществом, в широком смысле поддержание репутации и чести «дома» а сюда относится и визит к больной свекрови это то, что оставалось общим у супругов, если больше ничего общего между ними не оставалось и если отсутствие чувств к другому заставляло каждого из них пользоваться своей свободой[33].
Общественно легитимированные отношения между мужчиной и женщиной в буржуазном обществе выражаются в институте и понятии «семьи». В дворянском обществе эпохи ancien régime они находят свое выражение в понятии «дома». Говорят не только о «французском Доме», имея в виду единство королевского рода на протяжении многих поколений: каждый из знатных дворян говорит о своем «доме». В лексике той эпохи понятие «семьи» более или менее ограничено кругом высшей буржуазии, понятие же «дома» относится к королю и высшей аристократии. Энциклопедия прямо констатирует это различие в словоупотреблении различных слоев по понятным причинам резко порицая его[34]. И это, как мы видим, не просто принятый способ выражаться: за этим словоупотреблением стоит реальность, фактическое различие в структуре и оформлении общественно легитимированного отношения полов у высшей знати и у верхушки буржуазии[35]. В данном контексте мы не можем подробно останавливаться на нем. Здесь достаточно будет указать на то, что придворно-аристократический брак в самом деле никоим образом не имеет своею целью того, что обыкновенно называется «семейной жизнью» в буржуазном обществе: при заключении браков в этом кругу решающим оказывается в первую очередь «учреждение» и «продолжение» своего «дома», соответствующее рангу мужа, по возможности увеличивающее его престиж и его связи. Цель брака увеличение или по крайней мере закрепление ранга и авторитета вступающих в брак особ как представителей своего дома. В этом свете и нужно понимать отношения между хозяином и хозяйкой дома, между знатным придворным дворянином и его женой. Общество контролирует в первую очередь отношение между этими двумя лицами как представителями своего дома в свете; в остальном они могут любить друг друга или не любить, хранить верность друг другу или нет их отношения могут быть настолько бедны контактами, насколько это допускает их обязанность совместного представительства. В этом отношении общественный контроль снисходителен и слаб. Описанное устроение частных апартаментов господина и госпожи представляет собою, в известном смысле, оптимальное решение жилищных потребностей, соответствующих этому типу брака буржуазное понятие «семьи» здесь едва ли применимо.
Общественно легитимированные отношения между мужчиной и женщиной в буржуазном обществе выражаются в институте и понятии «семьи». В дворянском обществе эпохи ancien régime они находят свое выражение в понятии «дома». Говорят не только о «французском Доме», имея в виду единство королевского рода на протяжении многих поколений: каждый из знатных дворян говорит о своем «доме». В лексике той эпохи понятие «семьи» более или менее ограничено кругом высшей буржуазии, понятие же «дома» относится к королю и высшей аристократии. Энциклопедия прямо констатирует это различие в словоупотреблении различных слоев по понятным причинам резко порицая его[34]. И это, как мы видим, не просто принятый способ выражаться: за этим словоупотреблением стоит реальность, фактическое различие в структуре и оформлении общественно легитимированного отношения полов у высшей знати и у верхушки буржуазии[35]. В данном контексте мы не можем подробно останавливаться на нем. Здесь достаточно будет указать на то, что придворно-аристократический брак в самом деле никоим образом не имеет своею целью того, что обыкновенно называется «семейной жизнью» в буржуазном обществе: при заключении браков в этом кругу решающим оказывается в первую очередь «учреждение» и «продолжение» своего «дома», соответствующее рангу мужа, по возможности увеличивающее его престиж и его связи. Цель брака увеличение или по крайней мере закрепление ранга и авторитета вступающих в брак особ как представителей своего дома. В этом свете и нужно понимать отношения между хозяином и хозяйкой дома, между знатным придворным дворянином и его женой. Общество контролирует в первую очередь отношение между этими двумя лицами как представителями своего дома в свете; в остальном они могут любить друг друга или не любить, хранить верность друг другу или нет их отношения могут быть настолько бедны контактами, насколько это допускает их обязанность совместного представительства. В этом отношении общественный контроль снисходителен и слаб. Описанное устроение частных апартаментов господина и госпожи представляет собою, в известном смысле, оптимальное решение жилищных потребностей, соответствующих этому типу брака буржуазное понятие «семьи» здесь едва ли применимо.