Оэйн кэп, он первым заметил мое состояние, вам плохо?
Ничего страшного. Осмотри всех, кого прикажет оэйн Нибас.
Штурман "Аргара" в это время подошел к одному из медбоксов и с тревогой заглянул в наблюдательное окно. Я проследил за ним взглядом и с изумлением понял, что меня, как магнитом, тянет туда. Что-то, что ощущалось очень нужным, необходимым, более важным, чем сама жизнь, притягивало меня. Это притяжение было настолько сильным, что я не мог сопротивляться ему. Оно нарастало, отдаваясь в ушах ударами взбесившегося пульса. Сердце стучало так, словно хотело разорвать грудную клетку и вылететь наружу. Я схватился за грудь, пытаясь его удержать, и просипел, глядя на побледневшего Нибаса:
Кто в этом боксе?
Киан! он предостерегающе поднял руку, но я уже шагнул вперед, отбрасывая его со своего пути.
Нужда, более сильная, чем моя хваленая воля, заставила меня прильнуть к стеклу наблюдательного окна. Я замер, впитывая в себя разметавшиеся волосы цвета живого огня, тонкий росчерк бровей, тень от длинных ресниц на высоких скулах, бледные, обескровленные губы
Кто она? выдохнул, словно в бреду.
Киан, это элоэни нашего капитана!
Нибас попытался меня оттащить, но я не глядя отмахнулся. Симаррец отлетел к стене. Мой организм учуял свою идеальную пару, проснулись инстинкты, доставшиеся в наследство от предков.
Кхары единственная раса, в которой не только остался, но и стал сильнее голос крови при выборе пары. Это неконтролируемый процесс, прописанный на подкорке сознания, заложенный на уровне ДНК. Его невозможно остановить, невозможно предугадать. Им невозможно руководить. Это просто приходит, сбивает с ног, как лавина, и ты уже не можешь ничего сделать, кроме как дать этой страсти всецело завладеть тобой.
Вцепившись в медбокс курьерского корабля, я лихорадочно вглядывался в бледное лицо той, что теперь до скончания века стала центром моей вселенной.
Киан, ты слышишь? сквозь туман в голове доносился встревоженный голос Нибаса. Вилкрест, что это с ним?
Кхар, бортовой врач "Райервана" говорил таким тоном, будто это слово все объясняло. Кажется, оэйн кэп признал в элоэни вашего капитана свою лайе.
Кого признал?
Суженую. Истинную пару.
Брасс вас всех задери! Ну как чувствовал, что нельзя его сюда подпускать! И что теперь?
Дайте ему пару часов. Пусть придет в себя. Кровь успокоится, гормоны схлынут, и он вновь станет адекватным. Сейчас с ним бесполезно разговаривать, он вас просто не слышит.
Ну почему же, все я прекрасно слышу, только реагировать не хочу. У меня есть дела поважнее. Интересно, как ее зовут? Думаю, у нее какое-нибудь очень красивое имя. Такое же нежное, хрупкое, очаровательное, как она моя лайе, моя пара.
Ну почему же, все я прекрасно слышу, только реагировать не хочу. У меня есть дела поважнее. Интересно, как ее зовут? Думаю, у нее какое-нибудь очень красивое имя. Такое же нежное, хрупкое, очаровательное, как она моя лайе, моя пара.
Лай-е, произнес я по слогам, не отрывая от ее лица безумного взгляда.
Мысли в голове проносились обрывками, не задерживаясь, и все они были только об одном: хочу вдохнуть ее запах, хочу коснуться ее губами, почувствовать тепло и нежность кожи. Хочу притронуться к ней, прижать, ощутить ее тело в своих руках
Мне казалось, что в мире нет ничего важнее, чем эта девушка, лежащая внутри медбокса.
Эйфория, как и предупреждал Вилкрест, спала примерно через два часа. Сознание прояснилось, туман рассеялся, и я снова смог трезво соображать. Первым, кого я увидел, был мой врач, колдовавший над соседним медбоксом.
Вилкрест? позвал я и скривился: мой голос прозвучал слишком грубо.
Слушаю, оэйн капитан. С возвращением, он слегка улыбнулся.
Столько раз про это слышал, но не думал
Не думали, что это будет так головокружительно?
Наверно, головоотрывательно больше подходит для того, что я чувствовал. Что с ней? я кивнул на медбокс с моей лайе.
Кома, врач развел руками, многочисленные ушибы и переломы, травма головного мозга. На уровне поясницы сквозная рана от андвайзера. В нее выстрелили практически в упор.
С каждым его словом во мне все больше и больше поднималась разрушительная волна, требующая немедленного отмщения всем, кто в этом участвовал.
Кто?! буквально прорычал я.
Пираты.
"Турзанд"!
Они самые.
Вилк, я угрожающе надвинулся на врача, который, надо отдать ему должное, даже не шелохнулся. Почему она не восстанавливается? У симаррок отличная регенерация.
Потому что она не симаррка.
Что? я удивленно замер. А кто?
Нибас сказал, что это неизвестная раса. Они подобрали ее на Блинжаре.
Мозг медленно переваривал информацию.
Хочешь сказать, что моя лайе коренная жительница Блинжара? я сам не верил в то, что говорю. Это невозможно.
Но, между тем, это так. И к тому же элоэни оэйна Витара.
Где этот шиззраковый выползень? выругался я. Нибас где?
Оэйн Нибас в рубке.
Отлично! Пора ему дать мне кое-какие ответы.
Напоследок я заглянул в окошко медбокса, полюбовался на бледное личико моей лайе и решительно вышел за дверь.
18. Арк Нибас
Я обдумывал дальнейшие действия, сидя в рубке над навигатором, когда включилась внутренняя связь и раздался голос Киана:
Арк? Нам срочно нужно поговорить.
О чем? поинтересовался, не отрываясь от прокладывания нового курса.
Раз Донато теперь без корабля, делать ему и его команде на "Аргаре" нечего. В системе Нильгада только одна населенная планета Геташи. Хорошее место, чтобы очистить грузовой отсек от ненужных уже мехботов и тряпок, подкупить запчасти для двигателей и пополнить запас топлива. А если получится, то раздобыть контрабандные щиты и хотя бы одну новую пушку на нос корабля. Держись, Вин, помощь идет.
О девушке, которая сейчас лежит в коме в медбоксе.
Я поднял глаза на экран. Киан выглядел побледневшим, осунувшимся, но при этом настроенным более чем решительно. Оллес, сидящий в пилотском кресле, усиленно делал вид, что ничего не слышит.
Это элоэни Витара. Разговор окончен, отрезал я.
Ну нет, ты так просто от меня не отделаешься. Выходи. Я хочу все знать о ней!
Донато, ты озверел? У меня корабль идет на двух двигателях из шести, пять трупов, четверо раненых, включая Карину, кэп похищен
Ее зовут Карина? перебил Киан, и его лицо осветила дурацкая улыбка.
Первый раз в жизни вижу кхара во время гона. Адекватным поведением здесь и не пахнет, сплошные инстинкты.
Киан, брасс тебя задери, ты глухой? Это элоэни Витара! я постучал себя по лбу.
Донато отреагировал совсем не так, как я ожидал. Подался вперед, заполняя весь экран, и прорычал:
Мне плевать, чья она элоэни! Она моя лайе!
По галактическому закону, кто первый предъявил права на женщину, тому она и принадлежит, напомнил я. А ты, насколько я помню, чтишь закон и порядок.
Он резко поменялся в лице.
Нибас, чего ты хочешь?
Лично от тебя? Ничего. Сейчас мы летим на Геташи, там я высажу твою команду. Забудь, что видел Карину. Она элоэни моего капитана, и я ее тебе не отдам.
Зарычав, он вырубил связь.
Я еще никогда не чувствовал себя настолько гнусно. В отличие от нас, симаррцев, кхары могут иметь нормальную семью только с истинной парой. Даже не все кхары, а только такие, как Донато из касты воинов.
Слияние между Витаром и Кариной не состоялось. По сути, их брак можно назвать недействительным. Но я постараюсь, чтобы Киан об этом никогда не узнал. Он молод, красив, силен. У него в каждом космопорту по женщине, я в этом просто уверен. Проживет как-нибудь без Карины. А Витар
Ему она нужнее, вот пусть и остается с ним. Я не предам капитана.
Оллес, развернулся к пилоту, мы идем на Геташи.
19. Киан
Я метался как загнанный зверь в четырех стенах медотсека. Поминутно заглядывал в медбокс с моей суженой, проверял показания приборов, вслушивался в ее дыхание и биение сердца.
Вилкрест сказал, никакой надежды. Она не симаррка, не кхар, не лесварра, не шумаи и даже не федийка. Она совсем другой расы. Очень похожа на нас, но намного слабее. Ее регенерация на самом примитивном уровне, она не способна даже зарастить порез, не говоря уже о переломах и сквозных ранах. Она таяла у меня на глазах, и я абсолютно ничего не мог сделать. Это было невыносимо!
Доведенный до отчаяния, я ударил кулаком в стену и с рычанием выскочил в коридор. Куда идти? Кого просить о помощи? Если б наши ученые не установили точно, что боги не существуют, я бы уже начал молиться, в надежде на чудо.
Погруженный в мысли, я бродил по "Аргару" не зная, куда приткнуться и чем себя занять. Нибас четко сказал, что высадит мой экипаж на Геташи, и сейчас мои парни отдыхали, а я думал, как спасти Карину. В голову ничего не приходило.
Неожиданно мне в нос ударил странный запах. Запах горелого мяса и пластика. Я поднял голову и огляделся. Надо же, даже не заметил, как спустился на нижнюю палубу. Неприятный запах доносился со стороны грузового отсека. Интересно, что там может так вонять?
Заглянул в ангар. Судя по всему, здесь недавно был бой, причем довольно жаркий. На стенах и контейнерах остались следы от андвайзеров, а на полу засохшие пятна крови. Я пересек помещение, следуя за удивившим меня запахом.
В маленьком коридорчике, ведущем в техотсек, воняло намного сильнее. Увидел приоткрытую дверь, толкнул и мне в нос ударила настоящая вонь.
Я машинально закрыл нос. Да что это?!
Вошел, огляделся. Оранжевый свет аварийной лампочки освещал лишь середину помещения, стены тонули в полумраке. Так, кажется, это лаборатория. Столы, приборы, лабораторные инструменты а это что?
В углу валялась непонятная куча, накрытая сверху мешком из плотного полиэтилена. И именно от этой кучи шла раздражающая меня вонь.
Подойдя к ней, я присел на корточки и пару аксов принюхивался. Да, определенно воняло паленой плотью и пластиком. Интересно, здесь кого-то поджарили? А почему труп не убрали?
Протянул руку, собираясь приподнять полиэтилен, и тут же кто-то заорал мне в спину:
Стоять! Руки!
Я замер, так и не дотронувшись до мешка. Правая рука застыла в воздухе, левая, свободно опущенная вниз, мгновенно легла на голенище ботинка, где я держал сток-нож привычка, оставшаяся с войны. Все тело подобралось, каждый мускул сжался, собираясь наброситься на неведомого врага.
Оэйн Донато, отойдите, пожалуйста. Это нельзя трогать.
Я узнал этот голос.
Биан? нахмурившись, обернулся к технику. Да, это был он. В чем дело?