Почему-то я всю последнюю неделю часто вспоминал своего давнего коллегу Андреаса. У нас с ним уже давно не было никаких контактов. Вдруг зазвонил телефон. Это был именно он. В восхищении я закричал: «Это же настоящая телепатия!» А может, случайное совпадение?
Пятого октября 1990 года в газете San Francisco Examiner появилось сообщение о том, что компания Intel собирается подать в суд на конкурентов АMD[31]. Поводом для судебного иска стало следующее: Intel обнаружил, что AMD намеревается выставить на рынок микропроцессор АМ386, который, без сомнений, был собственностью Intel. Интересно, как это произошло? Совершенно случайно обе компании приняли на работу двух разных людей с одинаковыми именами: Майк Уэбб. Оба Майка Уэбба в один и тот же день остановились в одной и той же гостинице в Калифорнии. После того как оба уже выписались из отеля, туда пришел пакет на имя Майка Уэбба. Именно в нем содержалась документация по микропроцессору АМ386, а администрация случайно совершила ошибку, отправив почту тому Майку Уэббу, который работал в Intel, и тот переправил документацию в юридический отдел своей компании.
Какова вероятность подобных происшествий? Знаменитый швейцарский психиатр Карл Густав Юнг[32] видел в них проявление неведомой силы, которую он называл синхронизацией. Как станет рассматривать подобные истории современный здравомыслящий человек? Очевидно, с листом бумаги и карандашом в руке. Возьмем первый случай взрыв в церкви. Разделим бумагу на четыре сектора для возможных комбинаций. В первом напишем: «Хор опаздывает, церковь взрывается». Остаются еще три комбинации: «Хор опаздывает, а церковь не взрывается», «Хор не опаздывает, церковь взрывается» и «Хор не опаздывает и церковь не взрывается». Теперь запишите в каждом секторе свою оценку вероятности события. Подумайте о том, как часто встречается именно последний случай: каждый день в миллионах церквей в определенное время происходят репетиции хора, и ничего при этом не взрывается. И внезапно вся история уже не кажется невообразимой. Напротив. Было бы невероятно, если бы в одной из миллионов церквей хоть раз в столетие не случалось бы такое событие. И при чем тут рука божия? Между прочим, замечу: с какой стати Богу захочется взорвать церковь? Глупо было бы так обращаться с паствой!
То же со звонком. Вызовите в своем воображении множество ситуаций: Андреас думает о вас, но не звонит; вы вспоминаете об Андреасе, а он не звонит, или звонит а вы о нем и не думали; вы звоните ему, а он о вас и не думал; и бесконечное множество моментов, когда вы о нем не вспоминали и он не звонил. Поскольку люди около 90 % времени думают о других, было бы просто невероятно, если бы никогда не настал момент, когда два человека подумали друг о друге и в это время один из них не схватил телефонную трубку. А если добавить, что это мог быть не Андреас, а еще кто-то, о ком вы думали? Если у вас есть еще сотня хороших знакомых, то вероятность звонка от кого-то из них увеличится на 100.
Вывод: поразительные случаи очень редкие, но вполне вероятные события. Нет ничего удивительного в том, что они происходят. Было бы поразительнее, если бы этого никогда не бывало.
25. «Группомыслие». Почему консенсус порой опасен
Вам уже случалось не вылезать со своим мнением на митинге или собрании? Определенно да. Можно промолчать, кивнув головой, в ответ на очередное предложение ведь никому же не хочется прослыть вечным нарушителем спокойствия. Кроме того, если наше мнение отличается от остальных, мы иногда начинаем в себе сомневаться. Понятное дело: знакомые люди, придерживающиеся одной точки зрения, тоже не дураки. А значит, лучше мы промолчим. И когда так поступают все, возникает эффект «группомыслия», или группового мышления (groupthink): группа разумных людей с развитым интеллектом принимает идиотские решения, поскольку все члены желают консенсуса и приспосабливаются к общему мнению. Так возникают решения, которые ни за что не были бы приняты отдельными членами группы в нормальных обстоятельствах. Групповое мышление особый случай социального доказательства: эту ментальную ошибку мы уже рассмотрели выше.
В марте 1960 года американская секретная служба приняла решение об организации вторжения на Кубу кубинских беженцев-антикоммунистов, чтобы свергнуть режим Фиделя Кастро[33]. В январе 1961 года, через два дня после вступления в должность, новый президент США Кеннеди был проинформирован секретной службой о строго секретном плане вторжения на Кубу. В начале апреля 1961-го в Белом доме прошла решающая встреча. Кеннеди вместе со всеми своими советниками дал согласие на представленный план вторжения. 17 апреля 1961 года бригада беженцев[34] в составе 1400 человек при поддержке военно-морских и военно-воздушных сил США, а также при участии разведки десантировалась в заливе Свиней[35] на южном побережье Кубы. Целью было свержение правительства Фиделя Кастро. В этой операции все пошло не по плану. В первый день ни один из кораблей с подкреплением не смог добраться до берега. Два первых пошли ко дну, будучи атакованными кубинскими ВВС. Два следующих повернули назад и спаслись бегством. Днем позже бригада десантников была остановлена армией Кастро. На третий день после высадки все оставшиеся в живых 1200 бойцов сдались в плен и оказались в лагерях.
Вторжение на Кубу при президентстве Кеннеди считается одним из крупнейших фиаско в американской внешней политике. Удивляет не то, что вторжение не удалось, а сам факт принятия такого абсурдного плана. Нелепыми и ошибочными были все предпосылки для операции. Например, американцы недооценили мощь кубинских военно-воздушных сил. Или такой факт: предполагалось, что в крайнем случае бригада десантников сможет укрыться в горах Эскамбрай, чтобы оттуда развязать партизанскую войну против Кастро. Но достаточно одного взгляда на карту Кубы, чтобы увидеть: горы находятся в 150 километрах от залива, а путь к ним лежит через болота. И вот что поразительно: Кеннеди и его советники были едва ли не самыми высокоинтеллектуальными людьми, которые когда-либо оказывались в американском правительстве. Что же пошло не так в период с января по апрель 1961 года?
Профессор психологии Ирвинг Дженис[36] изучил множество провалов и ошибочных решений. Их объединяет одно: члены закрытой группы создают в своем сообществе «корпоративный дух», который основан на иллюзиях. Это происходит неосознанно. Одна из таких иллюзий вера в безошибочность: «Поскольку наш лидер (в данном случае Кеннеди) и вся группа уверены в том, что план хорош, удача будет на нашей стороне». Еще есть иллюзия правоты единогласия: «Если все остальные придерживаются общего мнения, то мое иное мнение, скорее всего, ошибочно». И, конечно, никто не хочет быть нарушителем мира и согласия, противопоставляющим себя всем. В конце концов, каждый рад принадлежать к этой группе. А особое мнение может стать поводом для исключения из нее.
Эффект группомыслия работает и в экономике. Классический пример коллапс швейцарской авиакомпании Swissair в 2001 году. Закрытая группа советников и тогдашних директоров в эйфории от достигнутых успехов была обуяна таким сильным стремлением к консенсусу, что ни один из участников даже не высказался против принятия крайне рискованной стратегии экспансии.
Вывод: если вы чувствуете, что оказались в составе закрытой группы, где люди стремятся к согласию и единомыслию, начните высказывать свое особое мнение даже когда вас не очень-то хотят слушать. Расспрашивайте других: что они думают, какие невысказанные предположения у них есть? Лучше пойти на риск вылететь из теплого гнездышка единомышленников. А если вы лидер группы, назначьте кого-нибудь из участников адвокатом дьявола. И пусть он не будет самым популярным человеком в команде. Но, возможно, именно он станет самым важным.
26. Пренебрежение вероятностью. Почему джекпоты становятся всё больше
Предлагаются две игры на удачу. В первой вы можете выиграть десять миллионов, а во второй десять тысяч евро. Победа в первой игре изменит всю вашу жизнь: можно вообще забросить работу и жить на проценты. Если вам повезет во второй игре и вы сорвете джекпот, можно позволить себе роскошный отпуск на Карибах и всё. Однако вероятность выигрыша в первой игре составляет один к десяти миллионам, а во второй один к десяти тысячам. В чем вам хотелось бы принять участие? Эмоции тянут нас к первой игре, хотя вторая, объективно говоря, во много раз лучше. Отсюда и тренд возрастающей суммы джекпота миллионы, миллиарды, триллионы, и неважно, насколько снижаются шансы на выигрыш.
В классическом исследовании 1972 года участники лабораторного эксперимента были поделены на две группы. В первой испытуемым было сказано, что они наверняка получат удар электрошоком. Во второй группе угроза получить удар была «ополовинена», то есть составляла 50 %. Незадолго до назначенного времени экспериментаторы замерили показатели физического возбуждения у испытуемых (частота сердечного пульса, нервозность, потные ладони и т. д.). Результат оказался обескураживающим: между людьми из двух групп не обнаружилось различий. Те и другие были одинаково взволнованны. Тогда экспериментаторы уменьшили вероятность удара током во второй группе до 20 %, затем до 10 %, потом до 5 %. Результат: по-прежнему никаких различий. Когда же исследователи оповестили испытуемых об увеличении силы ожидаемого удара током, физическое возбуждение возросло в обеих группах. Но опять никакого отличия между ними. Это значит, что мы реагируем только на ожидаемый масштаб события (скажем, величину джекпота или силу удара током), но не на его вероятность. Иначе говоря, у нас отсутствует ее интуитивное восприятие.
В классическом исследовании 1972 года участники лабораторного эксперимента были поделены на две группы. В первой испытуемым было сказано, что они наверняка получат удар электрошоком. Во второй группе угроза получить удар была «ополовинена», то есть составляла 50 %. Незадолго до назначенного времени экспериментаторы замерили показатели физического возбуждения у испытуемых (частота сердечного пульса, нервозность, потные ладони и т. д.). Результат оказался обескураживающим: между людьми из двух групп не обнаружилось различий. Те и другие были одинаково взволнованны. Тогда экспериментаторы уменьшили вероятность удара током во второй группе до 20 %, затем до 10 %, потом до 5 %. Результат: по-прежнему никаких различий. Когда же исследователи оповестили испытуемых об увеличении силы ожидаемого удара током, физическое возбуждение возросло в обеих группах. Но опять никакого отличия между ними. Это значит, что мы реагируем только на ожидаемый масштаб события (скажем, величину джекпота или силу удара током), но не на его вероятность. Иначе говоря, у нас отсутствует ее интуитивное восприятие.