Я заставил мисс Сапсан пойти с нами, хотя и знал, что инстинкт велит ей следовать за Мурнау но я решил, что враг именно этого и добивается.
Мы побежали обратно, обогнули холм и появились как раз вовремя, чтобы увидеть поразительное зрелище. Мои друзья больше не прятались за каменным ангелом они бежали на холм, преследуя отступавших тварей. На помощь им пришел резервный отряд, и результат получился весьма экзотическим: мисс Королек ехала верхом на медвегриме; дюжина хромых мертвецов Еноха тащилась следом; их сопровождала неожиданно многочисленная группа американцев. Какая-то женщина из Северного клана неслась вверх по склону, держа под мышкой дерево средних размеров с ветвями, корнями и всем прочим. Мужчина из клана Лос Калифорниос катил перед собой валун. Был здесь и мальчишка, у которого между пальцами сверкали искры. Несколько ковбоев, вооруженных винтовками, стреляли без перерыва, обеспечивая прикрытие.
Маленькая армия захватила холм, и в течение нескольких минут были перебиты или взяты в плен шесть тварей и несколько их прислужников-амброзависимых.
Но Мурнау исчез. Каким-то образом ему удалось ускользнуть и прихватить с собой мешок с ингредиентами. Имбрины отправили за ним поисковый отряд, хотя я видел, что они не слишком надеются на успех.
Однако мисс Сапсан была в безопасности, а кроме того, мы освободили Фиону.
Фиона
Боже, как же я был счастлив снова видеть ее. Мы собрались около места раскопок на вершине Могильного Холма, среди ям, рассыпанных костей и груд вывороченной земли, чтобы подвести итоги.
Хью не отпускал Фиону ни на мгновение с той минуты, как плети освободили его, но имбринам удалось уговорить его позволить им осмотреть девушку. Мы не сводили с них тревожных взглядов. Имбрины что-то тихо говорили Фионе. Задавали ей вопросы. Казалось, она находилась в каком-то трансе, но чужая воля больше не руководила ею. Ее глаза стали нормальными, хотя были окружены красными пятнами и налиты кровью, а на ее лице и руках проступили фиолетовые синяки.
Это после аварии с автобусом? спросила мисс Сапсан.
Фиона кивнула.
Они ничего плохого не сделали тебе?
Она моргнула несколько раз и отвернулась.
Любимая! воскликнул Хью, взял ее за руку. Они причинили тебе боль?
Она закрыла глаза.
Прошу, ответь, умолял он. Скажи, что они с тобой сделали?
Она открыла глаза. Посмотрела на Хью и медленно кивнула.
Потом Фиона открыла рот, и оттуда хлынула кровь. Кровь заливала ее подбородок, грудь, белое платье.
«Язык проращивателя. Свежесрезанный».
В конце концов Мурнау все-таки получил то, что ему было нужно.
Глава тринадцатая
Доставив Фиону в Дьявольский Акр, мы сразу же отвели ее к Рафаэлю, и тот немедленно начал лечение. Хью ни на минуту не оставлял любимую. Как и все мы. Мы толпились в ее комнате, говорили с ней, рассказывали о том, что с нами происходило за время разлуки. Мы изо всех сил старались, чтобы она почувствовала себя как дома, несмотря на то что покинутый дом, дом мисс Сапсан, исчез навсегда.
Мы надеялись, что фальшивые улыбки и шуточки помогут хоть немного поднять Фионе настроение.
Еноху первому удалось вызвать у нее слабую улыбку: он рассказал, как однажды свалился в Лихорадочную Канаву, а когда вынырнул оттуда, оказалось, что одна из сморщенных голов, украшавших старый мост, вцепилась зубами в его штанину. И довольно скоро притворный смех сменился искренним.
Фиона была жива.
Она была жива и вернулась к нам. Да, ее серьезно изувечили. Да, Мурнау остался на свободе и разгуливал неизвестно где, заполучив язык несчастной Фионы, альфа-череп и остальные ингредиенты для адского «воскрешающего супа» Бентама. Но до мисс Сапсан он пока не добрался, и мы знали, что этому не суждено случиться.
Мы говорили себе, что одержали победу. Мы сокрушили тварей. Перебили или захватили в плен всех, кроме Мурнау, а также их слуг-пустот. Последнюю пусто́ту я привел с собой в Акр, вернул ее туда, где когда-то впервые подчинил своей воле, на арену, рядом с которой содержались медвегримы. Насколько нам было известно, бежать удалось только Мурнау, и если для приготовления «супа» действительно было важно, чтобы язык Фионы был «свежесрезанным», что ж с каждой минутой он терял свою магическую силу.
Несмотря ни на что, нам казалось, что мы одержали верх.
У заговорщиков, взятых в плен в петле поднимателей мертвецов, был унылый вид побежденных таких лиц я никогда не видел у тварей. Нам с Нур удалось бросить на них взгляд, когда они в цепях плелись по улицам Акра, втянув головы в плечи. Это было на следующий день после нашего возвращения; их переводили из комнаты для допросов, находившейся в доме Бентама. Я вовсе не собирался приближаться к заключенным, но Нур, увидев их, вздрогнула всем телом, воскликнула: «Боже мой» и, к моему изумлению, потащила меня по направлению к колонне тварей.
Охранник из ополченцев остановил нас прежде, чем мы смогли приблизиться.
Это они, слегка дрожащим голосом выговорила Нур и указала на двух пленников, мужчину и женщину, чьи лица мне тоже показались смутно знакомыми. Эти люди следили за мной в школе!
У меня перехватило дыхание, и в голове наконец сложилась картинка. Они были помощниками главного преступника. Они преследовали Нур, именно их мы видели перед нападением на ее укрытие в недостроенном здании.
У меня перехватило дыхание, и в голове наконец сложилась картинка. Они были помощниками главного преступника. Они преследовали Нур, именно их мы видели перед нападением на ее укрытие в недостроенном здании.
Этих самых тварей Эйч считал нормальными людьми, членами глубоко законспирированного тайного общества, целью которого был захват господства над миром странных.
Вот черт! пробормотал я и взял руку Нур.
Твари обернулись и заметили нас. В их глазах горела ненависть. Потом их увели в какую-то дверь, и мы потеряли их из виду.
Позже мисс Сапсан подтвердила слова Нур. Эти двое никогда прежде не сидели в тюрьме имбрин. Враги, занимавшие не последнее место в списке разыскиваемых преступников, долгие годы жили в Америке под прикрытием, и никому до сегодняшнего дня не было известно об их местонахождении.
Они сумели перехитрить Эйча. И Эйба они тоже обманули точнее, обманывали долгие годы, так что он решил, будто преступления тварей были делом рук какой-то «секты» нормальных.
Я поклялся, что никогда больше не позволю твари себя одурачить.
Имбрины немного отдохнули после возвращения в Дьявольский Акр, затем вернулись в Марроубон, чтобы закончить переговоры. Оказалось, что Ламот и Паркинс прибыли в Хопуэлл вместе со своими бойцами, и после битвы, свидетелями которой им довелось стать, перешли в лагерь имбрин. Лео давно согласился забыть прошлые обиды, рассказала нам мисс Сапсан, и теперь сторонам оставалось лишь обсудить несколько формальностей и подписать мирный договор, который устраивал всех.
Мы снова приступили к поискам петли Ви, хотя занимались своей работой уже не так увлеченно, как прежде. Нам больше не казалось, что наша жизнь и безопасность зависят от исхода этого дела, и я уже начинал сомневаться в мотивах Эйча. Может быть, он так упорно советовал нам отправиться к ней лишь из-за недоверия к имбринам, и Ви вовсе не являлась ключом к разгадке важной тайны, думал я. Но я не мог этого знать наверняка. Твердо я знал лишь одно: встреча с Ви важна для Нур. Только эту женщину она могла считать матерью; это было последнее звено, связывавшее ее с утраченным детством.
Мы с Миллардом и Нур посвящали поискам большую часть своего времени, а остальные по мере возможности помогали нам. Миллард считал, что мы близки к цели. Однажды за ужином Нур вспомнила небольшую деталь из своего детства, что-то насчет холма, на вершине которого находился карьер, и Миллард решил, что Огайо следует исключить из списка. Таким образом, нам осталась только Пенсильвания, и теперь мне казалось, что найти нужную петлю всего лишь вопрос времени.
Мы с Нур почти целые дни проводили вместе. Эмма нас избегала. Но я понимал, что она поступает так не со зла. Она переживала что-то внутри себя, и я ничем не мог ей помочь. Поэтому я оставил ее в покое, не заговаривал с ней первым и надеялся, что вскоре мы снова станем друзьями.
Казалось, все шло хорошо.
Даже замечательно.
Как-то раз мы с Нур сидели в «Сморщенной Голове» и обедали сэндвичами с бифштексом. Мы только что покинули архив, где все утро вместе с Миллардом без устали листали атласы. Новые карты нам одолжили американцы, и мы снова и снова искали хоть какой-нибудь фрагмент, совпадающий с обрывком карты Эйча. Но за пять часов непрерывной работы стопка атласов уменьшилась лишь на несколько дюймов, и даже Милларду начинал изменять его обычный энтузиазм и маниакальная увлеченность картографией.
Я откусил кусочек сэндвича, поморщился и выплюнул на ладонь крошечную металлическую пластинку.
Прошу прощения, сказал проходивший мимо официант. Не всегда удается извлечь из туши всю дробь.
Я отодвинул тарелку.
Как насчет кофе вместо мяса со свинцовой начинкой?
Официант ушел к стойке бара, а я заметил, что Нур пристально смотрит сквозь мутное стекло на улицу, на голову, которая украшала мост через канаву. Голова на чем свет стоит ругала прохожих.
Послушай, тихо обратился я к Нур. О чем ты думаешь?
Мы так близки к цели. Кажется, остался всего один, последний шаг.
Но это же здорово, сказал я. Помолчал и спросил: Ведь правда, здорово?
Да, медленно произнесла она, но встреча означает, что мне придется говорить с ней. Придется снова столкнуться с прошлым и снова испытать чувства, которые я давным-давно похоронила.
Ты думаешь, что не готова к встрече?
Может быть. Она вздохнула. Я не знаю.
Ты думаешь, что не готова к встрече?
Может быть. Она вздохнула. Я не знаю.
А знаешь, что я думаю?
Нур подняла на меня взгляд.
Я думаю, что сейчас тебе не помешает небольшой отдых. Бесшумно подкравшийся официант с громким стуком поставил передо мной чашку кофе. Я вздрогнул от неожиданности и на мгновение даже забыл, что хотел сказать. Может, нам обоим не помешает выходной. В последнее время на нас столько всего свалилось. Сразу после сражений мы с головой погрузились в работу. У тебя просто не было времени, чтобы все обдумать, привести мысли в порядок. Ни у кого из нас не было.
Однако Нур, как мне показалось, боялась даже надеяться на лучшее. Она пожала плечами.
Выходной? Ну, разве что на один день или на полдня. Вообще-то, я подумала, что хорошо бы вернуться в Нью-Йорк и забрать из квартиры кое-какие вещи. Одежду, обувь. Мой рюкзак