Спасибо и за это, ответила я, но мое настроение резко упало.
Наверное, я смогу вырваться только через несколько дней, предупредил меня Дональд на следующее утро. Прощай, моя дорогая. Береги себя и нашего мальчика.
Хорошо, со слезами на глазах ответила я.
Я знала, что разлука продлится не долго, и все-таки было грустно, что он возвращается в другой мир и больше не будет безраздельно моим.
Хотя надвигалась новая зима, и с похолоданием пациентов стало больше, работа отвлекала меня от тоски. С тех пор как вернулась Вайолет, мы с Дональдом виделись значительно реже. Людям показалось бы странным, если бы он слишком часто отлучался из дома, прожив полгода в разлуке с женой. Он заезжал при любой возможности: бывало, по дороге в Лондон на вечеринку или званый ужин.
Приехав однажды декабрьским вечером, Дональд выглядел измученным и усталым, в глазах плескался страх.
Что случилось? спросила я.
Есть новости, сказал он, тяжело опускаясь на стул.
Плохие?
Для всех нет, для тебя, Анни, боюсь, что да. Я хотел сказать тебе прежде, чем ты узнаешь от кого-то другого. Здесь у нас любой слух распространяется, как лесной пожар. Уверен, большинство слуг уже знают.
Так говори, потребовала я, не осмеливаясь даже думать, что это может быть.
Дональд набрал в грудь воздуха и опустил глаза в пол.
Вайолет ждет ребенка.
Ясно. Да, действительно, для всех, кроме меня, это была хорошая новость.
Анни, тебе это неприятно?
Чего уж тут приятного! Меня огорчал, конечно же, не их будущий ребенок, а интимный процесс, в результате которого он появился. Тем не менее я пыталась сохранить остатки достоинства. Знала ведь, на что иду, соглашаясь на его предложение.
Вполне естественно, что вы с женой хотите создать полноценную семью и произвести на свет наследника, сказала я, стараясь не показывать, как мне обидно. С моей стороны глупо было бы возражать.
Нет, не глупо! внезапно рассердился Дональд. Если бы ты мне такое сказала, я не знаю, как бы это пережил.
Мне некуда деваться, так что придется пережить, спокойно ответила я.
Знай, Анни: я делал это из чувства долга, а не для удовольствия.
Мне хотелось верить его словам, однако от одной только мысли об этом становилось нестерпимо больно.
А самое плохое Вайолет плохо переносит беременность, продолжал Дональд. Она отменила все встречи на ближайшие несколько недель, потому что ужасно себя чувствует и не встает с постели. К несчастью, это означает, что мне придется проводить с ней все свободное время. Прости, Анни.
Ничего, мы что-нибудь придумаем.
Меня не покидает ощущение, что моя жизнь с Вайолет сплошной обман, с несчастным видом произнес Дональд.
Мы не можем ничего изменить, так что смирись, сказала я.
Мне самой было не по себе от таких новостей, и я не собиралась его утешать.
Да. Он виновато посмотрел мне в глаза. Мне пора, надо ждать доктора Трефузиса. Заеду, как только смогу.
38
Дональд рассказал мне, что доктор Трефузис не нашел у Вайолет ничего серьезного, выписал уголь и велел лежать в постели, пока не пройдет недомогание. О беременности известили пока только родителей, всем остальным решили объявить, когда пройдет двенадцать недель.
Мать попросила навестить ее в Дауэр-хаусе, чтобы обсудить «щекотливый вопрос», так что мне надо ехать, извиняющимся тоном сказал Дональд через несколько дней. Бог знает, что ей нужно.
Когда он ушел, я тоже стала ломать голову, чего хочет Мод. Я отдавала себе отчет, что Мод Астбери мой злейший враг, она только и ждет случая отобрать у меня крупицы счастья. На следующий день я уже по лицу Дональда поняла, что речь шла обо мне. Я заварила чай, и мы сели у камина в гостиной.
И что же она сказала?
Ходят слухи, что я слишком часто езжу верхом.
Это в наше время преследуется законом?
В одном направлении, многозначительно произнес Дональд.
Понятно. А кто распускает эти слухи?
Деревенский пастух сказал своей жене, она своей подруге миссис Томас, а та Бесси, горничной матери: мол, много раз весной и летом видел меня на лошади поблизости от твоего коттеджа. Я заявил ей, что это еще не повод для сплетен, добавил Дональд. Я всю жизнь езжу через пустошь этой дорогой и останавливаюсь у ручья напоить Глори.
Я молчала.
Мать раздула целую историю, заявила, что за каждым моим шагом владельца поместья пристально следят. Сказала, что Вайолет беременна и у нее очень хрупкая конституция. Что никакие сплетни не должны дойти до ушей моей жены, пока она носит под сердцем наследника Астбери. И что из простой порядочности я должен немедленно прекратить тебя навещать.
Понимаю.
Честно говоря, Анни, после ее слов я почувствовал себя последним подлецом, ведь это отвратительно обманывать жену, которая вынашивает твоего ребенка.
В данном случае твоя мать права, сказала наконец я. Вайолет ничего не знает. Пожалуй, она больше жертва, чем любой из нас.
Да, Анни, опустил голову Дональд. Она этого не заслуживает, особенно сейчас.
Согласна. И даже если твоя мать использует ее беременность, чтобы добиться своей цели и уничтожить нас, мы должны проявить сострадание. Я каждый день казню себя за обман. Мы будем вести себя порядочно и достойно. Ты больше не станешь меня навещать.
Да, Анни, опустил голову Дональд. Она этого не заслуживает, особенно сейчас.
Согласна. И даже если твоя мать использует ее беременность, чтобы добиться своей цели и уничтожить нас, мы должны проявить сострадание. Я каждый день казню себя за обман. Мы будем вести себя порядочно и достойно. Ты больше не станешь меня навещать.
Как же ты проживешь без меня? А я? Я не могу без тебя.
Давай будем писать друг другу письма.
Очень смешно, грустно улыбнулся Дональд.
Так надо.
Я не смогу
Ты обязан.
Он взял мою руку и нежно поцеловал.
Да, мы должны проститься. Но только временно, пока не родится ребенок.
Оглянуться не успеешь, обнадежила я его.
Моему сыну будет почти три года, когда я увижу его вновь, задумчиво произнес Дональд.
Мы встали, прошли к двери и обнялись.
Не волнуйся, Анни, я найду способы связаться с тобой, я люблю тебя.
Прощай, Дональд, прошептала я.
Мне было чуточку легче от того, что мы приняли такое решение совместно, намереваясь сделать то, что считали правильным. Я ухаживала за тобой и лечила своих пациентов, стараясь не думать о разлуке.
Рождественским утром я обнаружила на пороге корзину с огромной индейкой, всевозможными деликатесами и подарками, а вечером мы с тобой поехали на деревенский праздник. Ты восхищенно рассматривал развешенные повсюду блестящие украшения.
На Новый год Тилли с мужем пригласили нас к себе. У них была дочь Мейбл, примерно такого же возраста, как ты.
Счастливого Нового года, беззвучно прошептала я Дональду, когда зазвонили колокола. Мне было особенно горько от того, что он так близко.
Тилли ласково положила руку мне на плечо.
Бедняжка Анни, ты, наверное, думаешь о своем муже?
Да, ответила я.
Я уверена, что ты найдешь себе кого-то. Ты такая умная и красивая, что не останешься одна.
Мне вдруг захотелось признаться ей во всем, но я не могла. Это была не только моя тайна.
Судьба распорядилась так, что я увидела Дональда гораздо раньше, чем ожидала.
Морозным январским вечером, купая тебя в ванночке у плиты, я вдруг услышала стук копыт. В такое позднее время может приехать только Дональд. Он тихонько постучал и встал у порога.
Что ты здесь делаешь? Мы ведь договорились
Меня послала жена, тяжело дыша, сказал он.
Что ты имеешь в виду?
Можно, я зайду и все объясню?
Я отошла в сторону.
Ура! Мистер Дон!
При виде отца твои глаза загорелись восторгом, ты чуть не выпрыгнул из ванночки.
Привет, парень! Дональд чмокнул тебя в намыленную макушку и повернулся ко мне. К несчастью, Вайолет становится все хуже. Она не ест уже несколько дней, даже запаха еды не выносит. Доктор Трефузис уверяет, что ничего страшного, но Вайолет совсем плохо.
Некоторые женщины тяжело переносят беременность, осторожно произнесла я, не понимая, зачем он мне все это рассказывает.
Поэтому я здесь. Она услышала разговоры слуг о том, какие чудеса ты творишь своими травяными лекарствами, и потребовала, чтобы ты попыталась ей помочь.
Я посмотрела на него как на сумасшедшего.
Ты шутишь!
Нет, Анни, я серьезно. Дело в том, что твоя слава распространилась по всей округе, и, понимаешь ли, будет странно, если ты откажешься взглянуть на леди Астбери, нуждающуюся в помощи.
Он покачал головой и беспомощно пожал плечами.
Никогда не думал, что она сама отправит меня к тебе.
Дональд, я
Не то от напряжения, не то от нелепости ситуации, неожиданно для себя я расхохоталась. Дональд тоже засмеялся, а ты сидел в ванночке и удивленно смотрел на нас.
На самом деле это не смешно, пробормотала я, вытирая глаза банным полотенцем.
Совсем не смешно, согласился Дональд. Анни, я так рад тебя видеть, сказал он, прижимая меня к себе. Ты скучала по мне так же сильно, как я по тебе?
Нет, гораздо сильнее, призналась я, наслаждаясь его прикосновениями. Итак, ее светлость требует меня к себе
Я выскользнула из его объятий и вытащила тебя из ванночки.
Да. Я сказал, что могу тебя не застать, и тогда обязательно оставлю записку. Она просит тебя приехать как можно скорее. Может быть, завтра утром?
Я сверюсь с записной книжкой. Я посадила тебя на колени и завернула в полотенце. Ладно, постараюсь втиснуть вашу жену в свое расписание.
Спасибо, Анни. Она ужасно страдает, бедняжка, и всех измучила своими жалобами.
Спасибо, Анни. Она ужасно страдает, бедняжка, и всех измучила своими жалобами.
Приеду завтра утром, около половины десятого.
Ты спрыгнул с моих коленей и посеменил к отцу.
На ручки, мистер Дон!
Дональд усадил тебя на колени и погладил по голове.
Он так вырос за каких-то пару недель!
Да, и болтает без умолку. Когда поеду к твоей жене, оставлю его у Тилли. Ты ведь знаешь, она уже не работает у вас. Ее муж, Джим, теперь помощник почтмейстера.
Отлично, и раз уж я здесь, Дональд достал из бумажника несколько банкнот, обойдемся на этот раз без помощи Джима.
Спасибо. Я ненавидела такие моменты, но пока не могла ничего изменить.
Мистер Дон, лошадка? попросил ты.
Сегодня не получится, малыш, печально произнес Дональд. В следующий раз обязательно, а сейчас мне пора.
Ты обиженно засопел и поплелся вслед за ним к двери. Я подхватила тебя на руки, чтобы утешить, и спросила у Дональда: