Так не у всех же драконов цвет чешуи определяет основная стихия. У сильных, наделенных даром, она может быть разной. У тебя вон зеленая, забыла? А в дяде помимо водной магии сильна еще магия света. Чем, думаешь, он Фиону так манит?
Получается, драконы со схожим даром притягиваются?
На этот ответ тебе и боги не ответят, Эль. Кто же знает, почему существуют суженые? И по каким причинам мы выбираем себе пару. Я бы назвал это зовом сердца, не стал бы объяснять драконьими инстинктами. Хотя те играют роль, обостряя до предела нервы. И ты
Сразу понимаешь, что встретил? рассмеялась я.
Не понимаешь, Эль. Сама же знаешь. Просто мир вдруг начинает меняться. Да и ты сам Ищешь причину, а она оказывается в одном конкретном человеке.
Я наклонилась и ласково поцеловала моего дракона в губы, соглашаясь с каждым словом.
Глава седьмая
Время бежало. Бежало так стремительно, что и оглянуться не успевала. Учеба и тренировки казались бесконечными. Мы с Даром готовились отправиться на морское дно добывать слезу богини морей. Профессор Тарт и ректор Хартар выжимали из нас все, что можно. Порой у меня не оставалось сил, чтобы покинуть полигон, и Дар подхватывал на руки. Смеясь и подбадривая, нес до башни, целовал, заставляя забыть обо всем на свете. С моим драконом это вполне возможно.
С друзьями мы пересекались лишь за обедом да на тренировках по гребле. Они тоже были загружены учебой. Нам же все сложнее было выдерживать график, в котором оставили и медитации, и необходимость развития целительского дара у моего дракона. Часто приходилось урезать время сна.
Радовало в этой ситуации только одно: заговорщики не давали о себе знать, нападений на Дара больше не случалось. Я понимала, что затишье временное, да и ректор Хартар совершенствовал защиту Академии драконов. Но все равно жила с оглядкой.
Эль, ты готова? поинтересовался Дар, оказываясь на вершине башни.
Я поднялась сюда, пытаясь успокоиться и сосредоточиться на предстоящих соревнованиях, которые начнутся через час.
Уже иду, отозвалась, поглаживая ветреницу.
Рада забавно фыркала, напоминая, как давно на ней не летали.
Волнуешься? правильно понял меня Дар.
За эти месяцы он стал и сильнее физически, и увереннее в себе. Фиона, как-то заглянувшая к нам на ужин, намекнула, будто это связано с чувствами дракона ко мне. И есть кого защищать, и есть кому доверить свое сердце.
Эль, снова позвал Дар.
Я оглянулась, да так и замерла. В руках Дара трепетала на ветру ветка цветущей магнолии. И вроде не сезон для них, только в апреле и распускаются, а не в первый день весны, как сегодня Но разве есть что-то невозможное для моего дракона?
Он протянул мне подарок. Нежно-розовые цветы с пьянящим ароматом, в котором таится так много разных ноток. Сладких, светлых И в этих цветах прячется не только тепло солнца, но и тепло сердца моего дракона.
Вдохнула, прикрывая глаза, и улыбнулась.
Эти цветы так похожи на тебя, Эль, прошептал Дар, находя мою ладонь.
Я поймала его взгляд и вздрогнула от прикосновения губ к моему запястью.
Даже жаль, что в академии прижилось только одно дерево магнолии. Магия фей и то оказалась бессильна. Очень уж это дерево хрупкое, и не все его виды переносят холода, прошептал Дар, снова целуя мою ладонь. А так бы унес тебя через месяц в магнолиевый сад, чтобы вдоволь насладилась роскошным ковром из опавших лепестков.
Я никогда не видела магнолиевые сады, честно созналась я, снова вдыхая удивительный аромат цветов.
Далеко на юге, в Дарранском королевстве, он точно есть. Слетаем, как выдастся спокойная минутка.
Вот сильно сомневаюсь, что такая в нашей жизни найдется.
Говорят, к тому саду сама Ирилун приложила руку, продолжил Дар, и я вдруг обнаружила, что хитрый дракон подобрался ко мне совсем близко, буквально притиснул к каменной стене.
Прости, что приход весны мы отметили вчера весьма своеобразно.
Я хмыкнула. Про своеобразно это слабо сказано. В тот момент, когда студенты Академии драконов плели венки у озера, пили вино и прыгали через костры, целуясь и наслаждаясь, мы с Даром на полигоне крушили грязевых монстров, отрабатывая синхронные атаки водой и воздухом. В итоге выбрались оттуда по уши в грязи уже после полуночи. И сил оставалось только на то, чтобы умыться и доползти до кровати.
Увы, почти сразу, едва мы оказались в постели, сработали охранные заклинания на сокровищнице. До них попытался добраться очередной вор, поэтому пришлось вызывать ректора Хартара. Что интересно, адепта не смущало то, что я специализируюсь на охране сокровищ, а Дар боевой маг. Он поспорил с однокурсниками, сколько ловушек пройдет!
Едва незадачливого вора увел ректор Хартар, Билли хмыкнул и заявил, что ловушек там тридцать шесть, а адепт прошел только семь.
Количеством препятствий я впечатлилась настолько, что подумала: надо посоветовать Билли пойти в помощники к профессору Линдану. Такой потенциал в моем бурундуке пропадает, даже жалко!
Стоило опять забраться в постель, как с потолка полил дождь. Мы с Даром подскочили, за считаные секунды выяснили, что у последней ловушки на воров имелся откат, и потратили два часа на просушку комнаты и вещей. Спать почти расхотелось, поэтому мы поднялись, чтобы навестить Раду. Вернулись через полчаса и решительно отправились в постель.
Даже на провокационные намеки Билли и Лили не реагировали, хотя бурундуки всячески пытались нас подбодрить. Вскоре выяснилось, что еще и совратить. Эти безобразники притащили нам в спальню шипучего вина и устриц, которых я никогда не пробовала. И даже не знала, как к ним подступиться. Дар же к тому моменту гонялся за бурундуками по всей башне, на ходу объясняя, что они лезут не в свое дело.
Поймав, притащил Билли с расстроенной мордашкой к нам, а Лили позволил пробраться следом. Потом поинтересовался, что с ними сделать. Я не сразу поняла, в чем сыр-бор. Ну принесли бурундуки еду, и то счастье. Но когда Дар пояснил, что продукты вызывают любовное влечение Теперь силы, чтобы погоняться за вырвавшимися к тому моменту из рук Дара бурундуками, нашлись и у меня.
В общем, устрицы мы с Даром все же съели. Не потому что жаждали упасть в объятья друг друга. Просто другой еды в башне не обнаружилось, а добывать ее посреди ночи Вино нам тоже понравилось, как и принесенный Лили под конец позднего ужина десерт из клубники со сливками.
Дар недобро покосился на бурундуков, которые тут же ретировались, а потом принялся кормить меня клубникой. Незаметно подобрался ближе, перевернул на спину Целовал сладко, жадно, временами проклиная тот день, когда дал дяде клятву для начала поговорить со свой парой, выбранной богами.
Знаешь, такую встречу весны забыть невозможно, улыбнулась я, выныривая из воспоминаний.
Тем более это первая наша весна, прохрипел Дар и поцеловал нежно-нежно, заставляя сердце биться часто, а колени подкашиваться.
С сожалением оторвался, вспомнив, что нам пора идти. Соревнования вот-вот начнутся, а мы уже безбожно опаздываем.
Давай цветок поставлю в воду, предложила появившаяся Лили.
И вы просто обязаны взять нас с собой! заявил Билли, запрыгивая к Дару на плечо.
Сопротивляться было бесполезно и себе дороже, поэтому мы согласились. И только тут Дар заметил мой костюм, состоящий из рашгарда и обтягивающих штанов. Сшитая из эластичного материала одежда, позволяющая хоть весь день провести в воде, при этом защищающая кожу от царапин во время тренировок, полюбилась мне до безумия. В ней было легко перемещаться, движения ничем не сковывались, а наложенные при помощи Фионы заклинания только усиливали свойства и прочность.
Мой дракон выдохнул, чуть сузив глаза, но комментировать форму пловца не стал, хотя я чувствовала, насколько сильно ему не нравится то, что я выйду в такой облегающей одежде на соревнования.
Мой дракон выдохнул, чуть сузив глаза, но комментировать форму пловца не стал, хотя я чувствовала, насколько сильно ему не нравится то, что я выйду в такой облегающей одежде на соревнования.
Впрочем, сам он был одет в такой же костюм, который подчеркивал мускулатуру. И каждый раз, едва я видела Дара таким, лицо начинал заливать жгучий румянец.
Единственное, что у нас отличалось, так это цвет. У меня предсказуемо черная с зеленым, а у Дара черная с синим. Цвета для нас привычные, точь-в-точь как на академической форме.
Эй, хватит глазеть друг на друга, крикнул Билли. До соревнований полчаса. Вы лодку на воду спускать будете?
Мы вздрогнули, очнулись и бегом бросились к озеру. Можно, конечно, обернуться и долететь, но сейчас там безумно много народа, поэтому приземлиться будет негде.
Пока бежали, Билли сообщил, что всего в состязаниях участвует двенадцать команд, тридцать две пары и сорок семь одиночек. Испытания у всех одинаковые, а победит тот, кто придет первым.
Я на всякий случай нащупала на груди защитный амулет, висящий на одной цепочке с найденным на полигоне изумрудом. Потерять их не позволят наложенные чары. Любые артефакты, признав хозяина, всегда к нему возвращаются. Если, конечно, не отдать добровольно или не подарить. Расставаться же с амулетами я не хотела.
Наконец мы добрались до места. Дар при помощи левитации спустил на воду нашу лодку. Она напоминала узкое каноэ с головой дракона на корме, раскрашенное в алые цвета.
Пока Дар проверял заклинания, наложенные на наше плавательное средство, я рассматривала других участников. Лодки пар и одиночек были похожи на наши, командные выглядели совсем иначе: длинные, рассчитанные на десять-двадцать человек. Скорость гребли у них, конечно, выше, но и огибать препятствия в разы сложнее. Поэтому условия действительно были равными.
Болельщики, среди которых оказались студенты, преподаватели и большая часть жителей Рицара, расположились на летающих платформах над озером. Впрочем, сфера, которую накануне получил ректор Хартар от богини Ришлун, все равно изменит окружающее пространство. Растянет, превратит в реку, создаст магические преграды. Поговаривают, что сжульничать на этих соревнованиях не получится, так как за соблюдением правил следят не только судьи-драконы, выбранные из преподавательского состава, но и сама богиня рек Ришлун.
Так, Эль, с лодкой все в порядке, я проверил. Действуем как договаривались. Гребем вместе. Если препятствие серьезное, я оборачиваюсь драконом, цепляю за днище и нас протаскиваю.
Хорошо.
Таир и Назар, находящиеся неподалеку, приветливо помахали, но, проверяя снаряжение, подходить не стали. Лидия со своей напарницей, имя которой я так и не запомнила, поморщилась и недовольно посмотрела на нас. Что-то в ней меня тревожило, но ощущение ускользало, не позволяя сделать правильные выводы.