Но когнитивное искажение «генерализация частных случаев» заставляет старших переносить этот частный случай на всю жизнь. И с детства нам внушают мысль, что «все сладкое на потом». Почему? Потому, что так прокатывает с едой. Но если с едой этому есть логическое объяснение съел быстрых углеводов, поднял свой уровень сахара, перебил аппетит, то со всем другим это никак не связано. Однако Система 1 не может это разделить. Система 1 четко говорит: «Так, раз у нас здесь так получилось, значит, это сработает и в этой области, и в той, и вообще везде. Сладкое на потом». И будто рефлекс, эта установка начинает преследовать человека на протяжении всей жизни: сладкое будет потом. Сначала надо съесть невкусную кашу, а потом будет награда.
Добавьте еще к этому умиление старших, которые видят, как ребенок начинает сам себе отказывать какой ты молодец, ты уже взрослый. Добавьте еще личный пример бабушки, убирающей древний сервиз в шкаф «это на потом». Добавьте на даче «не ешь клубнику, это на варенье, на зиму». Потом. Все будет потом.
Особенно это распространено на территории постсоветского пространства, когда мещанство было обусловлено тотальным дефицитом всего и вся. Сложите пазл, и увидите, как обезьяна переносит эту конфету из детства во взрослую жизнь «жить будем потом». Когда будет образование, квартира, жена, дети, карьера. А сейчас надо терпеть и есть невкусную жизнь. Генерализация частного случая с быстрыми углеводами перед едой. Глупо и обидно!
Что с этим делать? Все просто! Зажмурьтесь и с мыслью о том, что жизнь не копия реакции поджелудочной железы на быстрые углеводы, купите себе то, о чем давно мечтали, а ребенку самую дорогую куклу. Сейчас. Делайте так на протяжении пары месяцев, и вы увидите, что жить можно сейчас, небо не упало на землю, а аппетит к жизни, которая вас радует, не пропадет.
Что бывает еще и что делать?
Какие еще бывают проявления генерализации частных случаев? Они практически повсюду. Начиная с дурацких примет, касающихся экзаменов, и заканчивая непосредственно оценкой своих собственных действий: «Если я облажался один раз, значит, теперь я буду лажать всегда». Логично? Еще как! А вот и нет, не логично: это справедливо для Системы 1, так как она решила, что одно событие возникает непосредственно после возникновения другого. И Система 1 автоматически делает предположение, что, скорее всего, они связаны. А они никак не связаны.
Как это мешает в нашем деле начинания новой жизни с понедельника и не бросания ее во вторник? А вот как.
Раз моей соседке помогло периодическое голодание, сода, клизмы с барбитуратом натрия, конским жопораздирателем и патефонными иголками, значит, поможет и мне.
Если моя подруга знает, как можно есть тортики после шести и не жиреть, значит, она знает какой-то секрет.
С точки зрения Системы 1 все логично. С точки зрения нормальной логики и статистики нет. Мы все разные, у нас разный обмен веществ, и то, что может прокатить с вашей подругой, которая ест на ночь тортики, может не прокатить с вами. Поэтому мы регулярно видим комментарии на канале FreshLife28 о том, что «вы говорите ерунду, вот у меня сосед, а вот мне это помогло». Хорошо, что вам это помогло. Но почему вы решили, что это поможет еще сотне человек, которые прочитают ваш комментарий?
Что же делать с генерализацией частных случаев? Во-первых, вспомним самую первую иллюзию Мюллера Лайера, которую я очень люблю. Вернитесь в начало книги и посмотрите на картинку. Мы прекрасно понимаем, что линии одинаковые. Но наша Система 1 видит, что они разные. И это надо знать. Мы не можем изменить оценку Системы 1, или нашей обезьяны, она всегда будет видеть, что линии разные. Мы можем только мозгами осознавать, что эти линии одинаковые, но визуальная оценка нами их будет всегда говорить, что они разные.
Так же и с генерализацией частных случаев. Поскольку Системе 1 надо как-то познавать и строить картину этого мира, она всегда будет пытаться найти корреляцию между двумя событиями. Одно событие, вслед за ним другое наверняка они связаны и наверняка одно событие повлечет за собой другое. Это ее работа, и сделать тут мы ничего не можем. Поэтому всегда будут возникать какие-то ассоциации или попытки самим изобрести приметы. Система 1 так формирует картину мира. Но как и с иллюзией Мюллера Лайера, мы можем постоянно Системой 2 ловить себя за руку и не давать Системе 1 внушать нам мысль о том, что если мы наступили на собачью какашку, то, значит, обязательно сдадим экзамен, и наоборот.
Систему 1 отучать от этого бесполезно, она таким образом строит картину внешнего мира. Она всегда будет пытаться построить взаимосвязи между событиями, а наша задача четко определить, есть функция связи или нет. Поэтому часто получается, что люди пытаются перенести какие-то часто случайно возникающие события на целую цепь событий, которые якобы могут за этим последовать. А этого практически никогда не происходит. Чтобы перестать верить обезьяне, достаточно прочитать эту главу, но если вы хотите разобраться, как действительно события влияют друг на друга, стоит изучить теорию вероятности и матстатистику. Математический аппарат анализа выходит за рамки этой книги, но если у вас пытливый ум направления я вам указал, а далее дело за вами.
Систему 1 отучать от этого бесполезно, она таким образом строит картину внешнего мира. Она всегда будет пытаться построить взаимосвязи между событиями, а наша задача четко определить, есть функция связи или нет. Поэтому часто получается, что люди пытаются перенести какие-то часто случайно возникающие события на целую цепь событий, которые якобы могут за этим последовать. А этого практически никогда не происходит. Чтобы перестать верить обезьяне, достаточно прочитать эту главу, но если вы хотите разобраться, как действительно события влияют друг на друга, стоит изучить теорию вероятности и матстатистику. Математический аппарат анализа выходит за рамки этой книги, но если у вас пытливый ум направления я вам указал, а далее дело за вами.
Я же на достаточно бытовом примере поясню, что это такое.
Например, приходит человек на канал FreshLife28 и говорит: «Так, все, что тут написано, ерунда, потому что моя подруга, используя периодическое голодание вместе с клизмой и патефонными иголками, похудела за месяц аж на 40 кг». Я даже не беру в расчет, правда это или вранье.
Важно посмотреть, а скольким еще людям помогла клизма с патефонными иголками вкупе с периодическим голоданием. Если мы посмотрим на статистику, то, скорее всего, выясним, что больше никому. И даже если это правда, эти два события факт употребления трансректально патефонных иголок и похудение не являются связанными. Это единичный случай, и случай с иголками, может, не оказал влияния на сброс веса, а лишь предшествовал самому факту.
Переносить частное событие на общее, утверждая, что теперь это поможет абсолютно всем, нельзя по одной простой причине: статистически это не подтверждается. В этом-то и вся фишка. Мы всегда будем видеть какие-то события и пытаться сами придумать эти студенческие приметы. Так работает Система 1. Единственный способ постоянно хватать себя за руку и спрашивать, а так ли это статистически или нет?
Глава 18. Синдром выученной беспомощности
Об отсутствии попыток изменить ситуацию Гиперопека Обязанности Непоследовательность Негативные новости
Итак, мы теперь знаем, что генерализация частных случаев это когда при недостатке числа опытов мы пытаемся вывести закономерность. Подбросили один раз монетку выпал орел, а в дверь постучал почтальон, и мы теперь уверены, что если подбрасываем монетку, то всегда будет выпадать орел и стучать почтальон. Когда дело касается монетки, мы прекрасно знаем, что это не так, однако в жизни часто себя так и ведем, не осознавая всей абсурдности. Но что делать, если вроде бы опыта предостаточно? Всегда ли необходимое число экспериментов говорит о достоверности статистической закономерности? Нет. И коль скоро мы поговорили о синдроме отложенной жизни, не могу не затронуть другой синдром выученной беспомощности. Он тоже связан с когнитивным искажением, сам по себе им не является, однако очень портит нам жизнь. Задача этой книги практическая помощь, поэтому не могу его не коснуться.
Знаете, почему мужчина не может заставить себя подойти к понравившейся ему женщине? Почему женщина не может поверить в то, что способна понравиться тому мужчине, который ей нравится? Почему кто-то как танк, прущий напролом и открывающий свой бизнес, а кто-то опускает руки? Все эти вопросы взаимосвязаны. Тема этой главы: «Синдром выученной беспомощности». Поехали!
Когда человек в силу определенных предыдущих обстоятельств не предпринимает попыток изменить не устраивающее его положение вещей, это называется синдромом выученной беспомощности. То есть нет попыток улучшения ситуации, если эта ситуация человеку не нравится. Это свойственно не только человеку, но и многим высокоразвитым животным.
Выявлен этот синдром был совершенно случайно в 1964 году ученым по имени Мартин Селигман. Что он делал? Он проводил опыты на собаках, как всеми нами любимый звестный академик Павлов. Суть эксперимента состояла в том, что Селигман хотел выработать у собаки условный рефлекс страха при резком звуке. Селигман сконструировал металлическую клетку, запер ее, загнал туда собачек и включал резкий звук. После чего следовал удар током, очень неприятный для собаки. Естественно, никто собак не убивал. Как только доктор Селигман убедился, что собаки негативно реагируют на звук (поскуливают, бегают по клетке), ожидая удара током при резком звуке, он открыл двери клетки.
Селигман ожидал, что теперь, когда клетка открыта, при резком звуке собаки убегут. Каково же было его удивление, когда собаки при резком звуке просто скулили, ложились на пол, ожидали удара, но ничего не делали, несмотря на то что двери клетки были открыты. Все это никак не вязалось с концепцией академика Павлова, что животное старается избегать негативной ситуации. Селигман предположил, что у собак выработалось то, что он назвал выученной беспомощностью (learned helplessness) четкое осознание того, что ничего сделать нельзя, даже когда ситуацию можно изменить.
В 1974 году другой ученый, Дональд Хирото, проводил подобный эксперимент на людях. Он хотел проверить: умнее ли люди собак. Хирото брал две группы людей, разделял на контрольную и экспериментальную. Испытуемым из обеих групп включали раздражающий резкий дребезжащий звук, однако контрольная группа имела возможность отключить его, нажав на педаль. Другие же вынуждены были терпеть этот звук, что бы ни происходило.