Здравствуйте. Осмелюсь спросить вы не меня ждёте?
Именно вас, прекрасная Елена!
Девушка повернулась к подругам.
Девочки, вы идите, меня не ждите.
А подруги Матвея откровенно разглядывали. Завтра наверняка устроят допрос кто такой? Женский пол очень любопытный, особенно если дело касалось мужчин.
Вы по делу? спросила курсистка.
Нет, вас хотел увидеть. Пришёл в больницу, а вас уже выписали, пришлось к институту идти.
Видимо, слова Матвея Елене понравились. Каждая девушка желает быть привлекательной для мужского пола, это природа говорит.
Вы голодны? спросил Матвей.
Перекусить бы не отказалась.
Тогда в ресторан! У меня сегодня нерабочий день, могу себе позволить.
Мне неудобно. Всё-таки мы так мало знакомы.
Бросьте. После проруби мы уже как родственники, пока дальние.
Ну, раз так!
Елена пожала плечами. Всё-таки условности существовали, и девушка их придерживалась.
Пошли пешком, хотя можно было проехать на конке или нанять пролётку. Но там посторонний человек, не поговоришь. Да и идёт конка медленно, влекомая парой лошадей. Электрический трамвай в Санкт-Петербурге появится лишь 29 сентября 1907 года, через полгода. А пешком пройтись в удовольствие для молодых. Дошли до «Медведя», был такой ресторан на Невском. Туда в свою бытность по службе и отец Матвея захаживал и сыну порекомендовал. Кухня отменная и прислуга вышколенная. Матвей заказал копчёную белорыбицу, как называли тогда осетра, кашу по-гурьевски, горячий шоколад, новомодное питьё. Сытно, вкусно и недорого. Елена после занятий, проголодалась, а Матвей отсутствием аппетита никогда не страдал. Вином не баловался и девушке не предлагал, зачем дурманить голову? Да и был бы повод торжество какое-либо. Родители к спиртному и табаку относились отрицательно, и Матвей от них перенял здоровый образ жизни. После ресторана отправились в синематограф, тем более недалеко, на Невском проспекте, 46. Там с мая 1896 года открылся первый постоянный кинотеатр. Сеансы продолжались по тридцать минут, да ещё с перерывом. Первоначально все фильмы были французского производства Братьев Поте или студии Гомон, как и киноаппаратура. Успех у синематографа в России был большим. В 1908 году в стране уже на постоянной основе насчитывалось 1200 кинотеатров, да ещё и кинопередвижки. В 1908 году вышли первые отечественные фильмы 8 штук, а в 1909 году уже 23. Причём у зрителей отечественное кино вызывало бурный интерес, даже документальное, вроде «Государь на молебне». Даже киностудии появились, как «Дом Ханжонкова», и другие.
Матвей уже был на сеансах кино, но до сих пор немые и чёрно-белые фильмы производили сильное впечатление, такие как «Прибытие поезда». Те посетители, кто смотрел коротенький фильм впервые, кричали от испуга или вскакивали и убегали. Елена в синематограф ходила в Петербурге пару раз и была в восторге. В общем, день прошёл живенько. Главное для Матвея успел поговорить, понять достаточно ли умна, развита, воспитана. Внешняя привлекательность и красота не заменят ума. С красивым человеком, но тупым скучно уже через пять минут. Матвей проводил девушку до дома, уговорились встретиться в воскресенье, после заутрени. И Матвей был человеком верующим, хоть и без фанатизма, и Елена. Этим Матвей поинтересовался в числе первых вопросов. Ибо, если отношения зайдут далеко и захочется жениться, командование не даст разрешения на бракосочетание с женщиной иной веры иудейской, мусульманской. Ежели католичка или протестантка, одним словом христианка, то обязательно перейти в православие. После подачи рапорта о разрешении жениться и сведений об избраннице следует проверка по всем учётам. Жена вполне может повлиять на мировоззрение мужа или случайно узнать сведения, составляющие государственную тайну.
Женщина присягу не давала и может тайну рассказать соседке. Утечка важной информации может выйти боком её носителю. Сколько случаев знает мир, когда спецслужбы специально подставляли женщин в качестве любовниц дипломатам, офицерам, чиновникам высокого ранга. В «медовую ловушку» регулярно попадали представители всех государств, особенно промышленно развитых. Спецслужбам интересны не только военные, но и промышленные и государственные секреты. Не зря говорят кто владеет информацией, тот владеет миром.
Так что разрешение командира на брак не пустая придирка или прихоть. Даже судимость в семье избранницы отца, брата, может повлиять на принятое решение. Причём касалось это всех мужчин в погонах гвардии, армии, полиции, жандармерии, чиновников важных министерств.
Да и захотел бы Матвей видеться с девушкой чаще, ничего не получилось бы интересы службы превыше всего. Видимо, решительные и правильные действия Матвея в поезде произвели на начальство впечатление. Ибо дав прапорщику отдышаться, отдохнуть, его командировали в Парижское бюро с важными документами. Французский язык Матвей знал сносно. Говорил, но писал с ошибками. Не очень-то хотелось ему ехать в чужую страну, да в одиночку. Другая страна другие законы, правила. Вот случись нападение, возжелай революционеры на него напасть, отобрать документы, имеет ли он право применять оружие? И таких законов много.
Как это часто случается, командировка получилась внезапной. Вызвали к начальнику Охранного отделения, зачитали приказ, вручили заграничный паспорт и разрешение на выезд. А ещё Матвей получил командировочные в рублях и франках, билет на поезд. Отправление утром с Варшавского вокзала экспрессом. Так что времени собраться вечер и ночь. Матвей мысленно поблагодарил отца за то, что заставил учить французский. К языкам Матвей способности не проявлял. Кому-то языки давались легко, даже по два-три учили. Матвея больше техника интересовала, точная механика.
Да сколько нового появилось аэропланы, дирижабли, телефон, синематограф. И всё хотелось изучить, понять как работает, на каких принципах. И в артиллерийское училище пошёл с удовольствием. Поговорку не зря придумали армейские острословы. «Умный в артиллерии, храбрый в кавалерии, пьяница на флоте, а дурак в пехоте».
Дежурный саквояж для выездов всегда наготове запасное бельё, бритва, пачка галет. Положил ещё в саквояж небольшой русско-французский словарь. Отца предупредил, что на неделю уезжает в Париж, а вот Елену не успел. Утром заехал на службу, забрал под роспись в журнале в секретной части небольшой, но увесистый пакет, завёрнутый в плотную крафт-бумагу и обклеенный узкими бумажными полосками с печатями. Вскрыть пакет, не нарушив эти полоски-контрольки невозможно. Пакет удалось уложить в саквояж и теперь он не привлекал внимание. На служебной пролётке на Варшавский вокзал, что на Обводном канале.
На перроне уже народ у вагонов. Дамы наряжены, господа в костюмах, шляпах. Матвей был в гражданской одежде. Было бы нелепо ехать в чужое государство в жандармской форме. Только привлекать к себе ненужное внимание.
Вагон ещё полупустой, Матвей расположился в купе, снял пальто.
Вот чем неудобен револьвер, так это тем, что барабан выступает, и куда бы его ни определил за поясной ремень или в карман пиджака, опытный глаз сразу определит наличие оружия. Посетовал на себя. Мог бы в «оружейке» взять на время небольшой пистолет, плоский, вроде «браунинга».
Купе на двоих, с мягкими спальными местами. За несколько минут до отхода в купе сел второй пассажир солидного вида господин. Усы набриолинены, пальто из английского твида, трость с позолоченным навершием. Чтобы окружающие сразу видели состоятельный человек. То ли купец I гильдии, то ли промышленник удачливый, определил для себя Матвей. Пассажир поздоровался, сел, развернул газету «Петербургские ведомости» и молча читал, пока проводник не начал разносить чай. Чай на железной дороге традиционно в мельхиоровых подстаканниках, хорошего качества. К чаю на выбор печенье, конфеты.
На обед пошёл в вагон-ресторан. Пришлось брать с собой саквояж. Пакет с документами в купе с неизвестным попутчиком не оставишь. Отобедал солянкой, котлетой по-киевски, не спеша выпил стакан чая.
А вернулся, господин окинул его неприязненным взглядом.
Вот уж не думал, что меня могут принять за вора.
Шпилька в адрес Матвея из-за саквояжа.
Вот уж не думал, что меня могут принять за вора.
Шпилька в адрес Матвея из-за саквояжа.
Простите великодушно, в саквояже важные документы, и оставить их на человека незнакомого не положено по инструкции.
Служивый? догадался господин.
Точно так-с!
Ох уж эти военные секреты!
Но всё же обижаться перестал.
За двое суток добрались до Варшавы, там пересадку в поезд с узкой европейской колеёй. Границу Польши с Германией пересёк легко. Пограничник мельком глянул в паспорт и вернул. Так же и на границе с Францией. А вот уже в самом городе знание языка пригодилось. По крайней мере, с извозчиком объясниться удалось. В Парижском бюро его уже ждали, получили несколько дней назад телеграмму о прибытии курьера. Видимо, документы важные, раз пересылку не доверили обычной почте. Да и нижнего чина с ними не пошлёшь, знание языка потребно и уровень образования.
Встретили радушно, выдали расписку в получении. Выставили угощение чай и круассаны. Матвей про них слышал, но никогда не пробовал. Понравились. А потом попросили рассказать об обстановке. Во французских и прочих европейских газетах о ситуации в России писали скупо, а если и была статья, так в чёрном ключе. Де плохо в монархии, бунты и убийства, дела с империей лучше не вести. Разговор получился обстоятельным.
Всё, что знал о партиях, боевых организациях, общей ситуации рассказал. Сотрудники бюро бывали в России только в отпусках, да читали о ситуации в присылаемых документах скупо, сухо, казённым языком. И послушать сотрудника, работающего «на земле», было интересно.
И Матвей пользу от поездки получил. Кто-то из информаторов-эмигрантов сообщил, что в Лондоне готовится к открытию пятый съезд РСДРП, кстати последний совместный для большевиков и меньшевиков. А ещё показали фото и справочные данные на революционеров, проживающих в Европе. Матвей тогда увидел впервые в числе других Ульянова Владимира, внешне неприметного. В числе особых примет небольшой рост, картавость, намечающаяся лысина. Знал бы тогда, что перед ним данные на главного возмутителя, обратил пристальное внимание. Впрочем, им ещё доведётся встретиться лично.