Рит стала шарить глазами по ближайшим холмам, развернулась и замерла. За ее спиной раскинулось море. Зеленое. Синее. Сверкающее на утреннем или уже и не утреннем солнце. Лежащее до горизонта. Невыносимо восхитительное море. Хотелось разбежаться и, прыгая с крыши на крышу, добежать до его волн и броситься в них, чтобы смыть с себя все, что накопилось за эти недели и месяцы, начиная с того проклятого дня, когда ее, стоящую на тротуаре фризского города, схватили стражники и потащили в общий загон для назначенных к смерти рабов и прочих недостаточно угодных храму горожан. Но сначала надо было добраться до верхнего рынка. Кстати, Рит прищурилась, будь она проклята, если вон те белые шпили и маковки не королевский дворец. Где же ему еще быть, как не на холме на берегу моря? Только там. И, пожалуй, она побывает и там тоже. Еще до встречи с Бретом и Варгой. Обязательно.
Расстояния в Исе оказались обманчивыми. Верхний рынок, что манил к себе Рит с соседнего холма, раскрыл для нее свои ворота лишь через пару часов. Накатившая жара утомила бы и Рит, а уж бабку, в образе которой она оставалась, даже бабку с прямой спиной и твердостью в молодых глазах, эта жара должна была просто распластать по глянцевым мостовым, но именно на рынке Рит ощутила прохладу. Прохлада исходила от бьющих из каменных чаш фонтанов, от развалов овощей и фруктов, от затянутых в мокрую ткань жестяных бидонов водоносов, от воды, которую служители торжища разбрызгивали под ногами у торговцев и многочисленных покупателей. Всюду слышались говор, ругань, смех и прочий торговый гомон. Только рыбы не было на этом рынке, но была охота тащить ее сюда через весь город? Наверное, для рыбы имелся отдельный рынок. А вот лекарская тут и в самом деле была. Располагалась она на третьем этаже одного из окружающих рыночную площадь домов и, как и к другим помещениям в тех же зданиях и на втором, и на третьем этаже, к ней вела узкая лестница. Рит вскарабкалась по ней с изрядным трудом, постучала и, услышав скрипучее «Входите, кто там? Открыто же» проскрипела в ответ:
Вот же вас занесло на этакую верхотуру? А если в помощи нуждается немощный? Вы сами спускаетесь?
Внутри лекарская скорее напоминала книжную лавку. Манускрипты и свитки лежали всюду, сваливаясь со стеллажей и со столов. Хотя имелись здесь и некоторые лекарские атрибуты. Пузырьки и склянки, ступки, банки и кувшины, сушеные травы и какие-то подозрительные гады и насекомые. Правил всем этим безобразием и беспорядком невысокий, чуть лысеватый старичок с легким прищуром на один глаз. Он смерил Рит взглядом и усмехнулся:
Я же не вестник творца и не добрый демон, чтобы нисходить к немощным. И даже не колдун. Я всего лишь врачеватель. Порезы, ушибы, вывихи. Поносы и запоры. Томление в сердце и боль в спине. Вот чем я занимаюсь. А тебе-то что нужно старушка.
Он сделал шаг вперед и посмотрел на Рит так, как будто видел ее насквозь.
Тенистый могильник?
Да, удивилась она.
Какой срок? поинтересовался лекарь.
Два дня, ответила Рит. Через день должен сойти.
Не переусердствуй, вздохнул лекарь. Понятное дело, все лучше, чем магией прикрываться, но ускорять старение ни к чему. Морщины исчезнут, а память о них останется. Кожа коварная субстанция.
Субстанция? не поняла странное слово Рит.
Штука коварная, объяснил лекарь и подмигнул Рит. Имей в виду, каждый следующий раз могильник действует на час или два меньше. А раз через десять вовсе перестает схватывать. А если захочешь смыть эту дрянь с лица, разведи в воде соль. Ложки на кубок хватит. Пять минут и ты снова ягодка. Не сушеная, а живая. Чего пришла-то?
Мне нужен Хеммелиг, сказала Рит и добавила, заметив отчуждение в глазах лекаря. Я от Чилы. От Чилдао.
От Чилдао? замер лекарь. Как она?
Я не знаю, пожала плечами Рит.
Кто ты ей? спросила лекарь.
Подруга сказала Рит. Подруга ее дочери.
А где дочь? не унимался лекарь.
Убили, выдохнула Рит. Несколько дней назад.
Кто? понизил голос лекарь.
Адна, сказала Рит.
Наступила тишина. Лекарь попятился, наткнулся на кресло, нащупал его, сел, вытер со лба пот. Или ей это показалось?
И зачем тебе Хеммелиг?
Спросить нужно, сказала Рит, сбрасывая с плеч мешок и опуская руку на живот. Спросить о беременности. О непростой беременности. О том, как избавиться от нее. Или о том, как следует рожать.
От Чилдао? замер лекарь. Как она?
Я не знаю, пожала плечами Рит.
Кто ты ей? спросила лекарь.
Подруга сказала Рит. Подруга ее дочери.
А где дочь? не унимался лекарь.
Убили, выдохнула Рит. Несколько дней назад.
Кто? понизил голос лекарь.
Адна, сказала Рит.
Наступила тишина. Лекарь попятился, наткнулся на кресло, нащупал его, сел, вытер со лба пот. Или ей это показалось?
И зачем тебе Хеммелиг?
Спросить нужно, сказала Рит, сбрасывая с плеч мешок и опуская руку на живот. Спросить о беременности. О непростой беременности. О том, как избавиться от нее. Или о том, как следует рожать.
Этому что, учить надо? скривился лекарь.
Может, и учить, понизила голос Рит.
А что, повитух уже нет в Исе? спросил лекарь.
С этой беременностью повитуха не справится, сказала Рит и неожиданно добавила. Эта беременность из Опакума. Не от мужчины
Поэтому и Адна, понял и как будто еще сильнее побледнел лекарь. Это что же получается? Смертным колдовством надуло? А не боишься, что демон в твоем чреве?
А если и боюсь? поморщилась Рит. Думаешь, само собой рассосется?
Но почему ты? прищурился лекарь.
Знак у меня был, ответила Рит. На лбу. Руна пылала. А вот почему, да кто отметил не ко мне вопрос.
В Опакум-то как попала? принялся тереть виски лекарь.
Ноги привели, пожала плечами Рит. Сама не могу понять. Уходила от фризов, но вот другой дороги не сыскала.
Из колдунов? спросил лекарь, но, не дождавшись ответа, хмыкнул и спросил о другом. И куда ж ты идешь? В Райдону?
Почему именно в Райдону? спросила Рит.
Все мамки идут в Райдону, как будто с досадой прошептал лекарь. Со всякой болячкой, с плодом и бесплодностью, с недугом и бесноватостью, все туда. Как будто там медом намазано. Как будто там всякий вопрос ответ находит.
А это не так? спросила Рит.
По-всякому бывает, ответил лекарь, не сводя взгляда с живота Рит. Надолго в Ису?
Как пойдет, неопределенно ответила ему Рит. Мне Хеммелиг нужен.
Хеммелиг в Перте, сказал лекарь. Тебе это по пути. Понятно, что до Перты еще триста лиг, но все ближе, чем до Райдонского монастыря. Если сюда добралась, и туда доберешься. Заодно и будет время подумать, стоит ли забираться так далеко. К чему трудить чрево долгой дорогой? Может, родить ребеночка и все? Или думаешь вытравить все-таки?
А вот как Хеммелиг скажет, поморщилась Рит, потирая живот. Родила бы, если бы знала, кого вынашиваю. Думаешь, легко рожать, даже о масти отца понятия не имея? Чилдао наставляла у него совета спрашивать. Хотя я и не поняла, почему Он ведь книжник?
Какой срок? спросил лекарь.
По дням всего ничего, ответила Рит. Месяц на дорогу ушел. А вот по ощущениям и приметам, на три месяца уже тянет.
Тогда спешить тебе надо, сказал лекарь и, понизив голос, добавил. Только из-за Чилдао помогу тебе. Не из-за того, что ты в чреве своем баюкаешь. Найдешь Хеммелига в книжной лавке на набережной Перты. Там она одна. Как зайдешь, сразу узнаешь. Не ошибешься. А теперь уходи.
Еще одно, сказала Рит. Тот книжник, что послал к вам, убит. И все, кто были рядом, убиты. Возможно, перед смертью этот книжник рассказал убийце, что поведал дочери Чилдао ваш адрес. И дочь Чилдао сказала перед смертью, что это может быть Огненным кольцом.
Как в одалском монастыре? усмехнулся лекарь и тут же помрачнел. Думаешь, есть кто-то, кто тебя с твоей ношей опалить огнем хочет? Уходи. Не медли. Я тебя понял. И я сберегусь, не сомневайся. К тому же, из этой лекарской не один выход. Лучше береги себя. И ребенка. Кем бы он ни был.
Она прислушалась к звяканью запора у себя за спиной, стала спускаться по лестнице и увидела того самого барчука. Увидела, и поняла, что это он. И одетый юным щеголем убийца тоже понял, кто она. И понял, что узнан. Остановился и по-вельможному взмахнул рукой, предлагая ей следовать мимо. И Рит, оставаясь старухой с прямой спиной, прикидывая, сможет ли выхватить из мешка меч, поклонилась ему и стала спускаться. На рынке было полно народу, но никто не смотрел в их сторону. И тогда Рит вскрикнула. Крикнула, как кричит чайка, как обучала ее кричать бабка для того, чтобы привлечь к себе внимание. И сразу десятка три или больше лиц повернулись в ее сторону.
Ну, ты и дура, старушка, холодно растянул губы в улыбке щеголь.
У него все было фальшивым и лицо, и улыбка, и одежда, и даже возраст. Как она это сразу не поняла?
Не без этого, ответила Рит, проходя мимо и придерживая рукой бутыль на животе. Нет, все-таки надо было ее выпить.
Глава пятнадцатая. Цена
«Лучше платить, чем расплачиваться»
Пророк Ананаэл. Каменный заветЧерез лигу Гледа все же сползла с лошади и присела на один из валунов, которыми была обрамлена ползущая в гору улица. Солнце светило ярко, но вряд ли в этом городе, укрывшемся в отрогах Молочных гор, случалась летняя жара. Или же Гледа не могла ее оценить. Ее знобило. Больше всего ей хотелось лечь и забыться. Но это не было связано с вспыхнувшем несколько минут назад клеймом у нее на лбу, хотя боль переполняла ее сердце. Холод выползал из укрепления Коронзона. Выползал и окутывал как будто не только Гледу, но и все вокруг. И подчиняясь какому-то безотчетному чувству, она сначала закрыла глаза, затем съежилась, сжалась в комок, сплела пальцы и только после этого начала медленно осматриваться.
Девчонке нужно передохнуть! окликнул Ло Фенга Скур.
Недолго, ответил эйконец. В городе мы не останемся.
Тут рынок недалеко, подъехал к Ло Фенгу Стайн. Мы же видели. В двух шагах. Надо бы
Только если управитесь за полчаса, отозвался эйконец.
Я пойду, подал голос Ян, с тревогой взглянув на Гледу. Расклады все ваши понял. И если уж старшей вашей дружины числится Гледа, то кто же еще, как не я? Только вы присматривайте за девчонкой, ей нездоровится! Кто со мной?
Девчонка? В пору было скривить губы. Гледа чувствовала беспокойство в голосе дворецкого, но ничего не могла сказать. И не только потому, что чувствовала вкус крови на губах. Она пока что не могла разобраться в собственных ощущениях, но одно было несомненным, ей нужно было восстановить дыхание. На что это было похоже? Ну точно. На удар в живот. Однажды она заполучила его. Вышла против Сопа в борьбе на поясах, хотя Торн и предупреждал здоровяка, чтобы тот был поосторожнее с его дочерью, хотя она все равно не отступит, выбрала самого тяжелого, значит так тому и быть. И Соп, конечно, пыхтел вовсе не из-за того, что боялся уступить Гледе. Он боялся всего двух вещей случайно покалечить ее и одновременно с этим посеять в ней подозрения, что он ей поддается, уступок она не прощала. И в тот миг, когда она все же вцепилась в его пояс, оторвать от которого ее не было никакой возможности, Соп вдруг понял, что сейчас он и в самом деле проиграет дочери наставника. Конечно, она не могла оторвать его от земли, но вывернуться и бросить на песок, кувырнув через ногу, вполне. И парень засуетился, согнулся, постарался увеличить дистанцию, выбросил вперед правую руку, чтобы не дать Гледе развернуться, чтобы самому ухватить ее за узел пояса, но именно в это мгновение его соперница, рыча сквозь стиснутые зубы, рванулась к нему под опорную ногу и встретилась с его ручищей. Удар пришелся не просто в живот, а по печени, потому что Гледа уже разворачивалась, и Хода, который вместе с другими с восторгом и беспокойством наблюдал за схваткой, заорал «Удар был, удар! Закончили!» но Гледа уже ничего не слышала. Она даже не слышала собственного голоса, которым, смутно видя побелевшее, испуганное лицо Сопа, произносила что-то вроде «Какого демона? Все в порядке! Схватка продолжается!». Каким чудом она сдержала тогда рвоту, устояла на ногах, теперь уже и не вспомнить. Но кое-что поняла только теперь лицо у Сопа тогда было точно таким же, как и тогда, когда Гледа все-таки убила его. Демон ее раздери, но это же ребенок. Ребенок ударил ее! Ребенок засевший в ее чреве, кем бы он ни был. Почему? Вот ведь Она еще и спрашивает. Девчонка?