Просто мне нечего прихватывать, отозвался я и, снова надев перчатки, зашел на кухню. Давай я сам все сделаю. Стой, а что именно я собираюсь делать?
Доставать форму из духовки. Только осторожно! Она поморщилась, когда я взялся за горячую ручку. Береги пальцы!
Перчатки хорошо исполнили роль прихватки. Когда на мое замерзшее лицо пахнул жар из духовки, оно защипало, а от запаха, который шел от формы, у меня закружилась голова. Я понял, как сильно проголодался.
Что это? спросил я.
Запеканка с лапшой, брокколи и чеддером, сказала Зельда. А теперь можешь заняться напитками? Пиво в холодильнике.
Я достал две бутылки светлого эля, пока она накладывала огромную порцию запеканки в мою тарелку и поменьше в свою. Мы уселись за кофейный столик, она на пол, я на диван.
Сколько я должен тебе за продукты? спросил я, когда мы съели достаточно, чтобы немного утолить голод.
Нисколько, ответила она. Пожалуйста, не порти наш праздничный ужин банальными разговорами о деньгах!
Я широко улыбнулся.
А что мы празднуем?
Я нашла работу, сказала она. Не совсем то, что я хотела Она опустила взгляд на тарелку. Я хотела работать в ночную смену, чтобы тебе не мешать, но Дарлин привела меня в один ресторанчик
Дарлин?
Ага, она весьма неожиданно зашла к нам сегодня утром. Все в порядке, быстро добавила она, когда я нахмурился. Мне она нравится. Даже очень. А еще у нее оказались знакомые в дорогом ресторане в Верхнем Ист-Сайде, и благодаря ей мне удалось туда устроиться. Похоже, я смогу неплохо зарабатывать, но, как я уже сказала, у них нет ночной смены.
Она взглянула на меня своими потрясающими зелеными глазами. Этот взгляд одновременно источал красоту и острый ум.
Надеюсь, это не проблема, добавила она.
Что? Конечно, нет. Я заморгал, чтобы выйти из этого мини-транса. Почему ты думаешь, что это может быть проблемой?
Она пожала плечами и заправила за ухо длинную черную прядь.
Я не хочу тебе мешать.
Ты мне не мешаешь, ответил я. Ты здесь живешь. Хватит за это извиняться.
Я не извиняюсь, выпалила она с внезапной горячностью. Я пытаюсь быть тактичной. Ты сам говорил, что еще не встречал человека, с которым мог бы ужиться в этой маленькой квартире.
Я пожал плечами.
А теперь встретил.
Пару мгновений она смотрела на меня, ничего не говоря. Колючая гримаса, появившаяся на ее лице, немного смягчилась.
Ладно, сказала Зельда. Хорошо. Но не рассчитывай, что я буду готовить запеканку каждый вечер. Я долго провозилась с этой заразой, а меня ждет графический роман, который сам себя не нарисует.
Я закусил губу, чтобы не улыбнуться.
Это лучший ужин, который я ел за долгое время, Зельда. Спасибо тебе.
Она хотела что-то сказать, но сжала губы и отвела взгляд.
Не за что.
Бум!
Я убрался на кухне, а потом уселся за ноутбуком, чтобы посмотреть кино. Зельда склонилась над альбомом и принялась рисовать свой комикс. Волосы струились по ее плечам, создавая что-то вроде стены между ее работой и остальным миром. Судя по всему, процесс давался ей непросто. Пол вокруг стола и под окном был усеян шариками скомканной бумаги.
Час спустя Зельда вырвала из альбома еще один лист. Прежде чем она смяла его и бросила в кучу, которая образовывалась на полу, я успел заметить чернильный скетч молодой женщины с острым каре в черном обтягивающем комбинезоне.
Что-то не получается? осмелился спросить я.
Я ожидал даже с некоторым нетерпением услышать в ответ очередной едкий комментарий. Опершись подбородком на руку, Зельда обернулась ко мне. На ней были квадратные очки в черной оправе, в которых она выглядела чертовски интеллектуальной и привлекательной.
Вообще никак, сказала она и пнула ногой пару бумажных шариков. Но это хотя бы какой-то прогресс по сравнению с совершеннейшим ничего, которое я делала весь день.
А в чем проблема? спросил я.
В единственном издательстве, где мне дали хоть какую-то надежду, хотят, чтобы я внесла в роман правки.
Она покачала головой, проводя пальцами по страницам с готовыми рисунками.
Я не понимаю, чего они хотят. В моей истории нет никакой романтики или мелодрамы. Это приключенческий экшен. Битва не на жизнь, а на смерть, приправленная теорией хаоса.
Теорией хаоса? я опустил ноутбук на кофейный столик. Теперь я просто обязан на это взглянуть. Ты не против?
Теорией хаоса? я опустил ноутбук на кофейный столик. Теперь я просто обязан на это взглянуть. Ты не против?
Нет-нет, давай, сказала она, вставая со стула, чтобы я мог присесть. Узри мой графический роман во всем его бездушном величии.
Я подвинул к себе первую страницу. Та же героиня в черном костюме нацеливала пистолет на полноватого мужчину, лежавшего на полу.
«Мама, можно?» прочитал я название. О чем здесь рассказывается?
Зельда, стоявшая позади меня, наклонилась к столу, обдавая меня запахом своих духов.
Действие происходит в будущем, примерно через сто лет после нашего времени. Герои живут на нашей планете, но в антиутопическом мире. И дело не в ядерной катастрофе или экологическом загрязнении хотя в этом плане у Земли тоже большие неприятности. Но главная беда заключается не в каком-то одном катаклизме, а тысячах маленьких. Убийства, изнасилования, перестрелки
Она откашлялась.
Похищения детей, работорговля. Все это тянет человечество вниз. Люди больше не сочувствуют друг другу, не заботятся ни о планете, ни друг о друге. Каждый сам за себя. На весь мир словно опустилась страшная свинцовая туча злобы и страха.
Звучит весело, вставил я. Но на самом деле весьма правдоподобно. И как можно решить эти проблемы?
С помощью путешествий во времени. Существует агентство под названием «Проект Бабочка». Люди, которые там работают, находят в газетах прошлых лет статьи о кошмарных преступлениях и заносят их в базу данных, а потом отправляют в прошлое особых агентов, чтобы те помешали этим преступлениям произойти. Их технические возможности не совершенны, но они все равно пытаются. Надеются, что если облегчить груз несчастий, произошедших в прошлом, то будущее станет светлее.
Я сжал столешницу пальцами. Слушая ее слова, я сам переместился во времени и оказался в своем собственном несчастном прошлом. Я снова очутился в убогой квартирке, заполоненной тараканами, в которой когда-то жили мы с дедушкой. Увидел старую мебель и покрытый пятнами ковер. Дедушка сидел в своем любимом зеленом кресле с рваной обивкой из искусственной кожи. Я почувствовал запах дыма от трубки, которую он всегда сжимал в зубах. Увидел, как его узкая грудь поднимается и опускается от приступов кашля. Вспомнил его слезящиеся глаза и хриплый от дыма голос.
«Ты заслуживаешь лучшей жизни, Бэк».
Я проглотил комок, коловший мне горло, а вместе с ним и эти воспоминания.
«Если облегчить груз несчастий, произошедших в прошлом, то будущее станет светлее».
Зельда так точно назвала причину, по которой я согласился на это идиотское, гребаное ограбление. Я хотел облегчить не только свой груз несчастий, но и дедушкин тоже. Он заслуживал лучшей жизни. Но все покатилось под откос
Я кашлянул, чтобы прочистить горло.
Значит, эта дамочка в черном один из агентов, путешествующих во времени?
Точно. Это Кира. Ее кодовое имя в «Проекте Бабочка» Мама.
Зельда наклонилась к столу, чтобы указать пальцем на свою героиню, и ее длинные черные волосы упали мне на плечо. Я поднял на нее взгляд.
Черт возьми, какая же она красивая.
На фоне полных отчаянья воспоминаний о жизни с дедушкой и нашей нынешней нищеты Зельда была бальзамом для моих глаз. Прекрасным рассветным солнцем после недели, проведенной под гнетом серых туч. Одно лишь прикосновение ее чистых, шелковистых волос к моей коже казалось настоящей роскошью.
Понятно, проговорил я, моргнув и наконец оторвав взгляд от изящного, бледного изгиба Зельдиной шеи. И что эээ, что происходит с Мамой?
Когда-то у нее убили ребенка, ответила Зельда. Теперь ею движет месть. Она путешествует во времени, только чтобы предотвращать детские убийства и изнасилования. Она не арестовывает преступников. Она их убивает. Каждый раз. Без какой-либо жалости.
Ее палец передвинулся к полному мужчине педофилу, который молил Маму пощадить его.
Слышал когда-нибудь про детскую игру «Мама, можно..?»? спросила Зельда.
Что-то знакомое.
Кира заставляет каждого извращенца задать ей этот вопрос. Они должны спросить: «Мама, можно ты оставишь меня в живых?». Но ответ всегда: «нет».
Мне вдруг показалось, что я сижу слишком близко к ее работе. Она хотела вернуть свой роман себе. Я встал со стула, чтобы уступить ей место.
Сюжет напряженный, сказал я. А что именно не понравилось издателям?
Сюжет напряженный, сказал я. А что именно не понравилось издателям?
Нет души, фыркнула Зельда, плюхаясь на стул. Нет, я понимаю, что история мрачная, но она и должна такой быть.
Я сделал пару шагов, чтобы взять из холодильника еще одно пиво.
Ладно, а что еще с ней происходит?
В смысле?
Чем она занимается? С кем разговаривает?
Зельда нахмурилась.
С другими агентами. С учеными из «Проекта Бабочка».
Почему ребята из «Бабочки» не отправят кого-нибудь в прошлое, чтобы предотвратить убийство ее дочери?
Тогда не получится истории, грустно улыбнулась Зельда. Как я говорила, их технологические возможности не совершенны. Агенты не могут выбирать, куда они отправятся. База данных определяет время и место, после чего происходит прыжок. Кира надеется, что однажды ее перенесет к убийце дочери, но шансы катастрофически малы.
Она замужем? Пока она путешествует во времени и надирает задницы извращенцам, ждет ли ее дома какой-нибудь никчемный мужичок?
Зельда усмехнулась.
Нет, она одиночка. И, пожалуйста, не говори, что любовная линия это и есть та душа, которая необходима истории. Кире не нужно, чтобы мужчина ее спасал, сказала она тихим голосом. Она сама себя спасает так, как умеет.
Ладно. Я отхлебнул пива и прислонился к кухонному столику. Кто пытается ей помешать?
Иногда поймать извращенца оказывается непросто. Иногда у нее возникают проблемы с местной полицией, но у нее всегда получается их перехитрить.
Я кивнул.
Но кто ей мешает? Я имею в виду не в физическом смысле, а в психологическом. Точнее, в моральном.
В моральном?
Я пожал плечами, изо всех сил стараясь не переводить разговор в серьезное русло.
Происходит ли в ее голове моральный конфликт, когда она выпускает пулю в лоб парню, который еще ничего не сделал?