Совершенно верно.
Он сам назвал реку по ее истинному названию? Вы проверили?
Конечно. Наши записи совпадают со сказанным юношей.
Получается, этот молодой человек там действительно был. Это может значить только одно молодой человек знает об этих землях то, чего не знаем мы. Он очертил участок земли явно не просто так.
Или он засланный лазутчик Ордена, сухо произнес секретарь.
Возможно глава остановился, закусил нижнюю губу и произнес: Узнай о нем все, что сможешь. У него должны быть мотивы и источники денег на подобную авантюру, или
Глава упер взгляд в секретаря и с волнением произнес:
Или он действительно лазутчик, и Орден копает под нас.
Пест этой ночью много молчал. Людвиг с начала уборки на улицах что-то не переставая говорил, пытался пошутить, но в итоге тоже умолк.
Скупые движения, минимум затрат энергии на заклинания и размеренный шаг.
Я сегодня баронессу Игрим видел, сам не зная зачем, произнес Людвиг и взглянул на спутника.
Юный ведун молча взглянул на Людвига, устало вздохнул и продолжил спокойный, словно усталый шаг.
Ты не обижайся, но стервой она была, стервой и осталась, произнес Людвиг и снова уставился на Песта. Тот лишь едва улыбнулся и хмыкнул.
Людвиг, вконец устав от попыток разговорить Песта, тоже умолк. Так они и дошли до перекрестка, где Пест сворачивал в портовый район.
Может, я с тобой? спросил Людвиг, но Пест лишь махнул рукой и, немного сгорбившись, поплелся к единственному фонарю в портовом районе. Продолжая при этом периодически сгребать мусор и моментально его сжигать.
Шаркая сапогами по старой разбитой брусчатке, Пест подошел к фонарю и огляделся. Вокруг была абсолютная тишина, и в эту ночь у фонаря не оказалось никого. Юноша уже хотел было уйти, но обернулся, почувствовав взгляд в спину. Немного постоял, но ощущение взгляда никуда не делось. Взгляд недобрый, полный злобы и ненависти. Такой взгляд в спину ощущался как горячий камень между лопаток, который печет, но еще не обжигает.
Юный ведун достал затасканную повязку на глаза и, повязав ее, повернулся.
Перед Пестом в сотне метров стоял мужчина средних лет. На нем была странная туника с каким-то гербом, местами виднелась кольчуга, в руках мужчина держал старый солдатский полуторник.
Ведун начал идти в сторону воина и отчетливо не только увидел, но и почувствовал Тьму в провалах глаз мужчины. Дух молчал и наблюдал за Пестом.
Чем ближе юноша подходил к странному духу, тем сильнее он начинал волноваться. С собой Пест не взял ни соли, ни Клинка душ. Справиться с таким духом одним ведовским словом было бы очень проблематично.
Подпустив к себе ведуна на насколько метров, дух заговорил:
Хозяев моих сожжешь до пепла, как полагается, а я за то тебе брошь золотую, фамильную. Торг? произносит дух солдата, как для себя окрестил этого духа Пест.
Вслепую дел не веду, хмуро буркнул юноша и сложил руки на груди, продолжая рассматривать духа.
От этих слов дух замер на несколько секунд, словно раздумывал, но все же спросил:
Что хочешь?
Веди к делу твоему, произносит Пест и начинает еще пристальнее следить за духом.
Дух солдата разворачивается, шаркая ногами по брусчатке. Не левитирует, как призрак в паре сантиметров над землей, а идет, как положено человеку. Руки без когтей, зубы тоже человеческие. Если бы не тьма, заполнившая глазницы, Пест принял бы его за не отошедшую душу какого-то солдата.
Дух вел ведуна закоулками и тесными проулками. Иногда Пест узнавал некоторые улицы, мелькавшие в боковых ответвлениях проулках, иногда места казались совершенно незнакомыми. В итоге дух привел его к низенькой деревянной двери в огромном доме, который достраивался несколько раз. От этого дом был не монолитным и немного кривым. Одна часть дома, из серого камня, немного накренилась, а вторая часть, из белого тесаного камня, была прямая и явно недавно сложена. При этом трещин или щелей в кладке не было, что указывало на то, что дом достроили уже после того, как старая часть накренилась.
Здесь, коротко произнес дух и прошел сквозь маленькую дверь.
Пест неуверенно помялся с ноги на ногу и потянул ручку на себя.
В нос ударил приторный, слегка сладковатый запах смерти. В груди заныло от плохого предчувствия.
Во тьме маленькой комнаты, где помещался только шкаф, стол да одна кровать, Пест обнаружил два трупа. Один детский, а второй взрослой женщины.
Женский труп был одет в какое-то рваное серое платье. На нем виднелась даже пара заплат. Ноги босые. Женщина обнимала детский труп, причем ребенок, судя по разложению, умер гораздо раньше.
Вильгельма не смогла пережить вторую утрату, начал говорить за спиной солдат. Сначала старший рода Эдмин, а потом сын Лиман.
Отчего померли? Хворь?
Эдмин, муж ее, убит в портовом районе. С деньгами домой возвращался, за работу недельную. Один удар, кинжал под ребра, бесстрастно рассказывал солдат. Их сын, Лиман, умер от голода. Вильгельма не смогла найти денег на прокорм. Она всю жизнь хранила очаг, следила за хозяйством и делать толком ничего не умела Когда поняла, что сын умер, легла рядом, обняла и больше не встала.
Пест глубоко вздохнул и съехал вниз по стеночке. Усевшись на кривой пол из трухлявых досок, он вздохнул и принялся задавать уточняющие вопросы:
Давно померли?
Эдмин три месяца как мертв, Лиман неделя, Вильгельма второй день.
Отца кто убил?
Солдат промолчал, тогда юноша поднял взгляд на него. На секунду показалось, что тьма в глазах солдата рвется наружу.
Портовые. Те, кого ты лечишь, ведун. Одному из убийц ты врачевал гнойную рану, солдат выпрямился, расправил плечи и уткнул свой меч в пол острием. Остальных я убил.
Пест ничего не ответил, лишь поджал ноги и обхватил колени руками. Взгляд бессмысленно уставился в спину мертвой женщины.
Я дух-хранитель, без места и права. Долг мой хранить ныне мертвый род кожевенников Партилов.
Так и ступай с Единым, шепчет Пест. Род мертв, твоего дела тут нет.
Сжечь надо последних из рода, солдат снова начинает сутулиться и опускать плечи. Кажется, он даже ростом стал ниже. Так заведено
Так ты раньше живым был? хмыкает юноша.
Был, рубящий ответ духа. А ты всегда воров да убийц врачевал?
Пест спрятал взгляд и, вместо того чтобы ответить, задал встречный вопрос:
Души куда делись?
Я их отпустил, бесстрастно ответил солдат.
Пест посидел еще несколько минут в тишине и устало поднялся.
Утром с телегой приду, за стены поедем. Там будем костер погребальный городить, юный ведун уже собирался открыть дверь, но вдруг остановился и произнес, не оборачиваясь: Не чуял я от них ни злобы, ни обиды, ни смерти грязи. Страх чуял, надежду чуял. Потому без зазора врачевал всех, кто помощи просил.
За спиной Песта послышался голос солдата:
А если бы знал, что убивцы? Отказался бы?
Если бы знал? юноша немного запнулся, но все же продолжил: Раньше бы отказался, а теперь нет. Все равно всем, кому смогу помогу.
В большом просторном зале, у огромного камина, в креслах сидели Сальвас Итлош и его незаменимый секретарь, ведя неспешную беседу на отвлеченные темы и отпивая молодое вино из бокалов.
И почем, вы говорите, бочка нынешнего урожая?
31 серебрушка, отвечает секретарь. Урожай нынче удался на славу!
Знаете что, голубчик? пригубив вина, говорит Сальвас. А прикупите-ка вы мне этого вина, бочек пять. И на дальний склад их, пусть пяток лет настоится.
Сделаю, кивает секретарь.
Молчание затягивается, и его нарушает глава:
Что по мальчишке?
Из Академии? уточняет секретарь и получает кивок от Сальваса. Мальчик оказался непростой. Он учится по программе универсала. Его учитель наш Ратмир Бессмертный.
Из Академии? уточняет секретарь и получает кивок от Сальваса. Мальчик оказался непростой. Он учится по программе универсала. Его учитель наш Ратмир Бессмертный.
Все-таки лазутчик, вздыхает глава.
Не совсем. Юноша из простолюдинов, что живут в указанных им землях. Он хотел выкупить землю, на которой вырос, и на которой, скорее всего, остались его родственники.
Это точно?
Точно. Три источника говорят одно и то же.
И портовые?
Портовые молчат, но на портовых свет клином не сошелся, секретарь начал нервничать, явно чего-то не договаривая. Это не укрылось от внимания главы.
Что говорят портовые? с нажимом произнес Сальвас, сверля секретаря взглядом.
Портовые запретили приближаться к мальчишке и пригрозили расправой над всем кабинетом Земельного приказа. Проверенного человека, посланного к ним, они изуродовали ножами так, что на нем нет живого места. С ног до головы в неглубоких ранах.
Лоскутная метка, буркнул Сальвас, хмурясь. Мне все это очень и очень не нравится.
Вам, конечно, виднее, но у меня не так много людей, чтобы посылать их к портовым, а кроме них достоверной и проверенной информации нам ни у кого не найти.
Так! глава поставил бокал с вином на столик и поднялся на ноги. Мне нужно переговорить с этим юношей, но в любом случае я не намерен иметь дел в такой ситуации. Это слишком рискованно и финансово не выгодно. Пусть попробует выкупить свои земли в столице, так с меня не будет спроса, и я буду действовать исключительно на основании приказа сверху.
Вы сделав большие глаза и заикаясь, начал секретарь. Вы отказываетесь от барыша?
Вопреки вашему мнению, у меня есть чувство самосохранения! Сальвас строго взглянул на секретаря и демонстративно начал загибать пальцы. Мальчишка пытается обзавестись землей в столь юном возрасте. Не спускает деньги в кабаках и увеселительных заведениях, а целенаправленно пытается выкупить землю это раз. Два это то, что он знает, какую именно, и может пальцем указать ее границы. Три это то, что учит этого юношу учитель с БЕЛЫМ КЛЕЙМОМ на лице. Четыре за мальчишку портовое отребье, сборище воров и убийц, которым даже клейменые не указ, угрожает расправой!
Сальвас Итлош показал секретарю четыре пальца.
Вы вдумайтесь! Четыре причины держаться от подозрительного мальчишки подальше! Была бы пятая и я бы задумался, не придушить ли вас вообще от греха подальше, Сальвас подошел к шкафу и открыл маленькую резную дверцу. Из нее он извлек курительную трубку и холщовый мешочек. Все это он положил на столик с бокалами и принялся набивать трубку. Мы с вами давно работаем и прекрасно знаем, какие суммы вертятся в наших делах. Работаем мы вместе до сих пор исключительно благодаря нашей осмотрительности или, если хотите, паранойе, которой страдаем мы оба. Посему, прошу вас, пусть все люди, знающие о вашей просьбе, забудут о ней. Забудут о мальчике, забудут о переговорах с портовыми, забудут как дышать.