Все буквально все только и говорят о бриллиантах, тихо заметила Эдвина, проплывая мимо об руку с Декланом.
Потом заиграли музыканты, и Ройд пригласил ее на первый вальс. Так как это был единственный вальс, который ему позволили на вечер, он решил получить от танца максимум удовольствия.
Заключив Изабель в объятия и выйдя в центр зала, он понял, что прошло очень много времени с тех пор, как они последний раз танцевали на балу. Однако она двигалась с ним в такт инстинктивно, их шаги совпадали; поскольку оба были высокими, легко было крепче сжать ее в объятиях и закружить. Она во всем соответствовала ему; рассмеявшись, она встретилась с ним взглядом.
Не будь я уже центром всеобщего внимания, я точно стала бы им после такого!
Он опустил голову и, глядя ей в глаза, негромко сказал:
Я живу, чтобы служить. Тебе. Только тебе.
Она выдержала его взгляд, как будто услышала невысказанные слова. Они утонули во взглядах друг друга, плывя по залу и скорее руководствуясь чутьем, чем намеренно, совершенно забыв о других.
К сожалению, музыка вскоре закончилась.
Закружив ее и остановившись, она, по-прежнему не сводя взгляда с его лица, как будто чувствуя, как ему трудно выпустить ее, негромко заметила:
Все получится ты знаешь, что получится.
Пусть уж поскорее, ответил он, глядя на нее в упор.
Как они и договорились, как только он вывел ее из круга танцующих, вперед вышел Калеб с беззаботной улыбкой и взял ее за руку.
Ройд отпустил ее. Пробираясь в толпе, он внушал себе, что нельзя хмуриться и что гораздо лучше, что его младший брат будет первым из длинного списка защитников, которые должны были танцевать с ней; будь на его месте кто-то другой, возможно, ему и не удалось бы сыграть свою роль и выпустить ее.
Он стиснул зубы и постарался не выдавать своего состояния. Он прекрасно понимал, что не будет наслаждаться вечером, но до последней минуты не понимал, насколько трудная ему предстоит задача.
Изабель улыбалась и шутила с Калебом, который почти весь танец старался узнать у нее как можно больше о Кейт и ее родственниках. Он передал ее Дирне, который добродушно улыбался, вальсировал превосходно и, как она узнала, во время последней войны был одним из оперативников Волверстоуна во Франции.
Когда танец закончился, Дирне подвел ее к группе гостей, в которую входила его жена и еще несколько пар. Все разговаривали, зорко следя, не приближается ли к ним кто-то не из их числа. Никто не приближался.
Так продолжался для нее весь вечер; она танцевала с несколькими своими защитниками, беседовала с ними и их женами, тщетно дожидаясь, не объявится ли «заказчик».
Но они предвидели, что «заказчики» не станут подходить к ней в открытую на глазах у всего высшего общества, и соответственно строили свои планы. Поэтому, протанцевав вальс с Рупертом Синстером, одним из кузенов герцога, она мило отклонила его предложение сопроводить ее в столовую. Послав его к жене, она развернулась, не спеша пошла по залу и очутилась в коридоре. Она открыла дверь в его конце и вошла в зимний сад.
Она закрыла за собой дверь, прислушалась и, выбрав центральный проход из трех, ведущий в освещенную луной тень, пошла среди разросшихся пальм и папоротников.
Любой, кто наблюдал за ней, наверняка подумал бы, что она пошла в зимний сад, чтобы встретиться с каким-нибудь джентльменом, что, собственно говоря, было правдой. По плану, несколько джентльменов из ее окружения, среди них Ройд, прятались среди пышно разросшихся пальм. Она шагала, не пытаясь заглушить шаги. Нужно было проверить, не следует ли кто-то за ней, чтобы перекинуться словом на первый взгляд в уединенной обстановке.
Стены и крыша зимнего сада были стеклянными. Внутрь светила луна, придавая серебристое сияние растениям. В дальнем конце все три прохода сливались в круглую площадку, где журчал небольшой мраморный фонтан. Шум воды, запах плодородной земли и ароматы ночных цветущих растений живо напомнили Изабель джунгли, откуда прибыли ее бриллианты.
Как уместно, вполголоса произнесла она.
Она сразу же услышала, как щелкнула дверь зимнего сада. Послышались тяжелые шаги. Изабель не сомневалась, что они принадлежат господину крупной комплекции. Она дошла до фонтана и развернулась, чтобы посмотреть, кто попался в их ловушку.
Краснолицый джентльмен ростом чуть выше ее, но втрое шире, тяжело ступая, шагал по проходу. Он достал белый носовой платок и вытирал пот со лба.
Ужасно здесь жарко, пожаловался он.
Здесь довольно влажно, ответила Изабель, внимательно разглядывая его.
Джентльмен сунул платок в карман и изобразил поклон:
Сэр Реджинальд Камминс. А вы, кажется, мисс Кармайкл?
Изабель едва заметно наклонила голову:
Она самая, сэр. Несмотря на жару, тон ее был ледяным.
Сэр Реджинальд ничего не замечал. Он не сводил взгляда с ее ожерелья.
Даже в лунном свете Изабель замечала, как оно поблескивало, бросая невидимую сеть.
Сэр Реджинальд явно потерял дар речи. Он облизнул губы и, не сводя взгляда с камней, сказал:
Дорогая моя, прошу, расскажите, откуда у вас это ожерелье.
Это? Изабель поднесла пальцы к бриллиантам. Помолчав, она сказала: От одного поклонника. Совсем недавно. Я надела его впервые.
Сэр Реджинальд поднял взгляд к ее лицу. Его выражение больше нельзя было назвать дружелюбным.
От Фробишера? рявкнул он.
Изабель удивленно подняла брови и позволила себе едва заметно улыбнуться:
От Фробишера? рявкнул он.
Изабель удивленно подняла брови и позволила себе едва заметно улыбнуться:
К сожалению, нет не от него. От другого человека.
От кого?! Сэр Реджинальд схватил ее за запястье.
Сэр, послушайте
Черт вас побери не вздумайте играть со мной! На вас голубые бриллианты, что можно заметить даже невооруженным глазом. Эти камни, несомненно, из одного секретного месторождения, а у меня предположительно есть интерес в этом предприятии. Однако я ничего не слыхал о вашем проклятом ожерелье. Так что рассказывайте, кто вам его подарил!
Из-за кустов вышли три мужские фигуры и окружили сэра Реджинальда.
Еще одна фигура Ройд возникла рядом с Изабель. Не успел сэр Реджинальд закрыть рот, как Ройд схватил его за руку.
Сэр Реджинальд вытаращил глаза, закричал от боли и выпустил Изабель, как будто обжегся. Он ахнул:
Послушайте! Даже в лунном свете было заметно, как он побагровел. В чем дело?
Одна из темных фигур шагнула ближе.
Считаю, сэр Реджинальд, что вам лучше пойти со мной, послышался голос Дирне. Несколько джентльменов очень хотят поговорить с вами. Среди них Волверстоун.
Что? В голосе сэра Реджинальда явственно слышался страх.
У двери послышалось чириканье.
Дирне схватил сэра Реджинальда за руки и связал их; другая фигура сунула платок в рот сэра Реджинальда, когда он открыл его, собираясь закричать, а третья фигура быстро обмотала его голову шарфом, успешно заглушив возможные крики.
Трое вместе отнесли потрясенного баронета в сторону, где была более густая тень. Изабель не знала, как они собираются его обездвижить, но верила им на слово.
Ройд снова скрылся в тени, из которой вышел. Изабель зажмурилась. Хотя она и знала, что он рядом, видеть его она не могла.
Шаги приближались не по центральному, а по одному из боковых проходов. На сей раз они были тихими новый посетитель не то чтобы крался, но ступал осторожно.
Изабель ждала. Кто еще? Как только она убедилась, откуда появится новый пришелец, она повернулась и посмотрела в мраморную чашу фонтана; ее положение позволяло ей краем глаза наблюдать за боковым проходом.
Ридикюля она не взяла, но у нее на запястье висел веер. Она раскрыла его и начала медленно обмахиваться.
Высокий, бледный, как мертвец, джентльмен, одетый чрезвычайно хорошо, но с крайне рассеянным и скучающим видом, вышел из тени.
Вот вы где, дорогая. А я вас искал.
Она перестала обмахиваться и расширила глаза:
Искали? Не думаю, сэр, что мы с вами знакомы.
Лорд Хью Девени. Новый знакомый едва заметно кивнул вместо поклона. А искал я вас для того, чтобы вернуть то, что принадлежит мне, по-моему, это замечательное ожерелье мое. Будьте так добры, дайте его сюда.
Изабель едва не рассмеялась, но, хотя они были знакомы чуть больше минуты, она поняла: лорд Хью нисколько не сомневался в том, что она подчинится.
Ваше, сэр? Она вложила в свой голос достаточно изумления для убедительности. Должно быть, вы ошиблись. Я получила это ожерелье от папы а он, в свою очередь, получил его от одного своего знакомого из Африки. Ожерелье прибыло в Англию совсем недавно; не понимаю, как оно может оказаться вашим.
Лорд Хью помрачнел и, сжав губы, презрительно бросил:
Все просто, дурочка! Этот джентльмен из Африки был невежей, который продал вашему отцу краденое. Это голубые бриллианты; они добываются на руднике, в который я вкладываю средства, поэтому бриллианты принадлежат мне, и я предлагаю вам немедленно отдать мне проклятое ожерелье.
Лорд Хью потянулся за ожерельем.
Ройд протянул руку.
Лорд Хью вздрогнул, зажмурился и ошеломленно уставился на Ройда.
Из тени вышел Волверстоун:
Добрый вечер, Девени. Если интересуетесь, я все время был здесь и слышал все, что вы сказали. Я узнал немало интересного.
Лорд Хью несколько раз открывал и закрывал рот, не произнося ни звука. В отличие от Камминса лорд Хью смертельно побледнел.
Не знаю С заметным усилием лорд Хью взял себя в руки. Послушайте, Волверстоун, не знаю, в какую игру вы сейчас играете
Наоборот, Девени! Вопрос заключается в том Волверстоун покосился вбок; появились три его знакомых; они тащили сэра Реджинальда, связанного, с кляпом во рту, в какой игре замешаны вы и сэр Реджинальд.
При виде сэра Реджинальда краска отхлынула от лица лорда Хью.
Язык проглотили, Девени? Видя, что лорд Хью не отвечает, Волверстоун покосился на трио, державшее сэра Реджинальда. Выньте кляп!
При виде сэра Реджинальда краска отхлынула от лица лорда Хью.
Язык проглотили, Девени? Видя, что лорд Хью не отвечает, Волверстоун покосился на трио, державшее сэра Реджинальда. Выньте кляп!
После того как приказ был исполнен, сэр Реджинальд облизнул губы, а Волверстоун объявил:
Неплохо бы вам начать говорить, господа. Снисхождение проявят только к тем, кто идет навстречу следствию, а нам, чтобы завершить расследование, достаточно, чтобы заговорил лишь один из вас.