Этель уже должна быть дома. Розмари затаила дыхание и отодвинулась. Машина остановилась.
Гибсон открыл глаза и увидел слева крышу небольшого коттеджа в виноградной лозе. Это был дом, только больше не его. Он смутился и в безнадежном смущении догадался, что сам себя приговорил. Хромая, он с трудом поднялся на переднюю террасу Пола Таунсенда.
Им открыла живая и невредимая Джини и с нетерпением спросила:
Вы его нашли?
Это не та, проворчал Тео Марш. Не похожа.
Пол обнял дочь.
Я так напугался, малышка, выдохнул он. Подумал, может, ты ехала в одном с ним автобусе и нашла отраву.
Вы его нашли?
Это не та, проворчал Тео Марш. Не похожа.
Пол обнял дочь.
Я так напугался, малышка, выдохнул он. Подумал, может, ты ехала в одном с ним автобусе и нашла отраву.
Ради бога, папа! Джини возмущенно вывернулась из его объятий. Ты что, считаешь, я совсем?
Как мама? Пол отпустил дочь и бросился в дверь.
Никакого яда явно не было.
Джини покосилась на компанию полдюжины людей, неожиданно явившихся к их порогу.
Пожалуйста, проходите. В ней боролись вежливая девочка и сердитая девчонка.
Джини, Лавиния звонила? спросил Ли Коффи. С юными девицами он обращался так же, как со взрослыми.
Кто-то звонил. Наверное, Лавиния. Но мы уже знали слышали по радио. Джини тряхнула коротко подстриженной головой. На ней была красная юбка, белая блузка, на голых ногах вместо туфель красные сетчатые шлепанцы. Когда я выходила к почтовому ящику это было уже давно услышала, как у мисс Гибсон передавали по радио объявление. Пришла домой и включила наше. Джини говорила с таким заносчивым видом, словно ей было известно все, что происходит в мире.
Гибсон посмотрел на Розмари, она на него.
В таком случае Этель все известно, пробормотал он. Он не мог и на дюйм заглянуть в будущее. Розмари слегка подвинулась, так, чтобы не коснуться его плеча.
Она не могла догадаться, что это вы. Джини, пятясь, вошла в дом. Имени по радио не назвали. А бабуля все поняла.
А ты не сбегала к этой Этель? Не просветила ее, не потрепалась с ней по-соседски? с интересом спросил водитель автобуса.
Нет. Джини было немного тревожно, хотя она не понимала почему. Но ей точно не хотелось болтать с Этель Гибсон. Так вы зайдете?
Гости зашли. Пол, склонив красивую голову, стоял на коленях у кресла старой миссис Пайн. Странная поза слезливо-театральная. Она выговаривала ему, словно ребенку:
Пол, дорогой, тебе не нужно тревожиться ни обо мне, ни о Джини.
Всякое же бывает Он говорил, как плохой актер.
Дочь сверкнула глазами:
Почему ты решил, что я способна съесть какую-то дрянь, которую нашла на улице? Или накормить ею бабулю? Плохого же ты обо мне мнения, папа.
Пол так и продолжал стоять на коленях. Миссис Пайн улыбнулась гостям и остановила взгляд на Гибсоне.
Очень рада вас видеть, мистер Гибсон. Молилась о вас с тех пор, как мы виделись в последний раз.
Гибсон сделал к ней шаг и, взяв хрупкую, сухую руку, почувствовал в ней силу. Хотел поблагодарить за ее молитвы, но решил, что это неудобно, как если бы захлопать в церкви в ладоши. Он понял, что совершенно не знает эту женщину опору и сердцевину этого дома.
Прошу прощения, начал деловым тоном Тео Марш, вы бы не согласились позировать?
Старая дама недоуменно взглянула на него.
Я Элен Пайн, гневно сказала она. А вы кто такой, сэр?
Теодор Марш, скромный художник. Немного ерничая, он раскланялся. Всегда в поиске интересных лиц.
Скромный, как же, хмыкнул водитель. Я Ли Коффи, работаю на автобусной линии.
Вирджиния Северсон, его пассажирка.
Я миссис Уолтер Ботрайт, проговорила матрона с таким видом, будто этим все сказано. Она держалась так, будто была главным оратором собрания и сейчас собиралась с мыслями.
Розмари не надо было представляться, и она взволнованно повернулась к Тео Маршу:
Но если это не Джини нам неизвестно
Это не Джини, подтвердил художник и наклонил голову набок, словно хотел представить миссис Пайн вверх ногами.
Гибсон чувствовал, будто у него заново открылось зрение, и тоже разглядывал лицо старой дамы добродушие в глазах, твердость миниатюрного подбородка. Она была не только красивее Джини, но даже миловиднее.
В таком случае кто? настаивала Розмари.
Я вполне доверяю полицейскому управлению, решительно заявила миссис Ботрайт, восседая на трон. Розмари посмотрела на нее и бросилась к телефону.
Пол вышел из транса, молитвенного или какого-либо другого состояния, в котором он еще пребывал.
Откуда вы так много узнали о том, что происходит? с обожанием спросил он тещу.
Я поняла, что случилось что-то нехорошее, когда услышала крик Розмари. И когда Джини включила радио, я сразу поняла, кто забыл в автобусе бутылку с ядом. Понимаете, я по лицу мистера Гибсона заметила, что у него неприятности, но ничего не могла поделать.
Миссис Пайн, порывисто проговорил Гибсон, то, что вы мне тогда сказали, сделало все невозможным. Не думаю, что я бы решился. Но к тому времени тревога возникла по другому поводу: мною был потерян яд.
Миссис Пайн, порывисто проговорил Гибсон, то, что вы мне тогда сказали, сделало все невозможным. Не думаю, что я бы решился. Но к тому времени тревога возникла по другому поводу: мною был потерян яд.
И до сих пор не нашли. Ее глаза сделались печальными.
Нет.
Он встретился с ней взглядом. Принял свою вину и ее сострадание.
Нам следует молиться, сказала она.
Неприятности. Водитель автобуса скользнул по Вирджинии взглядом. Неприятности и логика. Как они согласуются друг с другом? Думаю, мы еще не дошли до самой сути.
Медсестра старалась заставить его замолчать.
Розмари жалобно говорила в трубку.
Ничего? Вообще ничего? Она бросила ее на рычаг и вернулась к остальным. Никаких новостей.
Отсутствие новостей хорошая новость, заявил Пол.
Все переглянулись.
Что, тупик? спросил водитель. Уперлись в стену, дальше ехать некуда. Бурлящая в нем энергия не находила выхода.
Думайте! попросила медсестра. Я пытаюсь разгадать, и вы постарайтесь, миссис Ботрайт. Она закрыла глаза.
Миссис Ботрайт тоже зажмурилась, но ее губы шевелились. Гибсон понял, что она обращается по поводу него к какому-то высшему существу на небесах.
Но решение не приходило. Ехать было некуда.
Пора все брать на себя и самому решать свои проблемы.
Вы очень много для меня сделали, с жаром сказал он. Вы творили чудеса. А теперь возвращайтесь к своим делам и знайте, что я вам искренне благодарен нет, я вас всех искренне люблю. Все в руках Божьих. Он подумал, не одно ли это и то же, что и рок? Нам с Розмари надо идти к Этель. Гибсон считал это своим долгом.
Да, мрачно согласилась жена.
К железной Этель? Глаза Тео Марша озорно блеснули.
Тео! предостерегающе бросила миссис Ботрайт.
Тем временем Пол пришел в себя и взялся выполнять обязанности хозяина дома.
Может, сначала выпьем? сердечно предложил он. Думаю, это нам сейчас не помешает. Не волнуйся, Гибсон. Он осекся.
Так, так, пробормотал водитель автобуса. Каждый сам за себя. За такой овес и кляча поскачет. Он мрачно покусал ноготь большого пальца.
Зря я вас сюда притащил. Пол обвел остальных по-детски виноватым взглядом.
Небольшая выпивка пойдет мне на пользу, сказал Ли. И Вирджиния тоже не откажется.
Тео Марш, как встревоженная птица, уселся на край стола.
У меня внутри пересохло, как в августе в пустыне, признался он. И, пощелкав костяшками пальцев, спросил: Что будем делать?
Ему ответила миссис Ботрайт:
Похоже, у нас нет никакого плана действий. Сейчас позвоню домой нужно прислать машину, чтобы отвезти каждого из вас, куда пожелаете. Но прежде с удовольствием выпью чего-нибудь некрепкого. Спасибо, Пол. А пока есть время подумать. Она не привыкла покоряться обстоятельствам.
Я помогу тебе, папа, предложила Джини, а водитель автобуса принялся рассказывать миссис Пайн о всех похождениях в поисках яда. Их сборище стало похоже на вечеринку. После первых любезностей у людей развязались языки. Гибсон сидел на диване рядом с Розмари и старался не забыть, что он преступник. Не исключено, что из-за него кто-то умирает или уже умер.
Юную Джини захватила атмосфера открытости. Держа поднос, она повернулась к Гибсонам.
Прошу прощения, что сорвалась. Но отцу нужно больше мне доверять. Иногда он слишком давит на меня.
Пол любит тебя, дорогая, сказала Розмари. И твою бабушку тоже.
Да он просто шагу не может без нее ступить, нетерпеливо проговорила девушка. Уж лучше бы женился.
Ты в самом деле так думаешь? настороженно посмотрев на нее, спросила Розмари.
Мы обе так думаем. Правда, ба?
Желаем ли мы, чтобы он женился? Миссис Пайн вздохнула. Да. Но свахи из нас никудышные.
Мне и так хорошо, заявил Пол, раздавая напитки.
Розмари подалась вперед и нарочито медленно спросила:
Миссис Пайн, не станет Джини его ревновать к мачехе? Подростки в ее возрасте к этому склонны.
Подсознательно? спросила Вирджиния. И, произнося это слово, ее четко очерченный рот скривился от отвращения.
У Гибсона возникло странное чувство, но он старался себя не выдать. Ему казалось, будто Марш, Ли Коффи и все остальные способны видеть его сквозь кожу.
Похоже, и тут над всем витает Этель, заметил водитель автобуса. Ох, уж эта Этель.
Джини искренне любит Пола, продолжила миссис Пайн.
Джини искренне любит Пола, продолжила миссис Пайн.
Ну, в самом деле, как она только может обо мне такое думать? воскликнула девушка. Она же меня совершенно не знает! Я хорошо знаю жизнь. Уже четыре года пытаюсь отца женить, кипела она. Вполне сознательно.
Так насчет Этель? Ли Коффи подмигнул Розмари. Ей-то уж лучше всех известно, что к чему?
Только не насчет подростков, возразила Джини. Мы ребята ушлые.
Что верно, то верно, кивнула миссис Ботрайт. Нам надо учиться слушать молодежь. Продолжай, дорогая.
Мы даже знаем про эдипов комплекс. Она обожгла матрону взглядом. Кое-что есть в головах. И вот я спрашиваю, что будет с отцом, когда я уйду? А такое однажды случится.
Я тоже задаю такой вопрос, спокойно кивнула миссис Пайн.
Если он никого не найдет, то просто пропадет, заключила Джини. Он же ужасно любит комфорт.
Эти женщины они меня изводят, пожаловался Пол и поднял бокал. Глаза внезапно стали загадочными.
Мистер Гибсон тоже машинально сделал глоток. Напиток был холодным и безвкусным, но внезапно показался восхитительным.