Дарл приехал, сказал Алешка.
Бросился к окошку Славка.
Ну что там? спросила Сима.
«Наша королева джунглей!» неприязненно подумал Влад, вспомнив, как лихо девчонка управлялась с мечом.
С каким-то мужиком разговаривает, ответил Славка. Мужик без меча, но с охраной. Бритый.
Рик поправил:
Тогда это не мужик, это, наверное, купец. Или управляющий.
Влад привалился к стене. Вцепиться бы зубами в ладонь, чтобы не заорать на весь сарай. А ну и впрямь распродадут поштучно, что тогда? Что он один будет делать? Резануло в желудке то ли от голода, то ли от страха.
Двое охранников, продолжал комментировать Славка. Это много или мало? Рик, у вас как, мирно?
На дорогах разное бывает. Разбойники, или так кто лихачит. А горные давно уже не спускались.
Кажется, договорились, процедил Алешка.
Влад подумал, что тот просто притворяется, а сам боится не меньше его.
Тихо! Сюда идут!
От страха позвоночник скрючило. Хотелось забиться в угол и стать махонькой букашкой. Нет его тут, нет!
Помятый, невыспавшийся стражник заглянул через порог.
Кто музыкант? спросил он через зевок. Ну, жабьи дети!
Я, с заминкой отозвался Костя.
Ну так пошли, леший тебя в глотку.
Скрипач поднялся, нерешительно посмотрел на ребят. Влад отвел глаза и втянул голову в плечи. Колотилось под ребрами от радости: не его! Продали не его!
Топай, поторопил стражник.
Костя вышел.
Мышцы медленно обмякали, казалось, еще немного и растечется лужицей. Влад сцепил руки в замок. Ладони у него были влажные.
Увозят, произнес Славка, глядя в окно. Все.
Тихонько заплакала веснушчатая Маша.
Не реви, сердито сказал Рик. Я тут про дридов вспоминал. Может, брешут, а может, и правда. Говорят, есть такой амулет. Придешь с ним к дриду, и он все зло, что тебе причинил, исправит. Выберемся, я вас с одним человеком познакомлю, он лучше расскажет.
Врешь, сказал Влад. Слишком уж напоминало сказочку для детишек.
Рик взглянул высокомерно:
Зачем мне врать?
Снова скрипнула дверь, Влад испуганно обернулся. На пороге торчал все тот же стражник.
Давай, парни, выходи по одному, велел он.
Их провели по длинному ходу между хозяйственными постройками. Пришлось ждать, пока стражник отопрет калитку. Вывели на широкий участок, обнесенный покосившимся плетнем. За хлипкой оградой виднелся лес.
У калитки ждали Варлам и еще один стражник. Рядом крутилась пара собак, тут же оскалившихся на чужаков.
Пока тэм вас не продал, вы должны отрабатывать свое содержание, сказал горбун. Очистите это поле. Камни сюда, к ограде. Дерево в ту кучу.
Влад посмотрел: ничего себе, да тут бригаду грузчиков и бульдозер надо! Камни, засохшие ветки, коряги, трухлявые бревна. Он оглянулся на ребят. Ну да, это в сарае хорошо языком молоть, а сейчас молчат в тряпочку. Вот только рожа у кадета больно надменная, как бы всем из-за него не схлопотать.
Рик спросил у Варлама:
Ты ведь раб, да?
Нет, мягко ответил горбун. Я вольноотпущенный. Но вы можете звать меня просто Варламом. Мальчик, я не знаю, кем ты был в прошлой жизни, но сейчас ты раб, и тебе придется с этим смириться. Уйми свой гонор. Помни, тэм не потерпит ослушников.
Нет! Я не раб, я пленник.
Можешь работать как пленник, согласился Варлам. Бежать не пытайтесь, собаки хорошо обучены и не выпустят за изгородь. В полдень вас покормят. Лениться не советую. Горбун кивнул на охранника, и тот переложил плеть из левой руки в правую.
Солнце застыло, не доходя до зенита, и безжалостно давило на макушку. Плечи у Влада ныли, очень хотелось пить, на зубах скрипела земля. В ободранных пальцах угнездилась боль, и саднил оцарапанный веткой подбородок. Неудобная обувка натерла ноги. Когда этот чертов полдень? Хоть бы немного передохнуть. Влад материл конечно, про себя, и Варлама, и Дарла, и дрида Орона. С утра это помогало, но сейчас слова потеряли всякий смысл и пересыпались, точно сухой песок.
Казалось, солнце никогда не сдвинется с места. Но полдень все же наступил, и со стороны дома показались девчонки в сопровождении горбуна. Они несли котел и стопку мисок. В руках у блондинки был каравай. Живот у Влада забурчал на все поле.
Перерыв, скомандовал Варлам.
Влад наклонился и уперся дрожащими руками в колени. Его подташнивало. Словно кто пихнул в затылок земля бросилась в лицо. Повалился ничком. «Не могу больше. Не встану».
На все вам четверть часа, пробился сквозь шум в голове голос Варлама.
Вот тебе и большая перемена. «Не встану», снова подумал Влад, но сел очень уж есть хотелось. Облизнул губы и сплюнул черной от земли слюной. Одно утешение: другим не легче. Вон, Рик совсем позеленел. Но Варлама таким взглядом проводил, разве что в горло не вцепился.
С котла сняли крышку. Картофельная похлебка! Сдавило желудок.
Нас на кухню определили, сказала симпатичная блондинка, ломая хлеб.
Влад глянул придирчиво: вроде поровну.
Готовят на печи. Не газовой, конечно, дрова и уголь. Зато есть что-то вроде электричества. Маленькие такие шарики: подержишь на них руку и начинают светиться.
Влад вспомнил: ага, ее зовут Лерой. А вон ту, большеглазую, которая орудует черпаком Алей.
Это световая энергия, а не электричество возразил Рик.
«Надо же, какие слова знает, удивился Влад. Энергия! Продвинутое средневековье».
Неважно, остановила кадета Сима. Мы подслушали: в доме живут только Варлам и несколько стражников. Дарл бывает набегами, сейчас снова уехал. Нас продать торопится. Постарается всех разом.
Влад резко выдохнул и склонился над миской. Первые картофелины он проглотил как гусь, не жуя. Оставшиеся обсасывал, точно конфеты, потом раздавливал языком и медленно пережевывал.
Время, крикнул Варлам.
Солнце опустилось к горизонту, вытянулись длинные тени к лесу, на свободу. Славка пристроил камень и оглянулся: не убрано и четверти. Завтра, наверное, снова погонят работать. Руки плетьми повисли вдоль тела.
Чего встал! прикрикнул охранник. Пес поддержал его, рыкнув. Кривые желтые зубы обнажились под приподнявшейся губой.
Пришлось снова брести на поле. Земля мягко прогибалась под ногами, и Славка мотнул головой. Так, ухватить вон ту ветку, она растопыристая, но вроде бы легкая. И медленно-медленно понести к куче. «Не успел», пожалел Славка, когда к облюбованной ветке прихромал Рик. Кадет протянул руку, но вдруг качнулся и упал ничком.
Подскочил стражник.
Вставай, жабеныш!
Пнул с размаха в бок. Рик скорчился и застонал.
Не трогайте его! к стражнику метнулся Алешка.
Чего-о?
Не смейте.
Охранник кивнул подошедшему товарищу:
Видал щенка? и лениво толкнул Алешку ладонью в лицо.
Тот вспыхнул, зверенышем бросился на бородача. Изумленный стражник одним ударом сшиб мальчишку, добавил сапогом в живот. Славка кинулся на помощь, но от него отмахнулись, точно от мухи. Грохнулся локтем об землю, аж искры в глазах. Зарычал над ухом пес.
Алешку били молча, расчетливо. Он даже не пытался встать, а только сворачивался клубком и глухо вскрикивал. Мужики сопели, обрабатывая его сапогами.
Хорош! наконец остановился охранник. Будет с него.
Его напарник вытер мокрый лоб и ковырнул пленника носком.
Вставай, слышь? Да шевелись ты, дерьмо драконье, не насмерть пришибли.
Мальчишка завозился. С трудом, опираясь на одну руку и прижимая другую к животу, он приподнимался и неловко валился обратно. Славка проглотил комок в горле, стражники с ленивым любопытством наблюдали за этими попытками. Наконец у Алешки получилось сесть. Кровь из разбитого носа стекала на подбородок, тяжелыми каплями падала на рубаху. Мальчишка запрокинул голову и прижал ладонь к лицу.
Ладно, ты ну и ты, хромой, отползайте. Передохните чуток.
Алешка шмыгнул носом, сквозь пальцы все сочилась кровь. Посмотрел на Славку. Тот неловко отвернулся и присел, выковыривая из земли камень.
Алешка шмыгнул носом, сквозь пальцы все сочилась кровь. Посмотрел на Славку. Тот неловко отвернулся и присел, выковыривая из земли камень.
Горбун пришел, когда солнце почти скрылось. Печально качнул головой, глядя на свежие Алешкины ссадины, словно и впрямь посочувствовал.
Все на сегодня.
Славка остановился и схватился за поясницу. «Я сейчас тут лягу и с места не двинусь», подумал он. Рухнул на землю Влад:
А я думал, что самое тяжелое это копать на даче картошку, сказал он, со всхлипом глотая воздух.
Им дали умыться в деревянном корыте. Оно стояло у сарая и собирало дождевую воду с крыши. Видно, ливни прошли давно, отдавало тухлым. Славка пододвинулся, уступая место Алешке. Тот зачерпнул зеленоватую воду, брезгливо поморщился, но все-таки плеснул себе в лицо, отмывая засохшую кровь.
Поужинали в сарае, девчонки принесли чугунок с пригоревшей на дне кашей. Маша оправдывалась:
Ну как тут готовить?
Но и пригоревшую съели быстро.
Славка растянулся на полу. Мышцы ныли, а к утру заболят еще сильнее. Какой уж тут побег. Будь один завыл бы от отчаяния. Но желающих пореветь и без него хватало вон, Маша, например. А каково сейчас скрипачу, вообще жутко представить.
Расспрашивать кадета не было ни сил, ни желания. Только спать.
открыл глаза, не понимая, что его разбудило. Темнота, чуть разбавленная лунным светом из оконца. Сопение, дыхание. Поскуливание дворового пса. И сдавленный всхлип совсем рядом. Славка попытался вскочить, но мышцы свело, и удобнее оказалось ползти к Алешке на четвереньках. Тот лежал, уткнувшись лицом в солому, плечи его вздрагивали.
Эй, Лешка, позвал еле слышным шепотом. Сильно болит? Отшибли что? Почки?
Алешка резко вскинул голову и с задавленным стоном снова опустился на пол. Славка успел заметить заплаканные глаза, и его скрутило то же чувство неловкости, как тогда, на поле.
А чего тогда? Ну?
Молчит. Кулаки стискивает. Потом глянул зло.
Если бы просто больно! Противно Как это противно! Я же ничего не сделал! Валялся, как И ничего! Даже ну Там палки были, камни. Хватай и бей. А я!.. Струсил. Завтра опять. Работать пойду. Как будто так и надо. Как будто право они такое имеют. Я пойду, получается соглашусь, да? Что я раб? Сам соглашусь! Сам себя в рабство!.. Голос сорвался, и Алешка снова заплакал, зажимая себе рот.
Славка втянул воздух сквозь зубы. Да, камни, палки. А у охранников мечи. И псы натасканные.
Ну а что ты должен был сделать? Вон, Рик говорил убьют, и все. Нет, Лешка, завтра ты встанешь и пойдешь работать. Так надо. Пока так надо!