Конечно-конечно, протараторила девушка.
Первыми ушли братья. Син снова пересел в угол и вытащил нож.
Ложиться не будем, вас дождемся, шепнул Славка.
Сима кивнула.
В комнате у мальчишек Аля устроилась с ногами на крайней лежанке. Рядом присела Лера, запустила пальцы в косу. Прядки скользили между пальцами, то сплетаясь, то расплетаясь. Рик повозился со светильником. Запахло прогоркшим маслом, потекли по стенам тени. Аля обхватила колени и уставилась на неровно горящий огонек. Разговор что-то про охрану, Михана, Фло катился мимо, Аля не вслушивалась. Сейчас, когда получилось остаться всем вместе, она не сомневалась: убегут. Непременно убегут. Как-нибудь. Нужно только перетерпеть.
Вернулись Сима и Маша, почти сразу после этого зашумели в коридоре скрип дверей, шаги, голоса.
Вернулись Сима и Маша, почти сразу после этого зашумели в коридоре скрип дверей, шаги, голоса.
Наверное, из трактира, предположил Влад.
Аля прислонилась к стене, веки опускались сами собой. Длинный был день: продажа, дорога до Росвела, от которой до сих пор ноют запястья и болит спина. Фло со своими злыми губами и тяжелым взглядом.
Стукнула дверь доска под затылком дрогнула, и Аля открыла глаза. Показалось: все-таки заснула и видит сон. На пороге стоял Костя. Он вглядывался в тускло освещенные лица и не верил.
Влад присвистнул.
Ни хрена себе подарочек! Ты откуда?
Так меня продали этому тэму. У скрипача задрожали губы. Я думал все, сказал он, тяжело приваливаясь к косяку. Не стесняясь, вытер слезы.
У Али же перехватило дыхание так явственно она представила себе, что осталась в княжестве одна.
Костя сел на лавку, неуверенно улыбнулся ребятам.
Как тут? спросил у него Славка.
Да Не знаю, в общем. Утром уводят в трактир, там играю. Вечером возвращаюсь. Ну и все. Мне так было страшно
Скрипач взъерошил волосы, рукав съехал к локтю. Чуть повыше запястья Аля увидела ожог две буквы, обведенные кругом.
Что это? сунулся Влад.
Костя резко одернул рукав.
Клеймо, сдавленно ответил за него Рик и вскочил. Колыхнулась тень, вытянувшись до потолка. Рабское! Этот жабий выродок метит свою собственность. Святой Вакк!
Но у Минки не было никакого клейма, стряхнув сонливость, возразила Аля. Я бы заметила.
Рик странно взглянул на нее.
Девушек не клеймят.
А нам, значит, поставят? очень тихо спросил Алешка, но все услышали.
Рик метнулся к окну, чуть не загасив светильник. Ударил ладонями в стену, и так замер. Плечи у него напряженно вздрагивали.
Влад спросил опасливо:
Это больно?
Да какая разница! крикнул Рик. Мотнул головой, показалось сейчас лоб разобьет.
Лично мне большая. Костя?
Ну, как прижали, да, очень больно. А потом чем-то намазали, и сразу прошло.
Вмешался Славка:
Подождите. Ну, клеймо, так что теперь? Помешает? Все равно будет понятно, что мы беглые.
Алешка вскинул на него удивленные глаза. Рик даже не обернулся. Смотрел за окно, хотя что там можно было увидеть сплошная чернота.
Рик, ну в чем дело? раздраженно позвал Славка. Рик!
Помолчи, негромко велел Алешка.
Взгляды скрестились на спине кадета. Тот, наконец, повернулся.
Я не могу, выдавил он. Не могу вернуться в Семиречье с клеймом! Это позор. Хуже, чем колодки. Хуже Хуже всего!
Губы у него дергались.
Но это же в плену. Ты не сдался, тебя захватили, попыталась оправдать Маша. Ты ни в чем не виноват.
Нет! выкрикнул Рик. Это сейчас в плену. А когда заклеймят, уже рабство! Мой отец, он не договорил, рывком отвернулся.
У вас что, не умеют сводить ожоги? спросил Славка.
Рик дернул плечом.
Он все равно будет об этом знать, шепотом объяснил Алешка. Ну, что оно было.
Влад сердито сказал:
Еще одна трагедия! Все такие гордые, убиться можно. Давайте, идите, подавайте жалобу в Страсбургский суд. Лично я нарываться не намерен. И вообще! Не хочу, чтобы мне влетело из-за какого-нибудь придурка. Один заорет, всех подставит.
Влад! одернул Славка.
А че я, неправ?
Кадет оглянулся. Глаза у него сухо блестели.
Прав. Алешка, ты лучше и вправду молчи. Знаю я таких управляющих. Все подсчитает, решит, что проблем больше, чем выгоды, и убьет. Вон, как котят топят.
Аля не удивилась, что Рик предупреждает именно Алексея. Не Славку же, который ведет себя достаточно осторожно. И не Влада, готового вопить и насмехаться, но только среди своих, при управляющем он будет молчать как рыба. Антона вообще не слышно, Дань непробиваемо спокоен.
Славка потер лицо ладонями.
Так, давайте спать.
Спокойной ночи, сказала Маша, выходя из комнаты.
«Ну, Машка!» поразилась Аля. Пожалуй, только у нее это могло прозвучать как утешение, а не издевательство.
Назойливый голос ввинчивался в уши. Аля попыталась накрыться подушкой, но никак не могла ее нашарить. Наконец сообразила, что подушки нет, и с досадой открыла глаза.
Быстрее, вставайте! верещала Минка, стоя в дверях.
Аля поморщилась: еще бы спать и спать.
Поднимайтесь! тормошила Минка.
Поднимайтесь! тормошила Минка.
«До чего противная!» раздраженно подумала Аля.
Сквозь мутное стекло темнела ночь, тусклый свет из коридора едва просачивался за порог.
Нужно убрать столовую и гардеробную, пока не проснулся хозяин. Мухой на кухню, возьмете ведра и тряпки. А вы чего лежите? Сказано же было, Барбе помогать. У нас завтракают рано.
Аля с неохотой села, в нее полетела брошенная Минкой одежда. Длинная рубашка под поясок, куцые штанишки до щиколоток. Почище, чем доставшаяся от Варлама, но все равно ношеная.
Маша сказала сквозь зевок:
Светать еще даже не думает.
А ты до обеда собиралась дрыхнуть? фыркнула Минка и вымелась из комнаты.
Аля тряхнула тяжелой головой: нужно вставать.
Под Минкины крики суетливо провернули уборку. Алю поразило обилие ткани в комнатах: занавески, портьеры, обивка диванов, чехлы на креслах и пуфиках, даже стены затянуты шелком. Пыльно, душно, пестро.
Я буду накрывать на стол, а вы учитесь, скомандовала девушка.
«Куда в него столько влезет», сердито думала Аля, таская тяжелые подносы. Кухня далеко от столовой, да и пристройка к дому сделана неудобно высота этажей не совпадает, приходится бегать по ступенькам. Блюда искушали ароматами до рези в желудке. У Али хватило осторожности не тронуть ни кусочка, она только глотала слюну.
Все, наконец сказала Минка. Быстро управились. Время есть, пойдемте, чего покажу, умрете!
«Зачем стараться? подумалось Але. Я и так уже труп!»
Минка протащила девочек по боковой лестнице на второй этаж, толкнула дверь. Бело-розовый восход поднимался над забором, втекал между резными столбиками балюстрады. Аля вышла на балкон и подставила ветру разгоряченное беготней лицо. Утренняя свежесть забралась под рубашку, тронула холодными пальцами шею с прилипшими волосами.
Галерея тянулась вдоль всего крыла и поворачивала к центральному строению. Доски неприятно поскрипывали. Аля с опаской поглядывала вниз не рухнула бы вся конструкция. Перила хлипкие, доверия не внушают. Но Минка бодро ускакала вперед и крикнула из-за угла:
Сюда! Смотрите!
Аля ахнула, забыв про страх. Под ногами и дальше, до самого забора, цвел сад зеленый, сиреневый, красный, белый, лимонно-желтый и солнечно-оранжевый. Прихотливо изогнутые карликовые деревья и фигурные кусты не скрывали пышные, многоярусные клумбы. Сад по центру разрубала дорога, засыпанная пестрым щебнем. Она тянулась от главных ворот к дому, разветвляясь на множество боковых тропинок. Дорожки обведены бордюрами, покрыты белым гравием и на каждой разноцветными камушками выложен свой рисунок: разъяренные змеи, спящие драконы, диковинные цветы и райские птицы. Возле ворот прилепился сказочный домик: ярко-зеленая черепичная крыша, резные ставенки, стены в зарослях плюща. Казалось, того и гляди выйдет толстый гном в лазурном колпаке. Но на пороге увы! сидел стражник и точил меч.
Что это?! спросила Лера.
Сад. Все как при старой хозяйке. При ней-то лучше было, добрая. А хозяину, если пьян, хоть на глаза не попадайся.
Красиво, невпопад сказала Лера.
Старается Карт. Руки у него чистое золото. Жаль, нам без разрешения туда нельзя. А Фло разве пустит? Минка вздохнула. Пошли, а то хватится.
На кухне вкусно пахло тушеным мясом, даже затошнило.
Закончили? глянула на девочек Фло. Протянула куски жесткого полотна. Вилки чистить. Да чтобы блестели!
Простите, а нас кормить будут? не выдержала Аля.
Щеку обожгло, точно Фло хлестнула не ладонью, а проволочной щеткой. Тонкие губы скривились.
Вас вчера кормили бесплатно, а сегодня вы еще не заработали.
Маша, драившая в лохани закопченный чугунок, посмотрела с сочувствием. Шепнула, опасливо поглядывая на Фло:
Обещала, как тэм уедет. А мальчишек утром покормили, вместе со всеми.
«Можно подумать, они заработали», разозлилась Аля. Щека все еще горела.
Печь топилась вовсю, наполняя комнату жаром. От недосыпа болела голова, под веки словно песок насыпали. И зверски хотелось есть. Але вдруг представилась кухня там, дома. Занавески в бело-зеленую клетку раздвинуты. За окном чернота, разбавленная фонарями и несколькими освещенными окнами в доме напротив. Проехал троллейбус, мазнув по потолку отсветом фар. На стене тикают часы-тарелка, расписанные под палех. Стол застелен зеленой клеенкой. Мама ставит тарелку с котлетами: «Завтракать нужно хорошо. И не говори мне про диету. Во-первых, ты растущий организм. Во-вторых, так и язву заработать недолго»
Тэм проснулся, влетела на кухню Минка.
Фло схватила кофейник, полилась в чашку густая коричневая жидкость. Запахло шоколадом, хоть нос затыкай.
Минка с подносом умчалась. За ней вышла Фло. Без нее на кухне сразу стало уютнее.
Аля водила по холстине одной и той же вилкой и раздумывала: нарвется Алешка или нет. Этот может. Чувствуешь себя из-за него моральным уродом! Или смолчит? Должен понимать, что Михан церемониться не станет.
Фло вернулась бесшумно. Влепила подзатыльник Маше, оттиравшей чугунок без должного усердия. Велела:
Быстро на задний двор!
И сама же их туда отконвоировала, подгоняя тычками между лопаток.
Во дворе русоволосый мужчина с коротко подстриженной бородой слушал Михана и оглядывал выстроенных напротив мальчишек. Дверь конюшни подпирал Карт, кротко смотрел на хозяина. Выполз из караулки стражник, присел на пороге и осоловело уставился на новых рабов.
Фло пихнула девочек ближе.
«У него глаза как у лягушки», с омерзением подумала Аля. Тэм был опухшим и помятым, словно пьянствовал всю ночь. Свернутый на бок нос придавал ему глуповато-задиристый вид. Ногой Ласк упирался в длинный ящик и на согнутом колене придерживал меч в потертых ножнах.