Смотри-ка, Вань, экскурсия каких-то шизиков из психушки.
Впрочем, толпа в пижамах выглядела безобидно. Они шли парами, держали в руках одинаковые пакеты и синхронно поворачивали головы то влево, то вправо, разглядывая окрестности и людей вокруг.
Мы подошли ближе и стало слышно властный голос, доносящийся из головы группы:
Сюда смотреть! Никифоров, еще одно замечание и в следующий раз останешься в палате. Горделадзе, к тебе это тоже относится! Не отставать, идем вон до того здания, там будет привал и завтрак. Без команды продукты из пакетов не достаем!
Командовала рослая широкоплечая женщина, одетая в строгий черный костюм. Когда мы проходили мимо нее, она вдруг рявкнула во весь голос:
Куда пошли!? Стоять! Всем стоять! Семенова, я что сказала!
Мы послушно замерли, а потом Марта, придя в себя, возмущенно сказала:
Женщина, что же вы так кричите! Ребенка напугаете.
Впрочем, Лизка совсем не выглядела испуганной напротив, она подошла еще ближе к странным экскурсантам и громко прочитала содержимое бирки на лацкане пиджака строгой женщины:
«Старшая медсестра Елизарова Н. В., психоневрологический интернат 12».
Марта снова схватила меня за руку, подхватила Лизку за ручку корзинки и потащила меня вперед со словами:
Пошли отсюда скорее, здесь дурдом какой-то.
Мы притормозили только метров через сто, возле лотков с мороженым, автоматов с попкорном и толпы торговцев в косоворотках, призванных, по-видимому, изображать русскую ярмарку.
Там обе мои родные женщины принялись компенсировать стресс гигантскими порциями чего-то разноцветного и липкого, а я купил себе бутылку простой воды по цене французского шампанского.
А тут классно! сообщила мне Лизка перемазанным до ушей ртом.
Хороший девочка! Покупай себе еще один эскимо, предложил ей меднолицый мужик в косоворотке, с переносным холодильником за плечами и двумя холодильниками в натруженных руках. Рядом с ним застенчиво переминалась с ноги на ногу неожиданно светлокожая девочка лет десяти, с живым интересом глядя на Лизку. На девочке были точно такие же модные рваные джинсы, что и на Лизке, а еще у нее были очень светлые волосы, как у типичной блондинки.
Не, я пока больше не могу, призналась Лизка продавцу, мельком бросила взгляд на девчонку и отдала мне корзинку, которую ей внезапно стало невмоготу тащить.
Слюшай, брат, бери сейчас, за полцены отдам, за другой партия бежать надо, а этот тает, поделился проблемой таджик, но я аккуратно похлопал его по косоворотке и мягко оттолкнул в сторону, чтобы он больше не болтался возле нас.
Таджик послушно, как робот, побрел по дороге в указанном мною направлении, даже не оглядываясь. Белобрысая девочка пошла следом, тоже не повернув головы.
Странно, что им еще шапки-ушанки не выдали, сказала Марта с недоумением и тут же прыснула, внезапно увидев очередного мигранта именно в шапке-ушанке.
Несчастный раздавал флаеры с рекламой «Русской дискотеки».
Мне стало интересно, чем русская дискотека отличается от прочих и я взял одну разноцветную бумажку.
«Возрождаем национальные русские традиции! Диджеи Пинк Стоун, Саспенс Уан, Годзилла и другие представят славянский панк-рок и танцевальное шоу с участием финской группы Рашн Карелия. Начало в 21.00 в зимнем домике».
Я смял бумажку в приступе внезапного раздражения и не найдя урны поблизости, положил ее в корзинку.
А где обезьяны-то? напомнила всем Лизка цель нашего визита.
Как по заказу из навесных репродукторов сначала раздалась бодрая музыка, а затем гнусавый голос виновато произнес:
Уважаемые посетители! Напоминаем вам, что сегодня доступ на обезьяний остров закрыт. Нашим южным гостям из Африки вчера проводились необходимые медицинские процедуры, в частности, комплекс прививок от бешенства. Животных при этом нельзя беспокоить и раздражать. Доступ к зверям будет возобновлен с понедельника. Благодарим за понимание.
Лизка застыла, набираясь сил для возмущенного крика, но Марта высказалась раньше:
Ах, какие же они гнусные твари! Значит, по телику нас сюда заманивать это нормально, а беспокоить обезьян это ай-ай-ай? Это что получается, меня им беспокоить не страшно?!
Папа! Они спрятали от нас обезьян! Лизка подбежала ко мне вплотную, роняя на асфальт первые крупные слезы. Было ясно, что скоро их поток смоет не только меня, но и Марту, а затем и несчастных привитых шимпанзе и даже непривитых таджиков.
Мы сегодня увидим обезьян, не переживай, твердо пообещал я, для убедительности взяв ее за руку и указав направление.
Так мы без споров пошли к лодочной станции.
Марта шла за нами, вполголоса ругаясь на «охреневших рекламных жуликов».
Я очень давно не был в ЦПКиО и поначалу выбрал неверное направление, выведя свой маленький отряд к танцевальной площадке вместо лодочной станции.
На площадке небольшой оркестр играл джаз, под который с большим воодушевлением танцевали пенсионеры. Старички выглядели очень бодрыми и даже красивыми, когда так непринужденно и весело отплясывали под живую музыку. Они, конечно, знали все это, с видимой старательностью работая на публику, но это простодушное кокетство ничуть не раздражало.
Мы там постояли немного, любуясь царством спокойного непорочного веселья, пока Лизка не напомнила:
Папа, обезьяны, ты не забыл?!
Я вспомнил, наконец, куда нам следует идти, и через пару минут мы уже стояли в хвосте огромной очереди. То тут, то там очередь накрывало облачко пара из испарителей разных местных хипстеров.
Это что, все за лодками? Я так и знала, что здесь будет черт знает что! сообщила нам Марта, кривя свои прекрасные губы и нервно трепеща не менее красивыми ноздрями.
Мы вот тоже с мужем удивляемся, с готовностью поддержала Марту немолодая женщина впереди нас, кутаясь в огромный целомудренный платок, расписанный золотыми куполами да крестиками.
Муж мой постоял немного, а потом пошел узнавать, что такое случилось, почему всем вдруг лодки понадобились. Я ведь с мужем здесь стою, но он ушел, еще раз подчеркнула эта женщина, видимо, чтобы мы не подумали, что в такой разврат, как катание на лодках, она ударилась совсем одна, без супруга.
По радио сейчас сказали, что обезьяны после прививок внезапно спятили. Вот все за лодками и рванули, удирать отсюда сломя голову, натужно пошутил я зачем-то, но этой женщине моя шутка явно не понравилась и она демонстративно отвернулась от меня к началу очереди, высматривая супруга. Впрочем, возможно ей не понравился я.
Марта устало присела на скамейку рядом. Там она откинулась на спинку и закрыла глаза, чтобы я догадался, как ей все осточертело.
Лизка из вредности начала бегать вокруг нее, гукая, гримасничая и другими способами изображая психованных шимпанзе, пока на нее не рявкнули сердитые бабки, сидевшие рядом.
Все нормально, это у них просто технический перерыв был. Сейчас начнем двигаться, сообщил сразу всем вернувшийся из разведки солидный мужчина в классическом костюме и тщательно начищенных черных туфлях. Его супруга тут же взяла его под руку и принялась что-то шептать, искоса поглядывая на меня.
Все нормально, это у них просто технический перерыв был. Сейчас начнем двигаться, сообщил сразу всем вернувшийся из разведки солидный мужчина в классическом костюме и тщательно начищенных черных туфлях. Его супруга тут же взяла его под руку и принялась что-то шептать, искоса поглядывая на меня.
Очередь действительно начала двигаться, но как-то неровно, рывками, и в период очередной паузы я неожиданно для себя выслушал от семейной пары полноценную лекцию о врачах-вредителях.
Вот вы шутите так странно, начала все та же женщина, все-таки развернув ко мне свое круглое простое лицо, а ведь не знаете, что людей прививают от бешенства той же бактерией, только слегка пришибленной. Обезьян от сумасшествия привили, а гарантии, что они не заразятся, нету никакой. И кормят их чем попало, ГМО каким-то травят. Это ж додуматься надо, такой опасный эксперимент прямо среди живых людей ставить! И дети тут опять же. Это ведь ваша дочка, не приемная? задала она ожидаемый вопрос, указывая на Лизку, после чего застыла, пожираемая любопытством изнутри.
Моя, буркнул я после неприлично затянувшейся паузы.
Э-э, в смысле, родная или, начал мычать следующий ожидаемый вопрос мужчина в костюме, но я опередил его.
Родная, да.
До чего дошел прогресс! И ведь как похожа на вас, но ведь совсем белая при этом! восхищенно откликнулась женщина и начала мне рассказывать, как ее внучка делала экстрапоральное оплодотворение и родила в итоге двойню.
А муж ее, скотина, сбежал за полтора года до этого, представляете? Это чтобы алиментов не платить, наконец, удивила меня она.
Он не просто скотина, а подлец, негодяй, гнида и крохобор, уточнил мужчина в костюме и гневно топнул по асфальту начищенной туфелькой. Дослушать эту потрясающую историю мне не довелось, потому что очередь раздвоилась перед двумя окошками кассы и женщина в окошке передо мной устало буркнула из сумрака своей будки:
Лодка или катамаран? Быстрее соображайте, люди ждут.
Я выбрал именно лодку, а не катамаран, поскольку вдруг почувствовал, как соскучился по простым мышечным усилиям чтобы работать веслами и с оттяжкой, от плеча.
Помимо оплаты в тысячу рублей за аренду, с меня содрали залог еще примерно в сто долларов, но спорить я не стал и послушно выгреб всю имевшуюся в карманах наличность.
Марта забиралась в лодку с огромным недоверием, держась за меня сразу двумя руками, а Лизка, разумеется, плюхнулась с разбегу так, что я почти поверил, что у нашей лодки оторвалось дно и мы сейчас пойдем ко дну.
Потом я неспешно, с удовольствием выгреб на середину большого озера, осматриваясь, но какой именно из островов неподалеку назывался Обезьяний, было неясно, так что я просто поплыл наугад, велев Лизке смотреть в оба и кричать, если увидит что-то интересное.
Впрочем, первую обезьяну заметила Марта это был в умат пьяный мужик в казацкой папахе, который плавал среди лодок и хватал их за борта. Когда его отгоняли веслами, он кричал «Слава Руси!» или «Покайтесь, басурмане!» в зависимости от того, кого он видел в лодках.
Только не бей его, пожалуйста, сказала Марта, с тревогой глядя, как этот человекообразный, натужно пыхтя, гребет к нам.
Конечно, дорогая, ответил я и вынул весло из ключицы, перехватив его поудобнее.