Юля катит на кухню, и вдруг ее сознание чувствует нечто чужеродное, словно мелкого паразита, засевшего в голове. Подозрение в присутствии постороннего стремительно переходит в уверенность. Да, так и есть. Более того, она почти уверена, что это та самая пакость, которую она встретила во сне пять минут назад. Его психозапах, его ментальный отпечаток, такого ни с чем не спутаешь.
В мозгу несчастной поселился враг, точнее его сознание, бесплотное, злое, безжалостное. Оно растет, ширится, заполняя все ее естество, как собственное жилище, довлея, повелевая, подчиняя себе.
Гость не дает ей времени, чтобы опомниться. Тут же слышится приказ: «выпей воды».
Ей уже не хочется этого, разум не желает подчиняться, но сопротивление бесполезно. Утолив жажду, девушка тихо всхлипывает, останавливая растерянный взгляд на початой пачке пищевой соды на столе, и вдруг слышит новую команду: «съешь это».
Что?!
«Съешь это».
Только в этот момент Юлька осознает, в какую передрягу влипла. Она не в силах противостоять тому чудовищу, что овладело ее сознанием. Давясь слезами, бедняга с трудом пытается проглотить сухой порошок, справившись с этим, тут же припадает губами к крану с водой.
Эта ночь была самой ужасной в жизни больного ребенка. Бестелесный мучитель в голове властвовал безраздельно, упиваясь своим превосходством, вседозволенность превращала его в натурального садиста. Постепенно он повышал жесткость своих заданий, делал их все более болезненными. Несчастная уже не понимала, что делает, погрузив сознание в спасительный ступор. Часы жестоких унижений, пыток, слились для нее в одно кошмарное мгновение.
Когда, наконец, в дверном замке звякнул ключ, она, понуждаемая извне, делала шестую кровавую насечку на коже своего предплечья столовым ножом.
Не спишь, милая?
Голос матери прозвучал, как спасительный глас ангела-хранителя.
Юлька торопливо одернула рукав, скрывая свежие раны, резко выдохнула, загоняя ужас внутрь («только бы она не заметила») и тихо пискнула:
Привет, мам.
А что это ты за нож взялась?
Да знаешь она отвела затравленный взгляд, думаю вот, чего бы на завтрак
И тут глаза опускаются на сверкающий клинок, зажатый в правой руке, и опять ненавистный шепот в голове: «Она мешает нам. Воткни ей это в живот».
В мозгу девушки, будто молния взорвалась. Все, что накопилось в подсознании за бесконечную ночь истязаний, вдруг хлынуло жаркой волной на зарвавшегося тирана: «Нет!!! Да пошел ты!».
Удивительно, но враг замолк, отступил, хотя она продолжала чувствовать слабое его присутствие. Задохнувшись от торжества, Юлька бросила: «И не высовывайся больше Порву!».
Да тебя трясет, солнышко, мать приблизилась и положила мягкую ладонь на лоб ребенка. Жара нет. Что случилось?
Нет, мам, все норм. Так накатило что-то Не люблю полнолуние, ты же знаешь.
Хорошо. Сейчас позавтракаем, и лягу спать. Устала смертельно.
Можно я с тобой?
В смысле?
Ну в одной постели, как в детстве.
Женщина пристально взглянула на дочь, словно пытаясь прочесть что-то в ее глазах:
Конечно, без проблем, и, через секундную паузу. Мышка, если тревожит что-то, не держи в себе. Ты же знаешь, я помогу.
Да нет, ма. Не бери в голову.
Она лежит рядом с родным человеком, под одним одеялом, тело к телу. Страх улетучился, хочется думать, что навсегда. В сердце уверенность: пока мама рядом, все будет хорошо.
Девочка бросает взгляд на спящую родительницу, смыкает веки и вдруг понимает, как утомила ее эта ночь психологического рабства.
Минута, и странница проваливается в забытье.
4.
Она снова тут, в мире грез, который обожала, считала своим, пока
Любимый Гамниум уничтожен. Куда податься? Хотя это был не первый мир, созданный ею, и не последний, наверняка. Она обязана доказать себе, что все та же могучая Эйлао, а не загнанная девчонка, должна создать новое чудо.
«Что ж, так и поступим», спящая готова начать, задумка нового творения уже зреет в сознании, как вдруг
Опять он!!!
Облако черной мерзости, пахнущее копотью и безнадегой, выныривает из мглы и, не медля, бросается на странницу.
«Как?! Ведь я почти одолела его!».
В мгновение чувство уверенности покидает девушку, тонет, накрытое горячей волной паники. Сейчас не до рассуждений.
Она вмиг превращается в серебристую чайку и летит прочь, быстрее, еще быстрее, подальше от этого адского создания.
Юлька слышит погоню, но чувствует, что с каждой минутой тварь отстает все больше.
Кругом все та же серая хмарь, но местами встречаются разрывы, области чистого пространства, в которых покоятся незнакомые ей мирки, непохожие друг на друга. Выходит, она не единственный творец в этой вселенной грез.
Еще час полета, и, сквозь расступающуюся мглистую завесь впереди появляется нечто огромное, незыблемое, равнодушное. Идеально правильная сфера, не меньше десятка километров в диаметре.
От перламутрово-розовой поверхности исходит физически ощутимое чувство циклопической мощи, защищенности.
Вновь обратившись в девушку, она касается ладошкой теплой глянцевой мембраны и видит, как та легко подается, но тут же пружинит, словно резиновая.
Через секунду сознание оглушает глубокий басовитый мыслеголос:
ЧЕГО ТЕБЕ, ТВОРЯЩАЯ?
Я беглянка запнулась и вдруг выпалила, прошу убежища. Меня преследуют.
ПРОХОДИ.
«Вот так, просто?» она снова касается рукой трепещущей поверхности, и та принимает гостью в себя, как поверхность воды ныряльщика.
5.
В буквальном смысле она попала в иной мир: чужой, странный, завораживающий
В густой кобальтовой сини неба тускло светило маленькое багровое солнце. Сухая каменистая земля была сплошь утыкана огромными друзами геометрически правильных кристаллов поразительной красоты, которые разрастались, ветвились, образуя сложные величественные агломераты, нависающие над головой. В их прозрачной голубоватой толще бесновались яркие вспышки электричества, выводя свой порывистый замысловатый танец, стремясь вырваться наружу. Иногда у них получалось это, и тогда с острой грани кристалла срывалась крохотная молния, нарушая абсолютную тишину тихим потрескиванием.
Чарующий мир мертвой симметрии. А мертвой ли?
Как это порой случается во сне, к девушке вдруг приходит понимание сути происходящего: подвижные сполохи в глубине кристаллов это живые создания, возможно разумные.
Да, жизнь многогранна, и порой она приобретает совершенно причудливые неожиданные формы.
Насытившись зрелищем, спящая двинулась вперед. Путь был нелегким, приходилось постоянно выискивать проходы между густыми минеральными зарослями, осторожно преодолевать их, стараясь не пораниться об острые выступы.
Насытившись зрелищем, спящая двинулась вперед. Путь был нелегким, приходилось постоянно выискивать проходы между густыми минеральными зарослями, осторожно преодолевать их, стараясь не пораниться об острые выступы.
Медленно, трудно, выматывающе
Ее вдруг осенило:
Стоп! Это же сновидение, тут я могу все.
Эйлао поднялась в воздух и устремилась в направлении центра этого величественного мира.
С высоты картина казалась еще прекраснее: живое цветистое сияние внизу, от горизонта до горизонта, резко контрастировало с пустым безоблачным сводом над головой.
Пять минут полета, и картина меняется сейчас под ней совершенно круглое озеро, покрытое льдом, свободное от кристаллических разрастаний, в центре что-то пестрое.
«Что это?» девушка мягко спускается на лед.
У ее ног распласталось небольшое (меньше метра шириной) создание, напоминающее шестиконечную морскую звезду ярко-фиолетового цвета. Его мясистые лучи-отростки украшены поперечными янтарными полосками. Из центра симметричного тела торчат вверх многочисленные тонкие псевдоподии, напоминавшие нежные трепещущие рожки улитки.
«Надо же Выходит, тут и органическая жизнь присутствует».
Предположение не осталось без ответа. В голове гостьи вновь зазвучал уже знакомый мыслеголос:
Да, ты права. Приветствую тебя в своем логове.
От неожиданности странница отступила на шаг, не отрывая взгляда от существа:
Так это ты со мной говорил там, у входа?
Да.
Ты телепат?
Пустой вопрос. Ты же слышишь меня. Лучше скажи, как тебе эти места?
Девушка в который раз бросила взгляд по сторонам:
Странные, непривычные, но прекрасные. Материализованная геометрия. Рискну заявить, что не видела ничего более гармоничного. Я почти уверена, что все это твое творение.
Так и есть. В этом мы похожи с тобой. Разница только во времени. Я живу тут уже шестое тысячелетие.
Ого! Выходит, ты бессмертен.
Все смертны, просто сроки, отпущенные нам, значительно отличаются от ваших, человеческих.
Ты сказал «нам», значит, ты не один? Кто вы такие?
Крохотные щупальца собеседника сплелись на миг, образуя замысловатую фигуру:
Мы Корректоры, существа из той же вселенной, что и ты. Когда-то мы были хозяевами вашей галактики, хранили жизнь на планетах, берегли ее, лелеяли развитие разума, вмешивались только в крайних случаях, когда очередному миру грозила гибель. Так продолжалось слишком долго, миллионы лет. Но юные цивилизации росли, зрели, мужали, и однажды мы поняли, что дети повзрослели, нельзя пестовать их всю жизнь, они уже не нуждаются в этом. Признаюсь, для нас это была встряска, шок. Ведь мы на какое-то время потеряли цель своего бытия, перестали быть хранителями, стали лишними. Что дальше? Тот, кто отслужил уходит. Наше племя так и поступило, решив впредь жить для себя, наслаждаться высоким творчеством и его плодами. Мы покинули вашу вселенную, ушли сюда, все, до последнего.
Юля задохнулась от изумления:
Но как как можно уйти в сон?! Это же все ненастоящее.
Корректор слегка задрожал, подергивая мясистыми лучами:
Ой, уморила. Спасибо за эмоции, давно не смеялся. Выходит, вы, люди, до сих пор считаете область сновидений фикцией?
А разве это не так?
Конечно, существо успокоилось, замерев, словно каменное. Чтобы не упустить ничего, начну издалека. Ваша вселенная не единственная, она одна из великого множества. И все они, подобно пузырькам воздуха в мыльной пене, погружены в бесконечное пространство первозданного Хаоса, который и создал их. Но грань меж мирами и рождающей стихией довольно зыбка, ее легко преодолеть, что вы и проделываете во сне.
Что?! голос ошеломленной девушки сорвался. Ты хочешь сказать, что сновидения реальны?
Разумеется. Все, что существует здесь, так же объективно, как и ваша явь. Разве не понятно: это лишь иная зона Мироздания, которая не просто материальна, она первична. Любое существо, имеющее нервную систему, будь то мой сородич, человек, или кошка, к примеру, способно путешествовать по этой вселенной. Хаос, заполняющий ее, очень чувствителен к движению мысли спящего, он способен мгновенно рождать из себя любые вещественные объекты, сложные пейзажи, живых существ Разница только в том, что засыпая, вы (или жители иных планет) отправляете в странствия свое сознание, психополе, а мы, Корректоры, переселились сюда целиком, вместе со своими телами, и возвращаться не планируем.