«А мне здесь нравится!» подумала я, вдохнув холодный, с дымком воздух, но Яша не дал прочувствовать момент, даже выдохнуть я не успела, была подхвачена под руку и утащена: мимо карамельного шлагбаума, мимо камуфляжного, с багровой бычьей шеей, охранника, собравшего вокруг себя стайку сотрудниц, по расчищенной однако местами скользковатой! тропке; вдоль широчайшей стоянки пустоватой, четыре или пять машин всего, по плитчатым щербатым ступенькам, куда?
Чтобы не поскользнуться, я смотрела под ноги, и только ступив на хорошо расчищенный асфальт, глянула, куда меня бесцеремонно тащат. Вот это да! Архитектор не ограничился полумерами; чудить так чудить, карнавалить так карнавалить, решил он, превратив остеклённое зданьице в барабан. Но этого ему показалось мало, и он уложил на плоскую круглую крышу что бы вы думали? шляпу. Чёрный лощёный цилиндр великана. М-м шляпа? Кто? Наверняка не архитектор.
Я глянула искоса на Яшу: тот, вытянув нос, уверенно влёк одной рукою грохочущий колёсами чемодан, другой как непочтительно! тащил меня к зданьицу-барабанчику. Интересно, кого здесь считают шляпой. Надеюсь не гостя? А, так ведь под шляпой у них ресепшн!
Я увидела Яшу, чемодан и себя в зеркальном отражении, но рассмотреть не успела с шелестом разъехались двери.
Здравствуй начал Яков, запнулся, приостановился на пороге, потом тоном ниже добавил: «те».
Здравствуй начал Яков, запнулся, приостановился на пороге, потом тоном ниже добавил: «те».
Что с ним? Как будто привидение бледное смертеподобное нашёл за стойкой вместо администратора. Девушка как девушка: обыкновенно-административная, дежурно-улыбчивая и вовсе не бледная. Брюнетка. Белоснежная блузка с остроугольным воротничком, чёрный жакет, сама корректность.
Яков Кохановский, склонив голову набок, сказала она. Не спросила, отметила как бы про себя, но довольно громко. Здравствуйте, добро пожаловать в «Карнавал».
Не «в», а «на», машинально подумала я. Что-то неуловимо театральное было в приветствии; не получалось отделаться от ощущения, что реплика адресована не нам с Яшей, а зрителям в зале, которые где-то там, за нашими спинами. Откуда она узнала имя и фамилию? Ну, это просто. В автобусе, кроме нас, гостей не было, и к тому же водитель час назад звонил ругаться как раз по поводу фамилии. Она видела, как мы вышли из автобуса. Вроде ничего странного, а Яков обескуражен. Бросил чемодан, меня оставил, мигом оказался у стойки лицом к лицу с администраторшей, и могу поклясться, хоть мне и не видно было лица не просто разглядывал, ел глазами.
Ле Елена?
С запинкой опять. Да что с ним такое? Имя, конечно же, прочёл на бейдже. Приметлив, как и всегда, но Почему заикается? Вообще-то смутить его непросто. Ненатурально получилось: «Ле Елена». Оглянулся к тому же, как будто от меня ждал чего-то. Никак я не могла избавиться от ощущения, будто меня вытолкали на сцену вместе с Яшей и этой Леной-Еленой. Мимоходом сообразила, что на бейдже скорее всего «Елена», а не «Лена» написано, но реплики от меня Яша не дождался. Просто потому что не сразу поняла, что это значит.
Я Мы бронировали номер, лепетал Кохановский совсем уж ненатурально, как будто с ужасным наигрышем изображал смущение, которого на самом деле не испытывал. Ну точно: театр.
Глава II
Карнавал. Добро пожаловать
(Одноактная фантазия)
Круглая сцена, похожая на барабан, диаметрально разделена надвое стойкой. На сцене трое: Марина и Яков, одетые как пьеро и пьеретта, перед стойкой, по другую сторону, в лунном круге прожекторного света, Елена, обряженная арлекином. На заднике сцены вразнобой отсчитывают время круглые аэровокзальные часы-Париж, часы-Берлин, часы-Москва, часы-Киев, часы-Вашингтон, над ними карнавальные венецианские маски. На стойке разлетевшаяся веером пёстрая стопка проспектов, кофейная чашечка и тарелка с надкушенным яблоком.
Яков(смущённо). Я Мы бронировали номер.
Елена. Вы? (разглядывает Марину, воровато схватывает яблоко, откусывает, кладёт на тарелку) Бронировали, но не вы. (поспешно жуя, вполголоса, скороговоркой) Номер бронировали-бронировали, да не выбронировали. (с трудом глотает)
Яков. Вам надо поработать над артикуляцией. (преувеличенно артикулирует) Надо бы бронь перебронировать-перевыбронировать, надо бы номер перенумеровать-перевынумеровать.
Елена. Пе-ре-вы-бро-ни-ро-вать? Не получится, все номера заняты.
Яков. Шучу. Мы просто хотели въехать в номер, который
Елена. Паспорт, пожалуйста.
Яков(вытаскивает паспорт, кладёт на стойку). Надеюсь, одного моего достаточно? (оглядывается на Марину)
Марина(с укором). Яков!
Елена(икает под прикрытием ладони). Ик! Простите. Кто-то меня вспомнил. (вполголоса скороговоркой) Икотка-икотка, перейди на Федотка, с Федотка на Якова, с Якова на всякого.
Яков. Ну и как же зовут вашего всякого?
Елена(делает вид, что не расслышала вопроса). Есть маленькая проблемка.
Марина(подходит ближе). Нужен мой паспорт?
Елена. Нет, это необязательно, я не ЗАГС. Дело в том, что поселение у нас с четырнадцати, а сейчас девять.
Яков. Можно это как-нибудь уладить? Я могу оплатить раннее поселение.
Елена(меряет взглядом Марину). Не слишком ли раннее? Впрочем, мне всё равно, я не ЗАГС.
Марина. Мы не брак заключать приехали. Скажите, у вас в гостинице принято хамить постояльцам?
Елена. Мы стараемся найти к каждому гостю особый подход. (Якову) В забронированном вами номере невозможно раннее поселение, оттуда ещё не съехали. После полудня освободят, потом там надо будет убрать и Могу предложить другой номер, раз жениться вы не собираетесь.
Яков(поспешно). Великолепно! Сколько я вам должен? За раннее поселение.
Елена. Мне или за поселение? Мне, пожалуй, нисколько, а за поселение триста.
Яков(отсчитывает деньги). Пожаловать пожалую, вот пожалуйста.
Марина. А я бы ещё пожаловалась.
Елена. Жалуйтесь, хоть я и не ЗАГС. (Якову) Вы всерьёз хотите? Пожаловаться.
Яков. На вас? Нет.
Елена. Тогда пожалуйтесь мне. Я привыкла выслушивать жалобы от всякого, приму и от Якова. (после паузы) Вот вам ключи. (даёт Якову две пластиковые карты с изображением карнавальных масок)
Яков. Спасибо.
Елена. Да не за что.
Марина и Яков, взявшись за руки, спускаются со сцены, Яков тащит чемодан. Прожектор, лунно освещавший Елену, гаснет. Сцена вращается. Создаётся впечатление, будто Яков и Марина обходят её кругом. На заднике сцены, как на экране, зрителю показывают чёрно-белую кинохронику. Там гора, поросшая лесом, у подножия зданьице в форме барабанчика с гигантской чёрной шляпой на крыше. В кадр попадают: полупустая заснеженная стоянка, проходная в виде чемодана с наклейками, сетчатый забор, белый автобус с карнавальной маской на капоте. На склоне горы тут и там бревенчатые коттеджи. Расчищенная дорожка приводит зрителей к гостиничному многооконному корпусу. Марина и Яков переговариваются по дороге.
Марина(в сторону). Почувствовать себя лишней Ужасно.
Яков. Что? Ты что-то сказала?
Марина. Спросила. Ты бывал здесь раньше?
Яков. Да. Лет тридцать тому. Этого всего (показывает на экран, где гостиничный корпус) ещё и в проектах не было.
Марина(в сторону). Той грубиянке на ресепшн нет тридцати, её тоже в проектах не было. Тебе она годится в дочери.
Яков. Что? Ты что-то спросила?
Марина. Сказала. Вот тебе готовая завязка романа, слушай. Можешь сразу писать в блокнот. Двое, «А» и «B», он и она, приезжают на курорт в тропики, у них медовый месяц. На курорте они встречают «С», туземную девушку красотку смешанных кровей, та общается с «A» как с давним знакомым. «В» ревнует. Хоть «С» и годится «A» в дочери, между ними завязывается роман, и Где твой блокнот? Почему не записываешь?
Яков. Записывать нечего. Это не завязка, а так ветхая завязочка. Сказать сразу, как развяжется?
Марина(с вызовом). Давай. Развязывай.
Яков. Окажется, что твой «А» некогда был на курорте, и «С» приходится ему дочерью.
Марина. Угадал.
Яков. Ещё бы. Сто миллионов раз такое было, сто тысяч раз описано. Старо.
Марина(в сторону). Старый зануда.
Яков(глядит на Марину искоса). Если бы все, кто годится мне в дочери, в действительности были ими
Марина. Ужасно.
Яков. Согласен.
Марина. Ужасно, когда тебя принимают за девчонку. Ты слышал, как эта на ресепшн мне: «Не слишком ли раннее?» И про ЗАГС.
Яков(рассеянно). И что, ты против? (поглядывает вверх и в сторону, как будто читает номера на дверях) Триста пять триста шесть Маришка! Вот триста седьмой. Давай, я тебя на руках в номер?..
Яков оставляет чемодан, подхватывает Марину.
Марина. Ай! Прекрати, поставь меня! Джакобишка несчастный Ну, карточку хотя бы дай, я дверь открою.
Марина и Яков поворачиваются к зрителям, как будто зал это гостиничный номер. Марина суёт воображаемую карточку в несуществующий замок, толкает призрачную дверь. Яков с Мариной на руках спускается в зрительный зал, оставив чемодан на авансцене.
Яков. Нет, это никуда не годится. (отпускает Марину, та неловко спрыгивает на пол, но шею Якова не выпускает; они стоят обнявшись)
Марина. Что не так? Хочешь ещё один дубль?
Яков(обмахивает рукой зал). Ничего не замечаешь странного?
Марина(оглядывает зрителей). Вроде бы Нет.
Яков. Кровати односпальные.
Марина. Что за наглость!
Яков. Вот чертовка!
Марина. Кто?!
Яков. Ле Елена. Администраторша. Не хотелось мне скандалить, но
Марина(оглядывает зрителей). Вроде бы Нет.
Яков. Кровати односпальные.
Марина. Что за наглость!
Яков. Вот чертовка!
Марина. Кто?!
Яков. Ле Елена. Администраторша. Не хотелось мне скандалить, но
Марина(в сторону). Но ей этого хотелось.
Яков. Ну-ка, пойдём!
Яков живо тянет за собою Марину обратно на авансцену, подхватывает чемодан, они бегом устремляются навстречу вращению сцены, где в прежней позе за стойкой их ожидает Елена. Кинохроника на экране при этом ускоренно прокручивается в обратном направлении.
Яков. Кажется, придётся устроить
Марина. И она получит, что хочет.
Яков. Хор-роший скандал.
Прожекторный луч снова выхватывает из полумрака Елену. Марина и Яков направляются к стойке
Марина(с улыбкой). Что-то не так?
Яков(скандальным тоном). Вы прекрасно знаете, что не так. Я бронировал номер с двуспальной кроватью, а в триста седьмом
Марина. Яша, успокойся. Это какое-то недоразумение.
Елена(Марине). Никакого недоразумения, всё верно. Вы бронировали, но вы ведь и сняли бронь. Сами сказали, что не собираетесь вступать в брак, и я решила: это намёк. Откуда мне знать, вдруг недоразумением была как раз двуспальная кровать. Вот, к примеру, приехала к нам однажды парочка: он солидный такой, она пигалица. Знаете, как сейчас бывает? Ну, моё дело маленькое, выдала я им ключи, а через десять минут звонок из номера, крик, ругань: почему кровать двуспальная, что за грязные намёки? Оказалось: отец с дочерью. Вот поэтому я и поселила вас в триста седьмой.