Анна снова ахнула, принимая подарок. Она накинула его на плечи и покрутилась перед большим зеркалом на стене.
Красота, как раз к моим глазам. Она подбежала к старику и чмокнула его в волосатую щёку. Спасибо, дедушко. Знатный подарок.
Тут я и Максимке кое-чего привёз. Ужо сам отдам, сказал дед, отодвигая свой рюкзак ногой в сторону.
В этот момент зазвонил сотовый телефон, девушка схватила его:
Да! Привет. Ладно, через полчаса буду. Всё, всё. Я поняла.
Ну, куда ещё навострилась? недовольно спросила Анна. Ведь дед приехал.
Мама, дедушенька, мне надо идти. У нас сегодня вечеринка по случаю окончания десятого класса. Мне бежать надо.
Ты гляди там, без озорства, строго напомнила мать. И чтоб домой до десяти была.
Мам, дедушенька, взмолилась Луша, ну, я же не маленькая уже.
Вот именно, что не маленькая, не отставала Анна, понимать должна. С парнями не очень-то заигрывай, и не употребляйте там, чего не положено.
С внуком дед Устин встретился только вечером. Они сидели за столом и попивали ежевичную наливку, которую так любил дед. Максим, мужчина за сорок, курчавоволосый, поджарый, высокий, часто махал длинными волосатыми руками и спокойным голосом говорил:
Пропадёт здесь Лушка. Что-то делать надо, дед. Я давно заметил, что она часто прятаться от нас начала. Зайдёт в свою комнату, притихнет, словно её и нет. Однажды зашёл к ней, когда она спала, и нашёл в сумочке порошки. Вся ясно наркотики. Хорошо хоть, что не героин. Ругать её не стали что толку. Поговорили с ней, а она только плачет. Спрашиваем, кто её подсадил, тоже молчит. Сводили сначала к наркологу, то предложил положить её в стационар, но предупредил, что гарантии никой нет. После больницы мы ничего не замечали, а в последние недели Лушка опять что-то изменилась: таиться стала, нас избегать, часто вечерами пропадает, правда, говорит, что ходит на дискотеки.
Да, беда, отозвался дед Устин. И что же ты предлагаешь?
Одна надежда на тебя, дед.
А я-то что могу сделать, разве что выпороть дитя. Так рука у меня на человека не поднимается.
Ну, пороть это дело последнее, согласился Максим. Я тут долго думал. Внук на минуту задумался. А что, если ты возьмёшь её с собой в тайгу на пару-тройку месяцев. Я знаю, что ты хороший травник, может, поможешь чем, а то сгинет девчонка. В тайге ей хоть друзья досаждать не будут.
Хе, вот учудил! В тайгу! Дед покачал головой. Это тебе не на пикник съездить, тайга это тайга. В ней и бывалому-то непросто выжить, а ты про девчонку. Не, так дело не пойдёт. А если она не захочет, её что, силком волоччи! Вот удумал внучок!
А ты не кипятись, дед, я всё обдумал. Сделаем вот как
Выслушав внука, дед Устин спросил:
А что Нюра скажет, согласится ли?
Согласится, твёрдо сказал Максим, с ней я уже говорил. Она на всё согласна, лишь бы Лушке помочь. Да и доверяем мы только тебе, дед. С другим мы её ни за что не отпустили бы. Так как?
Чудовище возвращается
Слушай, Денис, зачем нам ехать в какую-то глушь, на какую-то заброшенную заимку. Лучше посидим дома, за столом. Я всё приготовлю салатики, курицу, сервелатик, кетовую икру, солонинку, рыбу, уговаривала ещё молодая, полноватая женщина высокого, сероглазого мужчину, который корпел у компьютера и просматривал фотографии и видеосъёмку.
Денис Костомарь, тележурналист областного телевидения, быстро развернулся к жене на вертящемся стуле и, блеснув сталью глаз, ответил фразой киногероя:
Эх, Катька, пропал в тебе дух авантюризма, пропахла ты кислыми щами, изнежилась в комфорте этих четырёх стен, только и знаешь одну дорогу: дом работа магазин дом. И так каждый день.
Да ну тебя, отмахнулась Катерина. По-твоему, я должна скакать за тобой по всем городам, тайгам и весям в поисках твоих телегероев? Я уже смотреть на них не могу, одно и то же: убийства, криминальные разборки, аварии, происшествия, рекламные ролики. Уже тошнит от всего этого.
Что ж поделаешь, такая у меня работа она, как известно, кормит нашу семью.
Кормишь, допустим, не ты один. Я тоже работаю. Ты лучше объясни, чего это тебя на природу потянуло, а?
А ты не понимаешь, сопротивлялся муж. Придут к нам начальство, коллеги по работе, друзья, будут сказывать сладкие речи в честь моего тридцатипятилетия, а потом начнут жрать, пить, плясать, голосить песни. Ты знаешь, где это у меня? Вот здесь. И Денис сжал своё горло.
А ты не понимаешь, сопротивлялся муж. Придут к нам начальство, коллеги по работе, друзья, будут сказывать сладкие речи в честь моего тридцатипятилетия, а потом начнут жрать, пить, плясать, голосить песни. Ты знаешь, где это у меня? Вот здесь. И Денис сжал своё горло.
Чем же тебе это не нравится, все так свои юбилеи отмечают, не сдавалась жена. И мы не хуже, и не лучше других.
Костомарь встал и выпрямился во весь свой почти двухметровый рост.
Эх, Катька, а вспомни-ка, как мы с тобой лет надцать назад уезжали на Гуран, жили у залива в шалаше, ловили рыбку, подстрелили утку японку, варили уху, жарили шашлык. Красота! А какой там солносяд, сопки, кедрачи и лиственница, заливы, воздух, природа загляденье, душа летает, а тело, словно бальзамом намазали. Неужели тебе не хочется это повторить?
Жена села на диван, заулыбалась, потом, взглянув на мужа, посерьезнела:
Ты меня не сманивай, паразит эдакий! Ты забыл, что у нас ещё дочь есть, ей всего двенадцать лет. Её куда ты денешь: в карман засунешь, в шкаф спрячешь?
Ну, зачем же в карман, с нами и поедет.
Ни за что, заупрямилась жена.
Но спор супругов разрешила сама Ленка, которая только что вернулась от подружки:
Предки, не ругайтесь, я решила поехать с вами.
Ленок, да ведь там же гнус тебя заест, пыталась отговорить дочь мать, там волки, медведи, там
Вот и хорошо, перебила Катерину Лена. А то всё учите: познавай жизнь, познавай природу, людей. Я что, эту самую жизнь по книжкам, в музее должна изучать, да! Одним словом, я решила: поеду с вами.
Вот характерец, чуть не плача, сказала Катерина.
Денис подтвердил:
Точно, вся в тебя.
Семья Костомарь решила ехать на торжественный семейный пикник втроём, но их планы нарушил старый, ещё детский, друг Дениса, который уже много лет жил в Москве. Он позвонил в дверь квартиры, когда дома была одна Лена. Та без раздумий отворила дверь, и перед её взором возник толстый лысый детина, который вдруг широко улыбнулся и густым басом спросил:
А это что за чудо?
Обычно смелая, без комплексов, девчонка при неожиданностях не терялась, а тут, раскрыв рот, смотрела на незнакомца и не могла ничего ответить. Незнакомец понял, что напугал девочку до полусмерти, погасил улыбку и протянул:
Та-ак. Вот что, девочка, если здесь живёт Денис Костомарь, то срочно звони отцу и спроси, помнит ли он Тишку Ерошкина.
После этих слов гость сам затворил дверь. Некоторое время девчонка стояла перед дверью, но после того как отступила опасность и она оказалась в квартире одна, бросилась к телефону. Дозвонившись до отца, закричала:
Папка, тут какой-то дядька приехал. Толстый такой. Тебя спрашивает.
Кто такой, как его зовут?
У Лены уже вылетело из головы имя нежданного гостя, она прокричала в трубку:
Щас. Подошла к двери, прокричала: А как вас зовут?
Из-за двери донеслось:
Тихон Андреевич Ерошкин.
Лена повторила, на что отец ответил:
Тишка, Ёршик?! Это толстый такой, с выпяченной губой?
Ага, пап, похож.
Ты его, Леночка, не бойся, он добрый, уговаривал отец дочь, ты его впусти в дом, чаем напои. Я минут через десять буду.
Хорошо, папа.
Лена на цыпочках подошла к двери, приложила к ней ухо тихо. Она осторожно приоткрыла дверь и увидела, что гость сидит на двух рюкзаках и, прислонившись спиной к стене, спит. Отец поднялся на шестой этаж, увидел спящего одноклассника и с усмешкой сказал:
Узнаю Тишку Ерша. Он и на уроках спал, как сурок.
Уже в квартире, за столом, Тихон и Лена, перебивая друг друга, со смехом рассказывали о своей первой встрече. Наконец, все успокоились. Лена ушла в свою комнату. Денис спросил:
Ты какими судьбами?
Да вот решил навестить родные края. Жена с сыном и дочерью решили в отпуск махнуть в Таиланд. А я сюда.
Что же ты оставил их одних.
Да нет, не одних, туда целая группа летит. А я не переношу эту тропическую жару. Как-то был в турецкой Анталье жара, мухи, базарная вонь. Лежу на пляже, а такое впечатление, что я карась на раскалённой сковородке. Нет, не зря в русской народной песне поётся не нужен мне берег турецкий, и Африка мне не нужна. А я решил на родину махнуть, в Приамурье. Тут другое дело: ни экскурсоводов, ни семейного хвоста воля, свобода, Амур, рыбалка. Я словно сто лет ждал этого мгновения. Кстати, я не забыл, что ты именинник. Сейчас подарок принесу. Он с пыхтением поднялся и пошёл в прихожую. Скоро вернулся с коробкой. Вот, принимай. Я знаю, тебе это пригодится.
Денис развернул коробку, достал из неё тонкий объектив и присвистнул:
Слушай, да это же насадка для видеокамеры. Он покрутил объектив в руках. Честно говорю, я таких не видел. Чья: японская, немецкая?
Не угадал. Наша, ЛОМОвская, новейшая разработка для военных, на километр можно муху снять.
Тиш, конечно, спасибо за такой великолепный, царский подарок. Я тебя не разорил?
Да нисколько. Ты же знаешь, я работаю в экспертном отделе. Чего к нам только не тащут: от наногвоздей из пластика до самозакипающих самоваров. Прислали как-то и эту штуку, но она военных не устроила. Расписались в получении и оставили: мол, потом заберём, да так и не пришли. Военный бардак, он, как известно, самый полный порядок для армии. С год она валялась у нас в кладовке. Вот я и решил: чего она пылиться будет, лучше тебе подарю.
Спасибо, Тиша, испытаю. Денис почесал голову. Придётся взять тебя на пикник.
Какой пикник? насторожился Тихон.
Да ты знаешь, я хочу сбежать из города, чтобы не слышать этих фальшивых поздравлений и здравиц в свою честь. Поэтому мы и решили справить праздник по-семейному, тихо.
Тихон рассмеялся.
Я тебя понимаю и присоединяюсь. Куда выбираться будем?
На Гуран. Сядем на мой джип и до вечера будем там.
Место хорошее, согласился Ерошкин. А как туда дорога?
Доедем. Зато никто мешать нам не будет. Доберёмся до Сретенки, а там по летнику до заимки. Совсем недалеко от неё есть прекрасное озерцо, там и рыбку можно половить, и утку подстрелить.