В этот самый момент, что говорим через книгу, мир опускается в технологичное Средневековье: где-то этому способствуют центральные банки столпы нынешний экономики, завязанной на манипуляциях не меньше, чем на спекуляциях; где-то религиозные объединения; а местами и вовсе военный гнёт, такой своеобразный атавизм-необходимость (в качестве «живой» памяти прошлого24). Но каким бы псевдонимом ни называлось государство монархия, республика, демократия или тоталитаризм государство всегда одинаково. Примеры? Сравнить хотя бы Россию и Китай, США и нацистскую Германию, Австралию и Англию. Много ли найдётся отличий, если речь зайдёт о войнах, геноциде, рабстве, кризисах и подобном?
Возразишь мне, что думать нужно о хорошем, и негатив ничего не родит? Да, отвечу тебе вновь, но неотвратимость наказания в любом обществе как раз нужна для того, чтобы никто не мог уничтожить систему: это и есть её иммунитет. Другое дело, что уподобляться Моссаду после Мюнхена, ФСБ после нулевых, ЦРУ, ФБР и АНБ от и по сей день не нужно.
Иначе заставляешь смотреть в глаза Рокфеллеру, который убивал и унижал ради нефти, русским олигархам 90-х, что занимались вещами далеко не божественными, SS-овцам и прочим и видеть в них людей. Да, там есть люди: глубоко в каждом есть человек. Но повод ли это впускать в общество вновь Чикатило, Кулика?.. Не думаю. О системе изгоев и наказании стоит поговорить отдельно и много, а пока вернёмся к истории.
Мы живём и считаем, что государство было всегда, тогда как ему даже по самым смелым теориям не больше 5 000 лет. На деле же многим меньше. А человек по разным критериям появился 250 00070 000 лет назад25. В нынешнем виде. Правда, всякий раз этот срок сокращают, а единичные попытки «удревнить», напротив, убивают в зародыше. Но и этих чисел достаточно, чтобы оценить, что даже на самой малой шкале 5 000 невозможный и недоказанный, на мой взгляд, максимум составляет менее 10%. Хочешь подробней? Прочти «Атлас геноцида» всё же эта книга даётся мне великим трудом. Здесь же отмечу единственное: мы, люди, не смогли даже выйти в Космос, потому как государству не выгоден он. По крайне мере пока.
В Космосе неограниченные запасы пространства, времени, ресурсов и прочего. На Земле нет. Поэтому здесь, на третьей планете от Солнца, миф о конкуренции и «законе» стаи поддерживать легче.
Да, Гагарин совершил свой полёт, и, возможно, даже Армстронг шагнул на Луну. Но что дальше? Геостационарная орбита, GPS и ГЛОНАСС, межконтинентальные ракеты и космический мусор на орбите? И редкие, очень редкие попытки выйти за пределы Солнечной системы, узнать чуть больше о Марсе и других планетах26. И вот, наконец, к 2030-м попытка поселиться на Красной планете. Неплохо, скажешь мне? Отвечу, что должно было быть многим лучше, тем более с учётом того, что нам навязывают, что мы, человечество, ежедневно убиваем тело Планеты. И отчасти делаем именно это. Но тогда вопрос об актуальности межпланетных полётов становится не просто актуальным катастрофически важным. Только где же ответ на него?
Жажда жизни, знаний и добра заложена в детстве: куда же расплёскивают её те, кто к тридцати годам превращается в хомяка, а то и вовсе шипящую змею?
Ровно то же можно увидеть на примере еды: богатые страны, как США, Германия, даже Россия или, например, по-своему, ЮАР создают еды больше, чем нужно. Но куда они «деют», как произносят в наших краях, остатки? Правильно в никуда: что-то растворяется под гусеницами бульдозеров, что-то в помойках возле, а что-то просто тухнет и гниёт. При этом делиться никто не собирается, ведь тогда нарушится главный закон: должны быть бедные и богатые, бедные должны стремиться стать богатыми, и производство должно работать так, как будто все могут себе всё позволить, невзирая на то, что это не так. Совершенно не так. Иначе не будет кредитов, а с ними и банков; не будет роста производства, потому как все понимают, что иначе оно скатится к плановому, которого чураются ещё со времён Сталина; не будет возможности разделять и властвовать, одним словом. И это на поверхности. Но кто, спрашиваю тебя, кто пытается не просто видеть это, но идти дальше противостоять?
Для этого не нужно поднимать знамёна, бить в барабаны и кричать надоевшие каждому лозунги, не нужно давать несбыточных обещаний и вести людей на бойню: нужно научиться понимать уловки маркетинга и не поддаваться им (не покупать на распродаже то, что стоит дороже и/или вовсе не нужно, не смотреть на яркие упаковки и тугие тела по делу и без и прочее); не ставить себе лишь материальные цели и не развиваться в одном из четырёх (пяти и более?) направлений; не использовать авто, планшет или платье как то, что дарует счастье, но лишь как то, что способно выполнять небольшую роль средства, функции даже этого средства для нормального существования, отдавая отчёт в том, что жизнь стоит куда больше, чем её упрощённое мерило деньги. Просто? Да. Но, как и всегда спрошу, сколькими эти простые правила выполнены? Ответить придётся, думаю, самостоятельно. И в большинстве отрицательно. В большинстве случаев.
Его, нашего современника, раздражает сломанный стул, обшарпанный стол, забитый комод, оторванная пуговица и даже застиранный ворот. И порой в тех случаях, когда это не играет вообще никакой роли. Мелочи, детали, увеличительное стекло повсюду вот дьявол, которого ищут, но не могут найти. Самое нелепое состоит в том, что в этом теперь соревнуются не только женщины меж собой, или мужчины, но даже взрослые и дети. Бесшабашность стала мерилом, тогда как ей самое место в исключениях: но ставка на вычурность, подчёркнутость, выделенность, себя-акцентирование то, что надо. Для общества потребителей, разумеется.
В этой же связке следует рассматривать развитие туризма: нас вынуждают27 ездить по разным странам, но, по сути, везде получаем абсолютно унифицированную цивилизацию с вкраплениями так называемой этничности, которая на самом деле давно превратилась в китч. Быстрая еда, Интернет, одинаковые бренды и прочее всё это слова как раз одной песни. Да, Португалия или Мозамбик отличаются, но сколькие столицы всё ближе друг к другу? А если учесть районы для богатых и бедных даже в диком Бангладеш, то всё и вовсе станет прозрачным и ясным. Но только для мысли, а не её восприятия: восприятие будет черно.
При путешествиях же, то есть перемещениях в области заданного «шара», все эти посещения «туземцев», «местная» архитектура и развлечения в 99, (9) % случаев есть не что иное, как способ заработать. Подражание, воссоздающее традиции. Довольно показательными являются примеры как раз Португалии, индейцев в США и, скажем, Бутана и Филиппин. Но на деле это любая страна. Любая из двух сотен. И их, заметь, не становится меньше: меньше становится их «зерно» и территория.
Видимый выбор всегда приправляют обозримым, но весомым количеством.
Так, китайцы давно не едят (массово) насекомых, но на рынках для туристов жареные кузнечики продаются, как семечки. В Иркутске построен целый квартал в стиле XVIIIXIX веков, тогда как настоящие дома того времени сожжены деятелями ради федеральных вливаний в проект. Даже отдалённые племена где-нибудь в Океании продают с удовольствием визиты к себе словно в кинотеатр. А женщины-жирафы и вовсе не зрелище, а беда, но всё же ради оплат. Впрочем, примеров слишком много: это можно либо видеть, либо отрицать, закрывая глаза тёмно-бархатным занавесом вечного несогласия, которое само по себе есть необходимое следствие деструктивизма со-временного человечества. И это не есть выбор, как не есть выбор и созданное безвкусие. Это навязанная модель. Вещи разные. Несовместимые. Из иных реальностей.
Так, китайцы давно не едят (массово) насекомых, но на рынках для туристов жареные кузнечики продаются, как семечки. В Иркутске построен целый квартал в стиле XVIIIXIX веков, тогда как настоящие дома того времени сожжены деятелями ради федеральных вливаний в проект. Даже отдалённые племена где-нибудь в Океании продают с удовольствием визиты к себе словно в кинотеатр. А женщины-жирафы и вовсе не зрелище, а беда, но всё же ради оплат. Впрочем, примеров слишком много: это можно либо видеть, либо отрицать, закрывая глаза тёмно-бархатным занавесом вечного несогласия, которое само по себе есть необходимое следствие деструктивизма со-временного человечества. И это не есть выбор, как не есть выбор и созданное безвкусие. Это навязанная модель. Вещи разные. Несовместимые. Из иных реальностей.
Помнится, знаменитые «люди в чёрном» получали данные о пришельцах из бульварной прессы: метод как раз основан на тезисе о том, что информация всегда просачивается сквозь любые заслоны нужно только уметь её выделять. Недаром же Жан-Батист Гренуй «пошёл» по сюжету в дубильщики, а рокеры и дети дипломатов стали течью в судне СССР?
Поэтому рекомендую для серьёзного анализа нынешнего мира использовать развлекательные передачи для путешественников: только смотреть не с точки зрения местных прикрас, а с позиции глобальности пагубных последствий государственности в целом. Именно так можно увидеть, что Мальдивы далеко не райское место, а, скажем, в Европе большинство «старинных» городов копии самих себя некогда. Где? Хоть в Польше, хоть в Германии. Да и копии ли? Поверь, найдёшь ещё немало интересного28.
Одним словом, нарисованная некогда, скорее всего в эпоху так называемого Возрождения, картина мира не меняется, а лишь уточняется, шлифуется и подаётся всякий раз под разным соусом с единой целью: скрыть, что институт государства для общества новый, надуманный и нежизнеспособный, если, конечно, не брать во внимание абсолютное меньшинство, пользующееся благами данного феномена. Паразитизм доказан Природой, но насколько он хорош для носителя? К тому же, скажу прямо: история искорёжена за последние два столетия не раз (есть веские доводы что и раньше, но для нашего предмета это не столь существенно), а значит возможен только один подход: сопоставление фактов, а не позиций29.
И речь даже не о «золотом миллиарде» или политической элите: достаточно посмотреть на график крупнейших корпораций мира, чтобы понять, что истинных владельцев не так много (что-то около 50). Все остальные приближены к элите, как когда-то бароны, герцоги и прочие вельможи были близки ко двору правителей. Король голый, но всё одно один. На то и король.