Однако, несмотря на внутреннее неприятие, я была обречена на постоянное присутствие мужа в своей постели и частые разговоры об истории его рода. Что ж, таковы были побочные эффекты невероятно блестящего брака, устроенного моим отцом! Они смягчались разве что тем, что Эмманюэль задаривал меня драгоценностями. Два дня назад, когда от его объятий меня уже мутило, он в утренний час выскочил из моей спальни в халате и домашних туфлях, пробыл у себя не больше четверти часа и вернулся с красным бархатным футляром.
Опять вы?! Я ни в чем не нуждаюсь! заявила я сходу. Его приход помешал мне толком принять ванну, а значит и провести некоторые интимные процедуры, подсказанные мне Маргаритой, которые могли бы помочь избежать беременности. Проведывая Жанно, она заодно посещала и аптекаря на улице Паве, у которого покупала снадобья для этой цели. Говорю же вам у меня всего достаточно!
Дорогая, произнес он примирительно, конечно, вас так украшает скромность. Вы не гонитесь за бриллиантами, как множество дам, хотя ваша красота, бесспорно, превосходит красоту любой женщины во Франции. Однако м-м, эта вещь в честь нашего эльзасского наследства. Вы тоже стали княгиней теперь, супругой имперского князя. Мне кажется, она просто создана для вас, мадам!
Он открыл передо мной футляр, в котором хранился подарок, и я не смогла сдержать возгласа восхищения.
Опять вы?! Я ни в чем не нуждаюсь! заявила я сходу. Его приход помешал мне толком принять ванну, а значит и провести некоторые интимные процедуры, подсказанные мне Маргаритой, которые могли бы помочь избежать беременности. Проведывая Жанно, она заодно посещала и аптекаря на улице Паве, у которого покупала снадобья для этой цели. Говорю же вам у меня всего достаточно!
Дорогая, произнес он примирительно, конечно, вас так украшает скромность. Вы не гонитесь за бриллиантами, как множество дам, хотя ваша красота, бесспорно, превосходит красоту любой женщины во Франции. Однако м-м, эта вещь в честь нашего эльзасского наследства. Вы тоже стали княгиней теперь, супругой имперского князя. Мне кажется, она просто создана для вас, мадам!
Он открыл передо мной футляр, в котором хранился подарок, и я не смогла сдержать возгласа восхищения.
Я увидела роскошнейшее из ожерелий, когда-либо сиявших под сводами Версаля. Свыше сорока крупных и мелких брильянтов сливались в созвездия и сверкали так, что, кажется, даже в комнате посветлело. Настоящая алмазная россыпь, бриллиантовый дождь А какая тонкая работа!
О! прошептала я, не в силах вымолвить больше ни слова. У меня перехватило дыхание.
Вам нравится? Эмманюэль был явно счастлив видеть выражение моего лица.
Эмманюэль, вы вы просто чудо! Какая прелесть! воскликнула я, вся сияя от счастья и осторожно вынимая ожерелье из футляра. Никогда не видела ничего прекраснее. Это самое удивительное из моих украшений, такого нет и у Марии Антуанетты И если в Версале еще когда-нибудь будут балы О-о, у меня просто нет слов!
Слова у меня действительно закончились, потому что именно в этот момент Эмманюэль справился с застежкой, и я взглянула на себя в зеркало. Конечно, простыня, которую накинула на меня Маргарита, когда я выходила из ванны, это был наряд не подходящий, но бриллианты, словно сверкающие капли росы, даже сейчас самым чудесным образом оттеняли матовую, чуть смуглую кожу плеч и полуобнаженной груди. Ожерелье было таким тяжелым, полновесным, сразу прибавляло моему в общем-то хрупкому облику величия.
Знаете что, Сюзанна? Ни у кого в Версале нет такой красивой жены, как у меня. И поверьте, это вы украшаете ожерелье, а не оно вас.
Он ласково коснулся влажного завитка на моей шее. Я слегка отстранилась, потому что комплименты мужа не были так уж важны для меня. Мои мысли были заняты другим.
Эмманюэль, вы, наверно, совсем разорились, сделав мне такой подарок!
Нет, Сюзанна. Вовсе нет.
Сколько же оно стоит?
Миллион ливров, дорогая.
Услыхав это, я замерла с открытым ртом.
Святой Боже, Эмманюэль, но ведь эта сумма равна нашему доходу за год! Нет-нет, это невозможно, я даже не знаю, как вы решились на такое И откуда у вас такие деньги? Кто позволил вам? Неужели мой отец?
Впрочем, я и сама понимала, насколько невероятным является такое предположение. Отец никогда не позволил бы так сорить деньгами, чтобы помочь Эмманюэлю ублажить взбалмошную жену. Недаром он приставил к нам управляющего, который следил за всеми расходами и о каждой подозрительной трате сообщал ему. Из этого управляющего, господина Арну, нельзя было вытянуть ничего лишнего. Наш доход равнялся миллиону в год, и он тщательно планировал, чтобы мы не выходили за рамки этой суммы. Княжеское наследство в карман Эмманюэля еще не поступило это пока были только титулы. Откуда же деньги?
Я провернул кое-какую сделку, признался мой муж с довольным и, как мне показалось, несколько глупым видом. Мне удалось провести господина Арну.
Каким образом вы исхитрились это сделать?
Масоны ну, в моей масонской ложе меня свели с некоторыми полезными людьми. Я продал кое-что совершенно ненужное.
Что это ненужное вы продали и как об этом не узнал Арну?
Я продал свое достоинство видама11 Амьена. Пока я соображала, что все это значит, он легко коснулся застежки на ожерелье, погладил мои плечи и самоуверенно заключил: Да! Всего лишь старый титул. Пустяк! Это звание мне было ни к чему. А этот еврей просто горел желанием его заполучить. Как по мне, удачное соглашение. У меня их, таких пустяков, хватит на всю жизнь! И я очень рад, что мое членство в м-масонской ложе принесло хоть какую-то пользу.
Хоть он и выглядел довольным, при этих словах все же облачко промелькнуло по его тонкому лицу. Каждый четверг он исправно посещал ложу, и в последний раз был там только позавчера. Чем там занимаются этого Эмманюэль мне никогда не говорил, хотя обычно отличался словоохотливостью.
Какой еврей? Где вы его нашли во Франции? И кто вообще подбил вас на то, чтобы продать титул? Разве Запнувшись, я все-таки выговорила то, что вертелось у меня в голове: Разве это не позорно для нас, сударь?
Никогда за всю жизнь во Франции я не встречала здесь евреев. Я вообще знала об этом народе крайне мало разве что из Библии, да еще то, что говорили на уроках истории в монастыре: еврейский врач в далекие средневековые времена отравил императора Карла Лысого, и за это евреев изгнали из Франции. Бытовало мнение, что от них не приходится ждать ничего хорошего. Вольтер, опять же, терпеть их не мог
Я же говорю вам, Сюзанна, что титул совершенно пустячный. По крайней мере, бриллиантовое ожерелье на вашей груди гораздо лучше этого титула. И потом, я же не продал свое достоинство имперского князя! Видам это нечто такое ус-старевшее, что м-мне даже неловко было так называться.
Поглаживая кончиками пальцев бриллианты у себя на груди, я молча слушала рассказ Эмманюэля, больше похожий на самооправдания. О том, как друзья масоны свели его с еврейским чудаком, богачом из Гааги, пару лет назад невесть как приобретшим французское гражданство, по имени Лифман Кальмер, как он узнал о желании Кальмера обзавестись еще и титулом и как сговорился продать этот титул за безумную сумму миллион ливров, которые еврей тут же ему и выложил. Я представляла, какую это вызвало бы бурю, если бы об этом узнал мой отец. О таком при нем нельзя даже заикаться! Но ведь шила в мешке не утаишь. Все равно он узнает такие вещи нельзя скрыть
Будто угадывая мои мысли, муж поспешно проговорил:
Не думайте, моя дорогая, что я был неосторожен и поставил на кон свою репутацию. Все было обставлено очень ловко.
Вот как? И как же?
Мне посоветовали продать звание видама и баронство Пикиньи через одного посредника. Так я и сделал. Наше имя не прозвучало напрямую нигде
Так вы и баронство продали?
Отводя глаза, Эмманюэль признался, что таково было условие покупателя продать оба титула сразу. Я расхохоталась:
Видит Бог, сударь, вы создали первого еврейского барона во Франции! Это будет большой скандал, если правда выплывет
Эмманюэль покраснел:
Я вообще-то ожидал большей благодарности за такую жертву, Сюзанна. А вы насмешничаете?
Погладив его по щеке, чтобы успокоить, я снова повернулась к зеркалу, снова залюбовалась собой. Да, конечно, ожерелье было великолепно. Я в нем как царица Пальмиры, восточная владычица. Но кто станет нынче говорить мне комплименты? Где я появлюсь в нем? Балы в Версале, похоже, прекращены надолго. Королю и королеве так трудно сейчас, Париж в осаде каких-то опасных голодранцев. И разве стоило в такой момент идти на подобные траты? К чему они? Это уж не говоря о том, что нехорошо связываться с сомнительными покупателями, продавать аристократические титулы, которые достались нам легко, по наследству, но за которые наши предки платили доблестью и кровью на поле боя
И вообще, контроль господина Арну мне порядком осточертел, пробормотал Эмманюэль. Я хочу иметь собственные деньги, а у евреев всегда можно их занять. Они не задают лишних вопросов и обходят формальности, в отличие от наших парижских банкиров.
Я живо заинтересовалась этой темой:
Выходит, им безразлично, что мы пока не совсем самостоятельны?
Да! И это очень удобно. Не могу же я отчитываться перед вашим отцом еще целых три года и клянчить у Арну деньги на любые мои дополнительные потребности! Я не младенец какой-нибудь, черт побери
Вот-вот, и я могла сказать то же самое. От денег я не отказалсь бы. Во-первых, мне приходилось выплачивать долг банкиру Клавьеру, о котором в семье никто не знал, и это давалось, мягко говоря, не так-то легко. Моих личных средств жалованья статс-дамы ни на что не хватало, а остальное было под контролем Арну. Я подумывала о том, что можно было бы перезанять денег, но кто пошел бы на это, не поставив в известность нашего управляющего? С Клавьером связываться я зареклась, а остальные банкиры не стали бы иметь со мной дела.
Кроме долга Клавьеру, у меня, как и у Эмманюэля, была уйма потребностей. Начать с того, что я желала бы вернуть королю сумму, которую он потратил на приобретение дома на Вишневой улице. Это было для меня делом чести. Его величество возвратил мне сына, полагая Жанно своим кровным племянником, и купил ему дом в Париже, но я считала вершиной подлости воспользоваться деньгами короля (тем более, когда казна в такой тяжелой финансовой ситуации!) для обеспечения своего ребенка. Ведь мой сын и я это прекрасно знала к Бурбонам не имел никакого отношения