Если Леонтьев писал оважности общественной (социальной) практики, рефлексия которой создает значения исмыслы, формирующие сознание личности, тоЭ. Гуссерль иГ. Шпет рассматривали феномены сознания, связанные сразными видами бытия. Так, Шпет говорил отом, что существует несколько видов бытия бытие природное, которого, как он считал, не существует вчистом виде, бытие культурное ибытие отрешенное (среднее между логически отвлеченным иэмпирически данным). На самом деле, утверждал Шпет, окружающая нас действительность является впервую очередь не природной, асоциальной, исторической, культурной. Поэтому все виды бытия соединяются вбытии социальном, которое отражает имысли человека, иреальные предметы, ипредметы творческого воображения. Доказывая это, он приводил впример любую вещь, которая несет на себе отпечаток различных видов бытия их естественность есть весьма условная часть действительного целого иабстракция от конкретного. Мне представляется, что именно этот подход не только открывает широкие перспективы исследования социализации человека, присвоения им впроцессе деятельности продуктов (реальных иидеальных) общественной практики, ноипомогает преодолеть натуралистическую позицию впсихологии личности инайти для нее место между субъектом идуховным миром, соотнести внутреннее содержание, присущее только личности, смиром культуры. Шпет считал, что человечество впроцессе своего развития создает новый мир, социальнокультурный, существующий помимо мира природного. Иименно этот мир иявляется целью социального познания, ипроцесс, ирезультат которого превращает человека всоциальнокультурного субъекта, аего поведение из естественного трансформируется вповедение, имеющее определенный социальный смысл. Таким образом, социальное бытие человека превращает его всоциальную личность, поведение которой служит определенным знаком для других людей иодновременно для него самого.
Постижение объективного (значение) исубъективного (смысла) содержания знаков, происходящее впроцессе социального познания, ставит вопрос отой картине, образе мира, который возникает всознании человека. Многочисленные исследования, проводимые вразных научных школах, показали многомерность этой картины, вкоторой, как вгениальной инсталляции, уживаются идополняют друг друга различные представления, порожденные разными видами бытия. Целостность этой системы представлений, являющаяся важнейшим условием ее существования, доказывается не только работами А.Н.Леонтьева, но иматериалами Э. Эриксона, С. Московичи идр. Однако вопрос отом, чтоже лежит воснове этой целостности, остается открытым. Вэтом плане представляется, что значение концепции Э.Гуссерля для психологии все еще не получило достаточной оценки, вчастности, его идеи осуществовании априорных постулатов, относящихся кжизненному миру исуществующих до всяких, втом числе инаучных, эмпирических ценностей. Не умаляя научного знания, эти постулаты структурируют его, позволяя создать из опытных данных опсихических феноменах целостную систему. Феноменологическая редукция здесь имеет значение не только для структурирования информации, получаемой из внешнего мира, что было показано еще вработах гештальтпсихологов (частично вработах Дж. Гибсона), но идля структурирования смыслов, втом числе для понимания себя исмысла своего существования мире.
Именно идея смысла есть некоторое связующее звено, позволяющее перебросить мостик от Э. Гуссерля кдругим авторам, втом числе икконцепции значения исмысла А.Н. Леонтьева. Говоря ожизненном мире иразвитии представлений онем, Э. Гуссерль подчеркивал, что предмет есть, асмысл значит. Эта позиция дает возможность соотнести несколько пластов бытия, втом числе: значение исмысл предмета (что отсылает нас кработам А.Н. Леонтьева), значение ипредставление, внутренняя форма предмета (что отсылает кГ.Г. Шпету).
Благодаря феноменологической редукции для нас открывается идеальное бытие, но есть еще иреальное бытие вещи, которое часто существенно отличается иот естественного, иот идеального бытия. Ведь любая вещь несет на себе отпечаток различных видов бытия (абсолютного, трансцендентного, социального, природного ит.д.), иих естественность есть весьма условная часть действительности. Значение это иесть тот исток, тот априорный момент, который дает нам ввиде общего понятия истину об объекте. Погружение всуть предмета, при всем эмпирическом понимании его субъективности, предполагает иобъективное познание. Аэмпирический опыт, напластованный на это значение, придает ему личностный смысл, причем именно втом плане, какой вносится вэто понятие А.Н. Леонтьевым, тем самым связывая несколько пластов нашего бытия вединое целое. Втоже время опыт человека носит не только личностный, но инадличностный характер, апотому появляется еще иидеальное представление, внутренняя форма предмета, которая связывает его эмоционально уже не сличным, но культурным опытом.
Однако если личностный опыт еще может быть получен человеком всобственной индивидуальной деятельности (хотя итрудно представить таковую совсем без содействия, интеракции сдругими), то появление надличностных феноменов сознания невозможно без общения сдругими. Ведь именно впроцессе коммуникации люди передают друг другу как значения, так исвои смыслы, часто бессознательно путая одно сдругим.
Хотелосьбы обратить внимание еще на один пласт проблем, актуализирующих тенденции, развиваемые постнеклассической психологией. Глубокие изменения социальной ситуации, ценностных ориентаций инормативов, преобладающих видеологии современного (и не только российского) общества, нарушили его стабильность иснизили уровень укорененности исоциализированности людей. Современное общество ставит перед человеком большое количество сложных, неоднозначных жизненных ситуаций, требующих осознанного иадекватного выбора. Втоже время умногих людей нет понимания разности своих социальных представлений, нет умения отделять эмоциональные отношения от рационального взаимодействия. Поэтому подходы, раскрывающие разное содержательное наполнение дискурсов при различных межличностных дистанциях иролевых позициях партнеров, являются крайне актуальными. Тревожным является ивыявленное во многих исследованиях стремление людей квключению этических установок при проблематизации ситуаций, возникающих вмежэтническом взаимодействии. Возможно, что данная стратегия поведения играет роль своего рода копинга, защиты, помогая человеку рационализировать проблему идоказать самому себе, что стереотипы инормы поведения, принятые вего культуре, лучше, чем вкультуре партнера. При этом возникает вопрос: не мешает ли такое включение моральной оценки социализации человека виной культурной среде?
Изменчивость, текучесть, казалось бы, незыблемых представлений, истоки которых коренятся вбессознательном, вархетипах, обусловила необходимость поиска человеком всебе тех внутренних, духовных способностей, которые помогут ему противостоять давлению среды, кардинальным социальным, экономическим, идеологическим изменениям, способным нарушить (и даже разрушить) его целостность, идентичность, его понимание окружающего мира исамого себя. Символично, что на рубеже ХХХХI вв. вновь, как истолетие назад, приобретает актуальность проблема смысла исути культуры, отличий природного икультурноисторического бытия, границ испособов влияния культуры на личность. Это связано стем, что формирование идентичности начинает происходить уже преимущественно не на основе социальной, но на основе национальной составляющей. При этом крайне важно, чтобы образующей этой идентичности стала национальная культура, ане родовая принадлежность.
Изменчивость, текучесть, казалось бы, незыблемых представлений, истоки которых коренятся вбессознательном, вархетипах, обусловила необходимость поиска человеком всебе тех внутренних, духовных способностей, которые помогут ему противостоять давлению среды, кардинальным социальным, экономическим, идеологическим изменениям, способным нарушить (и даже разрушить) его целостность, идентичность, его понимание окружающего мира исамого себя. Символично, что на рубеже ХХХХI вв. вновь, как истолетие назад, приобретает актуальность проблема смысла исути культуры, отличий природного икультурноисторического бытия, границ испособов влияния культуры на личность. Это связано стем, что формирование идентичности начинает происходить уже преимущественно не на основе социальной, но на основе национальной составляющей. При этом крайне важно, чтобы образующей этой идентичности стала национальная культура, ане родовая принадлежность.
Процесс вхождения вопределенную социальную действительность предполагает понимание особенностей этой действительности, принятие ее норм иценностей вкачестве собственных идеалов иустановок. Однако, вотличие от социальной адаптации, социализация предполагает не только пассивное принятие определенных норм иправил поведения, ноиих активное использование, т. е. выработку человеком определенных знаний иумений иих адекватное применение вданной социальной действительности. Именно этот аспект социализации, связанный свыработкой активной позиции, со стремлением само-актуализироваться именно вэтой действительности, несмотря ни на какие препятствия, вызывает наибольшие сложности.
Индивидуальные поиски новых эталонов, наиболее оптимальных способов социализации вновой действительности часто приводят кпоявлению неадекватных для современной ситуации идеалов инорм, заимствованных при обращении или кпрошлому нашей страны (как ксоветскому, так идореволюционному), или копыту других стран. Поиски эталонов, идентификация скоторыми даст возможность осознать исвою собственную ценность, иценность иуникальность собственной страны, необходимы идля успешного формирования идентичности, идля успешной самореализации. Они обусловливают тот значительный всплеск интереса кистории, который отразился вбольшом количестве выпускаемых впоследнее время исторических хроник, мемуаров, беллетристических произведений, кино ителефильмов, созданных на основе исторических фактов. Так люди пытаются «восстановить связь времен», воссоздавая как индивидуальную, так исоциальную идентичность, утерянную впоследние годы.
Культура и, особенно, искусство, остаются неизменными даже тогда, когда меняется быт, мировоззрение, политические иструктурные аспекты социальной адаптации человека. Поэтому инкультурация обеспечивает укоренненость иустойчивость, необходимые всегодняшней жизни, которая многими воспринимается как разломанная, неопределенная. Национальная культура, вслучае успешной инкультурации, эмоционально воспринимается как единое целое. Однако для этого человеку необходимо осознать связь культуры вразные периоды российской истории допетровской, дореволюционной, советской исовременной, атакже выделить определенных исторических персонажей (ученых, художников, политических деятелей), через эмоциональную идентификацию скоторыми могут быть сформированы разные структуры самосознания (национальное, правовое, личное). Так формируется одна из важнейших составляющих структуры самосознания личности «Я культурный человек».