Фанфур
Я радуюсь с тобой, моя супруга.
Пойду навстречу храброму ребенку!
Чудовище отныне в нашей власти!
Ахмета я сейчас к тебе пришлю.
Пускай твои прекрасные уста
Всю благодарность выскажут ему.
И ты сама назначь ему награду,
Какую он достойно заслужил.
Гулинди
Так юн и так неотразимо смел.
Теперь не умереть бы мне от счастья!
Приди, Ахмет, возлюбленный, приди.
Я жду тебя. Я вымолю прощенье.
И расскажу, как тосковала я,
Какя за жизнь твою дрожала страстно.
Я буду слезы лить и упаду
К твоим ногам без чувств, полуживая
Любовь, внуши мне речи, ласки, слезы;
Внуши, как сердце победить его.
Иль угаси в моей груди огонь
Неугасимый. Если ж не полюбит
Меня Ахмет, я стану лютым зверем.
Занавес.
Действие четвертое
Дворец.
Явление IПанталоне, Тарталья в ночных колпаках, со светильниками.
Панталоне. Где вас черти носили?
Тарталья. Я был в дворцовой уборной.
Панталоне. И не вышли оттуда, чтобы присутствовать при таком зрелище? Сдается мне, что вы глупы.
Тарталья. А мне сдается, что ты семидесятилетний младенец. Сразу видно, что любопытный венецианец. Мне совсем не любопытно смотреть на Чудовище. Если бы оно разорвало цепь, оно бы растерзало тебя на клочки, вот как я сейчас десяток конвертов с адресами.
Панталоне. О милейший мой хитрец, ты много потерял, что не видел встречи царя Фанфура с Чудовищем и этой прелестью Ахметом. Замечательные минуты, братец, мы все плакали как дети.
Тарталья. Плакали? О чем?
Панталоне. Во-первых, да будет тебе известно, что Чудовище зовут Дзелу
Тарталья. Хорошо, Дзелу. О чем же тут плакать? Скорее смеяться можно.
Панталоне. Во-вторых, оно говорит, что твой Цицерон.
Тарталья. Превосходно, но это больше удивляет меня, чем заставляет плакать.
Панталоне. В-третьих, царь Фанфур хотел отрубить ему голову.
Тарталья. Ну, тут я готов был бы лопнуть от смеха на радостях. Великолепно бы сделал.
Панталоне. Не говори этого! Если бы ты слышал, какую речь Дзелу сказало царю, и ты бы заплакал.
Тарталья. Что же, например, сказало это Дзелу? (Зевает.)
Панталоне. Как бы мне это вспомнить погоди, постой, погоди оно сказало погоди Оно сказало «Государь, я побежден». Сказало: «вот эта цепь и мрачная тюрьма защитой будут вам от меня». Сказало погоди, постой:
«Молю, избавьте,
Меня от смерти лютой, а себя
От страшного несчастья, что грозит вам,
Коль я умру».
В этом месте оно принялось горько плакать и так смотрело, так смотрело на царя. У нас начали дрожать подбородки, и мы распустили губы Оно сказало:
«Сейчас я вижу солнце.
Оно взойдет сегодня, завтра встанет,
На ужас всем, говорит, когда Ахмет иль вы
Меня казните смертью, говорит, встанет солнце,
А мне осталось жить один лишь день,
И не закате завтрашнего дня
Прощусь я с жизнью. Смерти ж не боюсь я».
Тут оно нежно поглядело на синьора Ахмета, рыдая и проливая слезы величиной с орех! А мы стояли и хлопали глазами как совы. Все эти тайны, эти слезы взволновали царя, и он сам заплакал. Увидя, что плачет его величество, все мы, кто из учтивости, кто из сочувствия, начали рыдать, как выпоротые ребятишки. Царь стал ему задавать всякие вопросы. Оно отвечало на все таинственно, проливая горькие слезы. Словом, теперь Чудовище Дзелу сидит в надежной тюрьме, крепко-накрепко скованное четырьмя цепями. Сеньор Ахмет просил разрешения быть на страже около Чудовища, и ему вручены ключи. Словом, ты потерял великолепный случай поплакать, Тарталья. Да ты спишь?
Тарталья(зевая). И совсем тут не над чем плакать. Я пойду и лягу: так и клонит ко сну, уже пробило семь часов.
Панталоне. Фу, ты совсем оглупел. И тебе не интересно услышать самые большие новости?
Тарталья(зевая). Какие еще новости?
Панталоне. Пустяки! При дворе все дерутся и разговоров, разговоров! Ахмет три часа совещался о чем-то с этой негодяйкой царицей.
Тарталья(зевая). Неужели тебе никогда не надоедят сплетни, Панталоне?
Панталоне. Сплетни? Появилась надежда, что синьор Ахмет завтра утром освободит город от нашествия Заколдованного Рыцаря и Гидры Ну, как?.. Перестал зевать при этой новости?
Тарталья. Что? Что? Ты шутишь, Панталоне!
Панталоне. Ничуть не шучу. Царица ли влюбилась в мальчишку, мальчишка ли влюбился в царицу, не все ли равно? Один черт! А этот седой греховодник мечется от царицы к мальчишке, от мальчишки к царице. Троица: царь, царица и мальчишка. В конце концов, мальчишке предстоит лишиться головы, если он не убьет Рыцаря и Гидру. Сражение назначено на завтрашнее утро. У этой подлой оперной царицы мозги в порядке. Если она причина всех этих бедствий, так она же им положит конец с помощью того капитала, который у нее есть. Бедный мальчуган поплатится своей жизнью, пожалуй, хотя все же развязка истории с Чудовищем подает мне некоторые надежды, Тарталья! Ну, а вы ступайте спать, драгоценный мой сурок, потому что, видя как вы зеваете, слушая все эти новости, даю вам слово, я не выдержу и пущу вам свечку в морду. (Уходит.)
Тарталья. Должно быть, я сплю и вижу во сне, что Панталоне мне несет тут всякую чепуху. Но я, кажется, не в постели. Пойду лягу. (Хочет идти.)
Явление IIТарталья, Труффальдино в рубашке и ночном колпаке.
Тарталья, Труффальдино в рубашке и ночном колпаке.
Труффальдино говорит, что любовь и ревность две страшные вещи. Он ревнует к Ахмету, глаз не может сомкнуть, от испарины шесть рубашек сменил; у него страшное сердцебиение, дурнота и пр.
Тарталья удивляется. Спрашивает, куда это он идет в таком виде?
Труффальдино, был ли он когда-нибудь влюблен?
Тарталья, да. Но никогда не бегал по ночам в таком виде и т. д.
Труффальдино, видно он никогда не был влюблен в царицу, а то и ему пришлось бы бегать в одной рубашке и т. д. Ревновал ли он когда-нибудь?
Тарталья удивляется этим расспросам. Ему надоело, он хочет уйти.
Труффальдино останавливает его: он не уйдет раньше, чем объяснит ему, что такое любовь и ревность.
Тарталья советует ему спросить об этом какого-нибудь философа. После сцены (любой на эту тему) он называет Труффальдино сумасшедшим и уходит.
Явление IIIТруффальдино, Бригелла, солдаты с факелами.
Бригелла, вот роковой час; заря восходит; он должен отвести Смеральдину и привязать ее к столбу, в жертву Гидре, раньше, чем проснется Заколдованный Рыцарь.
Труффальдино останавливает его: не философ ли он?
Бригелла изумлен при виде такой фигуры. Да, он крайне философски настроен.
Труффальдино хотел бы от него узнать, что такое любовь?
Бригелла тяжело вздыхает. Он знает одно, что родственная любовь это великая вещь. Плачет.
Труффальдино расспрашивает.
Бригелла говорит, что он должен отвести Смеральдину к Гидре, а она его родная сестра, и т. д.
Труффальдино успокаивает его: в Китае смерть пустое дело.
Бригелла, почему?
Труффальдино говорит, что он может сохранить своей сестре жизнь и после смерти.
Бригелла, как? и т. д.
Труффальдино слышал, что китайцы, когда умирают, крепко держат корову за хвост и, испуская последний вздох, попадают прямо в заднее отверстие коровы, так и остаются живыми. Пусть он заставит сестру крепко сжать коровий хвост, когда она будет умирать, и таким образом она останется жива.
Бригелла сердится, спорит с ним.
Все уходят.
Явление IVТемная камера.
Таэр в образе Чудовища, привязанный длинными цепями к колонне. В руках у него книга.
Таэр
Отец не только не узнал меня,
Но сам же заключил меня в темницу.
На вид я страшен, ненавистен милой.
Она же за меня ежеминутно
На смерть готова. И молчать я должен,
Иначе смерть. О грозный приговор!
Кто так еще страдал? Казалось, мне
Желать бы надо смерти, и, однако,
Боюсь я смерти. Ах! Лишь потому,
Что разлучит она меня навеки
С возлюбленной, с супругою моей.
Дзелу! Дзелу! Что ж ты меня покинул?
Ты мне сказал: увидимся еще,
Коль все претерпишь. Что ж еще осталось
Мне претерпеть помимо тяжкой скорби,
Что прекратит и жизнь мою и муки?
(Смотрит вперед.)
Я вижу блеск. Что это? Новый луч
Того светила, чей закат сегодня
Смежит навек глаза мои. Но нет!
В могилу эту солнца луч не может
Проникнуть; здесь отчаянье и мрак.
Не солнца луч, а милая моя
Обречена коварной Гулинди
На муки новые. Идет ко мне.
Смелей, Таэр! Надейся, помоги ей.
Но где надежду взять, что не погибнет
Жизнь, дорогая мне, и что любовь
Почувствует она ко мне, ко мне,
Когда я сам себя готов пугаться?
Таэр в образе Чудовища, Дардане с факелом.
Дардане
Дзелу жестокий! Ну, какой же можешь
Совет мне дать, как от беды спастись?
С неслыханным коварством Гулинди
Заставила теперь царя Фанфура
Таэр
Я знаю все, несчастная. Она
Любви твоей хотела; обезумев,
Пошла на все, чтоб соблазнить тебя,
Ты в целомудренном сопротивленье
Упреками пронзила сердце ей.
Чем кончился ваш спор с злодейкой этой?
Дардане
О, горькими словами. Я сказала,
Что яду б дать ей должен был супруг
И что коль мне удастся победить,
То безнаказанной она не будет!
Таэр
И в споре ты ей ядом угрожала?
(В сторону, глядя в книгу.)
Таэр
И в споре ты ей ядом угрожала?
(В сторону, глядя в книгу.)
О горе! Наступает страшный миг.
Дардане
Она же вновь заставила царя,
Что поглупел от старости и страсти,
Дать обещанье, что меня казнят,
Когда в сраженье я не одолею
И Рыцаря, и Семиглавой Гидры.
Таэр
И ты, любя несчастного Таэра,
Скрываешь, что ты женщина, и хочешь
Скорей погибнуть? О, если б только
Безмерной благодарности супруга
Довольно было, чтоб тебя спасти,
Ты б отмщена была, и он со мною
Не плакал бы о горестях твоих.
(Плачет.)
Дардане
Так знает мой Таэр, что я страдаю.
Что все терплю я из любви к нему?
Молю тебя, Дзелу, скажи мне, сжалься,
Где мой Таэр?
Таэр
Пока его оставим
С его тоской, в его печальном мраке
И будем думать о тебе. Уж скоро
Ты с страшным Рыцарем пойдешь на бой.
Он заколдован и несокрушим.
А дальше встреча с Гидрой. Слушай: меч,
Что дал тебе я, только он и может
И Рыцаря, и Гидру победить.
Чтоб вызвать рыцаря на бой, труби
Ты в этот рог.
(Дает ей рог.)
В нем чары, звук его
Повергнет в ужас Рыцаря. Сражаясь,
Едва почувствуешь, что ты слабеешь,
Покрепче рукоять меча сожми
И сразу ощутишь ты сил приток
Необычайный. Этот меч имеет
Большую силу так же, как и щит.
Щит подставляй ты вражеским ударам,
И с каждым взмахом твоего меча
Твой враг терять и мощь, и силу будет.
Вот чары, скрытые в моем щите.
И если ты хоть раз один ударишь
Его нашлемник, победишь в бою,
Дивясь сама.