В понедельник.
Ха-ха! Рискну предположить, что вы туда не пойдете.
Не пойду в «Моусон»?
Именно так, сэр. К этому дню вы уже будете работать управляющим делами Франко-Мидлендской компании скобяных изделий, имеющей сто тридцать четыре отделения в различных городах и селах Франции, а также по одному в Брюсселе и Сан-Ремо.
У меня даже дыхание перехватило.
Но я никогда не слышал об этой компании, пробормотал я.
Очень может быть. Компания особо себя не афишировала, подписка на акции проводилась в закрытом порядке дело это слишком выгодное, чтобы посвящать в него всех подряд. Мой брат Гарри Пиннер учредитель компании и войдет в состав совета директоров как исполнительный директор после распределения акций. Узнав, что я еду в Лондон, он попросил меня подыскать хорошего специалиста, который не попросит больших денег, молодого и напористого, многое умеющего и с хорошими рекомендациями. Паркер рассказал мне о вас, и вот я здесь. Для начала мы можем предложить вам жалкие пятьсот фунтов в год, но в дальнейшем
Пятьсот фунтов в год?! вскричал я.
Только для начала. Кроме того, вы будете получать один процент комиссионных с каждого нового контракта, заключенного вашими агентами, и, можете мне поверить, ваше жалованье более чем удвоится.
Но я ничего не смыслю в скобяных изделиях.
Да перестаньте, мой мальчик, вы смыслите в цифрах.
Голова у меня пошла кругом, я едва мог усидеть на месте. Но внезапно меня обдало холодным ветерком сомнения.
Буду откровенен с вами, сэр, сказал я. У Моусона мне положили двести фунтов в год, но «Моусон» это верняк. А о вас я ровным счетом ничего
Умница, умница! в безмерном восторге вскричал мой гость. Именно такой человек нам и нужен. Одними разговорами вас не проймешь, и это очень хорошо. Вот вам расписка на сто фунтов, и если вы думаете, что мы умеем вести дела, смело кладите ее в карман, как полученный аванс в счет своего жалованья.
С вами приятно иметь дело, кивнул я. Когда мне приступить к исполнению новых обязанностей?
Завтра в час дня будьте в Бирмингеме, ответил он. У меня при себе письмо, которое вы отвезете моему брату. Вы найдете его в доме 126б по Корпорейшн-стрит, где расположен временный офис нашей компании. Разумеется, он должен утвердить ваше назначение, но, между нами говоря, это дело решенное.
Не знаю, как и благодарить вас, мистер Пиннер.
Пустое, мой мальчик. Вы должны благодарить только самого себя. А теперь еще пара мелочей, так, чистая формальность, но без этого не обойтись. Бумага у вас есть? Будьте любезны, возьмите чистый лист и напишите на нем: «Согласен поступить на должность управляющего делами Франко-Мидлендской компании скобяных изделий с годовым жалованьем 500 фунтов».
Не знаю, как и благодарить вас, мистер Пиннер.
Пустое, мой мальчик. Вы должны благодарить только самого себя. А теперь еще пара мелочей, так, чистая формальность, но без этого не обойтись. Бумага у вас есть? Будьте любезны, возьмите чистый лист и напишите на нем: «Согласен поступить на должность управляющего делами Франко-Мидлендской компании скобяных изделий с годовым жалованьем 500 фунтов».
Я выполнил его просьбу, и он сунул сложенный лист в карман.
И еще один момент. Он посмотрел на меня. Как вы намерены поступить с «Моусоном»?
На радостях я совсем забыл, что принят туда.
Напишу им об отказе от места, ответил я.
Именно этого мне бы и не хотелось. Я заходил к ним и поссорился из-за вас с управляющим. Начал задавать вопросы о вас, и он сразу повел себя крайне агрессивно. Обвинил меня, что я сманиваю его сотрудников, и все такое. И в конце концов, я вышел из себя. «Если вам нужны хорошие работники, платите им достойное жалованье», в сердцах бросил я.
Он предпочтет наше маленькое вашему большому, ответил он мне.
Ставлю пять фунтов, сказал я, что после того, как он примет мое предложение, вы о нем больше не услышите.
По рукам! воскликнул он.
«Мы его, можно сказать, подобрали в канаве, и он так просто от нас не уйдет!» его точные слова.
Какой наглый прохвост! возмутился я. Я его и в глаза не видел! Почему я вообще должен учитывать его интересы? Конечно же, я не буду ему писать, раз уж вы этого не хотите!
Хорошо. Договорились. Он поднялся со стула. Я рад, что нашел брату хорошего помощника. Вот вам сто фунтов в качестве аванса и письмо. Запомните адрес: Корпорейшн-стрит, 126б, и не забудьте, завтра вас ждут в час дня. Спокойной ночи, и пусть удача всегда сопутствует вам, как вы того заслуживаете.
Вот такой, насколько я помню, у нас произошел разговор. Можете себе представить, доктор Уотсон, как я обрадовался этому экстраординарному подарку судьбы. Полночи не спал, занятый мыслями о своем будущем, и на следующий день выехал в Бирмингем ранним поездом, чтобы наверняка не опоздать на встречу. Приехав, снял номер в отеле на Нью-стрит и отправился по указанному адресу.
До назначенного срока оставалось около четверти часа, но я подумал, что это не важно. Номером 126б оказался проход между двумя большими магазинами. Он приводил к спиральной каменной лестнице, на которую выходили двери офисов различных компаний и специалистов. Внизу на стене висела доска с указанием арендаторов, но Франко-Мидлендской компании скобяных изделий я среди них не нашел. С упавшим сердцем несколько минут я простоял у этой доски, гадая, тщательно ли это продуманный обман или нет, как вдруг ко мне подошел мужчина, очень уж похожий на моего вчерашнего посетителя, только чисто выбритый и с более светлыми волосами.
Мистер Пикрофт? спросил он меня.
Да, ответил я.
Ох! Я ждал вас, но вы пришли немного раньше. Этим утром я получил письмо от моего брата. Он превозносит вас до небес.
Я искал на доске название фирмы, когда вы подошли.
Мы еще не успели его написать, потому что только на прошлой неделе сняли это помещение под временный офис. Пойдемте со мной наверх, там все и обговорим.
Мы поднялись на самый верх по очень высокой лестнице, и там, под самой крышей, оказались две пустые и грязные комнатки, без ковра на полу и без портьер, куда он меня и завел. Я-то рассчитывал увидеть большой офис с полированными столами и множеством сотрудников, к чему привык, поэтому, должен признаться, был ошарашен, глядя на два деревянных стула и маленький стол, которые вместе с гроссбухом и мусорной корзиной составляли всю обстановку.
Мистер Пикрофт, пусть вас не смущает наше скромное помещение, подбодрил меня новый знакомый, заметив мое вытянувшееся лицо. Рим не сразу строился, денег на наших счетах достаточно, пусть мы пока и не вкладываем их в обстановку офиса. Пожалуйста, присядьте и дайте ваше письмо.
Я протянул ему письмо, которое он внимательно прочитал.
Да, вы произвели сильное впечатление на моего брата Артура, а он человек проницательный. Правда, он оценивает людей по лондонской мерке, знаете ли, а я по своей, бирмингемской. Но на этот раз я последую его совету. Считайте себя принятым на работу.
Каковы будут мои обязанности? спросил я.
Скоро вы будете заведовать большим базовым складом нашей компании в Париже, с которого английская посуда пойдет в магазины ста тридцати четырех агентов во Франции. Через неделю документы на покупку склада будут окончательно оформлены, а пока вы останетесь в Бирмингеме и будете делать свое дело здесь.
Каковы будут мои обязанности? спросил я.
Скоро вы будете заведовать большим базовым складом нашей компании в Париже, с которого английская посуда пойдет в магазины ста тридцати четырех агентов во Франции. Через неделю документы на покупку склада будут окончательно оформлены, а пока вы останетесь в Бирмингеме и будете делать свое дело здесь.
Что именно? спросил я.
Вместо ответа он достал из ящика стола большую книгу в красном переплете.
Это справочник Парижа, пояснил он, с указанием рода занятий его жителей. Возьмите его домой и выпишите фамилии и адреса всех торговцев скобяными изделиями. Это нам крайне необходимо.
Но ведь, наверное, есть специальные справочники по профессиям, указал я.
Они ненадежны. Французская система отличается от нашей. Короче, берите этот справочник и принесите мне готовый список в следующий понедельник к двенадцати часам. До свидания, мистер Пикрофт. Если вы и впредь будете усердны и сообразительны, то найдете, что наша компания хороший работодатель.
Я вернулся в отель со справочником под мышкой, обуреваемый противоречивыми чувствами. С одной стороны, меня окончательно приняли на работу и в моем кармане лежали сто фунтов; с другой, вид офиса, отсутствие названия фирмы в списке арендаторов и прочие мелочи, сразу бросающиеся в глаза человеку, опытному в конторских делах, характеризовали моих новых работодателей не с лучшей стороны. Но при любом раскладе аванс-то я получил, поэтому принялся за работу. Все воскресенье я усердно трудился, и тем не менее к понедельнику добрался только до буквы «Н». Я отправился к новому работодателю и застал его в той же обшарпанной комнате; получил указание продолжать начатое до среды и прийти с готовой работой. Но и к среде я не сумел довести дело до конца. Корпел над списком вплоть до пятницы, то есть до вчерашнего дня. Потом принес его мистеру Пиннеру.
Премного вам благодарен, услышал я от него. Боюсь, я недооценил трудности поставленной задачи. Этот список мне будет очень полезен.
Да, времени на него ушло немало, заметил я.
А теперь, продолжил он, попрошу вас составить список мебельных магазинов, потому что они тоже занимаются продажей посуды.
Хорошо.
Приходите в контору завтра вечером, к семи часам, чтобы я знал, как идут дела. Но не переутомляйтесь. Думаю, если этим вечером после ваших трудов вы проведете пару часов в «Мюзик-холле Дэя»[6], вам это не повредит».
Произнеся эти слова, он рассмеялся, и я, к своему ужасу, вдруг заметил на его нижнем, втором слева, зубе плохо поставленную золотую пломбу.
Шерлок Холмс даже руки потер от удовольствия, я же в полном недоумении уставился на нашего клиента.
Ваше недоумение понятно, доктор Уотсон, кивнул Пикрофт. Вы просто не знаете всех обстоятельств дела. Помните, в Лондоне я разговаривал с братом моего работодателя? Так вот, у него во рту была точно такая же золотая пломба. Я обратил на нее внимание, когда он рассмеялся, рассказывая мне о своем разговоре с управляющим Моусона. Блеск золота в обоих случаях привлек мое внимание. Конечно же, теперь я подумал о том, что голоса и фигуры у обоих братьев абсолютно одинаковы, а отличались они только тем, что легко менялось с помощью бритвы или же парика. Сомнений не осталось: я видел перед собой того самого человека, который приходил ко мне в Лондоне. Конечно, бывает, что два брата похожи друг на друга, как две капли воды, но чтобы им одинаково неудачно поставили пломбу в один и тот же зуб такого быть не могло. Мой работодатель с поклоном проводил меня до двери, и я очутился на улице, не очень-то понимая, на каком я свете. Вернулся в отель, сунул голову в таз с холодной водой и попытался все обдумать. Почему он послал меня из Лондона в Бирмингем? Почему приехал раньше меня? Зачем написал письмо от себя себе? Как я ни ломал голову, ответа на эти вопросы не находил. И тут меня осенило: непостижимое для меня может оказаться очень даже понятным Шерлоку Холмсу. Я едва успел выехать в Лондон вечерним поездом, чтобы утром увидеться с Шерлоком Холмсом и отвезти вас обоих в Бирмингем.