– Ах вот оно что! – неожиданно поняв суть происходящего, медленно произнёс гость и, с трудом сдерживаясь, добавил: – Я заметил, отзывы все одинаковы. Что, на всех страницах одна фраза? – Сергей в упор глядел на управляющего.
– А как же иначе? Как же иначе-то? Для чего тогда эта ночь? – ни один мускул не дрогнул на его лице.
– А кого-нибудь, кроме скопища дерьма, вы здесь принимали? – Он сжал кулаки и угрожающе сделал шаг вперёд.
– Помилуйте, какое же скопище? – отступая и нервно листая книгу, защебетал человечек. – Вот Набоков, Владимир Владимирович. Позвольте… вот – ночевал в тысяча девятьсот пятьдесят пятом году! Как сейчас помню, очень, очень обходительный господин…
– Да что вы слушаете его! Он же сумасшедший!
И представился, наверное, управляющим. – Голос был знаком. От входа в галерею к ним быстро приближался Роберт. – Джеймс, – он аккуратно, но с силой взял человечка под локоть, – иди к себе, Джеймс. Иди, – уже настойчиво добавил он.
Тот, повинуясь, двинулся к лестнице, понурив голову.
– Но книга! Дайте… заберите у него книгу! Я хочу почитать… – затараторил, придя в себя, Сергей.
– Да какая там книга! Он сам же её и пишет, тем и шокирует посетителей, – рассмеялся Роберт. – Такое вот ходячее недоразумение. Не берите в голову. Лучше ступайте, отдохните. Ужин чуть задержится.
Вернувшись к себе в комнату, Сергей прилёг на постель. Только сейчас он почувствовал, как устал. Полумрак быстро наступивших сумерек, да и проведённый в непривычном ритме день дали о себе знать. Сон тут же навалился приятной тяжестью.
Его разбудил протяжный, едва уловимый сквозь ритмичный шум прибоя крик из распахнутого окна: «…илла!…милла!». Он сел. Было далеко за полночь. Подойдя к окну и с трудом перегнувшись, Сергей посмотрел вниз. На небольшом выступе у подножья скалы стояла, протянув руки в сторону океана, женщина и что-то кричала. Длинная красноватая ткань платья взлетала под порывами ветра и тут же падала. «Кам-и-и-лла!» – услышал он сквозь рёв накатывающих волн. «Софи-и-и-и!» – вновь донеслось до него.
Он пригляделся. «Не может быть», – резануло в голове.
– Хельма-а-а-а! – прокричал он. – Хельма-а-а-а!
Женщина медленно подняла голову и, заметив его, скрылась за утёсом. Сон прошел.
Откуда я её знаю, откуда я её знаю? – Мысль, вызывая резкую боль, пульсировала в мозгу. – Что там было ещё? Книга. Да, книга должна быть там. Ужин, нет, это потом, потом…
Сергей почти бегом спустился в галерею. В конце на слабо освещённой старинной консоли по-прежнему лежала она. «Так, первые страницы… Не знаю, не знаю, – он лихорадочно переворачивал их дальше. – Тиберий, Калигула… понятно, а в конце, последнее время… – он с заметным усилием перевернул тяжёлую книгу лицевой стороной вниз. – Ницше, ефрейтор… ясно… – Вагнер, вдруг прочёл он, и губы его зашевелились. Известные композиторы, писатели, режиссёры и драматурги голливудского олимпа, знаменитые финансисты и художники, издатели, главы корпораций и государств прошедшего и нынешнего века, все успешные и великие были здесь. Но, к удивлению, их фамилии чередовались с совершенно незнакомыми.
«А эти… зачем же эти…» – мелькало в голове. И тут его осенило. Страшная мешанина сильных и безвестных этого мира говорила лишь об одном. О чем-то общем для них. О том, что связывало этих людей крепче родной крови, крепче страха перед самой смертью. Да, да – перед нею. Ибо попасть в эту книгу значило умереть для себя ещё при жизни. – Мысль пришла неожиданно. – Значит, не только успех… нет, стоп, не успех приводит сюда, а они за успехом. Приходят. Или приводят… В этот замок приводят…».
От внезапной догадки ему стало страшно. Сергей решительно открыл последнюю страницу и… похолодел. Последняя запись ничем не отличалась от остальных, но то… то, что было под ней, заставило его руки задрожать. В пяти чудовищных словах он узнал… собственный почерк. Под ними стояла его подпись.
– Как видите, Джеймс не сумасшедший.
Сергей вздрогнул. Справа рядом с ним стоял уже знакомый ему маленький человечек.
– Да вы и с сыном моим встречались, – как и вечером, глядя мимо, добавил тот. – Вспомните, Дин Джеймс Хариссон-младший. Ну, – видя его растерянность, произнёс он, – в подвале, под музеем. Они тогда здорово выручили вас. Большое желание имели, не так ли? Все исполнено в точности, – управляющий продолжал стоять, равнодушно глядя на крайний портрет. – Кстати, почему-то вам особая преференция, можете занять его место, – он кивнул на картину.
«Ну где же, где я мог видеть этого мужчину», – ещё раз глянув на портрет, подумал Сергей.
– Впрочем, я догадываюсь, – продолжил человечек, – если, конечно, согласитесь. Хотя отказов я не припоминаю.
Сергей выдохнул:
– Ах ты сука! – Одним прыжком оказавшись рядом, он схватил говорившего за горло. – Это же ты, ты вписал меня сюда! Говори, что происходит, почему, зачем я здесь? Говори, убью! – Он с силой сжал пальцы.
– Я… я согласен, скажу, – вдруг выдавил человечек. – Только отпустите!
Поражённый неожиданным ответом Сергей тут же ослабил руки:
– Ну!
– Одно условие, обещайте выполнить, – затараторил тот.
– Какое?
– Вы всё-таки убьёте меня после этого. Я не хочу, не могу больше оставаться здесь, – вдруг завизжал Джеймс.
– Для чего? И почему «всё-таки»? И я? – Эти и какие-то совершенно нелепые вопросы, расталкивая, перебивая друг друга, в одно мгновение ворвались в сознание, которое и так едва держалось на грани срыва. – Ладно! – изумляясь самому себе, скорее машинально закричал Сергей, понимая, что теряет драгоценные секунды. – Говори же!
– Здесь… здесь клан исполнителей. Их цитадель. Они предлагают каждому подписать бумагу… договор с ним.
– С кем? – снова закричал Сергей и осекся. Смысла в вопросе не было.
– Они, подписавшие, получают всё, всё!
– При чём здесь я? – спокойнее, словно понимая что-то, спросил мужчина.
– Вы уже обращались. Они помогли вам и потом…
– Врёшь! Я сам! Я сделал всё сам!
– Это кажется!
– А что потом?
– Вы помешали им. Вы нарушили главное и непоколебимое условие течения их времени, их существования. А значит… значит, у вас есть власть от самого… Больше я ничего не знаю… а сейчас убейте, убейте же меня. Вы обещали!
И вдруг Сергей почувствовал ледяной холод в кулаке. Он разжал его. На ладони лежал серый камень.
– Ну же! Смелее! – Чужой голос заставил его обернуться. Сергей обомлел. В глубине галереи стоял Регонд, муж его спутницы по круизу. – Так вот откуда здесь Хельма! – Догадка сразу поставила всё на свои места. Стальной костюм едва заметно отливал пламенем свечей, расположенных на выступах по обе стороны. – Правильная догадка, – человек ухмыльнулся. – Однако ужин ждет вас. И потом мы обещали научить вас игре в бридж. Игра состоится. При любых обстоятельствах. – Он подошел и, видя, в каком шоке находится Сергей, мягко взял его под руку. – Джеймс, будь великодушен, – обращаясь к обмякшему сразу человечку, сказал он, – можно ведь и после ужина, ведь можно, Джеймс? – В его голосе слышались угрожающие нотки. Тот обречённо закивал головой. – Тогда… кыш-ш-ш, – протяжно, взмахнув рукой, шепотом сквозь зубы выдавил Регонд, и вдруг Джеймс, медленно поднявшись в воздухе, приблизился к портрету напротив и растворился в нём. Сергей обомлел – с картины на него смотрел муж Хельмы, что держал его сейчас под руку.
«Как я не понял раньше? Но как связано с происходящим?» – лихорадочно соображал он.
– Вот видите, все устроилось. Пойдёмте же, – и, легко потянув за собой Сергея, тот сделал шаг в сторону лестницы. – И камешек, камешек не уроните, – ласково добавил он. Не понимая, почему ноги послушно передвигаются, не согласуясь с собственными мыслями и желанием, Сергей молча проследовал вперёд.
Миновав лестницу, ведущую наверх, они прошли дальше, в почти не освещённую часть помещения. Своды высоких потолков по-прежнему уходили ввысь, но уже теряясь в темноте. Галерея закончилась. В стене, преграждавшей им путь, Сергей увидел два больших медных кольца.
– Что, Камилла, все готово? – раздался голос его спутника.
И тут он увидел уже знакомую старуху, стоявшую в углу, словно затаившись от посторонних взглядов. «Ах ты, старушка-веселушка. Вот для чего ты здесь!» – подумал Сергей. Та привычно замахала рукой.
– Тогда впускай, – повторил знакомый голос.
Женщина потянула за оба кольца, и каменная стена, разделившись на две огромные створки, медленно раскрылась.
В глубине небольшого зала за вытянутым прямоугольным столом сидело пять человек. Одного он узнал сразу. Это был Роберт, его гид. Костюмы-тройки стального цвета делали сидящих похожими друг на друга. Всех, кроме одного. Того, что сидел во главе стола. Но одна деталь отличалась у каждого. Разными были галстуки. Сергей вопросительно глянул на провожатого.
– Не смущайтесь, стальной цвет сегодня обязателен. Очень даже обязателен. Такая уж повестка дня, – невесело усмехнувшись, произнёс он.
– Проходите! – Голос человека, сидящего в торце, единственного одетого не как остальные, звучал твёрдо. – Ваше место сегодня рядом с ним, – он указал на мужа Хельмы. Остальные, повернувшись, с любопытством смотрели на вошедших. Неподвижным остался лишь один, что сидел справа от «старшего», как мысленно окрестил того Сергей.
Пока они шли к столу, Сергей вдруг увидел ещё одного человека, сидящего метрах в десяти. «А вот и шестой», – мелькнуло в голове. Одет он был в зелёную манишку и несвежего вида белую сорочку, ворот которой был расстёгнут. Одежда, включая серые панталоны, превращала бы её обладателя в гостя из девятнадцатого века или актёра, одетого соответственно обстановке, если бы не пластырь на его рту и ремни, притягивающие ноги и руки к большому старинному стулу.
И вдруг Сергей узнал его. Это был тот самый, что отчаянно упирался, не желая приближаться к костру, там, в лесу. «Так вот кто еле стоял на ногах, когда они выходили из самолета. Они его чем-то накачали!» Догадка обескураживала. Он даже остановился. Но не поэтому. Поразило Сергея другое.
В изумлении глядя на человека, он увидел, что никакой стены, у которой зрительно должен был находиться привязанный, не было. Позади зияла пустота.
В какое-то мгновение показалось, что он увидел отблеск воды, но всмотревшись, так и не нашёл подтверждения этому.
«Держись! – Кровь застучала в голове. – Ты обо всем читал и должен ожидать чего-то подобного».
– Ну-ну, смелее, – сопровождавший слегка подтолкнул его. – Вы все поймёте… чуть позже.
Даже сев за стол, он то и дело бросал взгляд в сторону несчастного. Минутой позже Сергей заметил, что кроме свечей, освещавших тарелки с закуской и большие металлические кубки у каждой из них, на столе ничего не было. Свет, заполняя зал, исходил из ниши, протянувшейся вдоль стены напротив. По его колыханию можно было предположить, что там горели факелы. Но они почему-то, как ему показалось, перемещались. Сергею даже послышались приглушённые голоса под сводом.
– Ну что? Освоились? – Старший поднял кубок. Одежда на нём, напоминающая накидку с прорезями для рук, была также стального цвета. Глубокие морщины на лице и седой ёжик с большими залысинами выдавали преклонный возраст. Однако бодрости голоса, да и движений, как успел заметить Сергей, можно было бы позавидовать. – Клану предстоит сегодня решить несколько вопросов, – продолжил старший, – да и некоторые изменения коснутся его состава. Выпьем же за пополнение, забудем об ушедших и о тех, кто уйдёт. Сегодня. Туда и дорога их поганая лежала с самого посвящения. – Он поднёс кубок к губам, и мощный кадык заходил вверх-вниз. Отблески тёмных камней в перстнях заиграли в пламени свечей. Все молча сделали то же самое.
Сергей ни к чему не притронулся. Бросив взгляд на левую руку говорившего, лежащую на столе, он заметил на указательном пальце ящерицу, с короной и чёрным алмазом на голове. Он мог поклясться, ящерка шевельнулась и ощетинилась, зло глянув в его сторону.
Где-то я уже читал о ней.
– Хе-хе-хе, – его мысль была прервана скрипучим смехом из глубины зала. Он обернулся. Старуха, что впустила их сюда, копошилась у небольшого столика у стены.
Сергей набрал в лёгкие воздуха.
– Кто это? – стараясь говорить спокойно, спросил он, указывая на привязанного человека. – И что вы собираетесь с ним сделать?
– Крупп. Стальной магнат. Крупнейший поставщик оружия эпохи. Получил всё, – неожиданно ответил Роберт, жуя кусок ветчины с тарелки.
– Состояние, власть, – вставил сидящий напротив с красным платком в нагрудном кармане пиджака, кисти рук которого были сжаты в замок.
«Тот, что доставал меня на палубе!» – приглядевшись, вдруг с изумлением узнал его Сергей.
Тот утвердительно кивнул.
– Отличная ночь, не правда ли, – как и тогда, но уже с усмешкой произнёс он, в упор глядя на гостя. – Поплаваем ещё вместе? А? – странный тип усмехнулся.
– Известность, уважение, – добавил сидевший слева от главного и что-то всё время записывающий. Необычного вида очки с синим и красным стеклом то появлялись, то исчезали в его нагрудном кармане.
– Им восхищались, ставили в пример, – присутствующие заговорили наперебой.
– А как ему это нравилось! – добавил молчавший до того муж Хельмы.
– Э-хе-хе, – опять прервала старуха, возившаяся по-прежнему в углу.
– Короче, полный список требований, согласно договора, – старший ткнул лист бумаги перед ним. – А что он? – Председатель презрительно повернул голову в сторону человека. – Покончил с собой! А обязательства? Обязательства! Ведь всего-то требовалось… требовалось что?
– Отпрыск покончил с собой, его наследник, ваша честь! А этот сам… сам, – поправил говорившего человек в очках.
– А требовалось одно! – не заметив реплики, почти закричал красный платок. – Одно, ваша честь! Требовалось производить пушки! И всё. Много пушек!
– И ведь исполнял! Все шло как по маслу… – воскликнул Роберт.
Сергей с удивлением посмотрел уже на него. Всё-таки несколько дней, проведенных вместе, не позволяли ему вот так сразу поменять мнение о человеке.
– Верно, по маслу. По пушечному маслу, – явно не к месту ввернул муж Хельмы и почему-то, словно чувствуя за собой вину, испуганно посмотрел на председателя. Тот зло метнул в него взгляд. Сосед поник и опустил голову.
– Ну-ка, зачитайте приговор, – старший кивнул сидящему слева. Тот снова достал очки с необычными стеклами и развернул лист бумаги.
– Крупп Альфред. По нашей рекомендации изменил имя, данное ему при крещении. Всю жизнь производил пушки. Таково было единственное обязательство по договору. Получил всё. Решил отказаться от исполнения, но неудачно. Тогда же, пытаясь уйти от ответственности, умер от инфаркта. Смерть оборвала его участие в производстве. Прямой ущерб составил четыре миллиона шестьсот тысяч человеческих жизней. Косвенный – шестнадцать миллионов будущих потенциальных фигурантов договоров с нами…
– А как с санкциями по договору? Я имею в виду членов семьи, – прорычал старший.
– Здесь всё в порядке, ваша честь. Мы проследили за исполнением. Его сын Фридрих, как уже было сказано, кончил самоубийством. Наследника Густава, тоже Круппа, разбил паралич. Его правнуки…
– Довольно! – оборвал председательствующий. – Кто-то ещё хочет высказаться? – Он обвел глазами присутствующих.
– А ведь помнишь, Альфред, – глядя вглубь зала, начал Роберт, – какие приятные заседания проходили в твоём замке. Из стали и камня. Второго такого в Европе до сих пор нет. Окна там не открывались никогда, даже в самую жару. На стенах не висело ни одной картины. Даже наших портретов. Ты говорил – боишься пожара. Мы прощали всё. Но ты завёл там библиотеку. И заставил нас поменять место. – Лицо говорившего исказила гримаса. – А какой был бридж в винных подвалах! Какой был бридж! А дивный особняк в Крыму, помнишь? Только он и остался от тех лет. С гербом на балконе. Особняк жив. Стоит! Что бы ты ни удумал! Сколько мерзавцев прошло через него. Великое не остановить!