В зале, услышавшем трагическую новость, послышался громкий ропот членов совета и раздались возмущенные возгласы.
Барт продолжил свою речь, не обращая на это никакого внимания.
– В соответствии с нашим законом о воспроизводстве и изоляции клонов, каждый борх первого класса, начиная с пятнадцатилетнего возраста, имеет двух своих клонированных двойников. Имеющиеся технологии позволяют получать точные копии в течение трех – пяти дней, в зависимости от возраста борха, и, в случае гибели клонов, вне зависимости от причин, осуществляется их воспроизводство… В случае смерти борха клоны погибшего требуют полной изоляции. Под словом «изоляция» подразумевается вывод клонов из эксплуатации. В случае военного конфликта они отправляются в отряды смертников. В мирное время – на работы повышенной опасности. Таким образом, мы получаем от них пользу, вместо того, чтобы просто усыпить. Из-за гибели на корабле примерно одного миллиона борхов первого класса мы получили почти два миллиона двойников, требующих изоляции. Наряду с этим требуется воспроизводство почти пятисот тысяч клонов из состава охраны и экипажа погибшего корабля, так как там не было, по уже проверенным данным, ни одного из их прототипов. После того, что случилось, мы просто обязаны объявить герзам войну…
Зал поддержал последние слова Барта одобрительными криками.
– Но есть одно «но»… Наша планета перенаселена. В свое время производство клонов было налажено для донорства органов. Учитывая то, насколько далеко шагнули наши знания и возможности с тех времен, а мы можем получить любой орган за двадцать четыре часа, выход из проблемы перенаселенности, казалось бы, очень простой – это вывод клонов из эксплуатации. Но опять-таки «но»…
Барт обвел притихший зал своим суровым взглядом и продолжил:
– Из десяти миллиардов борхов первого класса почти никто, за исключением ста тысяч членов Высшего Совета, пятидесяти тысяч офицеров и двадцати тысяч гражданских специалистов, не желает ни работать, ни защищать свою Родину. Они ведут обывательский образ жизни, переложив эту почетную обязанность на своих двойников, согласно законам Конституции нашей планеты. Правда, около четверти населения борхов первого класса составляют дети, не достигшие пятнадцатилетнего возраста. Но, как показывает практика, по достижении ими совершеннолетия картина не меняется. Мы долгие годы стоим перед дилеммой перенаселенности планеты с одной стороны и отсутствием желания служить и работать у борхов первого класса с другой. Переходя ко второму вопросу, я заявляю, что решил не объявлять войну герзам…
Возмущенные члены совета, не понимая, к чему клонит выступающий, подняли в зале неимоверный гул.
– Я очень сожалею о гибели миллиона борхов, – продолжил Барт, – но сейчас у нас нет времени на войну, которая может затянуться на десятилетия…
Шум в зале усилился, послышались крики недовольства, многие, вскочив со своих мест и собравшись в небольшие группы, стали обсуждать сказанное главой совета.
А Барт тем временем, заметно повысив голос, добрался до самого главного.
– Вчера были получены сведения от наших дальних беспилотных разведчиков об обнаружении подходящих для переселения планет.
Шум в зале сразу же прекратился.
– Да, вы не ослышались. То, что мы так долго искали, мы наконец-то нашли. И даже не одну, а две планеты. В Солнечной системе – это планета Земля, а в системе Сумрака – планета Тициана. Для нас больше подходит Земля, так как Тициана находится гораздо ближе к планете Герза, чем к нам, и мутанты просто не дадут нам возможности колонизировать ее. А это уже наверняка приведет нас к большой войне. Для того, чтобы спокойно колонизировать планету Земля, я предлагаю отдать планету Тициана герзам. Таким образом мы отвлечем их воинствующий пыл на эту планету. Сделаем миролюбивый акт, а учитывая, что их планета также перенаселена, я думаю, они примут наше предложение и подпишут договор о разграничении сфер влияния. Я высказал свое мнение. Какие будут предложения у членов совета?
Закончив свою речь, Глава Высшего Совета планеты Борха окинул взглядом оживленно обсуждающих услышанное членов совета.
Один из его заместителей поднялся. Барт заметил это и произнес:
– Слово предоставляется моему заместителю, Фэгу Лэнли. Да, господин Лэнли, мы слушаем Вас.
Фэг еще раз встал. Это был незаурядный борх, единственной несбывшейся мечтой которого был пост главы Высшего Совета. Ради этой своей мечты он был готов на все. Но Фэг понимал, что, пока не устранит Барта, его желание неосуществимо. Он проигрывал Барту по всем позициям. А теперь, впервые, судьба дала ему реальный шанс. Фэг решил, что более удобного случая у него попросту больше не будет.
Увидев, что его микрофон включен, борх загадочно начал свое выступление:
– Глава Высшего Совета, господин Барт Риден, предлагает отдать герзам одну из планет, которые мы искали долгие годы. Между тем обе эти планеты необходимы нам, борхам, для частичного переселения. Неужели же вы, господа, поддерживаете предложение о передаче одной из этих планет нашим давним непримиримым врагам?
Фэг внимательно обвел взглядом аудиторию, выискивая поддержку. И, к своему удовлетворению, заметил, что нашел ее. Зал вновь загудел недовольно. Высший Совет борхов поддержал его. Видя это, Фэг продолжил свою мысль уже более откровенно:
– Отдать герзам планету после того, как они уничтожили миллион борхов первого класса?! Это уже даже не слабость главы совета, это просто предательство! Наши ученые изобрели оружие, которое может полностью уничтожить герзов вместе с их планетой! Мы можем и должны отомстить! Отомстить и оставить себе обе планеты: и Тициану, и Землю! А предателям и трусам не место на посту, от которого зависит судьба планеты Борха!
Фэг сел. Гул в зале быстро перерос в неимоверное возмущение негодующих борхов. Зал взревел, поддерживая Фэга. Судьба и удача были явно на его стороне. После него выступили еще несколько борхов, и все они поддержали Фэга. Он понял, что уже почти победил Барта. До этого Фэг ни разу в открытую не выступал против Главы Совета, поэтому его речь выглядела очень искренней. Когда последний оратор закончил свои слова требованием переизбрать Барта, Фэг, потирая руки от удовольствия, знал наверняка, что другой кандидатуры, кроме его собственной, у них просто нет.
Глава Совета, выслушавший всех, был потрясен выступлением своего заместителя, направленным против него. Увеличив громкость динамиков микрофона, он сказал:
– Может, мне дадут сначала объяснить причину, по которой я принял такое решение?!
Голос Барта звучал абсолютно спокойно, и Фэг ощутил какую-то смутную тревогу, зародившуюся где-то глубоко внутри.
А Барт тем временем быстро продолжил:
– Да, у нас есть новое сверхсекретное оружие, как заявил господин Фэг, и мы можем отомстить герзам. Вот только, согласно расчетам, шансы на успех у нас всего семьдесят пять процентов. Но вы все забыли о тех двадцати пяти, которые есть у герзов! А им может хватить и одного. И что тогда будут делать борхи? Если вообще кто-нибудь из них останется в живых! Все, что мы имеем – это модернизированный планетолет «Лун-Альфа», на котором и стоит пока все наше секретное оружие и новые сверхскоростные двигатели. Два других флагманских планетолета, которые в два раза меньше «Лун-Альфа» по размеру, находятся в стадии реконструкции. И до ввода их в эксплуатацию нам необходимо как минимум еще три месяца. Именно эти три месяца мы находимся в довольно уязвимом состоянии. И наш космический флот тоже. Отдав герзам планету Тициана, мы получим время для колонизации планеты Земля. Испытаем на ней модернизированный планетолет «Лун-Альфа» и выиграем время для модернизации еще двух планетолетов, находящихся в стадии реконструкции. И если герзы, получив планету Тициана, не успокоятся, то мы, имея уже две планеты, три модернизированных планетолета и гарантию на стопроцентный успех, уничтожим их.
Когда Барт закончил свою речь, зал молчал. Требующие минуту назад его переизбрания борхи сидели, виновато понурив головы.
Фэг, немного удрученно, пытаясь продолжить дебаты, успел сказать:
– Семьдесят пять процентов – это более чем достаточно…
Но совет больше не желал слушать того, кто предлагал рисковать их, борхов, благополучием. Его прервали и попросту не дали говорить, отключив микрофон. Понимая, что проиграл, Фэг Лэнли, презрительно посмотрев на членов совета, встал и демонстративно покинул зал.
Подходя к выходу и все больше распаляясь от дикой злобы, растущей в его душе, Фэг с грустью подумал: «Через месяц выборы в Высший Совет планеты. И в этот новый совет меня уже точно не изберут. Это полный крах карьеры в тот самый момент, когда успех, казалось, был так близок!»
Покинув здание совета, Фэг подошел к своему универсальному четырехместному магнитолету и подумал, мысленно представив себе довольное лицо Барта: «Ну ничего, мы еще посмотрим, кто кого!»
Автолет магнитолета, увидев спешащего к нему хозяина, открыл дверь и бодрым голосом осведомился:
– Куда летим?
– Домой, – злобно прошипел в ответ Фэг, оглянувшись на здание Высшего Совета.
Автолет понял, что хозяин явно не в настроении, и четко доложил:
– Задача принята к исполнению.
Магнитолет плавно поднялся с парковки, пристегнул Фэга Лэнли выдвижными скобами безопасности и двинулся на скорости две тысячи километров в час согласно маршруту. Внизу под ним, быстро меняясь, проплывали живописные красоты Райского города, утопающего в зелени.
Через четыре минуты Фэг вылез из магнитолета на крыше своего пятиэтажного особняка. Минуя дверь лифта, он быстро спустился вниз по ступеням парковочной башни и уединился в своем кабинете, дав указание членам семьи не беспокоить его до утра.
Глава седьмая
Первое свидание
Вечером, после окончания рабочего дня, Маллет была уже дома, когда прилетел ремонтно-эвакуаторный магнитолет. Увидев его сквозь слегка затемняющие стекла окна, девушка вышла на площадку паркинга.
Дартин уже спускался с зависшего у парковки магнитолета по выдвижному трапу. При этом он что-то держал в правой руке, пряча ее за спиной.
– Привет, Дартин!
– Здравствуй, Маллет! За девять часов, что мы с тобой не виделись, ты стала еще прекраснее.
Парень вытянул руку из-за спины и протянул девушке большой букет цветов.
Маллет взяла его и, чувствуя пьянящий запах крупных, ярко-бордовых роз, поблагодарила:
– Спасибо за букет, но ты мне льстишь, Дарт.
– Ничуть, Маллет, ты очень сильно недооцениваешь себя, – негромким приятным голосом проговорил Дартин, выгружая магнитолет девушки.
Как только магнитолет появился из грузового отсека, Семьдесят Седьмой обеспокоенно покрутил видеоглазом по сторонам и, найдя, наконец, свою хозяйку, радостно воскликнул:
– Маллет, наша разлука длилась целую вечность! Наконец-то я дома. После ремонта я чувствую себя просто прекрасно! Как настроение? Может, прогуляемся? Ужасно хочется слетать на прогулку, поболтать, а заодно и проверить качество ремонта.
– Я, в принципе, не против, тем более, что обещанная мной прошлая прогулка сорвалась из-за досадной поломки, – с готовностью согласилась девушка.
– Я тоже хотел бы убедиться в надежности магнитолета после ремонта. Не возьмете меня с собой? – немного испугавшись своей дерзости, сказал Дартин, боясь услышать отказ из уст любимой.
Девушка с интересом посмотрела на парня и очаровательно улыбнулась ему:
– Ну… почему бы и нет? Только это несколько неожиданно, и мне нужно время на то, чтобы собраться.
Молодой клон, глядя на Маллет глазами, в которых светилась обретенная надежда, подцепил погрузчиком магнитолет из обменного фонда и, еще не веря в свою удачу, произнес:
– Отлично. Я поставлю свой эвакуатор и через полчаса буду здесь. Маллет, тебе хватит полчаса?
– Вполне… Ну, может быть, еще минут десять, – быстро подумав, ответила она, внимательно наблюдая за погрузкой.
Увидев, что автолет магнитолета обменного фонда смотрит на нее сквозь прозрачную полусферу, она крикнула ему:
– Прощай! У тебя прекрасная работа – выручать борхов в трудную минуту!
– Прощай, Маллет! Ты очень хорошая девушка, а работа у меня и вправду ничего, – успел ответить он.
Дартин быстро закончил погрузку и, скрываясь в салоне, бросил на ходу:
– А я не прощаюсь, буду через полчаса!
После того, как магнитолет Дартина улетел, Маллет глубоко вдохнула благоухающий тонкий аромат цветов и почувствовала, что ею овладевает новое, незнакомое ей ранее чувство. Поставив цветы в вазу, она посмотрела в зеркало, улыбнулась и пошла собираться.
Возвратившийся через тридцать минут Дартин терпеливо ждал Маллет еще около часа, сидя в своем магнитолете. Устав от томительного ожидания, он выбрался из него и, сделав несколько шагов по паркингу, подошел к Семьдесят Седьмому.
– Что, влюбился, парень? – участливо спросил его автолет, приоткрыв наполовину автоматическую дверь.
Ничего не ответив, Дартин только глубоко вздохнул и кивнул головой.
– Если будешь поддерживать со мной хорошие отношения, – в голосе Семьдесят Седьмого послышались покровительственные нотки, – то у тебя, поверь мне, довольно неплохие шансы. Ты, главное, не забывай, что многое зависит и от меня.
– Я выполнил по заявке все, что тебе обещал.
– Это, конечно, хорошо, но…
– Послушай, Семьдесят Седьмой, ты и вправду поможешь мне?
Автолет ненадолго задумался, а потом, слегка понизив голос, спросил как бы невзначай:
– Да, кстати, Дартин, у тебя нигде не завалялся блок управления освещением?
– Это что, вымогательство? – Дартин с иронией посмотрел на Семьдесят Седьмого.
– Ну что ты, конечно же нет. Это просто деловое сотрудничество, – нисколько не смутился автолет. – Сначала ты поможешь мне, а потом, может быть, и я тебе помогу. И еще неплохо было бы заменить блок управления ускорителя. Тебе, Дартин, теперь надо больше думать о моем техническом состоянии. Не забывай: от этого будет зависеть настроение Маллет.
– Завтра посмотрю и то, и другое, – сдался парень.
Услышав положительный ответ, автолет уже совсем по-дружески подмигнул ему видеоглазом с панели магнитолета и весело сказал:
– Ты нравишься мне все больше и больше, Дартин! К завтрашнему вечеру постараюсь убедить хозяйку, что ты именно тот, кто ей нужен… А заодно и передам тебе список того, что было бы неплохо заменить в магнитолете до конца месяца.
– Похоже, иметь такого союзника мне будет очень накладно, – улыбнулся Дартин.
– Зато выгодно, – парировал автолет.
Наконец квартирная дверь распахнулась и появилась Маллет, успевшая сделать элегантную прическу. Красивая девушка, которую Дартин до этого видел только в комбинезоне, надела светлое шикарное вечернее платье и модные туфельки. Она так поразила влюбленного молодого борха своей красотой, что, взглянув на нее, он от восхищения потерял дар речи и, как ни пытался, так и не смог ничего сказать.
А Маллет, подойдя к окну, довольно критично посмотрела на свое зеркальное отражение и спросила:
– Дарт, после служебного комбинезона я, наверное, смешно выгляжу в этом наряде?
– Я в жизни не видел никого красивее тебя… – ответил парень, немного придя в себя, но почувствовав, что забыл почти весь свой словарный запас.
Увидев состояние, в котором находился Дартин, потрясенный красотой его хозяйки, Семьдесят Седьмой спас борха от оцепенения, вмешавшись в их разговор:
– Тили-тили тесто, жених и невеста! Карета подана! Прошу вас занять свои места. Отправление нашего свадебного кортежа состоится через тридцать секунд.
Парень с девушкой, смеясь, сели в магнитолет. На улице уже смеркалось, и на Заповедные острова лететь было поздно. После недолгого совещания, проходившего под неугомонную болтовню довольного совместной прогулкой автолета, они отправились в развлекательный центр.