Иван в ответ пожал плечами.
– Понимаю. Скромность, – продолжил «Доллар». – Но ты – от Бога. Ты… Я всё понял… Не надо было мне сюда приезжать. Надо же, – все люди разные.
– Просто есть вещи, которые невозможно отнять, – вдруг чётко произнёс Пересветов; и от этих слов «Доллар» слегка оцепенел… Он осознал нечто большее, чем шаблонная реальность и железный бизнес.
– Я это понял сейчас. Это просто и круто, – обескураженно произнёс «Доллар».
Он, резко выдохнув, открыто посмотрел на Ивана и заговорил с ним уже по-иному:
– Слушай, а как ты вообще живёшь тут? На что?.. Это ж надо, – в вагоне, один, без работы, без женщин…
– Сам не знаю. Наверно, согласно мечте…
– Да. Это что-то…
«Доллар» вдруг изменился в лице и с каким-то нарастающим азартом спросил:
– Хочешь – прокатимся?
И он бросил взгляд на свой крутой внедорожник.
– Хочу, – ответил Иван.
– Ну тогда поехали! – радостно выпалил «Доллар», не желавший более скрывать своих эмоций. – Поехали! Ату всех этих боссов!..
И они сели в машину «Доллара»…
Воспоминания растаяли в воздухе, реальность времени плавно проявлялась перед Виктором Долговым, всё ещё пребывавшим в оцепенении транса… «Доллар» отрешённо смотрел куда-то в пространство…
Тут Иван решил осторожно «вытащить» его из этого состояния:
– Витёк, ты где?
Виктор, придя в себя, обескураженно смотрел на Ивана. Он медленно и многозначительно заговорил:
– Ты знаешь, я сейчас увидел нечто… Вся жизнь – как на ладони… Неужели ты так повлиял на моё сознание?
– А чего тут удивляться-то? Ты ведь уже проходил всё это – возле вагона, при первой нашей встрече. Ты просто вспомнил всё это…
– Да, точно. И чего я тут удивляюсь? – растерянно сказал Виктор.
Возникла пауза. «Странно. Если Ваня погрузил меня в прошлое, то, наверное, он сможет показать мне и будущее?» – подумал вдруг Виктор.
– Своё будущее человек должен создавать сам, – внезапно произнёс Иван, в упор глядя на Виктора.
На несколько мгновений «Доллар» оцепенел… Затем он ошарашенно выпалил:
– Как ты узнал мои мысли?
– Так же, как и число с именем, – спокойно ответил Иван.
Виктор взглянул на Ивана и с восхищением высказался:
– Я конечно всё понимаю… Но ты – супермен, ты просто гений, не от мира сего…
– Это хорошо, – невозмутимо ответил Иван и, оглядевшись, неоднозначно добавил:
– Все люди на это способны, но не все знают об этом…
Виктор уставился на Ивана, словно нарвался на инока в облачении рокера…
– Ну что, пойдём? – всё так же спокойно сказал Иван.
– Да, пора, – спохватился Виктор.
И они покинули этот гостеприимный мистический бар, так много открывший Виктору Долгову по прозвищу «Доллар»…
Виктор Долгов, как и многие из его сверстников, прошëл суровую школу жизни. Один из тех, кто побывал в горячих точках и вдохнул пороху в полной мере, но оказался не у дел, – «за бортом жизни» – по выражению абстрактных гуманистов, он не впал в отчаяние и депрессию. Отвергнув шаблонные соблазны ресторанных вышибал, а также дутого маркетинга и прочего промывания мозгов, Виктор решил заняться реальным делом, приносящим доход. Можно сказать, что ему повезло. Он попал в надёжные руки. Всеволод Илларионович Венский не упускал подобных случаев, когда физическая неуязвимость, замешенная на крутом опыте судьбы, психологически накрепко связана с житейскими неувязками и сугубо материальной проблемой, словом – сочетаний сильных и слабых сторон человека, коими в полной мере обладал Виктор Долгов. Венский незамедлительно прибрал к рукам маргинала, в совершенстве владеющего боевым искусством Востока. Надо отметить, что Виктор был своего рода уникумом, он обладал прыгучестью пумы и реакцией кобры, что в совокупности с мастерством ведения ближнего и дальнего боя делало его смертельной стрелой для агрессоров и железным щитом для партнëров. Но основной задачей Витька «Доллара» по проекции Венского было культурное выколачивание долгов и «крышевых» налогов с состоятельных частных дельцов и торговых сообществ, чем он и начал успешно заниматься под тëплой опекой «предводителя» и в тесном содружестве с Бутовым и Пименовым. Вскоре по причине успешной работы Виктора, «Лютый» окрестил его «Долларом», – настолько он оправдывал данное прозвище. Виктор разбогател; он приоделся, остепенился, купил квартиру, приобрëл LandCruiser, и, в общем-то, не имел особых проблем. Что касается боеготовности «Доллара», то его боялся даже «Лютый». Он видел «Доллара» в работе дважды: один раз в спортзале и второй раз – в «разборке», и этого хватило «Лютому» на всю жизнь. Впервые он соприкоснулся с реальностью каратэ. Это вам не видео… Итак, Виктор Долгов был, что называется, под надëжной крышей, имел в руках всë необходимое, значился «крутым». Что же так резко его оторвало от всей этой надëжности? Чтó мотануло его в противоположную сторону от всего этого многозначительно монотонного мажора с его пьянящим и тоскливым беспределом?.. Жизнь – штука неуловимая; это только нам кажется, что мы управляем жизнью, нет, – скорее, она управляет нами; ведь не может же человек знать с полной определëнностью, что с ним будет, скажем, через неделю… Но если ты действительно хочешь управлять своей жизнью, то стань безупречным… Можно, конечно, и не вникать во все эти стратегии, а жить лишь сегодняшним днём. Однако есть непредсказуемость в этом мире брони и формата. Вот и Виктор по кличке «Доллар» не ожидал смятенья под властью очей дивноволосого стоика в тëртой кожанке, когда впервые по указанию шефа совершил культурный «наезд» на живущего себе спокойно и тайно от всех поэта Ивана Пересветова. Это было странно, и всë же закономерно. Как мы уже упоминали, «Доллар», подъехав к вагону Ивана на своëм «Крузере», с привычной непринуждëнностью предложил бродяге поэту убраться куда подальше, – мест, мол, хороших в России много, да и столица полна приютов; а вагончик этот мы оприходуем для нужных обществу целей, в общем – коротко и ясно, а в противном случае можно и силу применить… «Доллара» остановил взгляд Ивана, – было в нëм что-то обезоруживающее. Это был взгляд, который сильнее физического восприятия и грубой силы… Впервые Виктор почувствовал нечто более живое и мощное, чем просто слова или действия, нечто прошибающее насквозь и укрепляющее чувством какого-то беспричинного счастья, – счастья жизни, и недоступности никому вмешиваться в это чувство… Виктор принял в себя непостижимое… И это непостижимое вскрыло в нëм какой-то внутренний тайный клапан, неведомый ранее, и мир, полный загадок и предчувствий, доселе дремавший, вдруг заклокотал, заиграл в душе Виктора, и он, переполняясь живительным тревожным восторгом, заговорил с Иваном на другом языке, – иначе; так говорят при попытке стать ближе… Так произошëл первый контакт Ивана Пересветова и Виктора Долгова. Это было духовно-эмоциональное действо, вылившееся в тайный разговор и цепкое знакомство двух людей противоположных сфер жизни, пересекшихся в неизбежности… Виктор узнал вкратце историю Ивана. Его просто потрясло то, с каким непоколебимым спокойствием и непрошибаемым самообладанием, отчуждëнно от всех живëт человек в вагоне на отшибе, не зарабатывая на жизнь и, в общем-то, особо не задумываясь о завтрашнем дне и насущных проблемах, человек, просто пишущий стихи и что-то ещë драматически новое и жизненно важное. Да. В человека разумного – homo sappiens следовало бы внести поправку: человек творящий… Иван, в свою очередь, узнал от Виктора некоторые перехлëсты его суровой и блудной судьбы, и это убедило Пересветова в своевременности внедрения «Доллара» в медитативно-творческое пространство Сознания. И с этого момента «Доллара» не стало, а миру явился новый человек с мощным творческим потенциалом – Виктор Долгов… Виктор порвал с Венским и его соратниками и ушëл в подполье. Он всë чаще стал заезжать к Ивану, получая от него жизненно необходимую информацию, книги, наставления по внутреннему совершенствованию и медитативной практике, духовную литературу и классику. Виктор был погружëн в состояние счастья, свободы и силы, общаясь с Иваном. А сон, который он увидел как-то на рассвете, и вовсе перевернул всю его жизнь…
Виктору снилась какая-то странная, просторная местность, похожая на огромное пастбище, поросшее густой высокой травой, одним словом – бескрайняя равнина, и кругом – ни души; а сквозь это громадное поле проложена колея. И по этой колее едет шикарная светлая карета, запряжённая тройкой белых статных коней, а на облучке этой кареты сидит он – Виктор, и как-то отрешённо и грустно смотрит вдаль – на убегающую однообразную колею, но ощущение такое, что видит он всё вокруг, и также – тройку этих белых коней, плавно несущих его в неведомое… И в монотонном движении Виктору чудится бесконечная спокойная жизнь, и чувствует он умиротворение в этой странной, колыбелящей скачке среди безбрежной равнины, где нет ни души, где только он да тройка коней во всём этом диком заброшенном мире… И вдруг кони резко остановились и застыли как перед пропастью… Виктор глянул вперёд и увидел в небе над горизонтом большое огненно светящееся облако, словно зарево, вспыхнувшее в диком пустынном воздухе… Оно поднялось чуть выше и зависло, своим золотисто-волшебным сиянием притягивая взор Виктора… И тут тишину разорвали сотрясающие сознание звуки, – звуки вязкие, хлюпающие, чавкающие, всасывающие, – они сливались в отвратительный резонирующий хор хаоса и пронизывали душу насквозь… Виктор весь встрепенулся, – коней с каретой уже не было, и чудное поле преобразилось. И он увидел вокруг себя – сзади и по всей площади этой огромной равнины несметные толпы людей, и эти люди поочерёдно фатально проваливались в жуткую бездонную грязь, – сквозь землю, издавая при этом кошмарные чавкающие звуки. Травы уже нигде не было; чёрная вязкая почва, как роковая трясина, заглатывала людей… Несчастные, они благоговейно смотрели на спасительное золотисто-огненное облако, застывшее в небе, как бы пытаясь сорваться с места и ринуться по воздуху навстречу этому Сиянию, но трясина была сильнее, и они утопали в ней. Затем всё-таки некоторые люди смогли оторваться от фатальной трясины, – они рванулись вперёд и их приняло светлое Облако… И понял вдруг Виктор каким-то невероятным чутьём: не поле то было, а временное безмятежное благополучие среди той безликой жизнеподобной иллюзии, что вначале казалась густевшей высокой травой… Виктор по-наитию возвысил взор к Облаку, и внезапно перед ним впыхнули в небе два огненных слова: ВСПОМНИ СЕБЯ… Он всем своим существом подался вперёд… и оторвался от убийственной грязи… И тут он проснулся, объятый дыханьем рассвета.
Так Виктор Долгов начал новую жизнь. А после того, как в баре Иван Пересветов ввëл Виктора в транс, произошло ещë более крепкое их духовное единение. Они расстались, влекомые каждый своими делами, но пребывали в едином поле – в свободном контакте высшего уровня.
8. Взаимодействие времён
Между тем, дело близилось к вечеру, и всë живое таило в себе радость отдохновения. Этим предчувствием дышит всякий уставший. А потому – все дороги приводят к дому. И одна из них – самая верная. По этой дороге, а точнее, по узкой пустынной улочке в дыханье осеннего марева возвращался Иван Пересветов к своему родному вагону. Иван шëл не спеша и слегка отрешëнно. Но что-то заставило его отвлечься от своих вещих дум…
Навстречу ему из таинственной дымки выплывала очаровательная девушка с очами святой Эвридики. На ней был светлый элитный плащ и изящные полусапожки, которые мерно и вольно чеканили шаг в глубине тихой улочки. Иван зачарованно смотрел на эту пленительную незнакомку, невольно замедлив шаг и не в силах куда-то спешить… Она плавно прошла мимо Ивана, обдав его диким дыханьем пьянящего шарма и чего-то еще… Иван почувствовал лëгкое головокружение; все мысли смешались. И он обернулся, чтоб вновь уловить это чудо… Неожиданно девушка тоже оглянулась. Она бросила на него свой удивлëнно-задумчивый взгляд, полный чуткой лазури, как бы что-то припоминая…
И они разошлись по своим направленьям, согласно потóкам, слагающим судьбы; но что-то осталось в каждом от этой внезапной встречи, мимолëтной и странной…
Миновав безмятежные задворки и туманный пустырь, Иван приблизился к своей обители на колëсах. Неподалëку дымилась, догорая, куча хлама в мусорной свалке. Иван вдруг увидел рядом со свалкой какого-то мальчика лет пяти-шести, бродяжьего вида. На нëм было пальтецо не по росту, опоясанное верëвкой, затëртые брюки и башмаки с налипшей на них грязью. Мальчик ковырял ногой в свалке, изредка поглядывая в сторону пустыря, и опять склоняя свою светловолосую голову…
Иван посмотрел на ребëнка и невольно напрягся; его вдруг что-то всколыхнуло… А мальчик как-то печально взглянул на вагон и направился в сторону от свалки.
Иван осмотрелся, вздохнул и зашëл в свой вагон…
В квартире Пересветовых раздался щелчок дверного замкá… Иван зашёл в квартиру.
Мария встрепенулась, оторвавшись от чтения, закрыла книгу и выскочила в прихожую – навстречу Ивану. Она припала к нему и тихо спросила:
– Ты чего так долго?
– Да задержались немного; дела там такие, да ещё презентация… Потом расскажу, – ответил Иван, обнимая супругу. – Ну как тут у вас?
– Всë нормально.
– Это хорошо, – улыбнулся Иван.
Он разулся, снял куртку. Супруги прошли в гостиную…
В гостиной они присели на диван. В другой комнате Андрей сидел за компьютером и что-то моделировал.
Иван спросил:
– А где Андрей?
– Я здесь, – раздался голос Андрея из соседней комнаты. – Символы активирую…
– Понятно, – сказал Иван, улыбнувшись.
– Он у нас такой продвинутый, – заговорила Мария с восхищением. – Я даже не поспеваю понимать его…
– Ну, так уже школу заканчивает; время такое, – нужно быть продвинутым и умелым, чтоб постичь всё что нужно, – весомо констатировал Иван.
– Правильно папа говорит, – раздался голос Андрея из комнаты. – Нужно постигать всё наперёд…
Мария улыбнулась и прильнула к Ивану, вымолвив:
– Наше дитя гениальное… Скоро в институт будет поступать…
Иван обнял её и произнёс:
– Да, время летит очень быстро.
Мария вдруг встрепенулась и произнесла:
– Что я сижу-то? Нужно на стол накрыть. Я сейчас…
Она встала и вышла на кухню.
Иван зашёл в комнату сына и увидел на мониторе компьютера какие-то яркие объёмные символы, которые плавно меняли свои очертания и превращались в живые образы, это были образы живых существ, заполнявших пространство бескрайних садов… А над всем этим удивительным миром светились, пульсируя, буквы, и эти яркие буквы, соединяясь со своими образами, превращались в слова, слагая живую речь, – это была какая-то волшебная картина визуализации мира идей…
– Однако… Ну, ты просто меня удивляешь, – заворожённо произнёс Иван, уставившись в монитор.
– Это ещё не всё, – сказал Андрей, продолжая своё виртуальное творчество. – Я потом тебе покажу окончательный выход… Но ты меня отвлекаешь, папа.
– Хорошо, не буду мешать, – сказал Иван и вышел из комнаты. Он прошёл на кухню.
На кухне Мария уже накрыла стол. Увидев вошедшего супруга, она выдохнула и сказала:
– Всё готово. Прошу к столу. Андрей уже ел, так что давай – догоняй…
Иван сел за стол, Мария – напротив. И он принялся ужинать…
Иван ел очень быстро, словно куда-то спешил, предчувствуя какое-то срочное дело.
– Устал? – спросила Мария.
– Да так, немножко; как-никак – презентация книги…
– Ну как у тебя насчëт проекта? Принимают?
– Да вот, ждём ответа… Вольнов документы оформляет. Так что, «на чемоданах сидим»… Вообще, нашу фирму уважают, – «Континент» как-никак.
Иван покончил с ужином. Мария поставила кружку с приготовленным чаем. Он отхлебнул чаю, улыбнулся и произнёс:
– Классно, – как в былые времена. Помнишь?
– Конечно, помню. Такое не забывается, – с какой-то печальной улыбкой ответила Мария.
– Да. Теперь всё по-новому… А чай – всё такой же, – задумчиво произнёс Иван, снова прикладываясь к чаю.