– Да, спасибо. Можно идти?
– Да, всего доброго.
Рус снова вышел из деканата, но уже с поднявшимся настроением. Как он заметил, у него оно всегда поднималось после, либо в момент получения денег, и не важно для каких целей они у него оказывались: для подарков нужным людям братвы, или для своих планов, главное, что они Русу грели не только руки, но и душу. У него появилась даже какая-то зависимость от наличия и количества денег. Если их было много, то Рус испытывал небывалый подъем настроения, радости, счастья, а если он расставался с ними, то наступала апатия, горе, пустота, после чего приходили смятение и ужас, ужас о завтрашнем дне. Единственное, что он мог сделать, чтобы смягчить стресс от расставания с деньгами, так это убедить себя в том, что трату, которую он делает, он делает себе на радость, покупая что-то. Но, по большому счету, этот антибиотик не возымел над печальным Русом своего действия, поскольку Рус уже был болен этой денежной болезнью, от которой у него, увы, еще пока не было иммунитета. «Да и нужен ли он?» – спрашивал себя Рус иногда, когда его карманы пополнялись «звонкой монетой».
Однажды у Руса спросил его знакомый Боря Ермаков:
– Рус, а кто ты по национальности?
А Русу послышалось, что тот спросил: «Кто ты по специальности?» – и он ответил:
– Юрист.
Все тогда, кто был рядом, громко смеялись, особенно над удивленным, не понимающим причину такого бурного смеха Русом. Потом ему, конечно же, объяснили, в чем был смех, тогда и Рус сам посмеялся такой случайной оригинальности своего ответа. После этого случая Рус часто думал, что он, наверное, и вправду юрист по национальности. В данном случае – с деньгами – этот аргумент оказывал значимую поддержку финансовым постулатам Руса, оправдывая его неуемную к ним страсть. Он заболевал этой болезнью все больше и больше, не думая о лекарствах против нее и о последствиях, возможной ломке, если деньги вдруг закончатся.
Рус вошел в туалет, заглянул в конверт, вынул деньги, подсчитал их, убедившись, что в его руках находятся десять тысяч рублей. «Какая приятная внезапная новость!» – подумал он, засовывая деньги обратно в конверт, который положил в средний внутренний карман на молнии своего кожаного портфеля. «Отложу на заначку, – решил он, – всяко денег пока достаточно, а эти пусть лежат себе на черный день».
Рус радостный, счастливый вышел из туалета, спустился по лестнице, взял свой одиноко висящий плащ в гардеробе, быстро накинул его и вышел на улицу. Только сейчас он вспомнил, что его потрепанная временем машина находится в ремонте.
– Ну, что ж, – сказал Рус, – придется ехать домой на автобусе.
Он перешел улицу и встал на автобусной остановке. Вдруг он увидел, как от института отъезжает автомобиль светло-синего цвета. «Где-то я уже его видел», – подумал Рус, отворачиваясь в другую сторону с целью увидеть автобус, которого еще не было. Через несколько минут Рус увидел, как этот только что отъехавший от института автомобиль разворачивается и останавливается перед ним.
– Вас подвезти, Ростислав Анатолиевич? – спросила Инна Грицаева, опустив тонированное окно автомобиля.
– Д-да, – ответил он растерянно.
– Садитесь, – сказала она, открыв ему дверь рядом с собой.
Рус не заставил себя долго ждать, сев в автомобиль.
– Куда вас подвезти? – спросила она, улыбнувшись ему.
– Домой, – ответил Рус, прижав свой портфель с деньгами к груди.
– Понятно, – ответила она со смешком, – а домой – это куда именно?
– Да на Техноложку, – ответил Рус.
– Пристегнитесь, – попросила Инна.
– А? Что? – переспросил Рус.
– Я говорю: «Пристегнитесь», – сказала она, показав Русу на ремень безопасности.
– А, вы про это? Хорошо. А я вот не пристегиваюсь.
– Нарушаете?
– Да мне неудобно ездить пристегнутым, тем более, что столько случаев, когда ремень мешает человеку вылететь из окна в нужный момент.
– Ну, не будем о грустном, – сказала Инна, уверенно выруливая на Большой проспект Васильевского острова.
Рус смотрел в окно, не зная, о чем говорить. Чувствовалось, что неловкое молчание как-то напрягает обоих.
– Ну, и как вам мои лекции? – спросил он, чтобы хоть как-то исправить неудобное положение, пожалев уже о том, что искусился, сев в ее машину. «Лучше бы ехал на автобусе или в такси, там мне все было бы пофигу, никто бы не ждал от меня рассказов», – подумал Рус, отвернувшись к окну.
– Нравятся, – ответила Инна и замолчала.
– Хорошо, – ответил Рус.
Тут он вспомнил про случайно услышанный им разговор Инны с ее соседкой по парте Леной Дворкиной. И чувствуя, что разговор не завязывается, а неловкость от молчания растет, решил ее спросить, о чем, наверное, спрашивать было нескромно.
– И как ваши дела? – спросил он.
– Что вы имеете виду? – ответила она, смотря на дорогу.
– Да с вашим парнем как вы поступили?
– Ах – это, – ответила она со вздохом, – а никак, я по-прежнему с ним.
– Значит, вы его любите, если вы еще с ним, – сказал Рус.
– Нет, не люблю, просто мы с ним с детства, мы вместе росли.
– Это не оправдание, если вы с человеком несчастливы, то никакие внушения вам не помогут изменить это, – ответил Рус.
– Не знаю, – ответила она задумчиво, – у каждого свой путь.
– Да, кстати, мы скоро уже приедем, – сказал Рус.
– А я хочу вас отвезти до вашего дома, – сказала Инна.
– Я не против, – ответил Рус.
– Ну вот, пробка, – сказала Инна.
– Наверное, авария, – сказал Рус, пытаясь рассмотреть, что впереди. – Может быть, я тут выйду? Мне отсюда недалеко, – сказал он, взявшись за ручку двери.
– Нет, я же сказала, что отвезу вас до самого дома, – строго ответила Инна, посмотрев на Руса.
Рус отпустил ручку двери.
– И как же вы, Ростислав Анатолиевич, сегодня умудрились заинтересовать меня своими глазами? – спросила Инна неожиданно Руса, продолжая смотреть вперед.
– А я и не пытался, я просто задумался, – ответил он.
– Нет, так не бывает, я вам не верю, – резко сказала Инна, посмотрев на Руса обиженным взглядом.
Рус решил промолчать, потому что его ответы ее расстраивали, а врать он не хотел. «С какой такой стати я должен говорить ей то, что она хочет от меня услышать?! – в сердцах думал Рус. – Ну и что, что у нее машина покруче моей? Она же не сама ее купила, папа скорее всего купил, а я на девятке езжу, потому что сам на нее заработал!» «А будет ли еще у тебя что-то лучше?» – появилась у него мысль в голове. «Будет!» – ответил он сам себе, долго не думая. «А почему?» – снова появился вопрос. «А, потому, что я так хочу!» – снова ответил он, стукнув себя при этом кулаком по коленке. Инна обратила внимание на его движение.
– Что, нервничаете? – спросила она.
– Нет, – ответил Рус.
– Не переживайте, вон, вроде, уже тронулись машины, – сказала она, показав глазами вперед.
– Да я и не переживаю, – ответил он, посмотрев на нее.
Инна сидела и смотрела на дорогу. Рус внимательно окинул ее взглядом, отметив ее стильную одежду: яркая многоцветная блузка хорошо сочеталась с однотонными леггинсами, которые обтягивали ее нижнюю часть тела. «Не знаю, – подумал Рус, – какая-то она толстая».
– Нравлюсь? – уверенно спросила его Инна, повернув к нему голову.
Рус не ожидал такого вопроса, но врать ему не хотелось.
– А вон и мой дом, – сказал он, показав рукой прямо, – давайте я тут уже выйду. Вы не заезжайте во двор, а то обратно не выедете, – посоветовал он.
– Я выеду! – резко сказала она, въехав во двор, уставленный машинами со всех сторон.
«Ну, ну, – подумал Рус, – какая настырная баба. Правильно, что ей ее пацан саданул, я бы вообще ее послал, если б с нею дружил». «А может, послать сейчас? – спросил он себя. – Нет, сейчас нельзя. Во-первых, она меня везет, во-вторых, она моя студентка, а в-третьих, жить надо так, чтобы потом не извиняться».
– Все, вот здесь можно остановиться, – сказал Рус, показав прямо рукой, – я уже приехал. Спасибо вам, – сказал он, открыв дверь машины.
– Ростислав Анатольевич, – услышал он, уже выйдя из машины.
– Да, – ответил Рус, наклонившись к открытой двери машины и посмотрев на Инну.
– Возьмите мой телефон, – предложила она.
– А зачем? – удивился Рус.
– Ну у вас ведь тоже машина есть? – спросила она.
– Ну да, есть, – удивился он, – и что?
– А вы сегодня без машины почему?
– Она поломалась, – ответил он.
– Вот! – сказала Инна, подняв указательный палец вверх. – А это значит, что если у вас машина поломается на дороге, я смогу вам помочь.
– И чем же? – спросил он.
– Советом, – ответила она.
Русу не хотелось обижать ее отказом, и он согласился.
– Хорошо, давайте, – ответил он, снова сев к ней в машину.
Инна записала свой домашний номер на бумажке и передала ему.
– А теперь ваш номер, – сказала она.
– А мой зачем?
– У меня дома телефон с определителем номера, и я не беру трубку, если вижу незнакомый номер телефона. Так что, если вы будете звонить, то я могу и не ответить.
– Логично, – ответил Рус, – только если мне понадобится ваш совет на дороге, я уже явно буду звонить не с домашнего телефона, а с мобильного.
– Ну, тогда давайте мобильный, – весело сказала она.
– Вот только у меня мобильный оператор «Фора», и у меня виртуальный номер, а он на определителе не высвечивается, но даже не это главное, – сказал он, внимательно посмотрев на нее.
– А что? – насторожилась Инна.
– А то, что я жениться собираюсь скоро, – сказал Рус первое, что пришло ему в голову.
– Ах, какая досада, – расстроено произнесла Инна, – а как же я буду знать, что это вы звоните, если у вас Фора? – спросила она, посмотрев заблестевшими глазами на Руса и сделав вид, как будто не услышала последней его фразы.
– А в этом случае вам предстоит положиться на вашу интуицию, – ответил Рус, – но ваш номер я возьму. До свидания, – бросил ей Рус через плечо, захлопнув дверь автомобиля. Он обернулся и увидел рассерженное красное лицо Инны, которая отвернулась, резко сдала назад и чуть было не врезалась в припаркованную машину.
Глава четвертая. Горько
– Не везет мне с бабами, не везет, – сказал Рус вслух, лежа на диване у себя дома. —То Фекла с юрфака попалась, голову мне стала дурить, будучи замужем. Зачем? На что она рассчитывала? Кого из меня сделать хотела – любовника? Нет, я не хочу таких отношений. Мне нужны чистые отношения, душевные, чтобы любовь была.
«Да, такая любовь только в раю, – появилась мысль в его голове, – тут нет такой чистой любви, здесь кругом один расчет, и ты только зря тратишь свою жизнь в поисках потерянного рая»8.
– Потерянный рай, потерянный рай, – произнес Рус, вдумываясь в услышанные им мысленно слова, – да потому рай и потерянный, что не найти тут, не встретить здесь такой неземной любви.
«А и пофигу, – подумал он, – можно встретить любовь, можно!»
– Если сильно этого захотеть! – крикнул он в продолжение своих мыслей.
Рус встал с дивана, подошел к журнальному столику, на котором стоял его первый компьютер Пентиум 120, взял со столика свою записную книжку и нашел в ней номер Ирины, с которой познакомился в вагоне метро несколько лет назад9.
После знакомства с Ириной Рус около двух лет общался с ней в основном только по телефону, может быть, пару раз они и встретились за все время, но это общение его начинало мало помалу тяготить. Ему с ней было неинтересно, она была его почти на девять лет младше. Может быть, Ирина и соответствовала нормальному интеллектуальному развитию для своего возраста, но Рус с ней всегда скучал и порой не знал, как поддержать разговор и о чем. Ирина все время молчала, не думая ни о чем, а для Руса это было невыносимо. Он всегда находился в поиске алгоритмов жизни, он искал закономерности в происходящих событиях, пытаясь найти некую схему управления своей судьбой, поэтому мозг его постоянно нуждался не только в анализе окружавшей его действительности, но и в синтезе – в выводах, делать которые Русу было легко, если он с кем-то вел диалог на эту тему. А с Ириной не то чтобы диалог вести, с ней было невозможно даже о погоде поговорить, потому что на все вопросы Руса она отвечала одинаково: «Нормально». Но сейчас у него была огромная потребность поговорить с кем-нибудь. Таких друзей, которым Рус мог бы открыть душу, у него не было, на ум пришла только глупая Ирина, которой он и решил позвонить в последний раз, дабы отвлечься от утомительных мыслей и попытаться поболтать с ней ни о чем, а заодно и сообщить ей, что заканчивает с ней общение. Все еще испытывая сомнения в правильности своих действий, он нерешительно набрал ее номер.
– Привет, – сказал он, – это я.
– А, привет, привет, – весело ответила Ирина, – а я весь день думала о тебе.
Рус просто обомлел от услышанного.
– Да ну? – удивился он. – Тогда это меняет все мои планы.
– А какие планы, какие? – весело спросила она.
– Да так, были у меня кое-какие дела… – соврал Рус. – Да я теперь их решил отменить.
– Здорово! Давай встретимся! – предложила она.
– Да, давай, конечно же, – согласился он.
Они договорились, что Рус приедет к ней на станцию метро «Ленинский Проспект». Рус, долго не думая, сразу поехал на встречу. Потом у них еще было много встреч. Они гуляли с Ириной целыми днями, Рус заставил себя опустится в интеллекте на ее уровень и общение у них вроде как стало получаться. Оказывается, у нее были интересы: она интересовалась модой, дизайном, цветочками, тряпочками. Общаясь с нею, Рус стал искать в ней, вернее, выявлять в ней скрытые от него доселе достоинства, которые по мере общения с нею стали проявляться все больше и больше. Ирина была красивая, высокая, стройная, с большими голубыми глазами. Но Рус уже не просто видел в Ирине то, что в ней замечали и другие мужчины; он стал видеть ее суть, внутренний мир, пусть он и был во многом детским, туманным, но он все же был, а значит, Ирина имела шансы в скором будущем стать в его глазах не просто красивой, но и умной женщиной. Но в то же время он видел в ней и существенные недостатки, которые перечеркивали все ее достоинства. Рус старался не обращать на них внимания, а сосредотачиваться на внутреннем мире человека, но все-таки эти недостатки время от времени не давали Русу покоя. Например, лицо Ирины в профиль, когда они шли рядом, общаясь с друг другом, ему нравилось, а когда он смотрел на нее в фас – оно ему часто не нравилось. Лицо было грушевидной формы, расширяющейся книзу, носик какой-то маленький. Разрез глаз Ирины тоже ему не нравился. Долго рассматривая ее, он часто приходил к выводу, что нет в ней ничего такого особенного, что она просто обычная неприметная «серая мышка», на которую он в толпе пешеходов и не обратил бы внимания. Просто в момент их знакомства, когда он случайно встал перед ней в вагоне метро, у него было отличное настроение и он стал с нею заигрывать, даже не думая взять ее телефон, который она неожиданно дала ему в последний момент. Ну, коли уж телефон ему дали, так почему бы ей и не звонить? Рус и позвонил от нечего делать. А вот когда он решил порвать с ней дружбу, она сама как-то вдруг к нему прониклась. Общаясь с ней, Рус понял, что ее достоинства все-таки преобладают над ее недостатками.
«Важно в человеке то, что у него внутри, а не снаружи», – считал Рус. Помимо всего прочего, он понимал: Ирина была юная – несорванный цветок, что стало уже редкостью в наши времена, а одним из критериев при выборе себе жены Рус усматривал наличие девственности, как обязательный и непреложный фактор. Ну не мог он себя переубедить в том, что целомудрие девушки – не главное в жизни. Он испытывал какую-то брезгливость к нецеломудренным девушкам и старался с ними не общаться, поэтому данный факт он считал для себя важнее, чем все его претензии к ней, пусть даже отсутствие у нее высокого интеллекта.
Они встречались около двух лет, и однажды ее мама спросила Руса, а собирается ли он вообще жениться на ее дочери? Рус тогда еще подумал, что и вправду он так сильно заработался на Апрашке, что совсем упустил из виду женитьбу. «Может быть, стоит попробовать пожить с ней в гражданском браке?» – стал часто спрашивать он себя. После этих вопросов он стал чаще думать об этом, достоинства Ирины сами стали в ней проявляться. Например, находясь у них в квартире на кухне, он замечал, какая Ирина хозяйственная – она как ни придет домой к маме, сразу бежит на кухню и начинает там мыть посуду, потом полочки, шкафчики, стол и так далее, что было хорошей и редкой хозяйственной чертой для девушки. И однажды он решил спросить, что думает об Ирине его мама.