– С удовольствием уступаю вам это место, – улыбнулся Наставник.
– Спасибо, мистер Беттеркайт!
Аккорд повернулась к публике.
– С-сложно, конечно, говорить после Наставника… Лучше, наверное, было бы просто вам все показать, но… не могу же я просто молча сделать это? Корпорация, хммм, всегда славилась своим биотехом, и перед вами – его венец! – Марии не хватило слов, она начала жестикулировать, сопровождая каждое слово взмахами обеих рук: – Мы… просто… завидуем… ее будущему оператору! Как верно заметил мистер Беттеркайт, даже у Древних такой штуки не было!
Аплодисменты. Публика очень старалась поддержать смущенную Аккорд. Она привыкла выступать по радио, а столько людей она, наверное, и не видела никогда.
– Спасибо! Это стрелковая машина, – Мария указала на красный брезент, – поэтому в конкурсе участвуют только стрелки.
– Вроде меня, – оскалился Край.
– Я расскажу о ней немного. Вы ведь не против?
Все были только за. Тогда Мария кивнула кому-то… и вдруг в воздухе вокруг нее возникли дрожащие разноцветные квадраты, стрелки, изогнутые линии, надписи… вся Песочница ахнула и подалась вперед, заблестели линзы биноклей. Это было волшебство. В городе, где плохо работает все, что сложнее лампы накаливания, никто и никогда не видел ничего подобного. Люди даже не аплодировали – просто обомлели.
Аккорд улыбнулась: именно такой реакции она, видимо, и ждала.
– Голопроектор нам разрешили включить минут на десять максимум, – ее голос зазвучал уверенней. – Так что не будем медлить.
Она взмахнула рукой, и голограммы, под всеобщий вздох аудитории, отлетели от нее и зависли прямо над площадкой и трибунами. Кто-то захлопал, кто-то протянул руку, пробуя дотянуться до призрачных картин. А Мария, начиная с этого момента, говорила уже совсем иначе, словно с глохнущего мопеда она перепрыгнула в кресло красного спорткара, и понеслась на первой космической в неведомые дали. Такое чувство, что в эти десять минут она собиралась вместить всё, что знала об «Ультиматумах». А она знала о них всё, несомненно. Над площадкой появлялись то пушка футуристического вида, то два угловатых пистолета, пулемет, тяжелый дробовик какого-то совсем ненаучного калибра, гранатомет, и даже прототип импульсного лазера. Против кого ты воевать собралась, девочка? – думал Меллер. Против танков? Против динозавров? Против демонов из ада?
– «Ультиматумы» нужны для того, чтобы в случае необходимости защитить Пушку Корпорации, – пояснил Энди, и Рой понял, что снова бормотал.
– И от кого же? – спросил он, раз уж так получилось. – От Годзиллы?
Сзади кто-то рассмеялся, сбоку от Меллера хмыкнул Эмеральд. Однако ответ его был серьезен.
– Вечный Город скрывает много странных и страшных сущностей. Теперь, когда Корпорация почти готова нанести удар по Черной Луне, ноунейм в каждой мигнувшей лампе видит знаки пробуждения враждебных людям сил. Граждане встревожены, и чтобы успокоить их, нужно нечто большее, чем призывы мыслить критически.
Рой перевел взгляд на голограммы. Цепи, схемы, чертежи… Картины менялись, повинуясь движениям рук ученой, а те ни секунды не проводили в покое. Аккорд со всей любовью и тщанием описывала, казалось, каждый болтик, каждую гаечку, клеточку, проводок, каждую петлю обратной связи и каждую строчку программного кода. Из параллельной реальности до Роя доносились фразы вроде «Эквипотенциальная кремнийорганическая оболочка с ультимативными характеристиками» или «Клеточный нейроинтерфейс с глиоидными синаптическими детекторами типа «клетка-лампочка». В итоге, говорила Аккорд минут двадцать и ни разу не запнулась, несмотря на то, что чудо техники – голограмма – к тому моменту уже погасла. Эмеральд приложил к уху Ордер. На трибуне начальства Наставник подсел к Арескетту, вместе с ним они раскурили по сигаре и завели свою беседу. Берти, сидящая двумя рядами ниже, вняла совету Края и засопела, уронив голову на плечо соседа-цивила. Тот весь напрягся – видимо, под непосильным весом темной репутации рыцарши.
– Таким образом – ВНИМАНИЕ! – воскликнула Аккорд, трибуна встрепенулась, – сотрудникам Цитадели, допущенным до тренировок, на первом этапе предстоит откалибровать индивидуальную программу транскраниальной магнитной стимуляции и прирастить с ее помощью достаточное для управления количество синаптических детекторов. Наука – вам в помощь! – Мария указала на троих своих высоколобых коллег, что сидели в ряд в глубине сцены. Наставник тем временем кивнул в сторону ученой и что-то сказал сидящему рядом Арескетту. Тот неторопливо встал с кресла, держа в пальцах сигару.
– В общем, претендентам – удачи в отладке! Это не так сложно, как может показаться, вам просто надо…
– Не понаслышке знаю, насколько это «несложно», – над Песочницей раздался саркастический голос командующего. Рой усмехнулся: все знали, что Арескетт месяц не вылезал из кресла своего «Терна», доводя приставленных к нему ученых до нервного срыва, прежде чем у него начало что-то получаться. А Мария от неожиданного комментария у себя из-за спины подпрыгнула и обернулась.
– Прошу простить, – командующий с ухмылкой поклонился. – Поблагодарим нашу милую оружейницу за новое смертоносное творение. Время не ждет, мисс Аккорд – чернолуние неумолимо приближается, а у нас еще столько планов! Благодарим! – Арескетт воздел руку.
Аккорд раскланялась под аплодисменты и отошла вглубь трибуны, к Беттеркайту, села и сразу начала что-то писать. Арескетт же подошел к самому краю, держа в одной руке микрофон, в другой – тлеющую сигару. «Раньше он не был таким позером, – хохотнул Край. – Но Корпорация любого заставит…»
– Давайте обойдемся без предисловий, – начал Арескетт, прервав его. – Время действительно не ждет. К слову, только что мы с мистером Беттеркайтом узнали, что все наши рыцари прошли полное обследование, и все они здоровы. Ура!
– УРА-А!!! – возликовала Песочница. Чуть подождав, Арескетт жестом призвал людей замолкнуть.
– Итак, леди и джентльмены, военные технологии даже во время всеобщего упадка шагают вперед. У нас появляется все более могучее оружие, и это, ей-богу, превосходно. Но есть нечто, способное сделать даже из него, – командующий ткнул сигарой в «Ультиматум», накрытый красной материей, – РУХЛЯДЬ из металла и пластика, в бою непригодную. Или наоборот – сделать его таким смертоносным, таким страшным оружием, каким он был задуман нашей дорогой мисс Аккорд. И даже более того. Понимаете, о чем я говорю?
– Да! – взревели трибуны.
– Вот оно! – прошептал Край.
– Верно, – процедил Арескетт. – Верно, друзья. Я говорю о руках, которые будут им править!
– Вот оно, вот оно, ВОТ ОНО! – затараторил Край, наклонившись вперед с самой хищной из ухмылок, на которую он был способен.
– Бейби, ты… – начал мечник.
– Да тише ты, Эми, сглазишь еще! – указательным пальцем стрелок чертил Триключ на спинке кресла перед собой. – Хотя, ладно… Арескетт меня не прокатит, это точно. Всем будет плевать на конкурс, если я не получу этого кресла – тут две трети публики пришло на меня посмотреть!
– Сейчас я объявлю имена тех, кто получает высший доступ к тренировке нового «Ультиматума»! – гремел над Песочницей голос командующего. – Вы знаете, что это значит…
– Не томи уже! – шепотом взмолился Край. – Хватит уже, дружище!
Арескетт отвлекся на сигару, будто издеваясь над Краем и остальными. Выпустил в воздух жирное сизое облако. Шоу, подумал Рой. Жизнь горожанина, десятилетиями не покидающего своего укрепрайона, не слишком-то богата на впечатления – и Корпорация нашла, как это исправить.
– Думаю, ни для кого не станут сюрпризом имена, которые я назову, – наконец заговорил Арескетт. – Эти люди уже показали себя с лучшей стороны. Мистер Беттеркайт рассказал, какие качества нужны пилоту третьего «Ультиматума». Все мы отличные ребята, – командующий усмехнулся, – но эти – лучшие из лучших. Итак…
Арескетт чеканил каждое слово, и Рой знал, что слова эти разносятся на многие километры от Цитадели.
– Высший.
Доступ.
Получают.
Только.
Двое.
Песочница ахнула. Так мало?
– Двое? – сквозь зубы, жутчайшим шепотом прошипел Край. – Как это только двое?!
Рой будто всей кожей ощутил скрежет его зубов. Одного взгляда на Края хватило, чтобы понять: произошло что-то кошмарное. От его прежней веселости не осталось ни следа. Сказать, что стрелок был ошеломлен – ничего не сказать. Его лицо вытянулось, кровь схлынула с него, и каждая секунда делала Края все больше похожим на труп.
– Я думаю, – продолжал Арескетт, – после речи мистера Беттеркайта всем ясно, почему столь малому числу…
– Бейби, Бейби, еще не все потеряно, – Эмеральд потряс оцепеневшего стрелка за плечо.
– Может, вы – один из этих двоих… – присоединился Рой, но это не подействовало.
– Не послушал ее, – каким-то совсем не своим голосом бормотал Край. – Не стал… слушать… Так, что же делать? О, моя Анисофт, прошу тебя… – шептал он, пялясь на Арескетта остекленевшим взором. – Что же придумать…
– Мы можем предоставить эту возможность лишь самым проверенным из сотрудников, – все зачитывал свой приговор командующий. – Тот, кто выпьет интерфейсный напиток сейчас, навсегда останется связан с «Ультиматумом»…
Но…
На посеревшем лице стрелка вдруг блеснула прежняя хищная ухмылка. С гранитной трибуны донеслось цоканье каблуков.
«Щелк!» – Арескетт отключил микрофон и повернулся к спешащей к нему Марии Аккорд. Фоновая музыка стала громче, заглушая завязавшийся между ними спор. Жаль, Рой не мог читать по губам – в монокуляре он видел, что Аккорд, яростно размахивая руками, что-то доказывает Джону Арескетту – но что именно? Люди вокруг оглядывались в недоумении, а у Эмеральда в руках появился телефон. Мечник что-то шепнул и поднял прибор, словно снимая трибуну президиума на камеру. Синее Колесо на экране распалось, его осколки закружились, превращаясь в странные символы.
– …об0жают его, ставки на Края – почти один к одному! Представьте, как они будут разочарованы! – услышал Рой едва различимый писк из динамика. – И в конце концов, этим двоим он не конкурент. Вы видели показатели его нейроэквивалентности?
– Он будет связан с «Ультиматумом», – отозвался Арескетт.
– Ну и что? Чудес не бывает. Он никогда не сможет им управлять. Вы ничем не рискуете, командующий! А он знает, где искать один из структурных элементов Черной Луны!
– Говорит, что знает, – уточнил Арескетт.
– Он представил доказательства! Он даже имя назвал, к кому эта штука попала!
– Мисс Аккорд, вернемся к этому позже, – отвечал командующий. – Защита Пушки – серьезный вопрос, а для публики придумайте что-нибудь другое.
С этими словами командующий отвернулся от Аккорд, намереваясь продолжить свою речь. Мария в поисках поддержки поглядела на Беттеркайта.
– Арескетт, сукин ты сын, – процедил Край. – Это они строят твою ссаную Пушку, ты им пятки лизать должен…
«Щелк!» – включился микрофон, но Арескетт не успел произнести ни слова: эфир заполнился хлопаньем крыльев. На плечо командующего приземлился филин с двумя медовыми безднами вместо глаз. Ангел Наставника Беттеркайта.
Публика зааплодировала, хотя вряд ли кто-то из них смекал, что все это значит. Арескетт бросил взгляд на птицу – и, кажется, тут же все понял. Энди нахмурился еще сильнее. Командующий заговорил снова, и казалось, что каждое слово ему приходится выдавливать через силу:
– И еще одну кандидатуру, третью, предложили наши добродетели. Благодарю, мисс Аккорд, мистер Беттеркайт. Надеюсь, нам не придется сожалеть об этом шаге.
Край приглушенно рассмеялся, потирая руки.
– Как я и думал! – произнес он. – Корпорация Добра так добра – сделает все, лишь бы люди были довольны! Хвала тебе, Анисофт!
Командующий отложил сигару.
– Итак, – начал он. – Первый сотрудник с правом высшего доступа – капитан Дэниэл Дюн.
Песочница разразилась аплодисментами. Рой отыскал глазами первого претендента. Тот поднялся с первого ряда: средних лет мужчина, строгий костюм, жидкие светлые усы, высокий лысый лоб – Рой сказал бы, невыразительная внешность. Поклонники капитана тоже поднялись на ноги и хлопали ему – Дюн в ответ галантно поклонился. Командующий принялся перечислять его регалии и заслуги…
– Думаю, все куда проще, чем Арескетт рассказывает, – сказал тот паладин, что принимал ставки. – Марии просто понравился его лоб. В самых сладких своих фантазиях она видит, как накладывает на него электроды…
– В нейроинтерфейсе «Ультиматумов» нет электродов, – донесся голос рыцаря.
– Я образно говорю…
– И дело даже не в этом, – продолжал Энди. – Дэнни Дюн – стрелок-легенда, лидер от рода. Он, вне всякого сомнения, стал бы командующим Цитадели, если не нагрянул бы Джон Арескетт. Я даже опасался, что этот «Ультиматум» будет вручен ему без всяких конкурсов, как в свое время «Терн» был вручен Арескетту. К тому же, капитан Дюн идеально совместим с «Ультиматумом» по результатам лабораторных тестов. Оптимальная кандидатура.
– Ску-учно! – воскликнул Край, люди вокруг засмеялись. Впрочем, Рой видел, что поклонников у Дюна тоже немало.
– От всей души надеюсь, что пилотом станет именно он, – сказал Энди. – И Корпорация, и Цитадель будут от этого в выигрыше.
– Второй претендент с правом высшего доступа, – продолжал Арескетт, – Терренс Смайлз.
Аплодисменты – намного тише дюновских, и Рой не видел, чтобы кто-то поднялся с места. Он лишь заметил, что головы зрителей стали поворачиваться назад, одна за другой. Он последовал взглядом за ними.
Вот и второй конкурсант, совсем рядом: стоит, подпирая стену, в проходе напротив последнего ряда, одетый в странного вида легкий доспех, обвешанный полосками ткани, печатных плат и радиодеталями. Такой обычно носят выживалы. Козырек кепки полускрывал его туманный взгляд. Будто бы только-только заметив, что к нему повернуты сотни голов, Смайлз поднял руку в быстром приветствии и с равнодушным видом слушал все то, что говорил о нем Арескетт.
– Вот к чему приводит употребление просроченных стимуляторов, – покачал головой рыцарь. – Весьма сомнительная кандидатура – хотя это, разумеется, не более чем мое мнение.
В руках Смайлз вертел полоску серого металла, и казалось, был полностью поглощен этим процессом.
– Ему не слишком тут нравится, – заметил Рой. Со Смайлзом он не имел еще никаких дел.
– Выживало есть выживало, – отозвался рыцарь. – Врожденная неспособность к командной работе и полнейшая этическая несостоятельность.
Эмеральд пожал плечами:
– Смайлз нелюдим, но с его тактическим гением иных положительных качеств и не нужно.
– И, опять же, показатели лабораторных тестов, – добавил Энди. – Мари, должно быть, жаждет увидеть эти мозговые паттерны в деле.
– Ску-учно! – прокомментировал Край, вызвав новую вспышку смеха, а Рой покосился на трибуну президиума: Аккорд была одной из немногих, кто горячо хлопал этому претенденту. Мечник улыбнулся и показал на Ордер в ухе.
– Кажется, Смайлз – любимчик Несъедобного в этой игре. Они только что сравнили Смайлза с шахматным компьютером: он видит все комбинации, и без лишних сентиментов ставит нужную фигуру на нужную клетку…
Но договорить ему не удалось, потому что в этот миг в Песочнице разразился настоящий тайфун. Аплодисменты, свист, стрекот фотовспышек… зрители размахивали оранжевыми листами со ставками, показывали их друг другу, крича «Я ЗНАЛ, Я ЗНАЛ!!!», то вставали со своих мест, то садились обратно…
Край вскочил на ноги и принялся трясти десятки рук, что потянулись к нему с поздравлениями. До Роя доносились лишь обрывки слов Арескетта, что-то о «запрыгнувшем в лодку в последний момент», о зрительских симпатиях и о личной просьбе мисс Аккорд, а очкарик тем временем пожимал в экстазе не только руки, но и блокноты, и карандаши, протянутые за автографами. «Вавилон Край!» – неслось отовсюду. – «Бейби наш Край!»