Прошло несколько минут, прежде чем я смог придти в себя. Выход, как мне показалось в тот момент, из этого медицинского отсека был лишь один – туда, куда ушло это существо, монстр, не знающий пощады. И когда я подошел к механической двери, немного вдавленной внутрь, я не смог сообразить, как ее открыть. У нее не было ни ручек, ни задвижек, к которым я настолько привык, что не мог различить иные способы взаимодействия с подобным механизмом. Тогда я начал на ощупь обследовать эту дверь, время от времени прибывая во мраке. Лампа циклично меркла, оставляя меня в кромешной темноте небольшой период.
Опуская подробности бесчисленных попыток выбраться, следующее, что я предпринял, будучи узником этого помещения – попытки, лишь попытки выбить стекло, которое оказалось в разы крепче, чем я предполагал ранее. Сколько бы я не бился об него, всячески проклиная несуразное положение дел, результатов это не давало.
Время шло, а я все не мог додуматься о том, как же мне пройти дальше, пока не обнаружил рядом с дверью, буквально в полушаге, тусклый зеленый скан, похожий на считыватель штрих кодов, расположенный прямо на стеклянной стене. Над ним была небольшая инструкция, едва различимая наклейка, которую я тут же принялся изучать, вдаваясь во все детали. В ней было написано следующее:
«Внимание! Если ваш табельный браслет остался без питания, то Вам немедленно нужно подзарядить его. Каждый сектор нашего комплекса оборудован несколькими зарядными устройствами, которыми Вы обязаны воспользоваться незамедлительно. Для повышения уровня безопасности, двери на разных секторах открываются только при взаимодействии Вашего браслета со сканом. Не пытайтесь с помощью силы открыть двери. Не оставляйте детей без присмотра. Со всеми вопросами можете обратиться к инженерной станции номер пять.»
– Вот оно что… – выразил я вслух свои мысли. – Мне нужно зарядить этот браслет… – бурчал вполголоса я, констатируя данный факт.
Опираясь на инструкции, я незамедлительно принялся искать единственный возможный способ зарядить свое наручное устройство, которое, по моему первому впечатлению играло важнейшую роль во взаимодействии с местными механизмами, в том числе и дверными пластинами, преграждающие мой дальнейший путь. Выбраться наружу – первостепенная задача, которая воодушевляла меня, заставляя бороться с едкой скверной страха. Прежде всего, мне хотелось прильнуть в объятья своей супруги, рассказать касаемо всех ужасах пережитого кошмара. Как поживает Рината? Беспокоится ли она за меня? Объявила ли меня в розыск? Вопросы колко беспокоили меня, все пуще поторапливая.
Мой взгляд бегал по помещению в поисках необходимого, кочевал с одного неоднозначного объекта до другого, мимолетно изучая его, пока не остановился на небольшом красном шнуре, болтающегося у стены, за шкафчиками сотрудников. Данный провод был выделен яркой желто-красной лентой, вмиг привлекшей мое внимание. Бинго! В считанные секунды я приблизился к драгоценной находке. И когда я примерил этот провод к своему гаджету, подключая его в один из доступных разъемов, то на экране моего устройства вспыхнула красная батарея с надписью «Соединение установлено, идет зарядка». Надпись быстро пропала, и спустя мгновение экран переменил изображение, представляя мне начальное окно для использования данного гаджета. Благодаря яркому дисплею, даже в мгновения, когда освещение вновь померкло, я мог различить ближайшие ко мне объекты, как шнур, бетонную стену. Пока длилась зарядка, я пытался ознакомиться с управлением новоприобретенного устройства. Неожиданно мои холодные губы обронили еще одно непривычное словосочетание – последний военно-научный комплекс. Это были слова Томаса, что глубоко засели во мне. Что же это могло значить? Его слова, посыл его речи не сразу уселись в моем сознании, остепенившись только после пережитого шока. Искренне каясь перед читателем, я заявляю о своих наивных надеждах, о неразумных действиях и попытках отторгнуть истину происходящего, которая казалось злополучной сказкой. Я терялся в догадках, не в силах отличить реальность от вымысла, и все, что я мог решить для себя окончательно: желание выбраться как можно скорее. Моя семья, моя семья определенно ждет меня, – думалось мне.
Изучая электронное устройство на своей левой руке, я обнаружил на нем множество непонятных для меня приложений, предназначенных для своего бывшего владельца – инженерного робота. Когда я попытался открыть привычный браузер и выйти в интернет, то обнаружил полное отсутствие связи и включенных точек доступа на комплексе. Проблема моего поколения заключалось в том, что мы, наивные обитатели каменных джунглей, полностью зависающие от всех удобств современности, уже бессознательно опирались на, казалось бы, бесконечные ресурсы интернета, пользуясь им при любой возможной необходимости. А стоило это сокровищу иссякнуть, как это было теперь, то мы – мастера, настоящие профессионалы в поиске и обработке информации терялись в пучине своих мыслей и догадок, оставаясь без всякой возможности принять правильное решение.
Единственной полезной находкой, обнаруженной мною тогда, была встроенная карта «Глезе» и для удобства ознакомления с данной рукописью, я приложу копию к приложениям. Позже я неоднократно пытался составить подробную карту данной местности, вырисовывая ее до мельчайших деталей.
Комплекс был выстроен в форме буквы «Т». Где центральное ядро, куда я держал путь в поисках Анны (и дальнейшего выхода, разумеется), было в самой середине сооружения. Каждая станция на этом военно-научном комплексе, как мне показалось тогда, имела свое предназначение, несмотря на то, что часть комплекса была открыта несколько позднее начала его использования, но об этом несколько позже. О размерах всего сооружения, опираясь лишь на карту, представленную в глубинах гаджета, толком судить я не смог. Достоверно было известно, что крупных помещений было десять (нумерация начиналась с нуля), а выходов, не считая аварийных, и того меньше. Мои координаты в тот момент никак не отражались на яркой картинке, и о своем местоположении, как и о многом другом, я мог лишь догадываться.
Спустя время мое новое электронное устройство было заряжено на полную мощность. Небольшой символ в виде батарейки, который предстал в крайнем углу карманного монитора, горел зеленым пламенем, полностью заполнив процентную шкалу. Плавно отключив провод от портативного гаджета, я двинулся в сторону дверной пластины, монолитного железного бруска.
Хоть речь связавшейся со мной девушки была отрывиста и не понятна, то и дело обрываясь на полуслове, я усвоил ее наставления о том, что мне следует прибыть к девятой станции, где возможно, представлял я, будет ожидать дальнейшая помощь, как в виде полиции (мне столько хотелось им высказать), так и в виде медицинского персонала (самочувствие у меня было нестабильное, но изначальная слабость после пробуждения сходила на «нет»).
Я двигался вперед, лелея себя мыслями о скором воссоединении с любимой семьей, изнуренной после моего долгого отсутствия.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Теперь, когда у меня был доступ к управлению дверьми, выход через которые осуществлялся только с помощью виртуального ключа, я поспешил скорее добраться до Анны. Сейчас она была для меня своеобразным символом спасения, огоньком, что горел во мне надеждой выбраться, маяком, освещающим пучину неизвестности, вспененными волнами захлестывая меня. Подбежав к скану своего устройства, которое я в дальнейшем буду именовать как «браслет», я прислонил его к красноватому свету, исходившему от сканера неподалеку дверного проема. Клетка, сдерживающая меня здесь, больше не казалась серьезной преградой. Спустя мгновение помятая дверь потянулась вверх (что было неожиданно, подобные технологии были явно чужды мне) и передо мной предстал длинный темный коридор, освещенный тусклыми лампами, которые гнездились под высоким бетонным потолком, покрытым влажным налетом. Местами скопление влаги собиралось в таком объеме, что они громоздкими каплями падали прямиком в низ, образуя мутную лужу, вокруг которой, благодаря благоприятным условиям, начинал разрастаться карий грибок.
Робко выглянув из медицинского отсека, стараясь не издавать лишнего звука, я осмотрелся. По правую руку от меня серый коридор уходил в густую темноту, да так, что видимость кончалась метров через десять, а по левую я заметил лик света в самом его конце, точно островок безопасности, вокруг которого торжествовала буря. Где-то в глубине, в чертогах моей потаенной души, казалось, я чувствовал чье-то присутствие здесь, словно наваждение настоящего зла. И подобная осторожность была совсем не излишней: существо, погубившее Томаса, все еще было на свободе. Я машинально двинулся навстречу небольшому отблеску света, опираясь, как мне показалось, на сырую и скользкую стену. Шаг мой был быстрый, однако зачастую я спотыкался о заржавевший металлолом или мусор, неряшливо оставленный посреди моего пути. То и дело слева от меня мелькали идентичные отсеки, комнаты, в одной из которых мне довелось пробудиться после мимолетного и загадочного сна: все помещения были оборудованы несколькими медицинскими койками, шкафчиками для персонала, компьютерным оборудованием. Вглядываясь через толстое устойчивое стекло, в одной из таких медицинских отсеков я обнаружил еще одного робота, который располагался на одной из таких коек. Он едва отличался от машины, которая представилась мне Томом (инженером по его словам), но имел свои специфические различия: он был полностью из белого металла, имел более пропорциональное тело и мог похвастаться более компактными конечностями. Не вооруженным взглядом было видно, встречая уже вторую модель локальной робототехники: каждая имела собственное назначение, русло, необходимое человечеству.
Убегая вперед своего повествования, сообщу о следующем своем наблюдении: следов присутствия людей, а не остатки великой цивилизации, мне так и не удалось обнаружить долгие часы моего пребывания здесь, плутая по зеркальным копиям помещений, не капли не отличавшихся друг от друга. Иногда я набирался смелости в пол голоса позвать на помощь, но делал это недолго. Озираясь по сторонам, я боялся именно того, кто смог посягнуть на робота Томаса, который уверенно твердил мне о своем существовании «во плоти».
По мере пребывания на шестой станции, которую я именовал, как медицинский корпус общего назначения (станция предполагала обслуживание поврежденных ИИ, а так же палаты жизнеобеспечения для персонала военно-научного комплекса), мне попадались и закрытые помещения: двери зачастую были заблокированы на цифровой замок. Через толстые прозрачные стекла я наблюдал лишь кромешную темноту, что мрачным эхом клубилась в подобных отсеках. Сквозь бремя темноты невозможно было отличить ничего, кроме очертаний предметов, схожих между собой. Любопытства ради, я пытался проникнуть в некоторые из палат. Однако сканы у таких дверей не считывали мой браслет, виртуальный ключ, отказывая мне в доступе. Цифровой замок был неприступен. Тогда это казалось чрезвычайно глупым, что мое устройство не имеет возможности открывать передо мной все возможные пути, заставляя двигаться только в определенном направлении. Мышь шла по заданному маршруту, следуя положенному курсу без отклонений. Я чувствовал себя грызуном, на котором ставят эксперимент, наблюдая за каждым движением подопытного. С какой-то стороны, я и оказался им.
– Здесь есть кто-нибудь? – крикнул я, неожиданно услышав грохот во мраке позади себя. Шум доносился из противоположного конца коридора, откуда я удалялся. – Меня зовут Герман Хаски! Кто здесь? Вы можете мне помочь? – настороженно спрашивал я.
Ответа не последовало. Нарастающий скрежет вновь одарил меня своим визитом, предвещая надвигающуюся беду. Похожие щебетания металла уже были знакомы мне, и не на минуту не усомнившись в действительности исходящих лязгов железа, я нервно отступил назад, продолжая вглядываться в темноту. Немного оцепенев, я окрикнул еще несколько раз незваного гостя, прежде чем смог отличить нечеловеческие контуры. Между нами, как мне могло показаться тогда, было не больше сотни метров и с каждой секундой моего бездействия это расстояние сокращалось, оставляя мне все меньше шансов на выживание. Это был Он. Монстр медленно двигался в мою сторону, точно притаившийся хищник крадется к своей жертве. Металлический скрежет, кряхтение, отдаленный отзвук скрипящего железа, все нарастал. То, что двигалось на меня, медленно и томно ковыляя на одну из конечностей, не отвечало на мои вопросы. И чем ближе Оно подходило ко мне, тем больше я убеждался, что передо мной не человек, а невиданное существо, изнуренная машина, потерявшая контроль над искусственным интеллектом. Железный шепот окутал меня, и с несколько мгновений я не мог пошевелиться. Надвигающаяся железная туча источала роковой ужас.
Преодолев могущество страха, овладевшего мной, я смог противостоять кромешной агонии. Развернувшись, едва не поскользнувшись от резкого рывка, я принялся бежать навстречу свету, в конец длинного, нескончаемого коридора. Я бежал так, как не бегал никогда в своей жизни, чувствуя за собой леденящие плети погони. Если еще с час назад любое движение давалось мне с невероятным трудом, одурманенное состояние и слабость уже оставались далеко позади. Инстинкты подхлестнули меня, вдохнув силы в мое пробужденное после спячки тело. Медицинские помещения мелькали по левую руку от меня, и все чаще в них царила темнота: отсеки были отключены или вовсе были заблокированы для тех людей, которые не имели привилегированного доступа.
Во время своего бегства, я трусливо оборачивался назад, цепляясь своим встревоженным взглядом за существо, нагоняющее меня. Оно ускоряло своей темп, а от былого хромого такта не осталось и ветхой ноты. Ритм его металлических конечностей, направляющихся с дикой, животной и необузданной скоростью в мою сторону, можно было сопоставить с военным маршем в груди у напуганного кролика, которым в данной ситуации являлся я. Пробегая последний медицинский отсек под номером тридцать, я достиг намеченного света, который сочился из-за ближайшего поворота. И когда я резко повернул налево, скрываясь за углом, то оказался перед громадной широкой дверью. На этих помпезных воротах была выгравирована посеребренная надпись: «Станция №7. Жилые помещения».
– Черт тебя дери… – вырвалось у меня.
Позволить себе такую роскошь, как раздумье, было невозможно. Существо нагоняло меня. Его томное дыхание и лязг металла близились с каждой секундой. В тот миг я неуверенно принялся подносить свой браслет к считывающему сканеру, но тот никак не реагировал на электронный ключ, категорически игнорируя наручное устройство. Я пытался провести его вновь и вновь, осознавая, что если сейчас не случится чудо, то я стану новой (очередной?) невинной жертвой этой кровожадной машины, неизведанного для меня существа, противостоять которому было абсурдно. К тому моменту, как мне казалось, Оно успело унести не одну механическую жизнь, если реальность искусственного интеллекта можно достойно наименовать жизнью. Томас Ванст, первый ИИ, которого мне довелось лицезреть в первые мгновения моего пробуждения, стал опорной точкой для моего дальнейшего взаимодействия с новым миром, открывшимся для меня в одночасье. Один из величайших научных деятелей былой эпохи возводил монологи о реальности нашего мира, о действительности нашего окружения, сомневаясь в одном из столбов мироздания – истине. Смог бы Томас, утверждающий о своем человеческом происхождении, усомниться в собственной реальности, доказав тем самым свое истинную сущность? Человек – единение материи и идеи, единение тела и мысли. Отличается ли внутренний мир Томаса от внутреннего мира садовника, ухаживающего за благоухающими цветочными полянами, расположившимися неподалеку от моего дома? Наше тело лишь материальное начало, которое удерживает природный и свойственный ему дух, который не только способен изменяться, но и перемещаться в пространстве. Делясь пережитым опытом, работая над собственным дневником, я – Герман Хаски, все больше обращаюсь к различным философам, изучая вопрос человеческой истины.