– Я? – удивился Саша.
Миша засмеялся, затем криво улыбнулся:
– Чувствую себя, будто бы целую бутылку виски выпил.
Саша впал в ступор: он не понял, что сейчас произошло. Никто не понял. Все уставились на Мишу, переставшего быть похожим на себя. Он прилёг на локти.
– Хорошо.
Посмотрел на Аню.
– А ты мне нравишься.
– Ничего не поняла. Серьёзно, что ты с ним сделал?
– Аня вопросительно посмотрела на Сашу.
– Чтобы это не было, мне нравится! – вмешался Миша.
– Почему вы думаете, что это я?
– Да потому что его размазало после того, как ты его по плечу похлопал.
Аня развела руками.
– Да я просто… – Саша замолчал. – Подождите, я представил… Да нет, не может быть.
Он посмотрел на свои руки.
Миша чихнул, и цветы, росшие около костра, запылали.
– Ой, извиняюсь.
– Давай осторожнее.
Саша ногой затушил их.
Миша вытянул указательный палец перед собой, скосив глаза, посмотрел на него и произнёс, растягивая слова:
– Я когда такое делаю, тоже про себя думаю: «Да нет, не может быть».
Аня пыталась сдержаться, но не выдержала и громко рассмеялась.
– Значит, ты теперь можешь напоить нас одним прикосновением? Попробуй на мне, пожалуйста. Мише, по-моему, очень хорошо.
– Ты уверена? – Саша нахмурился.
– Давай уже, – Аня протянула к нему руку, – главное, чтобы мы с Мишей не навсегда такими остались.
Никто не сказал ни слова, пока Саша не опустил руку Ани. Я посмотрела на неё, Миша тоже.
– Скажи, хорошо! – лицо Миши расплылось в улыбке.
– Да, хорошо, потому что ничего не изменилось. Может, Миша просто с ума сошёл?
– Я вообще-то вас слышу.
Он пригрозил пальцем.
– Хватит уже! Ты же шутишь? – Аня нахмурилась.
То, что с Мишей что-то не так, понятно сразу. И я сомневаюсь, что он притворяется.
– Попробуй на мне, – решилась я.
Саша долго держал меня за плечо, но никаких изменений я не чувствовала.
– Саш, тебе плохо? – спросила Аня.
Я посмотрела на него. Саша очень побледнел, но, не отпуская меня, отрицательно покачал головой. Шея, болевшая с того момента, как я проснулась, постепенно начала проходить.
Саша молча сел рядом.
– Это ты сделал?
Я потёрла шею – от боли не осталась и следа.
Он не ответил.
– Что сделал? – было видно, что Аню переполняет любопытство.
– Моя шея…
Я посмотрела на Сашу.
– …она сильно болела, а теперь всё прошло.
– Саш… – начала Аня, но он поднял руку, показывая, что нужно немного подождать.
Обстановку разрядил Миша, громко захрапев.
– Да, думаю, это я, – заговорил Саша. – Сейчас, я просто… – он покачал головой.
– Значит, Миша с Серёжей не одни такие? – Аня вздохнула. – А я надеялась, что их облучило на какой-то другой планете.
– Ты расскажешь, что случилось? – моё любопытство тоже требовало объяснений.
– Конечно, расскажу, просто это сложно.
Саша снова принялся рассматривать свои руки.
– Когда я дотрагивался до Миши или до тебя, Аня, я ничего не чувствовал, совершенно. Но…
– Но когда дотронулся до Алёны, что-то произошло? – перебила Аня.
– Да, но я не почувствовал, а увидел. Увидел весь её организм изнутри, каждый орган, более того, даже состав крови, будто в микроскоп смотрел.
Мне стало не по себе.
– Но это не объяснило того, что я сделал с Мишей, поэтому представил, как бы подействовали анальгетики. Снизил проведение нервных импульсов, и у меня, похоже, получилось снять боль.
Глаза Ани широко распахнулись.
– Можно я ещё раз попробую?
Саша подошёл к ней.
– Возможно, я смогу тебе помочь.
Но Саша не смог. Сколько бы он ни пытался, увидеть ничего не получалось.
– Что со мной не так? – расстроилась Аня.
– Может, у тебя способность такая, – ответила я в шутку.
– Я бы уже ничему не удивился, – пожал плечами Саша.
– Да ну, – Аня надула губы, – неинтересная способность какая-то.
Саша пытался сдержаться, но всё-таки зевнул.
– Ты же ещё не спал? – вспомнила Аня. – Давай ты поспишь? Миша там уже десятый сон видит.
Сашу пришлось уговаривать долго, но он сдался, лёг набок, подложил под голову руку, потом резко вскочил, вспомнив про Мишу, подошёл к нему, буквально на секунду сжал его плечо, кивнул и лёг обратно.
Мы с Аней не хотели мешать Саше, поэтому молча ждали, пока он уснёт. Я вслушалась в наполовину спавший лес. Иногда до нас доносился шелест листьев или хруст веток под чьими-то лапами. Были и другие звуки, более приятные, чем гулявшая рядом опасность, например пение птиц и насекомых, потрескивание костра… Огонь танцевал, а вместе с ним и тени, отбрасываемые деревьями и кустами. Иногда мне казалось, что это вовсе не тени, а притаившийся зверь готовится напасть. На свет костра слетались насекомые, некоторые сгорали сразу, а некоторые кружились вокруг, в само пламя не залетая. Кто-то успел ужалить меня в плечо – об этом говорили четыре противно чесавшихся волдыря.
– Будь другом, посмотри, сколько осталось воды, – попросила шёпотом Аня.
Воды оказалось очень мало, но я всё равно протянула ей единственный оставшийся мешок.
– Хочешь спать? – спросила я.
– Немного.
– А мне хватило.
Перед глазами опять появилось лицо папы.
– Поделишься? – Аня сделала большой глоток воды. – Ты так кричала, что мне тоже страшно стало.
– Мне приснилось… – я на секунду замолчала, – или я вспомнила…
– Да неважно, – сказала Аня.
Но мне важно, очень важно, и лучше, чтобы это оказалось кошмаром, но я что-то сильно сомневаюсь.
– Меня пригласили в морг для опознания тела… – я вздохнула. – Тела моего отца.
– А я даже на похороны Дениса не смогла пойти, – Аня посмотрела на огонь.
– Это твой муж?
– Да. Я хотела запомнить его живым, я бы не пережила, если б каждый раз, закрывая глаза, видела его мёртвым.
Аня легла на землю, её нога была всё так же зафиксирована в рогатке.
– Как думаешь, что это за ерунда с нами происходит?
– Ты о чём?
– Я про эти странности, способности, ну или как там?
Я тоже легла. Мне открылся вид на маленький кусочек звёздного неба.
– Я сейчас не самый лучший собеседник. Тем более на такие темы.
– Уверена, что никто не сможет ответить на мой вопрос, – Аня зевнула. – Главное, не уснуть, как-то не хочется стать чьим-нибудь ночным перекусом.
Мы больше не разговаривали, я попыталась пересчитать звезды, но сбилась, перевела взгляд на Аню: она успела уснуть.
Пусть спит.
Меня снова затрясло от холода. Я вернулась на прежнее место. Костёр уже начинал затухать.
Надо бы закинуть веток.
Миша оказался предусмотрительным и запасся хворостом и листьями. Встав, я услышала неподалёку шорох, доносившийся из кустов.
Это точно не ветер.
Сейчас костёр освещал слабее, и, посмотрев в сторону, откуда только что шёл звук, конечно, ничего не увидела. Я замерла на месте.
Наверное, стоит кого-нибудь разбудить, ведь в любом момент на нас могут напасть. С другой стороны, день выдался тяжёлым, и просто так будить никого не хочется. Решено: если услышу что-нибудь ещё, точно разбужу Мишу, а сейчас пусть все спят.
Опять шорох, но уже ближе.
Что мне делать?
Я продолжала стоять и вслушиваться, звуки прекратились. Я ещё немного постояла: тишину больше ничто не нарушало – и потянулась за хворостом. Но раздавшийся вой заставил выронить ветки из рук. Миша вскочил, от неожиданности я вскрикнула, он уставился на меня:
– Это ты выла? – Миша улыбнулся, а затем посмотрел на спавших Сашу и Аню. – Ты одна, что ли, не спишь?
– Так получилось, Аня заснула, а я не стала никого будить.
– Я не помню, как вырубился, – Миша взъерошил свои волосы.
– Ещё бы, – я собрала ветки и бросила их в костёр.
– Ну и что это было? Теперь не я один буду издеваться над Аней?
– Сомневаюсь, что Саша будет издеваться над ней, – я просмотрела на Сашу, спокойно спавшего на боку, – но да, теперь не ты один умеешь… – я попыталась подобрать слово.
– Может, посвятишь? – не дождался Миша.
Я пересказала события, которые он проспал.
Миша кивнул и встал.
– На будущее: если дежуришь, то только с кем-то.
– Я хотела тебя разбудить, но ты меня опередил. Здесь рядом кто-то ходил.
– Отлично.
Миша взял длинную палку, лежавшую рядом с ним, поджёг её.
– Откуда звук шёл?
Я махнула рукой влево.
– Сейчас вернусь.
Какой же Миша бесстрашный, это может плохо кончиться…
– Ну что? – спросила я, увидев возвращающегося Мишу.
– Да ничего, кроме полудохлой птицы. Похоже, для того обитателя мы слишком большая добыча, а птичке не повезло.
Бедная птичка.
Я представила её пёстрой и переломанной.
– Ладно, давай ложись спать, пока я добрый.
– А как же наставление про дежурства?
– Я-то справлюсь, – он усмехнулся.
– Хорошо.
Я легла на твёрдую холодную землю в полной уверенности, что уснуть больше не получится, но ошиблась.
– Алёна, – кто-то погладил меня по голове, – вставай.
Я открыла глаза, увидела Сашу. Уже светло, костёр потушили.
Миша будил Аню:
– Выспалась?
– Да, – Аня зевнула. – Ой, Алёна, прости, я не заметила, как уснула.
– Ничего страшного, тебе лучше?
– Да, намного.
Мы одновременно посмотрели на её колено. Оно было замотано оторванной от комбинезона штаниной.
– Что вы сделали со мной? – удивилась Аня.
Саша просиял.
– Это Мише скажи спасибо. Пока вы спали, мы обсудили наши способности, и он предложил попробовать полечить тебя во сне. Я смог увидеть проблему, полностью обезболил ногу, сделал мини-операцию по удалению лишней крови из сустава, используя подручные средства, продезинфицировал и, наконец, ввёл лекарство.
– Из подручных средств?
– Да, лучше не спрашивай, но всё было стерильно, не переживай.
– Звучит жутко, но, Саша, ты волшебник.
– Эй, а моё спасибо где? – спросил Миша.
Аня протянула руки к нему. Пока они обнимались, Саша сказал:
– Это только начало. Так быстро колено не пройдёт.
– Каждый раз будешь это делать, пока я сплю? – Аня подняла бровь.
– Звучит не очень, я понимаю, но другого выхода нет.
– Почему вам повезло, а мне нет? – Аня действительно расстроилась из-за своей странности.
– Тебе же всё это неинтересно было, – заметил Миша.
– Да, но всё же.
– Смешная ты.
– Ой, вот как научусь блокировать ваши способности, будете знать, – Аня скрестила руки на груди.
– Ну давай, попробуй, – бросил Миша вызов, ухмыляясь.
– Да без проблем.
Аня вся напряглась, от чего Миша засмеялся.
– Я готова. Давай!
Он посмотрел на потушенный костёр, смотрел долго, сосредоточенно, но ничего не происходило. Я улыбнулась.
– Ха, я же сказала! Так-то! Ты же не поддаёшься мне?
– Ещё чего.
У Ани очень громко забурлило в животе.
– Аня права, – улыбнулся Саша, – есть и правда хочется.
Миша вообще чуть со смеху не упал. Сегодня настроение у него, очевидно, хорошее.
– Надо поохотиться, – сказал он, отдышавшись.
– Мне пойти с тобой? – предложил Саша.
– Я справляюсь, буду охотиться на птиц.
Миша взял свой лук и несколько стрел.
Глава 8. Пещера
Благодаря Мише у нас получился сытный, но не сказать, чтобы вкусный завтрак. Правда, возникли проблемы с костром. Оказалось, при Ане больше никто не может пользоваться своей способностью, блокирует она их не намеренно. Мише пришлось отойти на приличное расстояние, чтобы поджечь палку и донести её до нас, пока огонь не потухнет. Это было очень смешно, потому что получилось у Миши не сразу, и несколько раз он бегал туда-сюда.
Было принято решение найти хорошее место с водоёмом поблизости, ведь все запасы воды мы выпили ещё за завтраком, и остановиться там на пару дней, чтобы Саша подлечил Аню. Если бы Саша мог делать это не только, когда она спит, процесс значительно бы ускорился, но лучше уж так, чем никак.
Буквально через полчаса ходьбы у Ани заболела нога настолько сильно, что Мише пришлось взять её на руки.
Погода не радовала. Сегодня было слишком душно и жарко, небо окутывали тёмные тучи, предвещавшие скорый дождь.
– Вы только посмотрите! – сказал Саша, остановившись.
Прямо перед нами ползли три длинные переплетённые пёстрые нити, похожие на змей, только без глаз.
Мы шли уже около шести часов. Пейзажи менялись. Всякий раз, увидев необычное растение, я думала, что ничего красивее просто не может существовать, но ошибалась. Долго не получалось оторвать глаз от одного цветущего дерева с серебряными листьями, белыми цветками и маленькими круглыми коричневыми плодами.
Всё бы ничего, если б не жажда. Столько часов ходьбы по жаре без воды – это настоящее издевательство. Я уже с трудом перебирала ногами и была готова упасть, но раздался гром, и мне на нос упала капля. На нашу удачу, рядом оказалось невысокое дерево с густой кроной: казалось, что между листьями совсем нет просветов.
– Отлично! – обрадовалась Аня. – Промокнуть, конечно, нестрашно, но неприятно.
Мы свернули к дереву и удобно под ним разместились.
– Как под зонтиком, – улыбнулся Саша.
Дождь начался, но капал ещё несильно. Раздавались раскаты грома.
Мне не показалось – просветов между листьями действительно не было. Один лист, наверное, сантиметров двадцать – двадцать пять в длину и тридцать в ширину.
Миша решил нарвать листьев, чтобы набрать в них дождевой воды. Вернулся к нам уже промокшим, сел рядом с Аней и потряс мокрой головой так, чтобы обрызгать её.
– Очень смешно, – возмутилась Аня, – моя собака тоже любит так делать.
– А это уже обидно.
– Сойдёт, – Аня положила руку ему на плечо.
Морось сменилась настоящим ливнем. Я смотрела вперёд: дождь создавал сияющую стену. Громыхал гром, молнии сверкали розово-жёлтым светом, капли с шумом разбивались о землю.
Я переместилась в другое место. Насквозь промокшая, я бежала к небольшому розовому домику через цветочную полянку. На половине пути остановилась, подняв голову и раскинув руки, начала кружиться. Шёл сильный дождь, и мне нравилось, как тёплые капли приземляются на лицо. Я засмеялась.
– Эй, пчёлка, лети домой, простудишься!
Перестав кружиться, я посмотрела в сторону домика. На террасу вышла женщина в голубом платье в пол, длинные волосы карамельного цвета аккуратно заплетены в косу.
Я побежалая к дому и, вбежав на террасу, бросилась в объятья этой женщины.
– Мама! Я так люблю дождь.
– Ты же вся мокрая.
Мама отстранилась.
– Давай переоденемся и помоем руки? Я испекла печенье.
Перед глазами появилась стена из дождя. Воспоминание кончилось, но атмосфера осталась – детское искреннее счастье.
Дети умеют радоваться простым вещам, например дождю или свежеиспечённому печенью…
Что же случилось с моими родителями?
Я постаралась отвлечься от грустных мыслей, но тщетно, поэтому решила обратиться к остальным:
– Хочу кое о чём вас попросить, – начала я. – Можете рассказать о себе? Почему решились на полет? Вы, наверное, уже рассказывали это. Я просто… – я запнулась, – хочу отвлечься, память ко мне возвращается, и то, что я вспоминаю, мне не нравится.
Я закрыла глаза и покачала головой из стороны в сторону в надежде всё-таки прогнать угнетавшие меня мысли.
– Слушайте, а идея-то неплохая. Мы же ничего толком не знаем друг о друге, всё как-то поверхностно, – поддержала Аня, – и если уж быть до конца откровенными, не от хороший жизни мы здесь.
– Говори за себя, – возразил Миша, – я с детства мечтал об этом.
– Тогда ты и начинай, я внимательно тебя слушаю.
– Раз ты внимательно слушаешь, так уж и быть, расскажу.
Миша улыбнулся.
– Немного о моём старике. Он генерал, своего единственного сына, – он поднёс руку к губам, – меня, растил себе под стать. Я закончил кадетский корпус, в котором ещё и жил. Мне это не нравилось, но отец считал, что так мне привьют железную дисциплину. Он просто не догадывался, чем мы на самом деле занимались после уроков.
Миша усмехнулся.
– Окончив корпус, я пошёл служить. Отец запихнул меня в самую скучную часть. Мне хотелось пострелять, но вместо этого я целыми днями сидел с бумажками. После армии заключил с частью контракт – спасибо отцу. Но был в этом один большой плюс: я познакомился на службе с Серёжей. Чего мы только не творили, хорошее было время.
Он выдержал паузу.
– Но всё равно каждый день одно и то же, сплошная рутина. Я думал, что умру от скуки, пока однажды к нам не пришли солидные такие мужики в дорогущих костюмах. Они целый день ходили за нами, наблюдали. Я уже хотел им врезать, но узнал, кто они и зачем пришли, и желание отпало. На следующий день меня пригласили в кабинет нашего главного, там сидели эти самые мужики, Серёжа и мой разгневавшийся отец. Нам с Серёжей предложили перевестись в космические войска, дали контракты для ознакомления. Это было именно то, чего мне хотелось всю жизнь. После обучения нас могли отправлять на другие планеты для выполнения кое-каких заданий. Подробности рассказывать не буду, информация засекреченная. Отец чуть слюной не подавился, когда я прямо на его глазах подписал контракт. Он мне бойкот на несколько лет объявил после этого. Ну а у нас с Серёжей началось самое веселье, нам всегда везло, и только эта планета вышла боком.