В начале одиннадцатого вечера нас собрали в зале ожидания. Я посмотрела в сторону Джона. Он нервничал не хуже других. Сунув руки в карманы, он качался из стороны в сторону. Как только он взглянул в мою сторону, я тут же отвернулась. Подзабыла, что нельзя долго смотреть на людей, они начинают это чувствовать.
Наконец-то организаторы вышли к нам. Парень в черной бейсболке держал в руке листок.
– Мы рады, что кастинг подошел к концу, – громко заговорил он. – Восемнадцать человек переходят во второй этап отбора, который состоится завтра. Озвучивать буду ваши порядковые номера выступлений. Называю номер – выходите вперед.
Мое сердце застучало, я чувствовала его каждой частичкой тела. Минута истины настала. Главное – не забыть свой номер. Двадцать семь. Парень начал объявлять, и я несколько раз посмотрела на свой номер. Двадцать семь, но он называл другие цифры. Прозвучал знакомый номер, и я снова посмотрела на свой. Тридцать четыре – это не мой. Подняв взгляд, я увидела Джона, который вышел в центр и стал раздавать «пять» тем, кто уже вышел вперед. Двадцать семь, пожалуйста, двадцать семь.
– Пятьдесят три, – озвучил парень и послышался радостный визг. – Двадцать один, – очередные аплодисменты, но я уже не хлопала. С каждым номером я чувствовала, как моя мечта тает, как сладкая вата. – Сорок один, двадцать семь и шестнадцать.
Двадцать семь, – прозвучало в голове. Прошла?
Я стояла, как дерево, пока стоявший рядом со мной парень не подтолкнул меня вперед. Тогда я вышла в центр, где Джон, подняв руки, потянул их ко мне. Я ударила по его ладоням.
– Завтра вы все должны быть в восемь утра, – сказал парень в желтой майке. – На сегодня все.
После этого организаторы покинули зал. Все происходящее вокруг было похоже на виртуальную реальность. Все вокруг меня поплыли. Легкое головокружение охватило мой разум. Мне потребовалось полминуты, чтобы прийти в себя. И тут же до меня долетели крики радости. Все, кто вышел во второй этап, сначала обнимали друг друга, а потом принялись танцевать. Они исполняли танец первой победы, и я засмеялась. Танцоры, которым сегодня не повезло, уходили с поникшими головами. Я заметила нескольких девушек со слезами на глазах. Но сегодня мой день, и я принялась танцевать со всеми, обнявшись за плечи. Мы объединились, но только на один вечер. Завтра мы снова станем конкурентами. Из восемнадцати останутся шестеро. Я знала это благодаря Джону, которого чуть позже обнимала от счастья.
На улице я вдохнула морозный воздух и посмотрела на ясное звездное небо. Потрясающий вечер, потрясающая зима. Вот в чем разница между работой в магазине и танцами. Работая в магазине я становлюсь другой. Мои творческие идеи угасают. Я становлюсь чопорной и скучной, с вечным желанием поскорее уйти домой. С танцами такого нет. Длительные репетиции как основа твоей жизни. Выступления, приносящие адреналин. Это то, что так нужно мне. Я посмотрела на часы – одиннадцать.
– Сара, – окликнули меня, и я посмотрела в сторону бежавшего Джона. – Ты на автобус идешь?
– Нет, я на метро.
– Жаль, – сказал он. – Тогда до завтра.
– До завтра, – ответила я, и мы разошлись в разные стороны.
Джен болтала по телефону, когда я зашла в квартиру. Я махнула ей рукой, но она не обратила на это внимания. Я прошла на кухню, открыла холодильник и взяла сок. Послышался крик Джен, и я вбежала в комнату. Она кричала по телефону, затем резко бросила его на кровать. Застыв со стаканом в руке, я смотрела на нее удивленным взглядом.
– Ты уже вернулась? – спокойным голосом спросила Джен.
– Что-то случилось?
– Командировку Клифа продлили еще на две недели, – она села на кровать.
– Что тебе не нравится? – поинтересовалась я, сделав глоток сока. – Ты тоже много находишься в разъездах.
– Дело не в этом. Он предложил на время командировки «заморозить» наши отношения. Этому козлу нужен секс. А впереди три недели. Конечно, лучше меня бросить по телефону, чем мучиться от воздержания.
Поставив стакан на стол, я села рядом с Джен.
– Сочувствую, – единственное слово, которое мне пришло в голову.
– Да ладно. Все равно он стал меня раздражать. Ненавижу чавкающих людей, – сказала Джен, и я улыбнулась. – Нет, ты только бы это слышала. Чавк, чавк, чавк… Мерзкое животное.
Я рассмеялась, и Джен тоже.
– Может, выпьем вина? – предложила подруга.
– Не сегодня. Завтра у меня второй день отбора.
– Ты прошла? Молодец! – сказала Джен, обнимая меня. – Теперь мы обязаны выпить вина.
Джен пошла на кухню, а я осталась сидеть на кровати. Подобная жуткая усталость у меня была в последний раз перед конкурсом в Мемфисе. И тот конкурс я выиграла, как хореограф.
– Ты со мной посидишь немного на кухне? – крикнула Джен.
– Уже иду, – ответила я.
Второй день кастинга был бешенее, чем первый. Нас поделили на три команды по шесть человек. Организаторы стали нашими хореографами, и я попала в команду парня в черной бейсболке по имени Кайл. Джон был со мной.
Раньше я всегда танцевала одна. Исключением было выступление два года назад, когда я танцевала в паре с парнем. И в то время это было на несколько уровней ниже сегодняшнего танца. Первые двадцать минут я старалась скрыть и унять дрожь в коленях. Мы отрабатывали поддержку. Я прыгала, как начинающая балерина, а Джон ловил меня за талию.
Уверена, что перед первым прыжком Джон смог прочитать на моем лице испуг.
– Давай, – он поманил меня руками. – Не переживай. Я ловил девушек сотни раз.
Я набрала побольше воздуха в легкие и затем медленно выдохнула. Чувство, как перед прыжком со скалы. Затем, мысленно досчитав до двух, сделала два шага вперед и прыгнула.
– Для первого раза неплохо, – сказал Кайл. – Десять минут вам двоим на отработку этого движения.
После этого он переключился на других.
– Что ж, – сказал Джон. – Начнем. Только Сара, у меня к тебе просьба. Расслабься и доверься мне. Когда ты скованна, твое тело перестает быть пластичным, и мне тяжело его удержать.
– Ну, держись, – сказала я, делая несколько шагов назад, в ответ он улыбнулся.
Из десяти минут половину я провела в воздухе, и мне это нравилось. Джон помог мне. Он оказался хорошим и приятным партнером.
Несколько часов сложных движений и подхватов, прежде чем мы перешли к связке. Я старалась изо всех сил, чтобы меня могли заметить. Я не знаю, откуда во мне взялось столько сил, но я работала за двоих. Когда у девушки по имени Стефани не удавалось одно движение, Кайл попросил меня показать. Мои щеки вспыхнули адским пламенем, когда я вышла вперед. Тяжело было не заметить взглядов моих соперниц. Это была настоящая война.
К обеду наш танец был готов. Я не ожидала, что этот парень в черной бейсболке окажется настолько талантлив. Я была в восторге от его хореографии и от того, как он это преподносил. Кайл был уверен в себе и в том, что делает. Он был строгим, но справедливым.
Наши выступления были засняты на камеру. Потом всех поблагодарили и пообещали дать ответ на следующий день. И прежде чем отпустить нас домой, они объявили о том, что вакантно шесть мест.
Я взялась за телефон, как только смогла добраться до него. От Мэгги было четыре пропущенных звонка. Два часа назад я должна была быть в магазине и разговаривать с Джоан о своем повышении. Я тут же набрала Мэгги.
– Прости меня, – виновато сказала я, когда она ответила на звонок. – Прости, прости. Я знаю, что сильно подвела тебя, и готова искупить свою вину.
– Твоя кандидатура снята, – коротко ответила она.
Я улыбнулась.
– Значит, все не так плохо.
– Что ты имеешь в виду? – в голосе Мэгги прозвучали нотки недоумения.
– То, что эта должность не нужна мне. Но спасибо тебе, что верила в меня.
– Странная ты, Сара – сказала Мэгги. По ее тону я поняла, что она улыбается.
– Какая есть, – ответила я. – Увидимся завтра.
«Вот он, ветер перемен», – подумала я, продолжая стоять на крыльце. Холодный январский ветер продолжал обжигать мою руку, пока я не спрятала ее вместе с телефоном в карман. Медленным шагом я пошла в сторону метро. Впереди сутки, которые будут казаться вечностью.
Я пыталась думать о чем угодно, но мои мысли все равно сводились к одному – попаду я в команду или нет?
Было сложно на чем-то сосредоточиться. Вечером я постоянно выпадала из разговора с Джен. И ей приходилось меня одергивать либо щелкать пальцами перед моим лицом. Поняв, что из меня плохой собеседник, я легла спать. Но уснуть оказалось сложнее, чем вести диалог. И когда мне это удалось, мне снился сон, в котором я танцую с Кайлом. А по завершении танца он говорит: «Ты не проходишь дальше». Как заевшая пленка, эта картинка повторялась раз за разом, пока я не открыла глаза.
Джен собиралась на тренировку. Бродя по комнате, она переступала через меня каждый раз, когда это было необходимо.
– Который час? – сонным голосом спросила я, накрываясь одеялом.
– Начало десятого, – ответила она, выходя из комнаты.
Мой сон тут же отступил, и, скинув одеяло, я вскочила.
– Почему ты меня не разбудила? – закричала я, суматошно бегая по комнате в поисках одежды. – Я опаздываю на работу!
– Вчера ты не говорила, что тебе на работу, – спокойным голосом ответила Джен, посмотрев на меня в зеркало.
Застыв с тушью в руках, она не сводила с меня глаз.
– Поспокойнее, подруга, – наконец-то сказала Джен, когда я уже была одета. – Не забудь почистить зубы.
Я изобразила подобие улыбки, и Джен рассмеялась.
Это было первое мое опоздание за все время работы. Мне сделали замечание, пригрозив штрафом за повторное. День только начался, а я уже чувствовала от него подвох.
Сегодня был приход нового товара, и первую половину дня мы раскладывали его по полкам. Казалось бы, привычное дело, но за него я получила много замечаний. Сначала неправильно разложила майки. Потом сунула в свитшоты пижаму, и я не могла вспомнить, как это получилось. Постоянно роняла на пол вещи, после чего Мэгги стала ходить за мной по пятам.
В обед я с трудом смогла выпить чашку кофе. Про еду даже не думала. И каждый раз, когда я смотрела на часы, мои нервы все больше накалялись.
Мой ужасный рабочий день медленно подходил к концу. Украдкой я старалась заглянуть в телефон, поэтому под разными предлогами ходила в подсобное помещение для сотрудников. Но на нем не было пропущенных звонков, как и сообщений.
Начало восьмого вечера. Неужели они до сих пор не могут выбрать для себя танцоров? После перерыва я вернула телефон обратно в сумку и вышла в зал. А может, дело в другом? Внезапно меня осенило. Я не попала в команду. Поэтому со мной никто не связался. Я готова была разреветься, стоя возле касс.
– С тобой все в порядке? – спросила Мэгги, подходя ко мне.
– Да, – кивнула я, сдерживая слезы. – Все в порядке.
– Тогда вставай за кассу. Ты же видишь, что Кристина одна? – тон Мэгги повысился.
Я ничего ей не ответила. Встав за кассу и «натянув» улыбку, стала обслуживать покупателей.
Когда закончился этот резиновый день, я тут же бросилась к телефону. Было два пропущенных звонка. Первый от Джен, а второй – неизвестный номер.
Я не стала перезванивать, находясь среди коллег. Если мне и придется рыдать, то только не в их присутствии.
Когда пошли гудки, мое сердце бешено застучало. Каждый стук эхом отдавал в ушах. Мне было жарко, несмотря на морозный вечер. Медленным шагом я пошла вдоль улицы, продолжая слушать гудки. Если никто не ответит, сработает автоответчик, и я положу трубку. Так и случилось. Остановившись, я засомневалась, стоит ли мне звонить еще раз. Но стоило мне решиться на повторный звонок, как пошел входящий. Я мгновенно ответила и услышала знакомый голос.
– Сара, привет! – сказал Кайл. – Нам понадобилось чуть больше времени для принятия решения. И сейчас мы всем сообщаем о нем. Была большая конкуренция, и бесспорно все соперники достойные. В первую очередь, мы благодарим всех за участие в нашем отборе и за потраченное время. Но конкурс есть конкурс, где всегда будут проигравшие.
После такого длительного вступления я насторожилась.
– Мы хотим, чтобы ты была с нами.
Секундное замешательство и осмысление услышанного, после чего я затараторила:
– Спасибо! Большое, большое спасибо за доверие! Я не подведу вас! Обещаю!
– Хорошо, хорошо, – перебил он меня. – Завтра в девять мы ждем тебя на тренировке. Адрес вышлю эсэмэской.
– Буду вовремя.
Я запрыгала и завизжала от счастья, сжимая телефон в руке. Люди, проходившие мимо, смотрели на меня с осторожностью. Некоторые не могли сдержать улыбки. Остановившись, я смущенно улыбнулась им в ответ, а затем рванула в сторону дома.
Глава 4
Январский ветер перемен принес за собой увольнение из магазина, любимую работу и новые знакомства.
На первой тренировке я познакомилась с командой, в которую также попал Джон. Было приятно увидеть знакомое лицо. А нашим хореографом и директором по совместительству стал Кайл. Оказалось, что он вместе со вторым парнем, который был на кастинге, уже тренировал одну танцевальную труппу. Но в этот раз они решили отделиться от него и взять управление над своей труппой.
Мы принялись за дело, и первое время проводили в зале все дни напролет. Нам не требовалось много времени, чтобы сплотиться и стать настоящей командой. Через неделю мы все были на одной волне. Ежедневные шутки и ребячество стали неотъемлемой частью наших тренировок. И хотя Кайл с хмурым взглядом ругал нас за это, я несколько раз ловила на его лице сдержанную улыбку.
Через два месяца тренировок Кайл сообщил нам о предстоящем выступлении. Это должно было пройти в одном клубе Нью-Йорка, отмечавшего свое пятилетие. После этой новости наши тренировки стали еще более интенсивными.
За это время у меня появилась маленькая традиция. Как правило, я приезжала в зал раньше всех. И делала это неспециально. Просто в это время мне удобно ехать в метро. И чтобы скоротать свое одиночество, я покупала кофе и пила его в зале, сидя на матах перед огромными зеркалами. Все чаще следом за мной в зал приходил Кайл. Мы стали с ним ближе общаться, и я узнала, что он приехал в Нью-Йорк из Мичигана. Его родители переехали в этот город, когда ему было четырнадцать лет. Кайл танцевал в нескольких студиях, пока не познакомился с парнем, помогавшим ему проводить кастинг. Кстати, как оказалось, его зовут Тим. Но с ним мы больше не встречались. Слушая его истории о танцах, я представляла, что когда-нибудь смогу открыть свою школу. Школа, в которой сможет учиться танцам любой желающий.
В очередное рабочее утро по дороге в зал я позвонила маме.
– Прости, что давно не выходила на связь, – тут же сказала я, опередив ее. – Последние дни очень напряженные, потому что мы завтра выступаем.
– Сара, я понимаю, что ты занята, – в ее тоне послышалось недовольство. – Но позвонить и сказать, что с тобой все в порядке, не так сложно.
Я свернула с одной улицы на другую, и яркое весеннее солнце ударило мне в глаза.
– У нас сегодня солнечно и становится теплее, – бодро сказала я.
– Не переводи разговор.
– Мам, я уже извинилась. Обещаю быть сверхответственной в предоставлении отчетов о моем здравии и самочувствии.
На другом конце провода послышался недовольный вздох.
– Пожалуйста, – продолжила я. – Давай не будем ссориться. У меня прекрасное настроение. Лучше спроси про мое выступление.
– Что за выступление?
– Один клуб отмечает свое пятилетие, и завтра там будет выступать много разных людей, включая нас. У нас будет два шикарных танца. Это будет наша первая работа, за которую заплатят деньги. Это вам не Мемфис, уважаемые. Мы в Нью-Йорке! – добавила я с гордостью, после чего засмеялась.
– Заплатят десять долларов? – съязвила мама, останавливая мой смех.
– Немного больше, – я продолжала улыбаться, ничто не могло испортить моего настроения.
– Значит, ты сможешь принять гостей?
– Гостей? – я остановилась на светофоре. – У меня очень плотный график. Я не смогу уделить вам время.