– Вы же не будете отрезать себе ногу, только потому, что ей иногда хочется пожить своей жизнью, например, выполнить пару па на празднике, – задавали они такие недетские вопросы докторам, ставя их в тупик.
Неоценимую помощь улитки оценили намного позже. На раннем этапе жизни она криком предупреждала детей об опасности. Был в голосе паразита один, очень неприятный человеческому уху, звук, выражающий, по всей видимости, вероятность угрозы жизни. Этот звук просто-напросто парализовал хозяина и тот на время действия «уи» на высоких тонах, не мог пошевелиться. Упавшего или попавшего под раскачивающиеся качели ребёнка улитка оглушала визгом, дожидаясь, пока кто-нибудь из взрослых не остановит качели. Если мяч выкатывался на проезжую часть, Cochlea применяла «полицейскую сирену» и прекращала верещать только после того, как мяч был снова у детей. Доставали его с проезжей части опять же старшие. Если в детском саду хозяина обижали, то существо сразу же звало на помощь воспитательницу. Первое поколение было в восторге от такого помощника, как и мамы. Те были ему несказанно рады, избавившись от необходимости каждую минуту следить за ребёнком. Раз никто не улюкает, значит, всё в порядке. Между собой мамаши развивали тему экономии средств на няню и отмены частой необходимости посещения детского доктора. Но многие задавались вопросом: «Они могут на несколько секунд подчинить себе хозяина. А что ещё они могут?».
Года через два американский журналист и писатель Браун решил написать книгу о паразитах. При изучении множества источников его заинтересовали вспышки в небе, которые описывали туристы, отдыхающие на побережье Индийского океана. Началу расследования послужил разговор Брауна со старым техасцем. Развалившись в скрипучем кресле, жалуясь на свои болячки и хреновое правительство, и опустошив две бутылки пива, старик начал свой рассказ:
– Мы с покойной женой Лиззи гуляли в ту ночь. Да, ночь была прекрасна! Звезды! Вы видели там звезды? Они там такие яркие! Вот мы и любовались. А потом, за лесом, как вспыхнет! Небо там такое светлое-светлое стало. И грохот, словно что-то тяжелое упало. Мы тогда подумали, что метеорит. А потом вертолёты над нами пролетели. А на следующий день нам на экскурсию не разрешили выехать. Мы же деньги заплатили. Ну, да, вернули! А испорченное настроение? Я им тогда устроил разнос! Да не я один. Стали говорить, что в лесу патрулируют солдаты. Кто решался погулять и отойти от отеля, тех возвращали обратно. Что вы говорите? Какие экскурсии?! Всех же домой отправили? Да, не всех. И не сразу. У нас же никаких дождей не было. Не верите? Да! Богом клянусь! Не было. Нас вывезли военные девятого ноября. И все также зеленело, как и раньше. А дочь наша родила мутанта. Вот как вы объясните такое? Поэтому я утверждаю, появление паразитов не связано или не совсем связано с химическими осадками!
Техасец наклонился. Он раскраснелся от выпитого пива и правой рукой потянулся ещё за одной бутылкой, которую услужливо протягивал журналист, чем и удостоился одобрительного крякания пожилого мужчины:
– Вы хороший парень!
Он облизал губы и жадно присосался к горлышку. Выпив половину, шумно рыгнул и продолжил:
– Мутация не связана со взрывом на заводе. Чует моё сердце, во всем виноват этот чертов метеорит. И ведь ни одна газета не написала об этом событии, приписав вспышки в небе ко взрыву на химзаводе. А на самом деле несчастье в Панаджи произошло пятого ноября в среду, так писали газеты. А грохот в лесу – два дня спустя, седьмого ноября, в пятницу. Я знаю это точно! – он повторил и пригубил пива. – Да и как я могу спутать? Седьмое ноября – день рождения Лиззи. Мы ещё тогда шутили: вот, Лиззи, фейерверк в честь тебя запустили.
Журналист задумался:
– Да, действительно, подозрительно, что авария произошла в самом маленьком штате Индии, а зараза распространилась по всему миру. Не сразу, но уже через год каждая женщина рожала ребёнка с мутацией. Как такое возможно? Министерство здравоохранения объясняло, что вирус разнесли туристы, отдыхающие на пляжах Гоа. А как разнесли? О! Моя книга будет сенсацией! – он радостно и возбужденно потёр руки.
Старик пустился в долгий рассказ, как праздновал день рождения жены, про свой сюрприз для неё. Воспоминания и алкоголь вызвали слезы, он засморкался в грязный платок. Браун терпеливо ждал. Но пьяница не поведал больше ничего нового о взрыве. Информацию о появлении в отеле харизматичного индуса, пожавшего его жене руку и поздравившего с праздником, Браун пропустил мимо ушей. Журналист стал нервно ёрзать на стуле, когда техасец стал бессвязно болтать о порочном правительстве, о политическом заговоре, о возможном биологическом испытании, породившем мутацию:
– Они виноваты! Они во всем виноваты! Мои внуки – мутанты, – горячо воскликнул он и снова заплакал.
И когда последняя бутылка была допита, Браун попрощался и ушёл, чтобы на следующий день вылететь в Индию.
Прибыв в город Панаджи, он нашёл человека, сопроводившего его в лес, расположенный между городом и пляжем Дона Паула. Там он нашёл деревушку, указанную на картах. Ему хотелось расспросить жителей о тех ноябрьских событиях. К своему удивлению он нашёл поселение заброшенным: дома в развалинах, тропинки заросли бурной растительностью. Никто не смог ему объяснить, куда и почему переехали поселяне. Когда он чересчур навязчиво доставал полицейских города Панаджи, выйдя из бара вечером, то был избит бандитами до полусмерти. Один из них, наклонившись, прошипел ему в ухо, чтобы тот не лез не в своё дело, а то в следующий раз «любознательный журналюга лишится своих любопытных ушек и длинного языка». Начальник полиции развёл руками, жалуясь, что люди в городе стали агрессивными и нетерпеливыми. Наверное, во всем виноваты химические осадки.
– Вы знаете, какой всплеск преступности? – задал он риторический вопрос писателю, сидевшему перед ним с перевязанной рукой и кровоподтёками на лице.
– Так вы не будете их искать? – удивился побитый.
– Ну, почему же? – вздохнул шеф, – Будем. Только вы держитесь отсюда подальше. А лучше, уезжайте к себе в Америку.
Журналист обиделся и уехал. Он хотел написать сенсационную книгу о сокрытии информации индийским правительством, но попал в автомобильную аварию. Его автомобиль взорвался, уничтожив и пассажира, и его записи, которые он постоянно возил с собой.
Было ещё много таких, как Браун, желающих докопаться до истинной причины ночного зарева над курортом Гоа. Но все их попытки оказались неудачными. Один оступился с лестницы и свернул себе шею. Другого ужалила ядовитая змея, когда он осматривал заброшенный дом в той самой деревеньке. Ничего удивительно – не лезь куда не знаешь! Третий отравился рыбой в ресторане.
– Ну, бывает такое. В мире так много несправедливости. Форель была явна испорчена. Какое преднамеренное отравление?! О чем вы говорите?! Ведь кроме него еще пять любителей рыбы пострадало. Да! Не умерло? А он оказался дохляком! Вы его видели? – оправдывался хозяин ресторана.
– Да, – добавляли его друзья, сокрушенно кивая головами, – он всегда был болезненным типом.
Что-то случилось и с четвёртым, и с пятым. Потом наступил финансовый кризис, поразивший все страны. Командировки и исследования стали слишком дорогим удовольствием.
Новая генерация преодолела младенчество, детство и вступила в подростковый возраст. Многим захотелось попробовать взрослой жизни, тайно от родителей побаловаться никотином, алкоголем или наркотиками. Однажды осенним вечером на задворках школы собрались подростки – большинство с ракушками на руках. Они передавали друг другу бутылку крепкого виски, похищенного одним из пареньков из домашнего бара. Паразиты при попадании спиртного в кровь разразились возмущёнными криками. Двое школяров без нароста переглянулись и заржали, показывая пальцами на существ:
– Посмотрите на этих трусливых существ! Маленькие деточки молочка захотели. Утю-утю, младенцы! Может вам ещё памперсы сменить? Рав, глотни! Покажи, что ты мужчина, – Шехар, самый рослый из подростков, сунул бутылку в руки щупленького пацана.
Индус посмотрел на улитку, которая недовольно улюкала, потом нерешительно сделал глоток. Через секунду он согнулся и его вырвало. Пацаны брезгливо отскочили в стороны. Шехар разразился бранью и толкнул Рава. Тот упал и остался сидеть на грязной земле, ещё не понимая, что произошло. Его улитка, поджав губы, затихла.
– Ты, пей! – здоровяк протянул бутылку следующему.
Тот глотнул, и его паразит заставил выплеснуть содержимое. Пять оставшихся переглянулись и покачали головами. Шехар побледнел от злости, схватил за рукав своего друга:
– Черт с вами, сосунки! Пошли отсюда. Девочки, не забудьте завтра надеть юбочки, – он остановился и оглянулся, стараясь придумать ещё что-нибудь обидное.
Подростки были растеряны, а их паразиты покачивались на своих длинных шеях, тошнотворно качая своими шариками. Они, не мигая, смотрели на Шехара, и он увидел в их глазах такое, что заставило сердце испуганно сжаться. Он моргнул глазами и посмотрел снова. Паразиты невинно и обиженно смотрели на него. Но он видел, буквально одну секунду, но видел торжество в их глазах. Мурашки побежали по его спине, и он пошёл прочь, ни разу больше не обернувшись.
Каждый из детей, кто, подрастая, из любопытства тянулся за сигаретой или бутылкой пива, получал урок от паразита. Самым бесценным даром паразитов стало то, что они не дали ни одному из подростков вступить на скользкую дорожку. Информация, почерпнутая из газет и телевизора, как и почему человек может оказаться в местах не столь отдаленных, художественные и документальные фильмы, показывающие безрадостные серые стены за решеткой, скудное питание, малоподвижный образ жизни, отсутствие нормальных санитарных условий, особенно в тюрьмах бедных стран, сделали своё дело, и паразиты решили: «Нам это совсем не нравится. Хозяину туда не надо!».
Зимним пасмурным вечером четверо американских школяров возвращались домой после тренировки. В автобусе они обратили внимание на модно одетого парнишку примерно их ровесника. Весь такой стильный, в кроссовках на заклепках, с рюкзаком с нашивками из экшн-фильма, только что вышедшего на экраны кинотеатров, и многофункциональными часами на запястье! Смуглый, нервный парнишка с приплюснутым носом завистливо поглядывал на «мажора», потом, не сдержавшись, толкнул соседа. Показал глазами на модника и сделал жест рукой «приступим». Рыжий понимающе хмыкнул и подмигнул ему, потом обратился к двум другим. Они вышли вслед за «добычей», тихо шли по многолюдному кварталу, сверкающему разноцветными витринами больших магазинов. И только когда свернули в безлюдный переулок, осмелели. Стали свистеть и громко смеяться. Они уже не боялись, что улитка поднимет вой, они все равно успеют обчистить парнишку. Злые шутки, отпускаемые подростками, заставили преследуемого нервничать и оглядываться. Паразит школьника выглядывал из панциря и начинал нервно, но пока тихо, улюкать. Улитки подростков, тоже покинули раковины и, беспокойно нахмурившись, прислушивались к разговору. Затея им явно не нравилась. Рыжий первым схватился за лямку чужого рюкзака и потянул на себя со словами: «Подожди-ка, разговор есть!». Мальчуган повернулся, и сильные руки отбросили его к стене. Он захлюпал носом и потерял дар речи от испуга. Паразит предупреждающе крикнул. Старая женщина, толкавшая перед собой ходунки, обернулась и подслеповато посмотрела в их сторону.
– Ты иди, бабуля, иди домой. Мы просто играем, – грубо бросили в её стороны пацаны.
Она замешкалась, сердце подсказывало, никакая это не игра. Но разумом понимала, что эти безобразники могут отобрать ролятор или ещё хуже толкнуть её наземь. Секунду постояв и поискав глазами помощь, она отвернулась и продолжила путь.
Приплюснутый резко схватил свою жертву за руку и попытался расстегнуть часы. Это стало сигналом для остальных улиток. Все четыре паразита, переглянувшись друг с другом, открыли рты и включили свою сирену. Звук не просто парализовал пацанов, он свалил их с ног. Они упали на грязную мостовую, прижимая руки к ушам. Мальчуган, вышедший из транса (его улитка не голосила, наоборот, во всю тянула свою шею и его руку, призывая двигаться), недолго думая, пустился бежать наутёк.
Неудача постигла и Леона, воспитывавшегося в приюте, после того, как верующие родители отказались от «дитя дьявола», как они его назвали. Мальчуган, с рождения кочевавший из одной приёмной семьи в другую, последние полгода снова жил в приюте. Возвращаясь после тренировки в безрадостное жилище, он хмуро смотрел в чёрные окна вагона. Рядом с ним женщина приготовилась выйти на следующей остановке. Её открытая сумка оказалось прямо рядом с ним, а там соблазнительно торчал краешек золочёного портмоне. Подросток, не мигая, уставился на него. представляя себе, как тот оказывается в его руках, он открывает и видит кипу новеньких долларов. Паренек сглотнул и сразу же подумал о смартфоне, которого у него не было и который можно было на эти деньги купить. Леон сглотнул и оглянулся. Никто не смотрел в его сторону. Его рука сама потянулась к сумке. Улитка, почувствовав адреналин в его крови, вылезла из ракушки и, вытянув свою длинную шею-голову, осмотрелась вокруг. Увиденное ей не понравилось, и она предупреждающее пискнула. Леон сделал страшные глаза и слегка качнул головой. Паразит сощурил глазки и широко открыл рот. В следующую секунду от визга улитки люди, находившиеся в вагоне, вздрогнули и нервно завертели головами, ища причину оглушительного звука. Сам мальчуган, покраснев до корней своих светлых волос, отскочил от старушки, больно ударившись спиной о поручень. Плюхнувшись на свободное сиденье, гневно посмотрел в глаза паразита. Существо поджало губы, кивнуло головой на сумку и покачало головой. Леон глубоко вздохнул и согласился.
Первое поколение вступило в стадию зрелости. Оно, пышущее здоровьем, молодо выглядящее, занимающееся спортом, вызывало гордость родителей и зависть стариков. В это же время Министерством здравоохранения США было обнародованы результаты многолетних исследований. Сухие цифры говорили сами за себя: показатели физического здоровья достигли девяти из десяти; травмы и несчастные случаи сократились в пять раз, что заставило страховые компании разориться – люди доверяли свою жизнь паразитам, а не им; уровень преступности среди мутантов равнялся нулю. И миру ничего не оставалось, как согласиться, что паразитизм лишь на благо человечеству.
* * *
Лена Луиза Витт, называемая мамой домашним сокращённым именем Ле-Лу, относилась ко второму поколению. Она жила в этом удивительном, помешанном на здоровом образе жизни и правильном питании, мире уже целых двадцать пять лет. Во утопической идиллии оставался один-единственный минус – разногласие хозяина и паразита в выборе партнёра. Существу из ракушки очень часто не нравился выбор хозяина. Своё мнение оно выражало презрительным улюканием. Сначала люди находили это забавным и старались не обращать на это внимание. Но так как особи мешали своими звуками на романтическом свидании, а при прикосновениях к противоположному полу, вытаскивали свои языки и дразнили друг друга, молодые люди недоуменно прерывали общение. Обозлённому, ничего не понимающему первому поколению пришлось обратиться за помощью к ученым. Великие умы исследовали пары, где улитки выражали крайнее недовольство, и пары, где они не вмешивались в выбор партнера. Оказалось, что существа выбирают в партнеры своему хозяину того, от которого гарантировано здоровое потомство. Каким образом они могли распознать вероятность возникновения синдрома Дауна в даже ещё не зачатом ребёнке у одной очень страстно влюблённой друг в друга пары?! Это казалось невероятным. Но, тем не менее, оба паразита закатывали такие истерики во время поцелуев влюблённых, что несчастные, пылающие страстью, обратились к генетикам. И те выдали им сокрушительный прогноз, который сразу охладил пыл женщины, мечтавшей о нормальной семье и здоровых детях. Мужчина, далекий от розовых пузатых карапузов, пытался сопротивляться и задаривать подругу подарками и цветами. В его мечтах, если и был крепкий, дубовый стол, то совсем не для пеленания. А его образы игрушек отличались от представления женщины. Очень уж его волновала одна плёточка! Возлюбленная не оценила это и ушла, поблагодарив улитку за предупреждение.