– Что-то вроде этого! – лишь смог произнести Егор, который не понимал смысла её вопросов. Он хотел было начать неприятный разговор, но женщина опередила его.
– Понятно! – сказала она так, что по её лицу невозможно было определить ни её настроения, ни смысла задаваемых ею вопросов. – Да! Я же забыла представиться, меня зовут Мария Павловна! Я – заведующая отделением интенсивной терапии, – добавила она. – И мне не совсем понятно, почему без моего разрешения в моём отделении проводится влажная уборка?! – продолжила она спокойным и одновременно стальным голосом, но совершенно беззлобно.
– Понимаете, Мария Павловна, наша мама лежала в этой палате, здесь! Мы с братом пришли её навестить, но увидели только это! – Егор указал на «сиротливо» пустующий каркас кровати, не находя в себе сил продолжить объяснение.
– Это я как раз понимаю! – ответила ему Мария Павловна всё тем же «стальным» голосом. – Я вот другого понять не могу: почему вы до сих пор маму свою не навестили?! – сказав это, она спокойно продолжала смотреть на изумлённых братьев. – Я говорю, вы маму свою пойдёте навещать или будете ждать, пока эти красивые цветы завянут?! Мама ваша переведена в другое отделение для выздоравливающих.
– Я не совсем понимаю, а как же этот знак?! – произнёс Егор с уже прояснившимся лицом, указывая на сваленную в кучу постель на полу.
– Что тут может быть не понятно?! – Мария Павловна тоже оглядела «кучу». – Повторное использование постели, на которой находился наш пациент, не предусмотрено, и она подлежит термическому уничтожению! – сказала мягко женщина, пожав плечами, после чего вновь посмотрела в свой «планшет» и уже опять стальным голосом добавила: – Всё, соколы ясные, быстро освобождаем палату, мне срочно нового «тяжёлого» пациента нужно заселять!
* * *
И вновь, будто не было нескольких страшных минут скорби, братья «летели» в другое крыло корпуса на встречу с мамой. И вновь они улыбались друг другу и её незримому образу, переспрашивая дорогу у проходящего мимо персонала и больных. Парни вбежали в её новую палату, а увидев её сидящей на койке, радостно закричали: «Мама! Мама!», перепугав больных, лежащих рядом с ней на других койках.
– Мальчики мои! Егорушка! Ефимушка! – с любовью и радостью в голосе мама протянула к ним руки, и сыновья аккуратно одновременно обняли её. Затем парни внимательно осмотрели маму, а Егор протянул ей букет роз.
– Мам! Ты чудесно выглядишь! – сказал Егор, отметив про себя, что за долгое время её лицо впервые посетил здоровый румянец, вернувший маме былую красоту. – Но как?!
– Мальчики! Я и сама ничего толком не поняла! Вчера вечером мне сообщили, что какая-то международная корпорация с длинным и сложным названием полностью оплатила курс моего лечения! И ещё они прислали мне своё самое современное лекарство, которое я вчера приняла! А сегодня утром после обследования меня признали здоровой и перевели сюда! – мама пожала плечами, показывая своё искреннее недоумение по поводу чудесного исцеления. – Я так была шокирована стремительностью всех событий, что позабыла отправить вам сообщение!
– Мам! Какая международная корпорация?! Может, наша?! – обратившись сначала к маме, Егор затем посмотрел на Ефима. – Ты что-нибудь понимаешь?! Вот и я нет!
– Международная, сынок! Подожди! У меня данные отправителя остались: «От главы Maxworld Robotics Corporation», – не совсем уверенно произнесла вслух мама, посмотрев с немного виноватой улыбкой на старшего сына.
– Вот теперь, Егор, и я тоже запутался! А как же… – Ефим посмотрел на старшего брата, желая добавить ещё фразу, но, вспомнив про данное ему обещание хранить втайне от мамы историю про операцию, замолчал.
Удивлённые братья смотрели друг на друга, каждый думая о своём: Ефиму было обидно за Егора, который согласился на ставшую уже бесполезной операцию, а Егор вспомнил о своём вступительном тесте, отправленном в спасшую маме жизнь корпорацию.
Повисшую тишину нарушило сообщение, пришедшее на фоносфер Егора и услышанное всеми членами семьи, заставив их в очередной раз удивлённо переглянуться: «От главы Maxworld Robotics Corporation».
– Егор! – Ефим посмотрел на старшего брата, показывая на фоносфер. – Кажется, брат, нам всем хочется прослушать поступившее тебе сообщение! – произнёс он, улыбаясь.
– Приветствую, Егор! Меня зовут Макс, и от лица возглавляемой мною корпорации спешу поздравить Вас с зачислением в нашу южноамериканскую академию! Если Вы уже готовы отправиться в незабываемое путешествие в сердце лесов Амазонии, то транспорт корпорации к Вашим услугам! И, конечно, очень рад за Вашу маму! До встречи! – сферическое изображение «Макса», проговорив немного пафосную речь, исчезло, оставив семью в полном недоумении.
– «Сердце лесов Амазонии»?! – Ефим, пересказав фразу, вопросительно посмотрел на старшего брата.
– «Южноамериканская академия»?! – в мамином взгляде, устремлённом на Егора, вопросов было не меньше.
– Мам, хотел тебе раньше рассказать, но как-то не до этого было. Так, наудачу, прошёл тестирование. А они, получается, даже тебя «на ноги» поставили?! – задумчиво произнёс Егор.
– Так ты летишь, брат?! – с надеждой в голосе спросил Ефим, «горящими» глазами глядя на Егора.
– Что? Нет! – ответил Егор, на секунду задумавшись, словно не допуская и отбрасывая саму возможность своего отлёта сейчас. – Я не оставлю тебя и маму!
– Брат! Такой шанс выпадает раз в жизни! Понимаешь! Мам?! – Ефим посмотрел на неё взглядом, полным мольбы, зная, что только она могла в этот миг сказать Егору те самые слова, подарив ему право обрести своё счастье.
– Ефимушка прав, сынок! Тебе непременно нужно лететь! О нас не беспокойся, худшее уже позади!
Мама спокойным голосом дала старшему сыну напутствие в дальний путь. Егор ничего не ответил им, но Ефим, зная характер брата, понял, что отсутствие возражений уже являлось добрым знаком его согласия с головокружительными переменами в жизни. После чего братья ещё больше часа весело общались с мамой, пока их визит не прервала вошедшая в палату дежурная медсестра.
* * *
Мария Павловна являлась человеком особенным даже в специфичной среде врачей, и, обладая колоссальной энергетикой и несгибаемой верой в исцеление, она вызывала у своих коллег, подчинённых и пациентов сложное, смешанное чувство страха, уважения и любви.
Она не любила называть поступающих пациентов «больными», неустанно повторяя им об этом своим прекрасным и одновременно «стальным» голосом: «Как только Вы переступили порог моего отделения, забудьте про слово «больной», потому что с этого момента Вы – выздоравливающий!» При этом Мария Павловна словно отдавала часть своей неповторимой, «бьющей через край» энергии уставшим и потерявшим надежду на излечение людям.
Другой её отличительной особенностью было неприятие почти на уровне физиологии хирургического вмешательства в организм человека. «Только терапия!» – неустанно повторяла она, и, что самое удивительное, ей удавалось излечить и вернуть к жизни подавляющее большинство поступающих пациентов, часть из которых считались «безнадёжными» и «списывались» её коллегами-врачами.
В редкие минуты отдыха Мария Павловна любила постоять в одиночестве возле окна, из которого открывался живописный вид парковой зоны больницы. Вот и сегодня, проходя по знакомому коридору, она ненароком «бросила» свой взор через окно, увидав уже знакомых ей парней, которые в той самой парковой зоне то ли прыгали, то ли танцевали, радостно обнявшись друг с другом. «А! Егор и Ефим Евгеньевичи!» – вслух, улыбнувшись, произнесла она, – и от её строгости во взгляде не осталось и следа.
Мария Павловна остановилась и с умилением и почти материнской любовью продолжала разглядывать прыгающих от радости и кричащих «Да! Да!» братьев, пока наконец не сказала со вздохом, думая о чём-то своём: «Ох уж эти мальчишки!»
В этот миг бесконечность её минутки слабости была грубо прервана шаркающим звуком приближающихся шагов, вернувших Марию Павловну в грустную реальность. Её лицо вновь наполнилось строгостью и властностью, когда она повернула его к идущему ей навстречу пациенту – пожилому мужчине.
– Ваша фамилия, господин выздоравливающий?! – спросила она спокойным, но стальным тоном, от которого мужчина замер на месте.
Получив ответ, Мария Павловна заглянула в свой планшет, и в этот момент мужчина уже имел только одно желание – побыстрее скрыться в неизвестном направлении.
– Я тишайшим образом извиняюсь Вашей прерванной прогулке, но ответьте, любезнейший, мне всего на один вопрос: почему Вы до сих пор не на процедурах?! – очень чётко и вполне разборчиво произнесла она, выделяя каждое слово.
После данного мужчиной ответа их беседа неожиданно трансформировалась в основном в монолог в исполнении Марии Павловны с малоизученными медицинской наукой словами, которые были сказаны ею невзначай беспристрастным голосом и произвели на пациента неизгладимое впечатление, вдохновив его на стремительный шаг с молодецкой удалью в сторону процедурного кабинета.
* * *
Братья возвращались домой, и Ефим, преисполненный оптимизма от всего увиденного и услышанного этим утром, без умолку что-то говорил брату и желал лично собрать ему вещи для отлёта в дальнюю и манящую загадочными приключениями Южную Америку. Егор же вёл себя как-то странно, изредка молчаливо поглядывая на Ефима и иногда грустно ему улыбаясь.
– Ефим, по условиям контракта мне в голову вживили чужое «имущество», перемещение которого в пространстве ограничено собственником! Я слишком поторопился с поиском денег на лечение, не изучив досконально весь контракт перед подписанием! Извлечь «начинку» из моей головы могут только «они». Но «они» вживили «начинку» явно не для того, чтобы по первой моей прихоти переиграть ситуацию, вынув «её» из меня и спокойно отпустив бывшего носителя на все четыре стороны! Поэтому, брат, в «сердце» лесов Амазонии полетит кто-то другой! – наконец грустно произнёс Егор, дождавшись их возвращения домой и глядя в глаза Ефима, которые наполнились от услышанного возмущением.
– Я, брат, ещё никогда не был так зол! Ты самый лучший из людей! И если кто и заслуживает учёбы в академии, то это точно ты! – с негодованием к ситуации и любовью к старшему брату воскликнул Ефим.
Они пожали друг другу руки и вновь, как утром. обнялись.
– В мире много достойных людей, брат! И многие из них сейчас с нетерпением ожидают приглашения в академию! – произнёс Егор, одновременно начав поиск нужного контакта.
– Офис главы Maxworld Robotics Corporation. Чем могу Вам помочь, Егор?! – его фоносфер вывел сферическое изображение вежливого «Макса».
– Ещё раз здравствуйте! – поприветствовал «Макса» Егор немного взволнованно. – Я не смогу принять Ваше приглашение и полететь в Южную Америку! К сожалению! – сказал он.
– Могу я узнать причину Вашего отказа? – «Макс» явно не желал окончания их беседы.
– Это личное и не касается обучения в академии, – сухо ответил Егор, не желая больше обсуждать с посторонним все детали прошедшей операции.
Он уже было собрался прервать сеанс связи, но в этот момент в их диалог с «Максом» неожиданно вмешался Ефим, который буквально «выпалил»:
– Да просто местная корпорация вживила чип в голову Егору, и теперь она ни за что не выпустит его из города со своей «начинкой»!
– Вот как?! – казалось, «Макс» вовсе не удивился услышанному. – Ах, да! Я совсем забыл! Егор, Вас ожидает маленькая посылка – это подарок от нашей корпорации! – невозмутимо продолжил он. – Прошу, посмотрите в окно квартиры!
Егор не успел ничего ответить «Максу», лишь повернул голову в сторону окна, за которым завис почтовый дрон. Ефим, опередив брата, бросился к окну, открыл его нараспашку и запустил дрон внутрь квартиры.
– Здесь небольшой конверт! – крикнул Ефим, показывая содержимое посылки Егору.
– Всё верно! – подтвердил слова Ефима «Макс». – В конверте лекарство, оно для Вас, Егор! – продолжил «Макс» и, видя недоумение старшего из братьев, добавил: – После операции Вас сопровождают приступы боли. Не так ли?! Лекарство поможет от них избавиться!
– Одну минуту! – Егор немного напрягся, останавливая Ефима, распаковывающего посылку. – Как Вам так быстро удалось поставить диагноз и доставить лекарство, подходящее именно для моего лечения?! – он заподозрил некий подвох в скоротечной доставке посылки.
– Ничего удивительного в этом нет! Лекарство имеет универсальное исцеляющее свойство! Это чуть сладковатая жидкость без цвета и запаха! – спокойно пояснил «Макс».
Ефим, не обращая внимания на возражения старшего брата, продолжил распаковывание посылки, пока не извлёк её содержимое. Это был небольшой тюбик, как уже сказал «Макс», с прозрачной жидкостью внутри.
– Просто выпей его содержимое, брат! – сказал Ефим, протягивая открытый тюбик Егору.
Старший брат взял в руки тюбик, недоверчиво рассматривая его содержимое.
– Ты через столько прошёл ради мамы, сделай ещё один шаг ради себя!
Ефим настойчиво подталкивал брата принять содержимое тюбика, и тот наконец сдался, одним движением влил жидкость себе в рот и сглотнул её. Егор было хотел поморщиться от принятого лекарства, но выпитая им жидкость очень напоминала подслащённую воду, абсолютно не вызывая никакого отвращения.
– Очень похоже на сладковатую воду!
Егор был удивлён и даже немного разочарован отсутствием какого-либо эффекта от лекарства. Сказав это, он посмотрел на «Макса», который, словно извиняясь за это перед Егором, развёл в стороны «руки» и пожал «плечами».
– Теперь, господа, вынужден вас покинуть! – дипломатично произнёс «Макс», напоследок обратившись к Ефиму: – Сейчас Егору необходимо поспать час-полтора, а Вам я оставлю все необходимые инструкции на сегодняшний вечер. Чётко следуйте им при посещении аэропорта и ни о чём не беспокойтесь! – сказал «Макс», и сеанс связи прервался.
Как только Ефим, проводив глазами исчезнувший сферический образ «Макса», перевёл свой взгляд на Егора, того заметно качнуло.
– Егор, тебе лучше прилечь! Я же займусь изучением инструкций на вечер!
* * *
Ефим ходил по комнате, в которой спал старший брат, нетерпеливо ожидая истечения полутора часов. Он просмотрел инструкции, полученные от «Макса», желая поскорее обсудить их с Егором. «Макс» попросил не сразу отпустить почтового дрона, Ефим неукоснительно выполнил и эту просьбу. Он вообще для себя решил не вдаваться в глубокомысленные рассуждения о странностях уходящего дня, разумно уяснив, что если происходящие вокруг события полезны для мамы и Егора, то они полезны и для него.
– Егор! Пора просыпаться! Сегодня нас ждёт незабываемый вечер! – наконец выдал Ефим, помогая брату сесть на постели. – Как себя чувствуешь, брат?! Боли в голове прошли?!
– Боли?! – Егор, ещё полностью не проснувшись, уставился на брата. – Удивительно! У меня ничего не болит, и чувствую я себя превосходно, как ни странно! – сказав это, Егор даже немного повеселел. – А что у нас сегодня вечером?
– У меня – проводы, у тебя – полёт до Южной Америки! – хитро улыбаясь, ответил Ефим.
– Вот ты, Ефим, неугомонный! – Егор даже не пытался скрыть своё восхищение братом.
– Я получил инструкции от «Макса», и, поверь мне, Егор, сегодня нам никакие преграды не страшны! – вдохновенно произнёс Ефим. – Только никаких звонков твоим мучителям!
– Как-то не по-людски вот так, не прощаясь, улететь! – неуверенно возразил ему Егор.
– «Не по-людски» – это как раз «их» тема, брат! – безапелляционно заявил Ефим. – И ещё один момент: «Макс» попросил не брать с собой вещей, от слова «совсем»!
– Что значит «совсем»? Совсем, совсем?! – удивлённо уточнил Егор, недоверчиво глянув на младшего брата, и, встретив его твёрдый взгляд, согласился: – Совсем, так совсем!