– Можно, я залезу к тебе? – спросил козленок, подняв голову к той ветке, на которой сидел Дамбадоржо.
– Хорошо. Только будь осторожен.
Козленок вскарабкался на нижнюю ветку дерева.
– Вот бы мы могли летать! Представляешь, что тогда было бы? – размечтался козленок.
– Мы бы тогда отбрасывали тени на облака, – улыбнулся Дамбадоржо.
– А если бы мы упали? – вдруг спросил козленок в белом шарфе.
– Если бы мы упали, мы бы что-нибудь себе сломали, – подумав, ответил Дамбадоржо.
– Это было бы плохо… – рассудил козленок.
– Может быть, – пожал плечами Дамбадоржо.
– Может быть? – козленок от удивления широко-широко раскрыл глазки.
Тут он поддел рогами Дамбадоржо, тот соскользнул с дерева и упал вниз. Козленок прыгнул следом в надежде взлететь, но тоже плюхнулся в траву.
Дамбадоржо и козленок лежали в траве. Вместе. Довольные. Ни на йоту они не были несчастнее, чем сидя на дереве. Или счастливее.
– Я понял! – сказал козленок. – Наверное, любому из нас может и повезти, и не повезти одновременно. Никогда не знаешь, что будет дальше.
– Да. Никогда не знаешь, – подтвердил Дамбадоржо.
Теперь Лео сидел за рулем джипа, Гоша сидел рядом, а Бармалей сзади. Гоша увидел в окно, как с дерева летит Дамбадоржо, а следом за ним козленок.
– Повезло! Это они! – воскликнул Гоша. – Сворачивай к дереву, – показал он Лео на одинокое дерево посреди поля.
Дамбадоржо и козленок лежа смотрели на проплывавшие над ними облака, когда их заслонили огромная лысая голова Гоши, пышная прическа Лео и лицо Бармалея, у которого все время отклеивался один ус.
– Ну что, нежданчик прилетел? – прорычала троица.
Вскоре Дамбадоржо улыбался им кровавым ртом и заплывшими глазами на распухшем лице.
– Следующий вопрос. Почему неверно указал дорогу? – допрашивал его Гоша.
– Перепутал, – ответил Дамбадоржо и сразу же получил мощный удар ногой в живот.
– На кого работаешь? – продолжал задавать вопросы Гоша.
– Ни на кого.
– Сколько тебе заплатили?
– Нисколько.
– Врешь! Поедешь с нами. У тебя вариантов немного, друг мой. Вот картинка. Покажешь дорогу – отпустим, – сказал Лео.
– Дай посмотрю карту, – попросил Дамбадоржо и, взглянув на нее заплывшими глазами, произнес: – За день не доедем. Тут придется делать привал, – показал он пальцем, – а сейчас надо ехать прямо.
Через некоторое время джип остановился для привала в месте, указанном Дамбадоржо.
Гоша ушел рубить ветки для костра.
– Рубить деревья – то же самое, что укорачивать себе жизнь, – сказал Дамбадоржо и тут же получил ботинком по лицу.
– Тебя, козловода, не спросили, – рявкнул Гоша.
От сильного удара в голову Дамбадоржо лишился чувств.
– Мы пробили колесо, – сказал Лео, осматривая машину. – Гоша, за мной. А ты, Бармалей, последи за этим умником.
На Лео был свитер «Lacoste» с изображением маленького крокодила. Вдруг, незаметно для окружающих, крокодил ожил и сбежал со свитера вниз – по брюкам и кроссовкам Лео, затем по земле прямо к Дамбадоржо в рот. Тот так и лежал, не двигаясь.
Бармалей от нечего делать стал ходить по берегу реки, искоса поглядывая на Дамбадоржо. Козленка рядом не было. Но Бармалей о нем даже и не думал. Неожиданно взгляд его упал на что-то блестящее. Бармалей нагнулся, чтобы рассмотреть это поближе, и обнаружил, что нашел золотые крупинки.
– Ух ты! Рыжье! – воскликнул Бармалей.
В это время из воды появилась голова большой рыбы – то ли карпа, то ли сома.
– Рыба! – Бармалей протянул к ней руки и схватил за жабры. – Поймал, она моя! Поймал!
Дамбадоржо открыл глаза, резко встал и сказал:
– Отдай ее мне.
– Что? – Бармалей прыгнул к нему и в прыжке ударил в живот. Дамбадоржо отлетел в сторону и ударился головой о камень. Но тут же, хотя и с трудом, поднялся.
– Тогда продай.
– У тебя ничего нет.
– А что тебе нужно? Проси.
– Золото.
Дамбадоржо опустил руку в речку и достал кусок золота размером со сливу.
– Держи.
Бармалей, оторопев, медленно передал ему рыбу и взял золото.
Дамбадоржо что-то прошептал рыбе, затем отпустил в реку и сам нырнул вслед за ней, пропав из виду уже на двадцатисантиметровой глубине.
Бармалей подошел к речке, держа в руке золотую сливу, и заглянул в то место, откуда Дамбадоржо достал кусок золота. Все вокруг там сияло самородками. Бармалей начал вытаскивать золотые слитки, приговаривая:
– Золото… золото… Ура! Я богат! Все! Я богат!
Неожиданно сзади подбежал козленок, о котором Бармалей и думать забыл, и ударил его рогами под зад. Бармалей упал пузом в реку. Когда он поднял из воды голову, то перед ним оказалась огромная пасть крокодила «Lacoste».
– Крокоди-и-и-л! – заорал Бармалей и в ужасе выскочил из воды. Все золото в этот момент выпало из его рук, – самородки были овальной формы и скользкие, – а крокодил уплыл восвояси.
– Запомни! Любому из нас может и повезти, и не повезти одновременно. Ты никогда не знаешь, что будет дальше, – сказал козленок и скрылся.
Бармалей в беспомощной ярости, как ребенок, у которого отобрали самую желанную игрушку, схватил автомат Калашникова и начал палить в реку, в небо, в камни…
По всей округе прокатился отчаянный крик: «Он сожрал мое золото!!!»
ГЛАВА 16
– Золото, говоришь, сожрал? – Бармалей лежал на берегу с распухшей губой и синяком под глазом, над ним нависли лысая голова Гоши и пышная шевелюра Лео. Приподняв голову, Бармалей получил очередной удар кулаком в ухо.
– Если ты еще раз заикнешься про крокодила или, не дай Бог, устроишь беспорядочную пальбу, будет намного хуже. Понял меня? – пригрозил Гоша.
– На, – протянул Бармалею косяк с марихуаной Лео, – расслабься. Все кончено.
Бармалей жадно закурил.
– Я расстроился просто… Любому из нас может и повезти, и не повезти одновременно. Это правда, Лео. Куда, например, сиганул крокодил с твоего свитера? – слегка пришедший в себя Бармалей высказался, наконец, спокойно.
Лео посмотрел на свой свитер – крокодил действительно пропал. Он поднял голову. На его веках сидели два комара. Лео ударил себя ладонями по глазам.
Кладоискатели вновь выехали на трассу. Стояла ночь, фары продолжали мигать. Бармалей отсутствующим взглядом смотрел в ночную тьму. Гоша спал на заднем сиденье. Лео тер глаза.
– Надо тормознуть, заземлится. Не могу больше.
– Хочешь, я поведу? – спросил Бармалей.
– Ни в коем случае, – сказал Лео и остановил машину.
Бармалей посмотрел в окно. Вдруг перед ним появилась Старая Сэсэгма. И она начала множиться, будто отражаясь от самой себя, и ее копии окружили машину.
Бармалей стал будить Гошу.
– Проснись! Ты тоже это видишь?
Гоша с трудом проснулся и не поверил своим глазам. Шестнадцать штук Старой Сэсэгмы в этот момент начали синхронно танцевать вокруг джипа. Лео крикнул:
– Бесовщина какая-то! – и у него тут же закружилась голова, как будто тоже решила потанцевать под музыку, которую слышали сразу все шестнадцать старых буряток.
– Когда это закончится? – снова крикнул Лео. – Я сплю и это сон, – стал он уговаривать себя. Голова у Лео тут же перестала кружиться, а шестнадцать штук Старой Сэсэгмы в тот же миг соединились в одну, которая вошла в дом напротив.
Гоша и Бармалей, словно зачарованные, наблюдали за происходящим, и как только Сэсэгма ушла, выскочили из джипа и побежали за ней к дому.
– Говорю тебе, она не просто так появилась, – рычал в исступлении Гоша.
– А вдруг Лео прав, и мы тоже просто спим? – засомневался Бармалей.
– Значит, у нас все будет, и нам ничего за это не будет! – громогласно захохотал Гоша, врываясь первым в дом.
– Эй, ты, потише давай, – толкнул его в бок Бармалей.
Старая Сэсэгма стояла к ним спиной. Гоша и Бармалей долго не раздумывали. Как только она развернулась и расплылась перед ними в улыбке, тут же получила локтем в нос, после чего упала без чувств.
– Деньги, деньги ищи и золото, – зашептал Бармалей.
Гоша и Бармалей перевернули весь дом вверх дном, но нигде не нашли ничего ценного. Белье, посуда, немного книг, да непонятные записи – теперь все было разбросано по небольшой комнатушке.
– Старая ведьма! – выругался Гоша.
– Похоже, только зря в дом вломились, – поддакнул ему Бармалей.
– Алтарь посмотрел?
– А чего его смотреть?
– Ты что, забыл, что мы в этой, как ее… Бурятии? Эти дураки впроголодь живут, а все, что у них есть, несут туда. Так что оттуда и надо было начинать.
– Смотри, я сито нашел! – крикнул Бармалей Гоше. – А говорят, сказки это, что они золото в реках с ситом моют. Раз сито есть, значит и золото должно быть в доме! Ищи!
Внезапно они заметили на стене богато расшитое национальное платье с украшениями.
– Точно! Вот на платье золото!
Содрав со стены платье, прихватив сито, они бросились к двери.
– Мы станем королями! Весь мир будет лежать у наших ног! – донеслось до Старой Сэсэгмы, которая уже пришла в себя и, забившись в угол, читала заклинания. Ее трясло. Дух местности сокрушительной силы и со страшной скоростью летел над землей, откликаясь на ее зов о помощи. Над домом, из которого выбежали двое с платьем и ситом, раздался громкий орлиной крик.
ГЛАВА 17
Солнце стояло высоко. Бармалей мыл в реке золото. Гоша наблюдал за ним, стоя рядом.
– К-к-как… это?
– Не знаю, но золото у них в реках точно есть.
– У тебя сошли все синяки с лица.
– Замечательно. Отойди вон туда, пожалуйста, и не мешай. Хорошо?
– Подвинься, я руки помою, – решил подобраться поближе Гоша.
– Моется тот, кому чесаться лень! Они у тебя что, грязные? – не поверил Бармалей.
– А где же Лео? – решил сменить тему Гоша.
– Спит.
– А где?
– Слишком много вопросов. Хочешь – иди, поищи его!
– Я тоже хочу найти золото. Как это делается?
– Сито нужно, не видишь? А сито у нас только одно, и его нашел я, поэтому я и мою золото! – не уступал Бармалей.
– А ну отдай! Это я старую ведьму вырубил! – потянулся к нему Гоша.
– Потом. Не мешай. Еще кусочек, так… – найденное золото Бармалей положил в рот.
Гоша не выдержал и ударил его по почкам. Куски золота вылетели у Бармалея изо рта. Он в панике собрал их и снова проглотил.
– Мое! – проговорил он с набитым ртом.
– Твое?! – ревел Гоша. – И мое тоже!
Гоша продолжал избивать Бармалея, параллельно собирая золото и тоже проглатывая его. Земля, на которой они стояли, казалось, дрожала от их возни.
Чем сильнее был удар, тем больше было золота. В конце концов, оба, сцепившись друг с другом, катались по всему берегу реки взад и вперед. Со стороны можно было подумать, что влюбленная парочка никак не может расстаться друг с другом. Будто обоих обмазали смолой и специально склеили.
Автомобильная сигнализация надрывалась от крика. Лео, Гоша и Бармалей проснулись в машине. В руках у Гоши было сито. В руках у Бармалея – платье старой Сэсэгмы. Лео выключил сигнализацию.
– Ну, чего стоим? Утро давно, поехали! – Лео завел мотор, и джип двинулся дальше, мигая фарами.
Лео снова зевнул:
– Как же спать охота, – и в ту же секунду заснул. Руль резко повернулся влево. Педаль газа резко ушла в пол. Лео, который все еще спал, налетел плечом на дверь, которая от чего-то раскрылась, и он вывалился на дорогу как мешок с картошкой. Бармалей и Гоша успели выпрыгнуть чуть позже. Джип, перевернувшись в воздухе, слетел с моста. Платье Сэсэгмы вылетело из люка джипа, во время падения сделало пару реверансов в воздухе и нырнуло в реку, потом вдруг вынырнуло и начало купаться и танцевать, как живое существо. Лео от удара о землю проснулся, и, не понимая что происходит, стал оглядываться по сторонам. Гоша с открытым от удивления ртом указал на парящее в воздухе платье.
– Ты видишь? – спросил Гоша.
– Нет, – ответил Лео.
Метрах в десяти от них лежал Бармалей со сломанной ногой и стонал. Они подошли к нему. Попытались поднять, но он отчаянно замахал на них руками. Как будто обезумев, он не видел Гошу и Лео – только Старую Сэсэгму.
– Пожалуйста, не делайте мне ничего. Прошу вас, – он умоляюще приложил руки к груди. – Я больше никогда..! Я верну платье. Я найду его. Простите меня! Ради Бога, нет! – причитал он. – Умоляю, только не отрезайте мне ноги! Я не смогу… – и заплакал.
– Его надо везти в мясницкую, – проговорил Лео, оторопев и глядя на него такими же безумными глазами, но не видя ни старой Сэсэгмы, ни страдающего приятеля.
Гоша, воспользовавшись слабостью Бармалея, пока тот рыдал, закинул его на плечо и, оглядывался в надежде найти транспорт. Бармалей продолжал умолять Сэсэгму не наказывать его.
Лео засыпал на ходу, дорога была пустынна, не было слышно даже отдаленного гула машин. Ночь укрыла собой и реку, и сопки, и стоявших на обочине путников. Лео еле держался на ногах.
– Я так не могу, – сказал он, – давайте закимарим до рассвета.
Бармалей метался в бреду, а Гоша устал и ничего не соображал, ему было все равно. Все трое легли на траву. Лео закрыл глаза.
ГЛАВА 18
Лео улыбался, лежа с закрытыми глазами. Одной рукой он закрывал лицо, развернув ее ладонью к небу. По этой ладони его настойчиво хлопала другая. Женская. Глаза Лео резко открылись, и взгляд упал на «Дубинку Махакалы». От удивления его глаза раскрылись еще шире. Перед Лео предстало сияющее лицо Беловой. Он разулыбался пуще прежнего.
– Я в раю? – словно опьяневшим голосом спросил Лео.
– Я там никогда не была, но можешь думать, что да. Поднимайся быстро, у тебя жар, – сказала с несвойственной ей серьезностью Белова и деловито взяла его под руки, помогая встать. – Ты весь мокрый. Давай вставай.
– А где??? – еле проговорил Лео, начиная оглядываться в поисках своих друзей.
– Они уже в машине. Все хорошо. Кажется, вам очень повезло… – сочувственно произнесла Белова.
На крышах-лодочках Цонгольского дацана сидели голуби. Невдалеке по полю важно прохаживался статный орел. Пучеглазая сова, смешно покрутив головой, трижды ухнула.
Лео, Бармалея и Гошу доставили в Цонгольский дацан. «Его нужно отвезти в больницу, – все пытался объяснить Лео востоковедам по дороге, – сами послушайте» – «Нога, ноги и голова… платье… в реке… машина, старуха, танцы», – бредил Бармалей. Профессор только качал головой. Воспоминания о пережитом за последние дни разбились на осколки в его голове и сыпались потоком бессвязанных слов. Бармалей ничего не мог с этим поделать. В том, что для окружающих звучало как полная сумятица и неразбериха, он видел смысл.
– Здесь Вам помогут, – только и сказал Пыжов.
Монахи расселили кладоискателей по комнатам и спешно вызвали лекарей. Время в Бурятии течет совершенно необыкновенным образом – то, что для местных привычное дело, приезжим кажется чудесами.
Лама-лекарь и лама-тантрист подошли к Цонгольскому дацану, прошли на территорию и зашли вовнутрь. Отыскав комнату, где лежал Бармалей, они закрыли за собой дверь. Профессор, Кирилл и Белова в этот момент собирались выйти из комнаты, где расположился Лео. Он уже пришел в себя и перестал бессвязно болтать.
– Как вы думаете, профессор, сколько мне придется отвалить ламам? – спросил Лео беспомощным голосом.
– Все ламы действуют на благо всех живущих, и определенной таксы за помощь здесь не существует, – ответил профессор.
В комнате, куда отвели Бармалея, повисла странная тишина. Бормотавший и метавшийся из стороны в сторону до этого Бармалей, судя по всему, успокоился. Гоша просто спал у себя в комнате.
«Намерение первично…» – подумал про себя Кирилл, оценивая ситуацию.
«Они, конечно, быдло, – думала Белова, – и ведут себя совсем как ублюдки, но сочувствие во мне сейчас перевешивает неприязнь… – пыталась разобраться она в своих ощущениях. – В любом случае, когда-то они были детьми, крохотными, возможно, забавными и ласковыми… Не может быть, чтобы человек никогда не был по-настоящему добр или, как здесь буддисты чаще говорят, сострадателен. И кто-то носил их на руках и качал, когда они капризничали. Ведь кто-то наверняка их качал на руках, чтобы успокоить? И лечил их, если они болели. А теперь… теперь мы все в одной лодке, – рассуждала Белова, – и нам помогают ламы…»
– Бурятия не может не повлиять… на наше мировосприятие, – загадочно заговорил Пыжов, заметив задумчивость Кирилла и Ирины.