А как же завещание старца? Спросил отец.
Вот для этого мы и собрались здесь, чтобы вместе закончить эту историю. Ответила Алсу и продолжила:
А Симеон на меня не в обиде. Он все знает. Я ему все рассказала и о решении хантов, и о шамане, и о сокровищнице, и о вас тоже.
Это как же? Удивился я. Он же умер!
Умер. Согласилась Алсу. Давно умер. Я сама его похоронила здесь на болоте, как он и просил. Только тело его оказалось нетленным. Могилка его была неглубокой и быстро утонула в болоте, вот он и всплывает теперь время от времени, то в одном месте, то в другом. Лежит под водицей и будто спит. А крест свой в руке держит, будто потерять боится. Я с ним частенько разговариваю
Я посмотрел на отца, он молчал и смотрел в пол.
Он тебе не верит, мама. Вдруг произнесла Ясмин, прочитав мою скрытую усмешку. Не верит, что такое бывает.
Я стал оправдаться перед женщинами, но вспомнив о способностях Ясмин, сдался.
После небольшой паузы Алсу сказала:
Ну, что ж, пошли покажу
Мы переглянулись с отцом, но заметив, что старушка стала натягивать на себя тулуп, оделись тоже.
Собрались все и даже ворон засуетился на своем месте.
А ты куда собрался? Спросила у него Даша.
Сиди дома. Мы сейчас придем.
Но ворон не послушал хозяйку и первым вылетел из дома.
Мы шли молча, выстроившись друг за другом. Первой была Ясмин, она с факелом в руке, освещала нам дорогу. Следом за ней, опираясь на длинную палку, шла Алсу. Мы же с Дашей замыкали шествие, следуя за отцом. Даша была серьезной и неразговорчивой. На мои шутки она отвечала холодным взглядом и грозила мне пальцем.
Когда мы прошли шалаш и остановились у небольшой осины, на которой сидел ворон, Алсу сказала:
Ясмин, а ну-ка посвети здесь.
Старушка опустилась на колени и стала разгребать снег.
Вскоре она позвала нас и сказала:
А вот и наш старец. Вот наш Симеон!..
Мы подошли к Алсу и склонились над местом, на которое указывала она. Там подо льдом я увидел лицо человека. Оно было бледным с глубокими морщинами на лбу. Длинные седые волосы переплетались с бородой. Они плавали в воде, показывая направление течения. Присмотревшись, я увидел его худощавую руку, сжимающую крест.
Вдруг крест громко стукнул по ледяному окошку, а за моей спиной раздался голос Алсу. Положив руку мне на плечо, она сказала:
Симеон, посмотри кого я тебе привела? Это те самые смельчаки из Солнечной долины
Я посмотрел на старца и заметил, что он открыл глаза и в его зрачках отразился голубой свет луны. Я вздрогнул от неожиданности и присмотрелся к лицу Симеона. Его глаза были плотно прикрыты и только локоны волос, изредка проплывая по его лицу, поблескивали своей сединой. Вдруг изображение задергалось и лик старца исчез. Ледяное окошко потемнело, и я посмотрел на Алсу.
Когда я оглянулся на женщин, то понял, что всему причиной была Ясин, которая вставая с колен, приподняла факел над головой.
Нас зовут. Сказала она.
Мы заметили, что к нам приближается человек, который уже на ходу произнес: «Вождь ждет вас!»
Глава 11.
Мы сидели вокруг костра, горевшего в центре шалаша. Жилище было гораздо больше, чем казалось снаружи. Стены и пол шалаша были отделаны шкурами животных. На полу лежали какие-то тюфяки и подушки, служившие, как видно, постелью для сна. На стене на крючках висели кухонные принадлежности. Лавок не было и сидеть приходилось на корточках или, как придется. С непривычки ноги у меня затекали, и я крутился, то и дело меняя их расположение.
Напротив меня сидел старый вождь. Он был одет в шубу из оленьей шкуры и меховые унты. На его груди, на кожаной веревке у него висел золотой амулет, в центре которого располагался большой перламутровый камень. Его седые волосы на лбу придерживала широкая вышитая гладью тесьма, закрепленная на затылке. Через щелки его глаз чуть видны были его зрачки, которые поблескивали при свете костра. Седой вождь с поморщенным лицом не казался мне таким дремучим стариком. Выглядел он довольно бодро и при разговоре, он часто жестикулировал руками, придавая своему рассказу нужную окраску. Он много говорил об истории проживания племени в Солнечной долине. Говорил о значении этого места в жизни хантов. О священных захоронениях и конечно о сокровищнице племени.
Рассказ вождя мне быстро наскучил, так как многое из того, о чем рассказывал он, мне уже было знакомо. К тому же я понимал, что это была вводная часть к нашему большому разговору. Я зевнул в ладошку и стал заигрывать с Дашей, которая сидела рядом. Я, как мальчишка, дергал за бахрому ее телогрейки, трогал ее руку, пересчитывая пальчики и сжимал ее ладонь, передавая свое нетерпение. Даша вела себя сдержанно и серьезно. На мои выходки она отвечала улыбкой и пыталась вырвать свою руку из моей. Прижав к губам свой указательный палец, она призывала меня к сдержанности и терпению.
За этим баловством, в разговоре старших я что-то пропустил главное, и не сразу услышал вопрос Ясмин.
Виктор, ты хорошо в лесу ориентируешься? Спросила она и тут же задала следующий вопрос:
А стрелять ты умеешь?
За меня ответил отец.
К таежной жизни он не готов, а стреляет он хорошо. Только охотник из него никудышный
Это почему? Спросила Ясмин.
Не хочет убивать животных. Боится стать убийцей.
Знакомая история. У нас Дарья такая же.
Я промолчал и подумал:
Почему мне задают такие вопросы?
Что я пропустил в этом разговоре?
Я стал прислушиваться, чтобы поймать тему, но вождь хантов вдруг обратился ко мне и сказал:
Ты не прав, Виктор! Охотник не убийца. Убивая зверя, он добывает пищу для своей семьи и своих детей. И делает это он не ради забавы, а ради того, чтобы выжить и дать жизнь другим. Охотник идет в тайгу добывать, а не убивать. Добыть и быть убийцей это разные вещи. Природа дала нам все для существования на этой земле и пользоваться этим надо разумно и умело, без злобы и жестокости. Ты, Виктор, слишком молод, чтобы осуждать охотников.
Сам-то, небось рябчиков кушаешь? Спросил вождь и улыбнулся мне своими желтыми зубами.
Было видно, что мое представление об охоте не понравилось вождю и он что-то сказал Ясмин на своем языке.
Потом он поговорил с Алсу и наконец обратился к нам:
Пусть молодежь погуляет, пока мы здесь все обсудим.
Возражать никто не стал, и мы покинули шалаш.
Полная луна ярко освещала маленький остров. Мрачный пейзаж болота не мог испортить моего настроения и я, оставшись наедине с Дашей, просто сиял от счастья.
Даша тоже была веселой и, взяв меня под руку, сказала:
Пойдем, пройдемся, я тебе свое место покажу.
С тобой хоть на край света! Сказал я и прижал ее к себе, чтобы поцеловать.
Получилось это у меня очень неумело. Я долго пристраивался к губам Даши и мне постоянно что-то мешало. То это был мой нос, то шапка, которая без конца сползала на лоб, то меховой воротник тулупа. Скинув шапку на землю, я повторил попытку и сильно прижался к ней губами. Даша вздрогнула и, отстранившись от меня, нежно прикоснулась рукой к моему лицу. Ее пальцы коснулись моего лба, носа и наконец губ. Приподнявшись на носочки и поравнявшись со мной, она продела тоже самое губами. И когда наши губы сомкнулись в поцелуе, я понял все блаженство этой ласки. Я слышал, как стучит ее сердце и, как мое вырывалось из груди. Поцелуй закончился так же, как и начался. Ее губы разжались и коснулись уголка моего рта, потом щеки и остановились у меня на шее. Даша вся обмякла и ее руки упали мне на плечи.
Опустив голову, она сказала:
Я бесстыжая плохая?
Ты самая лучшая, я тебя люблю! Ответил я и прижал ее к себе.
Она подняла голову и произнесла:
Я тоже тебя люблю!
Большой диск луны хорошо освещал округу, и мы не спеша прогуливались по тайным местам острова. Теперь проходя между небольших кустарников и ветхих осин, этот маленький остров на болоте уже не казался мне таким убогим, как в начале. Кроме кустарников и мелких деревьев, попадались невысокие елочки и даже березы. Обходя куст бузины, мы вышли к месту, где совсем недавно были все вместе. Это было то самое место, где подо льдом я увидел старца Симеона. На снегу еще оставались наши следы и ледяное окошко, сделанное Алсу.
Я опустился на колени и заглянул в него. Подо льдом никого не было и я, протерев поверхность варежкой, посмотрел в него снова.
А его уже нет. Он только с бабушкой разговаривает.
Разговаривает?.. Удивился я.
Да, они как-то понимают друг друга. Ответила Даша. Симеон хороший. Он нас оберегает и всегда предупреждает об опасности. Вот помнишь два года назад ураган был?
Конечно, помню. Ответил я и добавил:
Натворил он тогда бед. У нас сарай развалил, дрова по всей округе разбросал, но до наводнения дело не дошло.
А у нас была беда. Рассказывала Даша. Ветер сломал единственную сосну, кусты повыдергивал с корнями, а шалаши носил по воздуху как пушинки. Но самое страшное, что наш остров ушел под воду и только крыша избы напоминала, что здесь жили люди.
Где-то за неделю до этого, бабушка вошла в избу и сказала, что идет большая беда и, что надо уходить в лес. Это прозвучало настолько убедительно, что мы с мамой без вопросов последовали ее указанию. Лишь потом, когда мы были в безопасном месте, она рассказала, что Симеон предупредил ее об опасности. Мы не спорили и не упрекали бабушку, когда целую неделю прожили в лесу в землянке, сделанной нами давно, на всякий случай.
Прошла неделя и началась вторая, как мы покинули свое жилище на болоте. Я усомнилась в правильности нашего поступка, как тут же лес загудел и страшный ураган обрушился на землю. Сильный ливень заливал наш остров, и мы с ужасом наблюдали, как стихия разрушает наше жилище. Когда ураган утих и прекратился дождь, мы заметили, что острова не стало, а на его месте образовалось большое круглое озеро. Мы стали задумываться о новом пристанище и только бабушка Алсу все ходила на берег водоема и о чем-то разговаривала с ним
Ее всегда сопровождали Ворут и старый Лунк. Волк сидел рядом, а ворон облетал болото, в надежде найти землю. Но вот однажды, когда мы с мамой благоустраивали новое жилье, пришла бабушка и сказала, что завтра возвращаемся домой на болото. Мы только переглянулись и пожалели старушку, подумав, что Алсу тронулась умом от горя. Но она стояла на своем и утверждала, что так повелел Симеон.
Ты не поверишь, Витя, продолжала Даша, когда мы пришли к болоту, то увидели, что вода куда-то ушла, а остров стоял, как новенький, весь свежий и зеленый, и только сломанная сосна напоминала о прошедшем урагане.
Я улыбнулся и спросил:
А причем тут Симеон?
Как при чем? Он же предупредил нас об опасности!
А воду с болота, тоже он?.. Он ее выпил или как? Цинично пошутил я, а Даша обиделась.
Она насупила губы и чуть слышно сказала:
Ты мне не веришь? Тогда спроси у мамы или у бабушки
Спустя минуту я уже пожалел, что так нехорошо обошелся с Дашей. Она долго не могла отойти от обиды и между нами пробежал легкий холодок. Я пытался оправдаться и успокоить ее, а она стояла в стороне и только шмыгала носом чуть не плача.
Ну, хватит дуться. Я же пошутил. Успокаивал я.
Я не знаю, как тебе это доказать.
А ничего доказывать не надо. Я и так тебе верю.
По небу белой полоской чиркнула звезда и Даша сказала:
Вот мы с тобой сейчас спорим, а дед Семен все слышит!
Она, по-детски подбоченившись, продолжила:
Пусть он нас и рассудит
Она отстранилась от меня и крикнула в темноту:
Симеон! Покажись! Ты же все знаешь! Он мне не верит
Она опустилась к ледяному окошку и позвала меня. В нем было пусто и только мы с Дашей отражались в нем при свете луны.
Я все равно тебе верю. Успокаивал я Дашу и стал протирать ледяное покрытие.
Вот он! Вот! Вскрикнула Даша. Я же говорила!..
Я убрал свою ладонь и увидел бледное лицо старца. Оно было так близко, что я заметил, как его нос касался ледяного стекла. Он строго посмотрел на меня и через минуту его образ стал смещаться в сторону по течению. Плотно прикрыв веки, он стал медленно погружаться в глубину. На прощание его рука коснулась окошка и, стукнув крестом об лед, ушла под воду. Я вскочил на ноги и отскочил назад.
Сердце мое выскакивало из груди, дыхание участилось, а в голове закрутились вселенские картинки.
Заметив мой испуг, Даша поспешила сказать:
Ты его не бойся, Витя, он добрый и хороший.
Пораженный увиденным я стоял молча и не мог проронить ни слова. В глазах еще стоял образ Симеона, а в голове прозвучал звон соприкосновения креста со льдом.
Ну все, дорогой. Успокаивала меня Даша. Пошли, я покажу тебе свое место, оно недалеко.
Она взяла меня под руку и повела по тропинке.
Через пару шагов я пришел в себя и стал оправдываться:
Я впервые такое вижу!
Да я, если честно, и сама испугалась. Призналась Даша, явно подыгрывая мне.
Она прижалась ко мне, и мы продолжили путь к ее сокровенному месту на этом небольшом острове.
Уже через десять шагов мы остановились, и она сказала:
А вот и оно!
Она указала место над сломанным деревом, и мы направились к нему. Площадка перед ним была аккуратно прибрана. Здесь не было ни кустов, ни кочек, а обрубок дерева был накрыт белым полотном, прикрывая большое дупло.
Когда Даша сняла занавеску я увидел, что оно было украшено резным обналичником, а внутри его, находилось изображение человека. Его лицо освещалось откуда-то из глубины дупла и было видно, что это был лик какого-то Святого.
Ну, как? Тебе нравится? Спросила Даша.
Я посмотрел на нее и, не подобрав нужных слов для ответа, поцеловал ее в щеку.
Они показались мне холодными, и я спросил:
Ты замерзла?
Ну, Витя! Тебе нравится или нет?
Это прекрасно! Ты прелесть, Дашенька! Ты необыкновенная девушка. Мне все очень, очень нравится!
Правда? Обрадовалась Даша.
Она подпрыгнула на месте и поцеловала меня в губы.
Ее холодный нос коснулся моего лица, и я сказал:
Ты замерзла у тебя нос холодный
Мне не холодно. Мне хорошо и тепло!
Я обнял ее и, указывая на лик Святого, спросил:
Это кто?
Даша подошла к дуплу и сказала:
Это мой Бог.
Здесь я молюсь, каюсь и прошу счастья. Я сама Его вырезала и раскрасила. Призналась Даша.
А почему здесь? Спросил я.
Почему не в избе, у тебя же икона есть?
Да, есть! Поспешила ответить она. Хорошая икона намоленная. Я там тоже молюсь. Только здесь я, как в храме. Природа это же храм Божий
Я смотрел на Дашу и удивлялся ее способностью быть хорошей во всем, а она продолжила:
Здесь я ближе к Богу понимаешь?
Я посмотрел на нее с умилением и произнес:
Ты просто чудо! Таких, как ты не бывает.
А я почему-то была уверенна, что тебе понравится. Заключила она и спросила:
А у тебя такое бывает, Витя? Вот посмотришь на небо и замечаешь на нем Бога?
Я пожал плечами, а она продолжила:
А у меня бывает. Часто бывает. Я, когда Его увижу на небе, так у меня душа радуется. Все у меня получается и хорошо складывается. Вот ты, Витя, рассказывал, что у вас на горе крест золотой, а здесь нет цвета. Нет, он, конечно, есть, только он какой-то необыкновенный цвет неба. Он то голубой, то синий, то бирюзовый.
Как ты думаешь, Витя, это Бог?
Думаю, да!
И я так думаю. Мечтательно ответила Даша. Он там всегда, и для всех, только ни каждый Его видит.
Я с умилением посмотрел на Дашу, а она сказала:
Заговорила я тебя совсем! Я глупая?
Ты самая лучшая! Ответил я и поцеловал ее губы.
Поцелуй получился таким жарким и продолжительным, что у меня закружилась голова. Вдруг совсем рядом хрустнула ветка и мы вздрогнули. Я оглянулся и увидел волка. Наступив лапой на сухую ветку, он выдал себя.
Он сидел перед нами, а Даша сказала:
Ты его не бойся, Витя. Он очень хороший.
Потом обратившись к волку, она спросила:
Тебе чего, Ворут? Видишь я занята
Волк ничего не ответил, а только громко зевнув, побрел по тропинке к жилищу.
Витя, он за нами приходил. Нам пора!
Даша взяла меня под руку, и мы пошли к дому.
Где-то недалеко раздался голос ворона, и я сказал:
У вас здесь не пропадешь не заблудишься
Глава 12.
Этой ночью мне не спалось. Мысли о прошлом, настоящем и будущем, не давали мне покоя. В голове была такая кутерьма, что остановится на какой-то одной определенной теме у меня не получалось. От этого я крутился в постели и тем самым не давал спать отцу.