Уже через мгновение листок вспыхнул и сгорел за считанные секунды, оставив на столе рассыпающийся пепел.
Фрол, почему ты написал слово «БРАТ»? вскричал Максим и замер, ожидая реакцию домового.
Из оцепенения его вывел голос хозяйки, донёсшийся из кухни:
Ты чего там жжёшь?
А?
Максим соскочил с места и быстро зашёл на кухню.
Чего это палёным пахнет? Не ты там у себя балуешься?
Нет, то есть я не знаю
Не чувствуешь, что ли? беспокоилась Клавдия Ивановна.
Да, что-то есть. Может, в трубу затянуло.
Ничего не понимаю! Откудова дым-то?
Клавдия Ивановна, пельмени ещё не готовы?
Иди, посмотри, должны уже свариться.
Макс подошёл к газовой плите. На крышке, которой была прикрыта кастрюля с пельменями, лежала тряпка-прихватка. Край этой прихватки был немного опалён, видимо, ещё с прошлого раза.
У Вас тряпка слегка подгорела, вот и пахнет, сказал Максим.
А, вон оно что! А я думаю, чего это вдруг? всплеснула руками хозяйка. Теперь понятно.
Сколько Вам пельмешков положить?
Штук десять, отвечала Клавдия Ивановна.
У! Мне тут слишком много остаётся.
Ну, хорошо, давай положи к ним ещё пяток. Больше-то мне не надо, а то опять давление подскочит.
Максим разложил пельмени по тарелкам и присел за обеденный стол рядом с хозяйкой. Кошка Муська жмурилась, сидя в углу, объевшись со вчерашнего дня. Она лениво смотрела, как люди дуют на горячие пельмени. С паром по кухне стелился мясной аромат.
Клавдия Ивановна, Вы помните прежнего хозяина, у которого дом покупали? прожевав пельмень, спросил Максим.
Нет, давно уж это было. Муж с ним в контору съездил, там оформились, уже на второй день мы в дом-то и заехали. Торопился тот хозяин, видимо, ему ехать надо было. Забрал деньги, из вещей только небольшой чемоданчик, всё остальное нам оставил.
Торопился, говорите?
Конечно, торопился! Говорю тебе, весь скарб нам оставил. Вон та чашка фарфоровая, вчера разбитая, с тех времён ещё. Жалко её, долго служила, посетовала бабуля.
Съев ещё пару пельменей, Макс задумчиво произнёс:
Судя по бумагам, домом до Вас владели братья Никодимовы, которые унаследовали его от своего отца.
И что?
Нет, просто рассуждаю.
Ешь, давай, чего рассуждать-то!
Я ем, ем. Но дом продал Фёдор Никодимов, а Фрол
Какой ещё Фрол?
Ну, брат его. Кстати, не знаете, как он умер?
Да алкаши они были, что с них взять! Мы приехали сюда вместо них, люди-то местные вздохнули спокойно, а то ведь житья не было от этих Никодимовых. Пьянки да гулянки, драки постоянно.
А Ваши мужики не пили? поинтересовался Максим.
Мои-то? переспросила хозяйка.
Галина говорила, что тоже капитально прикладывались.
Сначала-то нет, а потом было дело. Чего уж там, шибко они под конец пили тоже. Что муж, что сын. Так вот и сгинули оба, меня одну оставили.
Сочувствую.
Клавдия Ивановна махнула рукой.
Вдруг в тарелке Максима один пельмень зашевелился. Опять домовой балуется или показалось? Нет, действительно, это произошло ещё раз. Макс хотел было зацепить его вилкой, но этот «упрямый» пельмень как будто оттолкнулся от столового прибора и из тарелки полетел на пол. Подбежала Муська, понюхала. Тряся головой, она разгрызла тесто и начала есть мясную начинку. Затем на пол упал второй и третий пельмень, а за ними и четвёртый.
Ты чего делашь-то?! возмутилась хозяйка, увидев это безобразие. Зачем кошке пельменей столько набросал?
Клавдия Ивановна, не бросал я, ну в смысле, не знаю, как объяснить, пытался оправдаться студент.
Мы тут стряпали, целый день на это угробили. А он на пол пельмени бросат!
Крыть, как говорится, было нечем. Максим молча выслушал упрёки Клавдии Ивановны. Доев остатки пельменей, поблагодарил хозяйку и пошёл к себе.
****
Фрол, какого лешего ты пельмени на пол сбросил?! вскричал Максим, зайдя в комнату. По-моему, ты хочешь, чтобы я разобрался во всём, а сам мне мешаешь!
Студент сел к столу, выдрал из тетради чистый листок, положив его на середину стола.
Это я на всякий случай, мало ли, вдруг захочешь что-нибудь мне сообщить.
Скрестив руки на груди, Максим откинулся на спинку стула и продолжил разговор с приведением:
Я понял, зачем ты подбросил мне договор купли-продажи дома, а потом ещё и написал слово «БРАТ». Ты есть тот самый Фрол Никодимов, а точнее, его дух. Так ведь? Ну, чего ты стесняешься? Подай знак, Фрол!
Но призрак пока затаился. Макс рассуждал дальше:
Вот моя версия событий: двум братьям в наследство отец оставил дом. Однако Фрол внезапно умирает, а его брат Фёдор второпях этот дом продаёт, бросает всё и уезжает с деньгами, прихватив только чемодан с самым необходимым. Что же гонит Фёдора? Жил бы себе в доме. Отчего он бежит?
Ответа не было.
Душа Фрола до сих пор остаётся неприкаянной. Почему? Это ведь неспроста. Он ходит по дому, издевается над чужаками, терпеть не может застолий. В 1968 году устроил пожар, оставив новых хозяев без крыши над головой. Когда дом был вновь восстановлен, Фрол переселился в новые апартаменты, а позже свёл в могилу отца и сына Осиповых. Так дело было, Фрол?
И тут ответ, наконец-то, был получен. На пол со стола повалились стопки тетрадей, а одна из этих тетрадей, описав круг, неприятно ударила студента по затылку.
Трудно привыкнуть к твоим манерам, сказал Макс, потирая ушибленное место. Похоже, в моих словах есть правда, по крайней мере, она где-то близко. Ты обозлён, Фрол, это ведь чувствуется. Где бы найти способ, чтобы успокоить твою душу? И как это сделать? Может, ты мне сам подскажешь?
Почувствовав, что приведение больше не подавало признаков своего присутствия, Максим решил заняться уборкой снега, которого за последний день налетело немало. Сначала сгрёб снег в ограде, потом вышел за ворота. Там убирать было куда больше. Максим работал с усердием, останавливаясь лишь для того, чтобы пропустить прохожих.
Один из этих прохожих парень лет двадцати пяти вдруг остановился и с лукавой улыбкой на лице спросил:
Что решил с Фролом Никодимовым дружбу завести?
Вопрос оказался весьма неожиданным, тем более от незнакомого человека. Максим с удивлением посмотрел на парня, а тот продолжил:
Скажу тебе дело это бесполезное, потому что он хочет выгнать тебя куда подальше. Ты его сильно беспокоишь.
Простите, откуда Вы это знаете? спросил Максим.
Парень усмехнулся и ответил:
Я всё знаю, просто никто меня не слушает.
Откуда тогда этот Фрол в доме взялся?
Безбожники тут живут, оттого и заводится нечисть всякая.
Подошла Галина, видимо, возвращаясь из магазина.
Здрасьте, приветствовала она, кивнув головой. Что, студентик, робишь? Ага, давай убирай, снег-то. Вишь, налетело-то.
Потом она повернулась к молодому парню и в своём стиле прикрикнула на него:
Борькя, ты по что опять к людям пристаёшь? А? Давай, ступай домой-то! Не мешай, вишь, студент работает!
Парень послушно повиновался, повернулся и зашагал своей дорогой.
Скажите, а кто он? спросил Максим Галину.
Да это Борискя Вальки Прохоровой сын дурачок местный. Его то́ка в магазин за хлебом посылают. Так он, когда идёт, ко всем по дороге привязывается. Не обращай на него внимание. Ну, его!
Максим пожал плечами.
Что там Клава-то делат? поинтересовалась соседка.
Поели с ней недавно пельменей, наверно она сейчас отдыхает.
Ладно, не буду заходить, чтоб не беспокоить, сказала Галина. Пойду к себе, а то сейчас рано темнеет.
Странно всё это, произнёс Макс, глядя на удаляющуюся Галину. Откуда Бориска может знать, что в доме происходит? Почему его считают дураком? Ничего не понимаю. Может, и я тоже дурачок?
Закончив уборку, Максим вернулся в дом. На кухне до сих пор сидела Клавдия Ивановна. Перед ней стояла тарелка уже остывших недоеденных пельменей.
Убрал, что ли? Снег-то? спросила она.
Да, убрал.
Сейчас отдохни немного да посуду ещё помой. А то у меня чего-то голову кружит.
Хорошо, Клавдия Ивановна, помою, согласился Максим, потом добавил: Вам привет от Галины.
Видел её?
Да, она мимо проходила, поговорила со мной. Заходить не стала, не хотела Вас беспокоить.
Не хотела беспокоить, говоришь?
Да, я так её понял.
Она просто долг не хотит отдавать. Да́веча, когда собирались на Рождество, заняла ещё денег-то, обещала сразу после праздников занести.
Видимо, не получилось.
Не получилось! Всегда вот так не получается.
Клавдия Ивановна, скажите, кто такой Борис Прохоров? спросил Максим, желая сменить тему. Вы его знаете?
Борька-то? Как не знать. Конечно, знаю. Одно время ходил, меня нервировал. Всё говорил, что в моём доме нечистой дух. Приставал, чтобы я образа́ (иконы прим. автора) дома повесила. А на кой они мне, я с роду в Бога ихнего не верила.
Что значит нечистой дух?
Не знаю. Чего с дурака-то возьмёшь! махнула рукой хозяйка. Не верю я во всё это. На что мне образа́ эти.
Со стола на пол неожиданно сама по себе упала тарелка с недоеденными пельменями и раскололась на две части.
Это я её задела? удивилась Клавдия Ивановна. Тарелка вроде не на краю стояла. Как так?
Борис, наверно, прав. Стоит иконку повесить, сказал Максим. Ведь сегодня кошке пельмени тоже не я бросил. А ещё скажите: куда могла подеваться моя рыба, которая лежала в кастрюле с крышкой? Крысы здесь абсолютно ни при чём.
Хозяйка, открыв рот, слушала студента. Потом, ещё немного подумав, пошла к себе, по дороге сказав:
Эти пельмени кошке отдай. Про посуду не забудь.
Максим, конечно, всё убрал и перемыл посуду. Потом закрылся у себя, чтобы подготовиться к предстоящему экзамену.
22
Время сессии летело быстро. Готовиться к экзаменам Максим предпочитал в вузовской библиотеке. В выходные дни уделял время уборке снега. За оградой подолгу высматривал среди прохожих Бориса Прохорова, чтобы подробнее расспросить его о домовом, но тот больше так и не появился.
Фрол периодически напоминал о себе, в основном, гремел выдвижным ящиком на кухне. А один раз выкинул конспект с лекциями в помойное ведро. Благо, что ведро в тот момент оказалось пустым, да и конспект был уже не нужен. Максим делал вид, что не обращал внимания на все эти проделки и старания домового.
Ты чего это стал так поздно приходить? спросила как-то Клавдия Ивановна.
У нас сейчас экзамены, ответил студент. Готовлюсь в библиотеке, чтобы учебники с собой не таскать.
А когда с экзаменами закончишь, чего делать будешь?
Вы имеете в виду, что буду делать в каникулы?
Да, да.
Подруга зовёт меня на недельку съездить в деревню к её бабушке.
Поедешь?
Наверно поеду.
Ты только деньги за месяц вперёд внеси, а там и езжай. Не то вместо тебя я кого-нибудь впушшу, а вещи твои в чулан вынесу.
Так ведь январь ещё не закончился! возмутился студент. Стипендию неизвестно, когда дадут.
Говорю тебе: уедешь я ждать не буду. Пеняй на себя, впушшу кого-нибудь.
А если я не поеду на каникулы?
Ничего не знаю, думай сам.
****
Стипендию выдали сразу после экзаменов, поэтому Максим с Мариной не стали менять своих планов и купили билеты на поезд. В день отъезда собрались у Максима. Расплатившись с хозяйкой за февраль, ребята сложили лишь необходимые вещи и, дождавшись вечера, выехали на вокзал.
Поезд в направлении юга Пермской области отходил в одиннадцать вечера. Постельное бельё у проводника, ради экономии средств, брать не стали. Забравшись на вторые полки плацкартного вагона, безмятежно проспали всю ночь. Под утро прибыли на станцию Куеда. С железнодорожного вокзала перебрались на автостанцию, и после пятичасового ожидания сели на рейсовый автобус.
В течение часа проехали около тридцати километров. Конечная остановка село Старый Шагирт. А оттуда уже пешком по узким тропинкам, протоптанным среди огромных сугробов, километра три, через редкий березнячок, прошли до соседнего села под названием Тапташурка. По меркам нынешнего времени это село глухомань российской провинции около двадцати дворов, в основном старики, доживающие свой век, молодёжи почти нет. Там, собственно, и проживали родственники Марины бабушка Ульяна и дед Семён. Встретили радушно.
Проходите, проходите в избу, суетилась сухонькая старушка лет семидесяти пяти. Ну, Мариночка, иди скорей ко мне, обнимемся хоть.
Девушка повиновалась, и минуты две они стояли, обнявшись, отдавая дань чувствам, после длительной разлуки.
Марина, ты предупредила нас, что-де не одна приедешь. Тогда давай, внучка, познакомь меня с гостем.
Знакомьтесь это Максим, представила Марина своего спутника.
Вот хорошо, Максим, значит, улыбнулась бабушка. Ладно, а меня Ульяной звать. Для Вас баба Уля. Там в комнате дедушко Семён стол накрывает. Проходите.
Вошли в комнату, где хлопотал Семён Фирсович.
Здоро́во, внучка! бодро приветствовал Марину пожилой мужчина в очках, с зачёсанными назад седыми волосами.
Так же, как и с бабушкой, они расцеловались и обнялись.
Значит, Марина, ты нам смотрины решила устроить? спросил Фирсыч. Как зовут жениха?
Какие там смотрины, мы просто дружим. А зовут его Максим.
О! Максим, хорошее имя. Как пулемёт «Максим»! О, как!
Марина усмехнувшись, посмотрела на Макса, тот также улыбнулся, но скорее для приличия.
В говоре Ульяны и Семёна Максим почувствовал, что слова из их уст звучали протяжно. Кроме того, где надо и где не надо они вставляли «де», вероятно сокращение от слова «дескать».
Айда-те, руки сполосните и сразу за стол, заглянув в комнату, сказала баба Уля. Полотенца я там свежие повесила.
Студенты прошли к рукомойнику. Приятно было с дороги освежить лицо прохладной водичкой.
Тем временем старики для встречи молодых людей уже собрали на стол. В самом центре на большом блюде пускала пар отварная картошка, политая топлёным маслом, нарезанная атлантическая сельдь, купленная по такому случаю в местном магазине, солёные грузди, маринованные огурцы и помидоры собственного производства, копчёное сало, отварные яйца, почищенные зубчики чесночка, свежеиспечённый хлеб, морс из красной смородины. Довершала сей натюрморт пол-литровая бутылка самогона, только что выставленная из холодильника.
Ульяна принесла столовые приборы, тарелки и рюмки.
Давай, Семён Фирсыч, разливай! скомандовала бабушка.
Послушно самогон был разлит в четыре рюмки.
Ну, давайте! С приездом! сказал дед и выпил спиртное.
Его примеру последовала и Ульяна. Молодые люди переглянулись. Марина пригубила и поставила свою рюмку на стол. Максим понюхал содержимое. Жидкость пахла не то дрожжами, не то перебродившим тестом.
Чего ты его нюхаешь? засмеялась баба Уля. Выпил, потом закусил. Вот нюхает, сидит.
Максим сделал глоток, но самогон встал в горле и упрямо не хотел проходить внутрь. С трудом удалось проглотить.
Фу, гадость! выдохнул Максим, изобразив на лице гримасу.
Эх, сразу чувствуется городские, посетовал Семён. То ж натуральный продукт!
Ладно, Семён, пусть не пьют, нам больше достанется, успокоила его Ульяна.
Всё остальное угощение «пошло на ура». Налегали на картошечку, грибочки и сало, а после пили травяной чай с мёдом.
Студенты, ну-ка ответьте: когда выучитесь, кем будете? поинтересовался Семён.
Инженерами, ответила Марина.
О, инженерами! Это хорошо, оценивающе сказал дед.
Ты, Максим, в городе-то с родителями проживаешь? вступила в разговор Ульяна.
Раньше жил с родителями, а не так давно съехал на квартиру, точнее, в частный дом, ответил Макс.
Чего так?
Тесно у родителей, да и хочется уже быть самостоятельным.
Вон оно как! удивилась его словам баба Уля. Молодец! Только родителей не обижай, они же не виноваты, что у Вас места мало.
Ну, я так-то и не ссорился, просто ушёл и всё.
У нас Вера тоже рано из дома в город уехала, там замуж «выскочила», потом у них вон Мариночка родилась. Всё нам пишет, что-де соскучилась сильно. А когда приедет к нам в гости в деревню, дня три пройдёт, так и засобирается обратно.