Я игнорирую ее слова, иду прямо к лампам и жадно хватаю одну из них:
Спасибо! У моего сводного брата вечеринка в эти выходные, и она пригодится мне, если я захочу уснуть. Может, тогда у него появится шанс выжить, говорю я с улыбкой.
Она разражается смехом, и я наклоняю голову:
Слушай, а ты любишь вечеринки?
* * *
Обменявшись номерами с консультанткой, которую, как выяснилось, зовут Тилли, мы садимся в кафе и до отвала наедаемся жареной едой и шоколадными пирожными.
Не могу поверить, что ты ее так просто пригласила! Татум закидывает в рот куриное мясо. Ммм, но она кажется милой, правда?
Верно, соглашаюсь я. Так что будь с ней повежливей.
Эй! возмущается Татум. Я всегда вежлива!
Это было несправедливо с моей стороны. Она и правда всегда очень добра ко мне. Я улыбаюсь, засовывая в рот еще один кусок пирожного, и он тает у меня на языке, смешиваясь с мороженым. Оказывается, Татум такая же сладкоежка, как и я, и завтра мы планируем устроить девичник с тоннами конфет. Татум сказала, что хочет посмотреть какую-нибудь мелодраму, но я заявила, что не люблю банальные ромкомы[5]. Поэтому мы договорились, что я выберу фильм, а она принесет конфеты. Беспроигрышный вариант.
Так каково быть младшей сестрой Нейта Риверсайда? спрашивает Татум по дороге к дому.
Я не его младшая сестра, невозмутимо отвечаю я. Не знаю почему, но он решил мучить меня при каждом удобном случае.
Она хихикает и резко давит на газ, из-за чего я с силой бьюсь о подголовник.
Дорогая, если бы Нейт решил мучить меня, я была бы этому только рада. Он самый крутой парень в Риверсайде. Он даже спал с Сашей Ван Хален.
Я даже не удивлена, бормочу я себе под нос, когда мы оказываемся у подъездной дорожки моего дома.
Саша Ван Хален дочь крупнейшего американского магната. Ее обсуждали все таблоиды горячие сплетни и все такое.
И последнее, говорит Татум, нажимая на тормоз. Я хочу поговорить с тобой о них. Она указывает на окно Нейта. Сегодня за обедом ты привлекла внимание Бишопа.
Вряд ли, усмехаюсь я, качая головой.
Мне стоит рассказать тебе кое-что о Бишопе Винсенте Хейсе, начинает она, и я наклоняю к ней голову. Насколько я знаю, он встречался только с одной девушкой, и она правда много для него значила. Они были вместе много лет. Все считали, что Бишопа и Хейл связала судьба; им словно было предначертано быть вместе. Они знали друг друга с детства, потому что мама Хейл была наркоманкой и постоянно оставляла ее одну. Хейл училась в средней школе Хэмптон-Бич, которая находится в неблагополучном районе, и Бишоп пытался ее вытащить. Он очень старался, но в конце концов Хейл последовала примеру своей матери и тоже подсела на иглу. Татум вздохнула.
Она умерла? спрашиваю я с замиранием сердца, зная, каково это терять того, кого любишь.
Нет, но никто не знает, где она. Около двух лет назад она вроде как просто исчезла. В ту неделю, когда она пропала, всех парней не было в школе, а затем внезапно они вернулись в кафетерий так, как будто ее никогда не существовало. Кто-то пытался расспросить Бишопа о ней, но он чуть не сломал парню шею, так что все поняли, что это деликатная тема, и больше никогда не задавали вопросов.
Она снова делает паузу, ее ярко-голубые глаза смотрят прямо на меня:
Я рассказываю тебе только потому, что очень многие пытались занять место Хейл. Насколько мне известно, с тех пор у Бишопа не было другой девушки. Прошло уже два года. Кстати, это подводит меня к следующей теме.
Я все еще пытаюсь осмыслить ту информацию, которую вывалила на меня Татум. Два года? Люди ведь не растворяются в воздухе. Всегда есть причина, по которой человек пропадает без вести. Татум прочищает горло:
«Клуб Элитных Королей»
Я спросила об этом Нейта, и он сказал, что все это просто сплетни.
Она качает головой, светлые волны волос падают на ее стройные плечи:
Они об этом не расскажут. Это все может звучать как обычная сплетня, но это чистая правда. Я видела метку.
Метку? мой мозг вот-вот взорвется от поступающей в него информации.
Да, их всех заклеймили, когда они были младенцами. Это ритуал, который проводят все родители.
Но это безумие! Мои плечи снова расслабляются. Я услышала достаточно. Надеюсь, это все?
Почти. Будь осторожна. Я знаю о них так много только потому, что изучала их столько, сколько себя помню. Я никогда не делилась своими мыслями с кем-то другим, потому что никто не общался с ними так близко, как ты. Ты должна быть очень осторожной, Мэди.
Я хватаюсь за ручку двери и открываю ее, вытаскивая свои сумки с заднего сиденья:
Хорошо, я буду осторожна, но, по-моему, ты все-таки параноик.
Она слегка улыбается, пока я закрываю за собой дверь машины, а затем уезжает с моего двора.
Все это просто вздор.
Глава 8
Захлопнув входную дверь, я иду на кухню, переваривая информацию, которой только что поделилась Татум. Вытащив из холодильника колу, я закрываю дверь и едва не получаю сердечный приступ при виде Хантера, прислонившегося ко входу.
Черт! моя рука взлетает к груди.
Прошу прощения! он ухмыляется. У Нейта тренировка, поэтому он поручил мне присмотреть за младшими.
Присмотреть за младшими? обиженно спрашиваю я. Мне не нужна нянька.
Он пожимает плечами:
Брантли здесь. Пока он тут, тебе не стоит оставаться без присмотра.
Я поднимаю голову, пробегая по нему глазами. Ростом около шести с лишним футов, он возвышается над моими пятью футами тремя дюймами.
Почему? спрашиваю я, переводя взгляд на стену. Что он мне сделает?
Хантер делает паузу, поднося палец к верхней губе:
Пока что тебе не стоит об этом думать.
Я уверена, что смогу получить полную информацию, если спрошу у Татум, бормочу я, держа у лица банку с колой.
Татум? он смеется. Татум живет ради драм и сплетен. Ничего из того, что она говорит, не стоит принимать всерьез.
Его глаза слегка прищуриваются.
А твои слова стоит? Мне не нужна нянька, раздраженно бормочу я, направляясь к лестнице и в очередной раз прямо в меня врезается гора мышц.
Боже! я вскрикиваю, раздраженная тем, что мой дом захватили таинственные парни, которые не могут ответить ни на один мой вопрос. Мой взгляд скользит вверх по широкой груди и останавливается на глазах Брантли. У него на подбородке небольшая щетина ее совсем немного, но, уверена, она может поцарапать, а глаза темные, словно бездонные ямы. И как только он открывает рот, я обнаруживаю, что его манеры полностью соответствуют мрачной внешности:
Было бы неплохо, если бы ты держалась от меня подальше.
Это стало последней каплей, и я скрещиваю перед собой руки. Я та еще штучка.
Что, черт возьми, я тебе сделала?
Спиной я чувствую присутствие безмолвно наблюдающего Хантера.
Глаза Брантли встречаются с моими, прожигая меня, словно горячий нож, режущий холодное масло:
Само твое существование проблема. Все было хорошо, пока ты не вернулась, резко отвечает он, прежде чем оттолкнуть меня и направиться к двери.
Он останавливается, взявшись за ручку, и быстро смотрит на меня через плечо. Его темные джинсы свисают с узких бедер, а белая футболка облегает фигуру. Он что-то бормочет и распахивает дверь.
Вернулась? спрашиваю я Хантера. Я никогда в жизни здесь не была.
Он наблюдает за мной, отталкиваясь от стены:
Он просто имел в виду то, что ты приехала.
Направляясь к входной двери, он наконец оставляет меня одну:
Я ухожу. Моя помощь тут больше не требуется.
Я остаюсь на том же месте, рассеянно глядя на дверь. Что происходит? Сильно сбитая с толку всем, что произошло в моей жизни за такой короткий промежуток времени, я поднимаюсь по лестнице в свою комнату, вытаскиваю альбом для рисования и сажусь за стол. Взяв со стола пульт, я нажимаю PLAY на своем проигрывателе. Затем я прижимаю карандаш к краю чистой белой страницы и начинаю рисовать.
Стук в дверь заглушает музыку и отрывает меня от рисунка.
Бум-бум-бум.
Мэди!
Отодвигая стул, я смотрю на будильник, который стоит на прикроватной тумбочке. Черт! Сейчас 17.30. Я рисовала ровно три часа без перерыва. До смерти мамы я делала так по меньшей мере трижды в неделю, если не чаще, но после ее смерти мне стало гораздо труднее заниматься творчеством. Музыка всегда была для меня отдушиной, а зарисовки чем-то личным, чем-то, что мы с мамой делали вместе.
Открыв дверь спальни, я вижу на пороге Татум.
Мне так жаль, бормочу я. Я немного увлеклась своим рисунком.
Татум проходит мимо меня, сжимая в одной руке книгу в мягкой обложке, а в другой розовую спортивную сумку:
Я вижу.
Она указывает на мою голову, имея в виду растрепанный пучок, нелепо покосившийся на правую сторону.
Эй! я хихикаю, указывая на кровать. Это еще ничего. Тебе стоило бы увидеть их утром.
Это правда, потому что моя утренняя прическа не поддается никаким описаниям. Мои волосы густые и длинные и вдобавок завиваются в естественные упругие волны, доставшиеся мне благодаря маминым испанским корням.
Да ладно тебе.
Я с подозрением оглядываю Татум:
А где твоя пижама?
Она с улыбкой смотрит на меня, вытаскивая пачку конфет:
В сумке.
Я наклоняюсь, выхватывая сладости из упаковки, и иду к своему шкафу, вынимая хлопковые пижамные шорты и легкую майку:
Я приму душ. Когда я вернулась, то не успела привести себя в порядок.
О, Татум с притворным трепетом прижимает руки к груди, ты прихорашиваешься для меня, да?
Еще чего! усмехаюсь я, направляясь к ванной.
Приняв душ, я быстро чищу зубы, на случай если засну во время просмотра фильма, и запираю дверь со стороны Нейта.
Вернувшись в комнату, я в замешательстве смотрю на гору сладостей у ног Татум.
Матерь б
Что? невинно спрашивает она. Ты недооценивала мое пристрастие к сладкому?
Я смотрю на чизкейк, картофельные чипсы, M&M, глазированные пончики, мармеладных мишек и газировку.
Я думаю, после этого нас обеих ждет диабет.
Татум бросает горсть M&M в рот.
Возможно.
Я пойду и принесу ложки. Щелкаю я пальцами в сторону чизкейка.
Оставив ее один на один со сладостями, я спускаюсь по лестнице и бегу на кухню, качая головой в такт мелодии «Simple Man» Lynyrd Skynyrd она застряла у меня голове после рисования. Сжимая в руке две ложки, я вылетаю с кухни, но останавливаюсь у подножия лестницы и осторожно заглядываю в гостиную, где на большом диване снова сидят все парни.
Нейт откинулся на спинку, прикрывая рукой рот, но морщинки вокруг его глаз выдают то, как сильно он пытается сдержать смех.
Что? огрызаюсь я на него, игнорируя остальных ребят. Боже, он меня раздражает.
Он качает головой:
Ничего такого.
Мои глаза сужаются:
Ага, конечно.
Я смотрю налево и вижу Бишопа, раскинувшего руки на кресле. Темная футболка облегает его фигуру во всех нужных местах, а джинсы небрежно сидят на бедрах. На ногах у него белые Air Force, и к моменту, когда я успеваю полностью изучить его взглядом, выражение его лица меняется. Я снова вижу его обычную стервозную физиономию, которую, стоит заметить, он делает просто профессионально.
Разве вам больше негде встретиться? Почему именно здесь? я наклоняю голову, глядя на парней.
Успокойся, котенок. Я работаю няней, так что нам приходится здесь оставаться, Нейт делает паузу, его ухмылка становится шире. Если, конечно, ты не захочешь куда-нибудь поехать с нами.
Я оглядываюсь на Бишопа и вижу, как его взгляд, все еще направленный на меня, темнеет. Эйс почему-то раздраженно одергивает Нейта.
Во-первых, спокойно говорю я, никогда больше не называй меня котенком. Или я тебя пристрелю.
Я делаю паузу, внутренне посмеиваясь над его изменившимся выражением лица. Наверное, это было не очень хорошо, особенно учитывая, что все они считают меня сумасшедшей из-за случая с мамой.
Во-вторых, добавляю я, я не ребенок. Я могу сама о себе позаботиться.
Конец фразы больше похож на бормотание, но все же я уверенно разворачиваюсь и поднимаюсь по лестнице. Добравшись до верха, я оглядываюсь через плечо, чувствуя на себе чужой взгляд. Бишоп смотрит на меня снизу.
Не выдержав, я поворачиваюсь прямо к нему:
Что?
Он почти со мной не разговаривал, не считая того случая с Брантли. Татум предупредила меня о его репутации, и это выступало прямым доказательством его заносчивости и надменности. В любом случае я повторюсь его личность не вызывает у меня ничего, кроме желания поскорее сбежать. Он напоминает мне королевскую кобру. Бесшумный, смертоносный и заставляющий вас бесконечно гадать, в какой момент он на вас набросится.
Его безэмоциональное лицо сохраняет обычное каменное выражение, сильная челюсть напряжена, пока в конце концов я не разворачиваюсь и не возвращаюсь в свою комнату. Мое сердце бешено колотится, в горле нарастает ком, а во рту становится сухо. Прислонившись головой к дверному проему, я наблюдаю, как Татум располагается на кровати, теперь уже в пижаме.
Все в порядке?
Да, отвечаю я, протягивая ей ложку. Давай просто съедим все эти сладости.
Я отправляю в рот огромный кусок шоколадного чизкейка, одобрительно мыча из-за нежного сливочного вкуса, обволакивающего мой язык.
А теперь расскажи мне, говорит Татум, собирая свои длинные волосы в пучок на макушке и снимая очки в тонкой оправе, как тебе удалось привлечь внимание единственного и неповторимого Бишопа Винсента Хейнса?
О боже, только не это, бормочу я себе под нос, отламывая еще один кусок торта. Фильм уже давно начался, и на фоне слышатся тихие выстрелы. Он просто на меня посмотрел. Это совсем не значит, что он мной интересуется или что им интересуюсь я, если уж на то пошло. Я не такая.
Ммм Татум слизывает с ложки остатки чизкейка. А теперь повтори это еще раз. Только постарайся сделать это чуть более убедительно!
Я хватаю подушку и бросаю ей в голову, но она ловит ее, падает на спину и смеется.
Ладно, ладно, извини, но все же стоит заметить, что это она жестикулирует между нашими глазами, то, что вы двое вытворяли Я ни разу не видела ничего подобного. Никто в академии не был достоин его королевского высочества.
Она делает многозначительный взгляд и открывает пакет с мармеладными мишками.
Откуда ты знаешь? Может, он просто осторожничает.
Она качает головой:
Нет, он был с другими девушками, но они не из Риверсайда. Они Татум делает паузу, подбирая подходящие слова, знаменитости и все такое.
Разочарованная ее косноязычием, я прошу пояснений:
Знаменитости и все такое?
Она кивает, не обращая внимания на мою колкость:
Ага. Но это все слухи. Никто лично не видел его ни с одной из девушек, с которыми он, по-видимому, встречался. Я имею в виду дочерей магнатов, наследниц и прочую скучную ерунду. Единственной девушкой, о которой можно говорить со стопроцентной уверенностью, была Хейл, и только потому, что они всегда были вместе. Их отношения были похожи на современную сказку про Золушку, где бедная принцесса нашла своего принца.
Оу! По-моему, ты преувеличиваешь.
Качая головой, она кладет себе в рот еще одного мармеладного мишку, и я тянусь за таким же, пока она не успела съесть всю пачку в одиночку.
Да, наверное. Конечно, он был таким же надменным, но, по крайней мере, когда она была рядом, он улыбался и не посылал людей куда подальше, если они подходили к нему ближе чем на метр.
Я выдохнула:
Ну тогда, думаю, ей повезло. Возможно. Потому что он выглядит засранцем.
Татум смеется, бросая в меня мармеладного мишку:
Видишь Я знала, что мы будем подругами.
Она была права.
Глава 9
Раздражающий звук рингтона, доносящийся с прикроватной тумбочки, предательски вырывает меня из объятий сна. С недовольным ворчанием я сажусь на кровати и пытаюсь с закрытыми глазами нащупать телефон, случайно задевая спящую рядом Татум.