Поэтому мы с ним и дружим, устало вздыхаю я.
Крис громко хохочет, словно услышала потрясающе веселую шутку. Может, я погорячился, сделав вывод об ее удачном апгрейде?
Даже лошадиная доза алкоголя и сумасшедший секс не спасают от бессонницы. Мысли не дают покоя, в голове кружит стая кричащих птиц, потерявших направление привычного маршрута. Четвертая сигарета совершенно пустая на вкус, но я поджигаю пятую, чтобы хоть чем-то себя занять. Шлепки босых ног, доносящиеся из прихожей, заставляют тяжело вздохнуть. Предвкушаю долгий и нудный разговор в стиле Крис первой версии, но она тихо входит в кухню и садится за стол, не зажигая свет.
Не спится? спрашивает она нежным шепотом.
Ага, отвечаю я, упираясь затылком в подголовник кресла.
Хочешь, я поеду домой?
Ее примерность пропитана фальшью, и все же мне льстит то, как она старается. А еще мне нравится смотреть на красивую обнаженную девушку, гуляющую по квартире.
Нет, отвечаю я и тушу сигарету в потрескавшемся блюдце, что стоит на краю стола. Лучше иди сюда.
Крис медленно встает, позволяя рассмотреть каждый изгиб ее соблазнительного тела. Она обходит стол и забирается ко мне на колени. Провожу ладонями вниз по ее спине, Крис крепко обнимает меня в ответ и прижимается щекой к макушке. Ее тепло согревает, но этого все еще недостаточно. Спичка не может стать факелом. Пусть Крис ведет себя по-другому, она все та же, да и я не менялся. Сколько еще мы будем обманывать друг друга?
Как она? шепчет Крис, зарываясь пальцами в волосы на моем затылке, и массирует кожу, легонько царапая ее кончиками острых ногтей.
Сердце сжимается от болезненного напоминания, и я возвращаю Кристине эти ощущения, стискивая кожу на ее бедрах:
Ничего нового.
Дань
Не называй меня так, резко обрываю я.
Нас ведь никто не слышит.
Я слышу, мой голос тверд, мысли полны ожиданий.
Может быть, сейчас все изменится. Может быть, она поймет наконец, что к чему.
Это твое имя! Почему я не могу?!. Крис повышает голос, но резко замолкает, теснее прижимаясь ко мне и глубоко вдыхая. Извини, занесло.
Беззвучно усмехаюсь, опуская веки. Как я и думал, прогресса нет. Несколько минут в равнодушном безмолвии утягивают в темную пустоту, но, к сожалению, Крис не может долго сохранять тишину.
Что ты собираешься делать после колледжа? У нас ведь последний год.
Не знаю. Еще не решил, с легкостью лгу я.
Понятно.
Стая птиц в голове замедляется, но только чтобы через секунду закружиться с новой силой. Последний год. Смогу ли я сделать еще хоть что-то? Пусть немного, но изменить этот гребаный мир. Получится ли вытащить еще одну заблудшую?
Крис, иди ложись.
Ладно. Она оставляет поцелуй на моем виске, ласково прижимаясь губами к коже. Я люблю тебя.
Ответа нет. Его никогда не было. Руки сами знают, что делать. Я изучил ее тело вдоль и поперек, каждую его часть. Без особых усилий завожу Крис, скользя пальцами между ее бедер и целуя нежную кожу на шее.
Жду тебя в постели, произносит она с придыханием и сползает с моих колен.
Скоро приду.
Она уходит, изящно покачивая бедрами, словно ничего не произошло и не было сказано этих идиотских слов. Крис мой самый первый и не совсем удачный эксперимент. Я думал, что смогу ей помочь, но допустил несколько непростительных ошибок. Именно поэтому она все еще рядом со мной. Все еще верит в то, что у нас может что-то получиться.
Достаю из пачки еще одну сигарету и запрокидываю голову, чиркая зажигалкой перед лицом. Дым наполняет легкие с первым вдохом и рассеивается в темной комнате после выдоха. Я должен закончить с ней до конца года, дать ей новый стимул и новый смысл, иначе я ничем не лучше, чем он.
POV: Алена
Обвожу взглядом небольшую комнату с грязно-бежевыми стенами. Слой пыли на подвесных полках толщиной с палец, за единственным окном виднеется темная ржавая решетка. Никаких занавесок и других элементов уюта, кроме леопардового пледа на одной из двух кроватей.
Поверить не могу, что они отправили тебя туда, слышу печальный голос Маши из телефонной трубки.
Я и сама не верю.
Так жаль, что ты не вернешься в этом году. Я привезла тебе новую одежду. Ну как новую Лолка свои вещи разбирала и оставила кое-что для тебя. Думаешь, я смогу их тебе передать?
Не знаю, Маш. Я уже ничего не знаю.
Расскажи, что вообще случилось? Ты была недоступна последние две недели, я переживала.
Касаюсь рукой бритой макушки, и на глаза наворачиваются слезы. Эти две недели я просидела взаперти, размышляя о том, что меня ждет в Волковском колледже. Возвращение мобильного телефона обрадовало, но даже с ним вряд ли будет легче выжить в этой тюрьме.
Родственнички решили, что мое место среди «Волков», только и произношу я.
Не понимаю, почему они тебя держат. Ты совершеннолетняя и
Маш, пожалуйста, не надо. Я мечтаю, чтобы они выгнали меня или отказались. Я я просто
Прости, Ален. Не расстраивайся, ладно? Мне жаль, что так вышло, но подумаешь, «Волки»! Может быть, все не так плохо? Какая разница, где учиться? Вот получим дипломы и уедем с тобой куда-нибудь далеко, где твоя семейка уж точно нас не достанет.
Слова Маши немного успокаивают. Мысли о светлом будущем не позволяют надежде погаснуть, но здравый рассудок не желает молчать. Никто не знает, что будет через год, а тем более два. Мы не можем заглядывать так далеко.
Здесь еще хуже, чем я себе представляла. На окнах решетки, все грязное и старое, понижаю голос до шепота. Я видела, как дядя разговаривал с комендантшей. Эта тетка похожа на ведьму.
У нее бородавки на носу?
Если бы
Вдруг дверь распахивается, и в комнату врывается женщина средних лет. Подпрыгиваю на старом матрасе, едва не выронив телефон, и испуганно хлопаю ресницами. Неужели она меня слышала? Вдруг и правда ведьма?
Миланович?! грозно вскрикивает комендантша.
Я перезвоню, быстро говорю Маше и сбрасываю звонок. Да, это я. Здравствуйте.
Женщина бросает на кровать стопку постельного белья, подушку и тонкий матрас и прищуривается, впиваясь в меня пытливым взглядом. Ее темная растрепанная коса свисает с одного плеча, а черный балахон в пол только добавляет ведьмовской безуминки. Не хватает лишь метлы и остроконечной шляпы. Что-то мне подсказывает, что с этим персонажем лучше не ссориться. Себе дороже.
Спасибо, скромно улыбаюсь я. Меня зовут Алена, а вас?
Агата Павловна, настороженно отвечает она.
Рада знакомству, Агата Павловна.
Женщина оторопело дергает головой, будто я щелкнула ее по лбу. Черты ее лица немного смягчаются, а в блеклых глазах проступает слабый отблеск жалости:
И я тоже рада, Алена.
Агата Павловна еще несколько мгновений внимательно меня разглядывает, а после подходит к кровати и забирает матрас, больше похожий на тонкое покрывало, которому навскидку чуть меньше пятидесяти лет.
Принесу тебе другой. И одеяло. Ночи здесь холодные.
Ее внезапная забота уже согревает, на душе становится чуточку спокойнее, но ненадолго. Агата Павловна вновь приобретает устрашающую серьезность и произносит:
Будь осторожна, девочка. Не думаю, что ты впишешься в местный контингент. Тебе придется отрастить когти и клыки, но, если будешь нарушать правила общежития, я сама тебя покусаю.
Не знаю, что сказать, поэтому молча киваю, будто все поняла. Агата Павловна едва заметно качает головой и покидает комнату, одарив меня на прощание косым сочувствующим взглядом.
Время близится к полудню, яркие солнечные лучи бьются в окно. Даже после влажной уборки комната не стала выглядеть лучше, но по крайней мере дышится здесь теперь куда легче. Заканчиваю раскладывать вещи, заняв меньше половины шкафа и всего одну подвесную полку, чтобы не стеснять соседку. Из коридора доносятся женские крики, и я замираю на месте, внимательно прислушиваясь.
Да все я помню, Павловна, не нуди! Ты же меня знаешь!
Голос Агаты Павловны не такой звонкий, чтобы разобрать слова, но недовольство чувствуется в одной лишь интонации.
Ничего я ей не сделаю! Буду самой приличной, не переживай! Да бросила я! Бросила!
Дверь за спиной открывается, и я напрягаюсь всем телом, готовясь к худшему. Мысленно уговариваю себя быть вежливой и не зажиматься, кто бы ни стоял сейчас рядом. Мне не нужны проблемы.
Офигеть! восторженно вскрикивает незнакомка. Вот это улет, крошка! Прическа огнище!
Если принять это за комплимент, то начало не такое уж и плохое. Медленно оборачиваюсь, натягивая на лицо приветливую улыбку. Невысокая девушка с маленьким приплюснутым носом беззастенчиво таращится на меня, толкая ногой дверь. Ее виски выбриты и окрашены в белый, вверх торчат оранжево-красные пряди. Вот у кого не волосы, а настоящий огонь. Ничего себе! Да и от ее наряда может загореться все вокруг: красное боди, черные широкие штаны на резинке, спущенной ниже набедренных косточек.
Привет, произношу я, по привычке заводя руки за спину, и сцепляю пальцы в замок.
Привет-привет, соседка, отвечает она, швыряя дорожную сумку на кровать поверх леопардового пледа. Я Зоя, но для своих просто Зю.
Алена, киваю я. Приятно
Зоя бесцеремонно подлетает ко мне, хватает за голову, заставляя наклониться, и рассматривает то, что осталось от моих волос:
Да уж, издалека выглядело лучше. Я бы отрубила руки твоему парикмахеру и скормила их воронам. Ну ничего, не боись. Подровняем, высветлим, будет еще круче. Черепушка у тебя ровная. В детстве не роняли повезло.
Ее напор дезориентирует, но Зою, похоже, ничего не смущает. Она широко улыбается, сжимая мое лицо в ладонях, и смотрит в глаза. С трудом сглатываю слюну, скопившуюся во рту, и жду, когда она налюбуется.
Ну чего трясешься, крошка? Страшно?
Нет, тихо отвечаю я.
Не ссы, я сытая. Не сожру, весело подмигивает она и отходит к своей кровати.
Зоя поворачивается ко мне спиной, раскрывает сумку и принимается вытаскивать одежду и кучу укладочных средств для волос в баллончиках и баночках. Прижимаю вспотевшую ладонь к напряженному животу и тихонько выдыхаю. Кажется, пронесло. Сажусь на свою кровать, поджимая ноги, и молча наблюдаю за соседкой. Зоя не отличается особой аккуратностью и за пять минут распихивает все свои вещи по полкам и ящикам, а после открывает окно и достает серую палочку, которую тут же подносит к губам. После затяжного вдоха Зоя выдыхает белый дым, по запаху напоминающий сухую смесь летних ягод, и поворачивается ко мне, протягивая электронную сигарету:
Никотин есть, вони нет. Будешь?
Нет. Здесь же нельзя курить.
Если никто не узнает, то можно, пожимает Зоя плечами и заваливается на кровать. Я так удивилась, когда Павловна сказала о соседке. Думала, жить мне одной до самого выпуска. Здесь нечасто, но бывает одиноко. Хочется с кем-то поболтать в ночи или одолжить пару шмоток, понимаешь?
Понимаю ли я, что такое одиночество? Дайте подумать Я потеряла обоих родителей в восемь лет и с того времени живу с родственниками, которые меня на дух не переносят. Я не сижу за общим столом во время еды, почти не хожу на прогулки или любые другие веселые мероприятия. Только в прошлом году я узнала, что такое настоящая дружба, когда поступила в колледж, но в момент лишилась и этого. Наверное, да. Я достаточно хорошо понимаю, что такое одиночество.
Много у тебя уже было соседок? интересуюсь я, чтобы поддержать разговор и прощупать Зою, как человека. Мне ведь нужно понимать, с кем я буду спать в одной комнате. Вдруг придется делать это с открытыми глазами.
М-м-м задумчиво тянет Зоя. Четыре вроде. Может, пять.
И что с ними случилось?
Зоя недобро усмехается, и я уже сомневаюсь, что хочу знать ответ. Она вытягивает руку и указывает пальцем в левый угол комнаты:
Видишь дырку на шкафу?
Перевожу взгляд в сторону, в горле становится сухо: внушительная растрескавшаяся вмятина на деревянной дверце зияет прямо на уровне человеческого роста. Отпечаток головы? Надеюсь, Зоя никого тут не убила. Поговаривают, что у «Волков» это не редкость.
Да шучу я, крошка! звонко смеется Зоя. Это было здесь еще до меня. Я все время жила со старшекурсницами. Они выпустились, вот и все.
Хочется в это верить.
А на каком курсе ты? задаю я следующий вопрос.
Последний. Даже жаль.
Почему?
Это мой дом. Единственный, который есть, произносит Зоя с ощутимым теплом, уставившись в потолок.
За что ты здесь?
Соседка заливается еще более громким смехом и поворачивает голову, чтобы взглянуть на меня. Не знала, что я такая смешная.
Ты так спросила, словно в тюрьму попала.
Искоса гляжу на решетку за окном и отвечаю:
А разве нет?
Зоя резко подрывается и опускает ноги на пол, наклоняется вперед и упирается локтями в колени. Ее поза выглядит устрашающе, как и пронзительный взгляд круглых темных глаз. Теперь ей уже не до смеха, а мне тем более.
Слушай, Аленка расслабь булки, окей? Не знаю, чего ты такая дерганая, но добрая половина того, что говорят о нашем колледже, полная чушь, понятно?
Как тут не согласиться? Коротко киваю, а она продолжает:
Никто здесь студентов палками не бьет, не режет, мы не занимаемся жертвоприношениями и не едим сердца и другие органы неугодных. Все это придумали дебилы, которые считают себя лучше нас. Здесь обычная бюджетная шарага, и учатся в ней ребята, которым просто повезло в жизни чуть меньше, чем остальным. И если ты сама здесь, то должна понимать, что это значит. Среди нас, конечно, есть особые экземпляры, я укажу тебе на них пальцем, чтобы держалась подальше, а в остальном Зоя презрительно хмыкает и качает головой. Перестань изображать бедную овечку, случайно попавшую в стаю волков, и все будет норм. Контакт есть?
Ее речь производит впечатление. Немного жестковато, но очень доходчиво.
И да говорит Зоя, скривив губы, у каждого из нас за плечами своя говняная история. Кто-то говорит об этом, кто-то нет. Вот тебе первое правило, крошка, никогда сама не начинай этот разговор и ничего не расспрашивай, можешь получить по лицу за слишком длинный нос.
Совет ценный, нужно запомнить.
Ясно, отвечаю я серьезно.
Зоя выходит из образа волчицы, снижая уровень эмоционального давления, и делает пару затяжек, глядя на меня сквозь дым.
А ты типа прилежная умница, да? Теперь мне и самой интересно, че тебя сюда запихнули, но правила одинаковы для всех. Захочешь, сама расскажешь.
Может быть, в другой раз.
Забились, подмигивает Зоя. Так, а теперь нужно что-то сделать с твоей головой. Я не могу на это смотреть.
Делаю глубокий вдох и решительно поднимаю подбородок. Основной принцип выживания в новой среде не хочешь проблем, не выделяйся. В случае с «Волками», чем вызывающе я буду выглядеть, тем меньше внимания буду привлекать.
Делай что хочешь. Все что угодно будет лучше, чем это, указываю пальцем на свою макушку.
Глаза Зои загораются воодушевлением, и она задорно отвечает:
Ты не пожалеешь, крошка. Я лучшая в этом деле.
Пару часов спустя удивленно смотрю на свое отражение в зеркале и с трудом сдерживаю слезы, которые вызваны уже не отвращением к себе, а совсем наоборот. Пепельный блонд с фиолетовым отливом, который, по словам моего мастера, должен смыться через несколько дней, выглядит просто волшебно. В восхищении открываю рот, не в силах подобрать слов. Не знаю, кто это, но точно не я.
Можем еще пару цветных полосочек за ушами добавить, предлагает Зоя.
Нет! Все и так идеально, поворачиваюсь к ней и с трудом сдерживаю порыв, чтобы не наброситься с объятиями. Спасибо! Это это
Не за что, довольно улыбается Зоя. Можешь обращаться, когда захочешь, мы же подруги.
При других обстоятельствах я бы не восприняла эти слова всерьез. Какие еще подруги? Мы знакомы несколько часов, но сейчас я действительно рада это слышать. Завести друга в первый же день отличный результат.