Вот, ушла Мартина, раскачивая бедрами из стороны в сторону, призывно поглядывая по сторонам. Сколько её знала, она всегда была разбитной красоткой, покорявшей мужчин и юношей направо и налево.
Вот, ушла Риса, скромно придерживая подол своего длинного платья. Весь её образ образ невинной девушки, взгляд из-под ресниц сражал на повал, как бы призывая оказать ей услугу или просто улыбнуться.
У каждой была своя роль доброй соседки, смелой девчонки, роковой женщины или кроткой мирянки.
А какой же образ должен быть у меня?
И где теперь мне жить?
Лука точно знает, что далеко я уйти не могла. Куда мне спрятаться от него так, чтобы он меня не нашел?
И нужно ли мне прятаться от него?
Внезапно в памяти всплыл наш поцелуй в избушки на окраине Тышт, в нос ударил его запах запах моего Луки. Неповторимый.
Сколько раз я пыталась воссоздать его?
Едва уловимый аромат луговых трав, вереска и прелой листвы и немного запах его кожи в области шеи.
Так пахнет Лука, если его обнять и уткнуться носом в ключицу.
Так пахнет то самое чувство, которое я променяла на служение Рогатому Богу, и никогда ещё не жалела, что сделала этот выбор.
И выбор ли это, действительно был?
Пока я мысленно рассуждала о выборе, рассматривая стены и потолок святилища, ведьмы по одной ушли, растворились в лесу да в городе, словно и не было их здесь. Остались я и мама, которая, замерев, смотрела на пламя свечей, расставленный по алтарю.
Алтарь в святилище Бога очень напоминал алтарь в святилище Богини. Это одновременно и удивляло, и заставляло задуматься так ли отличаются Боги темных и светлых сил? Всё ли мы знаем о тех верованиях, которыми живём?
Я знаю, ты сейчас думаешь о Богах, об их сходстве. Я угадала? Верховная повернулась ко мне, улыбаясь. Они похожи внешними атрибутами, но само содержание сильно отличается. Рогатый Бог помогает нам понять природу, которая нас окружает, наш мир, который наполнен первозданной, страстной и животной энергией. Эта энергия и дает нам наши, так называемые, тёмные силы. Я склоняюсь к тому, что это название не совсем правильно. Правильнее называть наши силы первобытными, животными. Мы не черпаем силы из души или чего-то подобного, мы черпаем их из стихий, которые верно нам служат.
Я внимательно слушала её, осознавая, что эта женщина мне чужая. Она очень похожа на мою маму, но это уже совершенно другой человек, который не то, что не любит меня, нет.
Она может любить только Нашего Бога.
Готова ли я быть настолько привержена Ему, что отдам всю свою любовь, мечты, желания взамен на это служение?
На самом деле нет никакого выбора, в котором ты так сомневаешься. То, что ведёт тебя к жизни ведьмы, не является какой-то там особенно судьбой. У любой ведьмы может быть муж, дети, и она по-прежнему может быть предана Тёмному Богу.
Тогда почему все эти женщины одни? задала я самый острый вопрос, который вертелся на языке.
Верховная хмыкнула.
Потому что они когда-то для себя решили, что ведьма, которая любит мужчину, даже пусть чародея или колдуна, не способна также безусловно любить нашего Бога. Но они ошибаются, очень ошибаются.
Она наклонила голову, рассматривая меня.
Ты выросла, и в тебе совсем ничего нет от той маленькой девочки, которая умирала у меня на руках. Ты не помнишь тот день?
Я отрицательно помотала головой.
Наверное, Он пока не позволяет помнить тебе, но ты однажды вспомнишь, и, может быть, твое восприятие изменится.
Я не знала о чем она говорит. И не хотела знать.
Что мне делать? спросила я, пытаясь сгладить молчание, повисшее между нами.
Жить дальше, убегать от своего мужа, если ты считаешь нужным, позволить другой женщине занять твое законное место, лечить людей, варить зелья, создавать заклятья, ну и всё то, что ты делала до этого, Верховная грустно улыбалась, перечисляя.
Стоп.
Другой женщине? воскликнула я.
Да ладно, махнула рукой мама, как будто бы ты не знала о ней! Все только о ней и говорят. Вообще, она доверительно наклонилась ко мне и шепнула, словно секретничая. Говорят, что она и есть императрица. И, будто даже кто-то видел её парный браслет, как у тебя, и она ткнула пальцем в тонкую золотую полоску на моем запястье.
Что за чушь?
Лука не может меня предать. Я бы почувствовала, если бы он мне изменил!
Ведьма засмеялась.
Почему ты должна вдруг его чувствовать? Ты убежала от него, отказалась от вашей общей судьбы, которую даже Светлая Богиня признала истинной, если кто и может чувствовать другого, так это Лука, и он, скорее всего, чувствует тебя, поэтому и находит.
У Луки не может быть другой женщины!
Почему?
Потому что он любит меня!
И почему это должно ему мешать на протяжении семи лет лишать себя простых человеческих удовольствий?
Я замерла, осознавая её слова.
Она была права.
Она была права сто сотен раз, а я не видела очевидного.
Возможно, первые годы он и был мне верен, но сейчас? Когда я снова от него убежала? Когда прогнала его? Что он может чувствовать ко мне?
Мой Лука! Лука только мой!
Ну, а пока ты сражаешься со своей гордыней, я предлагаю тебе пойти к Рисе, и предложить ей свои услуги травницы. Она может посоветовать тебе неплохой домик на краю городка, как раз, как ты любишь.
А что мне делать с? я сделала паузу, вопросительно глядя на маму.
Ты правда ждёшь ответа от меня в решении такого вопроса?
Я ждала, да.
Я вообще очень хотела, чтобы мне сказали, что делать.
Нужно ли мне преследовать Луку?
Нужно ли к нему возвращаться?
Стоит ли делать вид, что ничего не произошло?
Нужно ли мне перестать быть тёмной ведьмой?
Я закрыла глаза руками, пытаясь отгородиться от проблем.
Как же было прекрасно в Тыштах! Я жила себе и горя не знала! Никакой любви, никаких сомнений!
А теперь я вся и есть одно большое сомнение, и совершенно не знаю, что мне делать дальше.
А дальше тебе нужно продолжать жить. Жить так, как ты считаешь нужным, потому что тебе никто не подскажет, как правильно поступить, особенно в твоих отношениях с мужем. Иди к Рисе, она тебе поможет с жильём. Я не могу привлекать к себе внимание сейчас, потому что Бог что-то затеял, раз привёл тебя в наш ковен.
Но я сама хотела найти ковен! Это намного лучше, чем жить и служить Богу в одиночестве.
Не правда, и ты сама знаешь, она кивнула, и легонько подтолкнула меня к выходу. Иди, мы еще встретимся с тобой много раз.
И я пошла.
Когда я оказалась в харчевне Рисы, уже стемнело. Казалось бы, какая ерунда! Святилище было за стенами города, почти в лесу, но добралась я ближе к вечеру.
За столами в зале никого не было. За стойкой всё так же стоял мёртвый парнишка, протирая стаканы. Он взглянул на меня мельком, узнал, и продолжил своё нехитрое дело.
Словно услышав меня, со второго этажа спорхнула Риса, слегка помахивая подолом платья. Из-под верхней юбки стыдливо выглядывали кружева нижних юбок.
Когда это я в последний раз носила такую красоту?
Ну, чтобы кружева в несколько слоев, тонкая ткань изящного платья.
Конечно же, Риса носила одежду проще, чем я когда-то, будучи дочерью советника императора.
Я вздохнула, прогоняя непрошенные мысли о прошлом и улыбнулась.
Вежливость. Улыбка. Мы хотим здесь остаться, Гли? Верно?
Риса, помоги мне найти жильё, будь добра, попросила я, складывая ладошки лодочкой. Не представляю, где поселиться у вас.
Ты планируешь задержаться у нас? мы разыгрывали свои роли так, будто здесь, кроме бармена-зомби был целый зал людей.
Ну да, что-то мне у вас понравилось. Тихо, природа вокруг красивая, да я, чувствую, со своими травками здесь пригожусь.
Я вытерла о кожу штанов разом вспотевшие ладони. И чего это я стала такая нервная?
Слушай, тут есть на окраине свободный домик. Он пустует уже несколько лет. Когда-то это был дом местного лекаря, вот, словно ждал тебя. Я тебе дам путевик, Риса протянула мне камешек, пульсирующий розовым. Он поможет добраться. С освещением у нас тут не очень, сама понимаешь, мы некрупный городок.
И Риса указала мне на стену у входа в харчевню, где висели фонари и фонарики разных видов и размеров.
Ну конечно. Фонари.
Уголёк пофыркивал за спиной, вновь повиснув на мне черной шкуркой без признаков жизни (кроме звуков). Мы медленно шли, изучая вечерний молчаливый город.
Я думала о Луке, о другой женщине и маме.
Какая она эта женщина? Красивая? Знатная?
Как начались их отношения? Любит ли она его?
А Лука любит эту женщину или у них только так?
Горестно и как-то совсем тяжело вздохнув, я увидела, наконец, домик, острая крыша которого упиралась в ветки деревьев.
Уютно, именно так, как я и люблю.
И что странно на пороге домика сидел маленький толстенький бобёр.
Уголёк, позвала я кота. Ты его тоже видишь?
Кот тяжело подтянулся на лапах (видимо, спал), и, выставив морду над плечом, выглянул и посмотрел в сторону бобра.
Кого? Бобра? он похлопал сонными глазками, ловя фокус. Ну да, симпатичненький. Наш новый питомец?
При слове «питомец» бобёр странным образом оскалил зубы, зашипел и в одно стремительное движение исчез из поля зрения.
Кажется, нет. Не наш, я прошептала в ответ. Пойдем осваиваться.
По старинным традициям, я поздоровалась с духами дома, разулась и, поднявшись по ступенькам, оглянулась.
Бобёр теперь сидел на дорожке, по которой я пришла к домику.
Неужели тут рядом плотина или что-то такое?
Почему тут бегает бобёр?
Покачивая головой, в недоумении, я прошла в дом, поставила фонарь на первое попавшееся место и огляделась.
Как всё похоже на мой домик в Тыштах, только просторнее.
Жизнь налаживается.
Давай спать уже, Гли, прокомментировал Уголёк, заваливаясь на сундук у входа. Я устал так, что лапы не держат. Завтра утром со всем разберёмся.
Я кивнула, соглашаясь.
И правда. Утро вечера мудренее.
***
Я шёл, не разбирая дороги.
После разговора с Милавой днём я знатно набрался в той харчевне.
Мой мир давал трещину, и она увеличивалась день за днём.
Я понимал, что с каждым днём надежда вернуть Гликерию становилась всё призрачнее, и мои чувства остывали еще на некоторую долю градуса.
Я очень устал.
Устал бежать, стремиться, искать и преследовать.
Я всё больше склонялся к мысли остановиться и просто жить. Жить так, как жил Флавиан без жены почти всю жизнь одинокий для всех, но счастливый с женщиной, которая вырастила Гли и нас с Титом. Никто не говорил о ней, но мы, мальчишки, знали нелегкую судьбу мужчины, оставшемуся с маленькой дочкой на руках.
Возможно, такой женщиной могла бы стать для меня Милава.
Милава красива, уравновешена, владеет светлой магией, и дети от неё могут наследовать империю без изменения законов о смешении магии.
А я я слишком устал, чтобы продолжать. Возможно, мне был нужен перерыв. И таким перерывом стали те несколько бутылок крепкой выпивки в харчевне рыжей хозяйки.
Как там её звали? Киса? Лиса? Неважно.
И вот, я, пьяный, морально вымотанный, неудовлетворённый после ссоры с Милавой, шёл к лесу, не разбирая дороги, допивая последнюю бутылку, которую мне подсунул зомби-бармен.
Хорошая, крепкая штука! Чувствовал я себя замечательно.
И вот, делая почти последний глоток из бутылки, я увидел в темноте бобра.
И подумал: какая странная выпивка. Вижу не белочек, о которых все рассказывают, кто хоть раз перепивал, а бобра.
Такой, хороший бобёр, кстати. Очень даже упитанный. Шерстка гладкая, видно, как блестит.
Собственно, что тоже странно, что блестит вокруг, хоть глаз коли.
Бобёр странно цокнул, подпрыгнул и как припустил вперёд, иногда оглядываясь назад. Так он пробежал какое-то расстояние, и остановился, оглядываясь.
Мне определённо нравился этот парень!
Настроение немного улучшилось. Ещё бы! Часто ли вы встречаете бобров ночью?
Свет вокруг бобра мерцал, слегка освещая дорогу рядом с бобром. Может быть, это какой-то зачарованный бобёр? Бобёр-путевик, или что-то в этом роде.
И я пошёл за ним.
А что мне оставалось делать? Я был пьян, истощен, и мне хотелось перемен.
Чем не перемена этот прекрасный бобёр, будь он неладен!
Мы какое-то время шли. Я и бобёр по ночному полеску. Где-то недалеко от нас молчал странный город.
И вдруг бобёр вильнул, обогнул куст и вывел меня на полянку, где, в окружении деревьев, стоял домик, упираясь в деревья крышей.
Чудесное местечко для пьяного меня! Бобёр точно знал моё состояние, поэтому подвёл меня к крылечку, проследил, что я добрался до двери и цокнув, исчез.
Дом молчал, молчал лес. Тихое место для меня, уставшего и пьяного Луки, который именно в тот момент понял, что хочет спать.
Я дернул дверь на себя.
Она легко открылась, без скрипа, и впустила меня в темное пространство домика.
Я протопал вперёд, идя наугад. Мне показалось знакомым расположение вещей, и, скорее по наитию, я завернул за угол, и увидел небольшую спальню с деревянной узкой кроватью.
И именно в тот момент я увидел то, о чём мечтал последние семь лет.
Лицо Гли мелькнуло на мгновение всего мгновение мне показалось, что это она спит в этой узкой кровати, а по подушке разметались её светлые волосы.
Видимо, моё состояние было крайним, никак иначе я и не могу это объяснить.
Но я моргнул и завалился спать, напоследок подумав, до чего же чудесный бобёр встретился мне в лесу.
***
Утро принесло отличный заряд бодрости.
Придётся пояснить.
Проснулась я от того, что Уголёк яростно стучал лапой по моему лицу и мяукал. Отпихнув нахала, я села в постели и увидела то, что так испугало моего бесстрашного зверя.
На полу, рядом с кроватью в спальне моего нового домика, спал Лука.
Его рыжие волосы слиплись на висках, аромат от него шел ещё тот! И Лука похрапывал, периодически что-то бормоча себе под нос.
Первой мыслью было бежать. Бежать!
Вторая мысль быстро вырубила первую, нашептывая умные мысли.
Что тут делает Лука?
Почему он в таком виде?
Я посмотрела на свой вид. Вид был вполне себе пристойный для кровати, но совершенно непристойный для побега в город.
Я же не могу бегать по городу в ночной рубашке!
Я аккуратно встала, тихонько наступая на половицы возле Луки, стараясь его не разбудить. Кто его знает, зачем он сюда пришел, а главное как?
На носочках прошла в переднюю комнату и прикрыв дверь в спальню, прижимая к себе испуганного кота, я прошла к сундуку у входа, быстро надела штаны, рубашку и куртку, запихнула в сумку ночную рубашку. Кот нервно расхаживал по сундуку, зорко следя за дверью спальни.
Что делать? Что делать?
Что я действительно хочу делать?
Одна часть меня желала прижаться к Луке, вновь ощутить его запах и силу, а другая часть бунтовала. И было с чего!
Одни слухи про другую женщину заставляли меня нервничать, а еще я мечтала стать отлично ведьмой, что точно не позволил бы мне Лука.
И вообще, зачем я ему нужна?
Слушай, Гли, я всё понимаю, но чего мы тут стоим? прошипел на ухо мне кот. Действительно, чего я замерла? Почему я не убегаю?
Что мне мешает бежать прямо сейчас? Из этого города, от мамы, которую я нашла, от Луки, который снова меня нашел, от прошлого, которое догоняет и вот-вот догонит.
Доброе утро, раздался позади меня хриплый голос.
Аааааа! заверещал Уголёк. Он нас видит! Он нас видит! Что делать! он забегал по сундуку со скоростью сумасшедшей белки. Чего ты замерла?!
Я повернулась к Луке. Может, нужно поговорить?
Это твой бобёр привёл меня вчера сюда? спросил помятый Лука, рассматривая меня и снующего кота.
Бобёр? я ожидала любого вопроса, но не о бобре же!
Ну да. Такой, упитанный. Он привёл меня сюда. Ты здесь живёшь? Лука окинул взглядом переднюю комнату домика. Похож на предыдущий. Я смотрю, ты разлюбила роскошь и удобства. Он хмыкнул. Поговорим?
Разлюбила удобства?
Это сейчас что я слышу? Мне кажется этот безразличный тон?
Ты уверена, что мы этого хотим? зашептал мне кот. Может, не надо?