Пять лет диких не видно было. Почитай со времен страшной войны! сплевывал всадник, у которого из кармана торчал платок Лики. Морья мысленно окрестила его просто «Пузо». Думали, извели всех. Но остались те, кто еще помнит, как с тварями сладить!
А то как же! Нечего им с нами по одной земле ходить! поддержали его товарищи.
Но никакой ужас не может длиться вечно. И когда страх Морьи тоже притупился, она спросила у Пуза:
Что вам сестра сказала?
Да вот просила тебе тряпку передать, осклабился он. Выхватил из кармана платок и демонстративно понюхал. Сладко пахнет! Оставлю себе. Тебе уж ни к чему.
***
Город был крошечный, но со своей стеной. Большие деревянные ворота отрезали его от тракта, рядом дежурил хмурый стражник. Узнав камзолы золотых, он вытянулся в струнку важные люди пожаловали!
Въехали без досмотра. Стражник только что поклон не отвесил усатому командиру и ещё долго завистливо таращился вослед отряду.
Хорошее место одобрительно крякнул Пузо, похлопывая себя по животу.
Телега подскочила на коряге, Морью подкинуло, она больно ударилась ребрами о мешки с данью. Зато аккурат разглядела, что так обрадовало золотого: в окнах высокого ладного здания, к которому они приближались, горел свет, виднелись столы и шмыгающие меж ними разносчицы с подносами. Одуряюще пахло жареным мясом Рот мигом наполнился слюной, живот свело болезненной судорогой голода. Но к чему мечты? Вряд ли пленницу станут баловать предсмертным ужином.
Командир спешился первым и деловито покрутил ус. К нему тут же услужливо подскочил Тит.
Ну что, как обычно? Мешки в кладовочку к харчевнику? Девку туда же?
Вот ещё! Оставлю я эту, усатый брезгливо сплюнул, его белоснежная лошадь согласно фыркнула, с деньгами.
Да что она их, сожрёт, что ли?
«Может и сожру», мрачно подумала Морья. «Лишь бы вам меньше досталось».
Сожрать не сожрёт, а мало ли, что сотворить без присмотра может, глубокомысленно закончил командир. Он свистнул, подзывая до смешного схожих золотых. У одного почти оторвалась нашивка на правом плече, у другого на левом. Вы сегодня сторожите. И чтоб не как в прошлый раз! Я каждую монетку наперечёт знаю!
Парни одинаково кивнули, вскинули на плечи добычу и понесли через особую пристройку в харчевню.
А девка пусть с нами идёт, закончил усач.
Дверь скрипнула, в лицо дыхнуло теплом очага и запахом хлеба. Морья невольно облизнулась, когда ее, все еще связанную цепью, подтолкнули к огромному дубовому столу посреди зала.
В харчевне, хоть и просторной, было многолюдно. Морья насчитала десяток столов, и за каждым сидело по трое-четверо посетителей. В их глуши столько народу в одном месте только на праздники обиралось! Бритые и усатые, в богатых одеждах и в грязном рванье. И все рядом. Только за дальним столом оставались свободные места. Видно, к занявшему его хмурому мужику, прятавшемуся под капюшоном, никого не тянуло присоединиться.
Морья поежилась. Несмотря на то, что в трактире было жарко и даже душно, её вдруг прошиб озноб.
Командир золотых толкнул ее на лавку.
Только дернись или выкинь что-нибудь! Пригрозил он и тут же весело крикнул трактирщику: Баранины, репы пареной и по две чарки на каждого!
Трактирщик оглядел их мутным нетрезвым взглядом.
На девку тоже? уточнил он и шумно икнул.
Не, эта есть не будет. В застенках наестся. . . Одобрительный хохот золотых заглушил конец фразы.
Принесённые чарки были осушены сразу же, никто не стал дожидаться ужина. Оттого настроение золотых резко улучшилось, а шутки стали ещё грубее.
Воды хоть дайте, сквозь зубы процедила Морья.
Тит наклонился, обдав её несвежим дыханием. К горлу подкатила тошнота: слишком недавно они с приятелем лапали двух безответных девок. Интересно, уступи тогда Морья, этого кошмара не случилось бы?
Чего тебе, малохольная?
Воды, повторила девушка.
Воды-ы-ы-ы-ы? Тит расплылся в улыбке, показывая жёлтые зубы. А мне что за то будет?
Морья пошевелила связанными руками, те безбожно затекли, и теперь кожу болезненно покалывало.
Живой, может, останешься! рыкнулаона. Умом Морья понимала, что дерзость не пойдет ей на пользу. Но куда хуже-то?! Чего еще бояться обречённой на казнь проклятой ведьме?
Голова безвольно мотнулась в сторону, ударившись о стоявшую позадибалку, подпиравшую потолок. Тупая боль в затылке и жар на щеке пришли уже после.
Покаркай мне еще, ведьма Тит встряхнул ладонь, но тут же виновато ссутулился, когда на него прикрикнул начальник.
Пришел трактирщик и, опасливо поглядывая на пленницу, расставил перед слугами короля тарелки. Баранина выглядела аппетитно, да и запах был такой, что Морья невольно начала жевать собственную губу.
Ну-ка отвернись! приказал Тит. Отвернись, сказал! Ещё сглазишь. . .
Усатый командир медленно вдумчиво пережёвывал ужин, зато остальным золотым кусок в горло не лез. Был ли этому виной недобрый взгляд Морьи, который, как она заметила, всем отбивал аппетит? Конечно, был! Смекнув, что по-хорошему она ни с кем не договорится, она принялась донимать конвоиров. В конце концов, умереть от меча проще, чем от пыток в застенках. Морья пристально следила за каждой крошечкой, ехидно кривилась и шептала себе под нос. Хоть не она одна останется голодной!
Ничего она вам не сделает. Девка в цепях, да и колдовать толком не умеет, закатил глаза усач.
Господин! Почём вам знать? Пущай бы на цепи во дворе сидела, как пёс! Чего её с нами-то сажать?
Командир хлопнул ладонями по столу, и от этого звука подчинённые разом умолкли.
Уговорил, кивнул он. Пусть девка сидит во дворе, пока мы ужинаем. А ты, Тит, за нею как раз присмотришь.
У того ажно челюсть упала.
Как. . . я?
Ну, тебе же она больше всех мешает, ровно ответил командир.
Да всем она мешает! Все-е-ем! встрял Пузо.
Усач равнодушно передёрнул плечами.
Тогда иди с ним.
Но я ж. . .
Это приказ.
Есть, командир, согласно прогундосили мужчины.
Морью рывком подняли на ноги и толкнули к выходу. Казалось, её любопытно разглядывал весь трактир. Люди пялились и радовались, что не находятся на ее месте. Морья и сама бы порадовалась, сиди она за одним из столов.
Снаружи успело стемнеть. Небо усыпало звездами, они смотрели на ведьму более сочувствующе, чем люди, мигали яркими дырками в черной ткани неба. Бесчисленные глаза богов, наблюдающие за происходящим на земле. Хоть они-то видят несправедливость?
Демонова ведьма! Тит плюнул ей на подол. Весь вечер испоганила.
Морья хотела ответить что-то колкое и смелое, но, пока думала, позади хлопнула дверь.
Пошатывающийся выпивоха вылетел из трактира, словно его оттуда кто-то выкинул. Впрочем, возможно, так оно и было.
Глубокий капюшон мешал ему ориентироваться, а плащ, как живой, путался в ногах. Мужчина налетел на Морью и, удерживаясь от падения, схватил ее за рукава.
Ох, простите, милостивая госпожа! Язык его заплетался похлеще ног. Позвольте облобызать ваши пальчики!
А ну пошёл отсюда! попытался отогнать его Пузо.
Пьянчуга покачнулся, будто бы случайно избежав удара в челюсть.
Покорнейше прошу меня простить, ув-важаемый! Ни в коем случае не хотел вам мешать развлекаться! Он развернулся к Титу и с радостным криком бросился ему на шею: Лыко, приятель!
Да какой я тебе. . . Отвали! Вывернуться из цепких объятий удалось не сразу. Титу пришлось приложить немалые усилия, чтобы освободиться. Иди, куда шёл! А то я тебя ща. . .
Рука Тита метнулась к поясу, но не нащупала в ножнах привычного короткого ножа.
А пьянчужка вдруг выпрямился. Поза его стала расслабленной, но вместе с тем приобрела опасную пружинистость. Он играючи подкинул Титов нож и поймал за рукоять.
Это ищешь?
Тит с возмущённой руганью рванул за своим имуществом, но тут что-то случилось. Золотой и не сообразил, как оказался на земле, а раздавшийся следом за его падением хруст Морья сначала приняла за треск деревянной перекладины плетня. И только когдаконвоирзаорал, девушка поняла, что хрустнул он сам.
Пузо взял разгон и на скорости врезался в стену таверны, когда врага почему-то не оказалось на том месте, куда он целился клинком. Лезвие проткнуло бревно и намертво застряло между щепок.
Тит, шатаясь, приподнялся, намереваясь снова вступить в бой. Согнул руки в локтях, поводил кулаками в воздухе. . . Но вместо того, чтобы сражаться, кинулся обратно в таверну.
Ты еще пожалеешь! крикнул он.
Мужчина отсалютовал ему на прощание трофейным кинжалом и подошёл к отвоёванной девице. Грубо дёрнул её за предплечье.
Ну и что же ты с ней собираешься делать? сам у себя спросил он.
Морья по звукам отодвигаемых лавок и шуму из трактира уже поняла, что будет дальше. Сейчас золотые в полном составе высыпят наружу, и тогда ни один удачливый пьяница ей уже не поможет. А потому, вместо того чтобы поблагодарить своего защитника, она протянула ему связанные руки.
Развяжите меня! Бежать надо! Пожалуйста!
Вот только спаситель вместо этого приложил указательный палец к ее губам, призывая к молчанию, а уже в следующий мигМорья оказалась прижата к стене конюшни. От возмущения выбило дух, но тут плащ незнакомца увеличился в размерах, надулся, словно парус, накрывая их обоих. Темная, едва прозрачная пелена спрятала преступников. И Морья была готова поклясться, что у этой пелены имелись два огромных красных глаза.
Она бы закричала, но на рот ей легла теплая шершавая ладонь.
Не выдай нас, дурочка, шепнул спаситель.
Где они?!
Как и ожидалось, золотые выскочили во двор. Они стояли совсем близко Морья видела их сквозь мутную пелену живого плаща. Слышала грязные ругательства, приказы усатого командира, жалкие блеяния Тита.
Кто-то вскочил на лошадей и помчался в погоню, кто-то пытался обыскать хозяйственные постройки.
На месте остался лишь командир. Словно что-то заподозрив, он остановился у конюшни. Морье казалось, что сердце в её груди грохочет так громко, что его невозможно не услышать Она упала бы от страха, а может и вовсе закричала бы. Но незнакомец держал крепко, пах одуряюще и казался той невозможной божественной силой, которую людям, пусть и приближённым государя, не сломить.
Сам же спаситель лишь насмешливо приподнял бровь, когда главарь золотых принюхался к ним, невидимым глазу, и наугад пырнул ножом в пальце от их тел.
Наконец, сдался и усач. Он неспешно вывел из стойла и оседлал своего белоснежного коня, чтобы отправиться следом за удаляющейся погоней. Но, едва сунул ногу в стремя, как незнакомец отпустил Морью, плавным движением сместился за спину усачу и одним ловким ударом у основания черепа вырубил его.
А потом снова повернулся к девушке.
Вы что собираетесь делать?
Она попятилась.
Предаваться разврату, мрачно пошутил мужчина.
Развяжите меня, пожалуйста! снова попросила Морья.
Обязательно. Позже.
Девушка облизала пересохшие губы.
Я с вами не пойду. Не знаю, что вы со мной сотворите.
Зато знаешь, что с тобой сотворят они, кивок на лежащего усача. Думаешь, я придумаю что-то худшее?
Нет, признала Морья. Она хотела уже позволить усадить себя в седло, но помедлила. Подождите, пожалуйста!
Метнулась к лежащему ниц Пузу, преодолевая отвращение и страх. Ярость вдруг затопила всё её существо. Этот мерзавец один из тех, кто разрушил её жизнь! Забрал из дома! Она грубо пнула золотого в бок, переворачивая. Да, так и есть! Платок сестры, которым толстяк дразнил её весь вечер, так и остался в кармане. Морья выхватила его, зажав меж связанными руками и скомандовала:
Вот теперь можно ехать.
Мужчина усмехнулся, помог Морье забраться в седло и тронул поводья.
Какая деревенская девка не умеет держаться на коне? Умела и Морья. Но связанные руки, цепь и верёвки, ужас от осознания происходящего и чужак, от тела которого несло жаром, мешали похлеще, чем высоко подкидывающий круп скакун. С трудом приловчившись, она простучала зубами:
Ворота в другой стороне!
И как ты планируешь за них выйти? с любопытством поинтересовался мужчина.
Я не она запнулась. Вы ведьмак? Демон? Адово создание? Зачем я вам?
А я сразу сказал, что она нам не нужна! пробормотал мужчина себе под нос.
Что?
Безумец, не иначе! Он несётся невесть куда на краденом коне, и разговаривает сам с собой!
Тебя никто не спрашивает.
Меня?! Происходящее казалось Морье кошмаром.
И тебя тоже. Подтвердил мужчина.
И продолжал свой странный монолог:
Ты что творишь, что творишь? бормотал он. А что, у нас есть выбор? Ещё какой! Я выбираю деньги! Да пошёл ты!
Ну конечно же! Ей не могло просто повезти. Морья спаслась от одних безумцев, чтобы угодить в лапы другому. Она сиганула бы с седла и скрылась в ближайшей подворотне, но не понаслышке знала, как больно падать с галопирующего коня. А ещё догадывалась, что в крошечном селище золотые найдут её, даже если она попытается зарыться в землю. Что ж, остаётся довериться. А сбежать. . . сбежать можно и потом. От одного проще, чем от дюжины.
Ненавижу тебя! невестькому сообщил мужчина.
На скаку он отвязал от пояса увесистый мешок и зубами распустил тесёмки. Блеснули монеты.
Это жепринадлежит золотым! воскликнула Морья, разглядев знакомую нашивку.
Это принадлежит народу, отрезалчужак, а значит, и мне тоже.
Он натянул поводья, притормаживая.
Морья огляделась. В этой части селища дома были беднее, чем на въезде. Крыши покосившихся зданийукрывались сеном, а не черепицей, окна закрыты грубо сколоченными ставнями, без резьбы и тем более стекол. Заборы, если где и оставались, то клонились к земле.
Лишь выбежавшая на покрытую колдобинами дорогу злобно рычащая собака доказывала, что тут вообще кто-то обитает.
Мужчина вдруг сунул два пальца в рот и залихватски свистнул. Ставни начали открываться, из домов показалось несколько мужчин.
Безумец звякнул монетами, а затем широким жестом раскинул их по дороге.
На втором этаже в кладовой трактирщика десятки таких мешков с золотом! Охрану я вырубил. Сами же золотые бегают по округе, забыв про деньги. Так что, если хотите поживиться, сейчас самое время!
Дважды упрашивать бедняков не пришлось. Кто-то выскочил из дома в одних портах, собирая монетки из пыли, кто-то сразу рванул к харчевне. И только два всадника на белой лошади рванули в противоположную от толпы сторону, теперь золотым пришлось бы очень постараться, чтобы пробиться к ним. Да они бы и не стали. Ведь у них будет достаточно забот до самого утра. . .
Мы не выберемся из города, хмуро заметила Морья, когда шумная толпа отделила их от погони.
Поспорим?
Девушка промолчала.
Они минули дома и ровные ряды огородов. Конь уверенно нёсся к стене, окружающей селище.
А теперь приготовься. Мужчина обхватил Морью за локти и пригнулся.
Ты что собираешься делать?!
Нет, здесь стена была куда как ниже, чем у ворот. Но одолеть её не сумел бы даже изящный белоснежный скакун!
Он не перепрыгнет!
Он и не должен. Колдуй!
Я. . . Цепи, с которыми девушка почти сроднилась, вдруг начали нестерпимо жечь. Я. . . не могу! Я в цепях!
Байки. Железо не мешает колдовать.
Но я не умею!
Тогда мы врежемся, спокойно заметил мужчина.
Нет! Стой-стой-стой!
Морья попыталась перехватить поводья, но конь прекрасно слушался малейшего движения ног наездника и останавливаться не собирался.
Пора!
Нет! Нет-нет-не-е-е-е-е-ет!
Она зажмурилась, а в следующий миг нырнула в кипяток.
«Это смерть, решила Морья. Я умерла. Что ж, хотя бы быстро. . .»
Бабы, насмешливо сплюнул мужчина, и Морья решилась открыть глаза.
Белоснежный конь нёсся среди деревьев. А позади, в давно не подновлявшейся стене, темнела опалённая дыра.
Глава 3
Белоснежный скакун под ними выглядел серой тенью в непроглядной тьме леса. Всадник гнал его, не останавливаясь.
Вначале Морья не чувствовала холода, страх и ярость от пережитого все еще блуждали по крови, не давая думать о чем-либо еще. Связанные руки потеряли чувствительность, и приходилось опускать голову, чтоб проверить, не выронила ли она платок сестры. Вскоре стало зябко настолько, что она сама невольно начала жаться к всаднику.