Вадим пересаживается за компьютер.
Да ничего, вроде. Нормально погуляли. А у тебя?
Тоже неплохо погулял. По кораблю, я медлю, но всё-таки решаюсь сказать. Познакомился кое с кем.
Вадим таращит на меня глаза.
Ч что, прости? С женщиной?
Вроде того.
Так, пап, не пугай меня. В смысле, «вроде того»? Я о тебе чего-то не знаю?
Так. Типун тебе на язык. С женщиной, с женщиной.
Ух ты, круто! Поздравляю.
Вадим, успокойся, мы просто пообщались.
Ладно, ладно, как скажешь, недолго помолчав, Вадим неожиданно выпаливает: Кстати, а что ты знаешь про Амальгаму?
Тут уже приходит моя очередь делать удивлённый взгляд.
Это тебе ещё зачем? Мне казалось, это ты у нас эксперт по Амальгаме.
Как по искусственному интеллекту да. А вот с точки зрения событий Ну, типа, хочу пробелы восполнить. Как мы здесь оказались, все дела. Там было какое-то оружие судного дня, только вот что это?
Да если бы я знал. Какая-то засекреченная разработка Штатов. Но говаривают, на верхах про неё было известно. А вот среди населения панику сеять не хотели. Нечто, способное разогреть ядро Земли. Что и произошло, собственно.
Нда-а-а, протягивает Вадим. Зачем человечество так упорно создаёт то, что может его убить?
Да известно, зачем. Эскалация. Постоянная эскалация. Водородные, кобальтовые бомбы всё это было у всех, и ничто из этого не могло полностью уничтожить противника. В какой-то момент, видимо, кто-то решил, что угроза сыграть в камикадзе, прихватив с собой всю планету хорошая идея. Крайний способ шантажа. И Амальгама каким-то образом до этого добра добралась.
В памяти вспыхивают новостные сводки. «Революционная разработка, искусственный коллективный разум человечества», «Международный институт искусственного интеллекта и робототехники ищет добровольцев», «Амальгама предсказала вероятное самоуничтожение человечества».
Вадим был очень увлечён темой искусственного интеллекта, и утащил всю семью в МИИР, записать наши сознания в базу данных Амальгамы, первого и последнего в истории коллективного разума.
Амальгама работала в автономной сети института МИИР, говорит Вадим. Пап, мне кажется, кто-то помог ей утечь в Интернет и добраться до оружия.
Да какая уже разница? Помню, было много споров. Многим правительствам не понравилась идея создания чего-то настолько могущественного. Россия выступила с заявлением, что это нарушение частной жизни. Даже японцы говорили что-то про опасность создания такого разума, а эти ребята разбираются в высоких технологиях. Надо было прислушаться.
Да идея-то классная была, отвечает Вадим. Всезнающий мозг и всеведущее око с невероятной вычислительной мощностью. Она могла бы многим помочь человечеству. Но просчёта было ровно два. Первый: они хотели сделать не просто очередного болванчика на квантовом компьютере, а полноценную собирательную личность. Поэтому ей разработали очень сложный симулятор эмоций. Эмоции полумиллиарда человек со всего света в одной личности ну такое себе. Всё бы сработало, если бы не второй просчёт. У Амальгамы была выставлена система приоритетов, когда она обращалась к той или иной личности. И ведь долгое время всё шло хорошо, она вбирала ото всех людей только самое лучшее. Но, видимо, на таких больших масштабах стали копиться ошибки, и система дала сбой. Как итог, нефиговый когнитивный диссонанс, и ей сорвало крышу. Первый в истории искусственный интеллект, который сошёл с ума.
Я глубоко вздыхаю.
И вот, мы здесь. Ещё хорошо отделались. Пятьсот тысяч семьсот восемьдесят три выживших. Из пятнадцати миллиардов.
Считай, три тысячных процента, уточняет Вадим.
Да, похоже на то, я бросаю взгляд в иллюминатор, на белую точку. Это чудо, что мы в них попали.
Да уж, нам дан удивительный шанс. Не профукать бы его.
Не профукаем, Вадим. Я очень на это надеюсь.
#003 // Перепутья
Вадим
Я тебе говорю, всё так и будет теперь. Ничё не изменится! с жаром заявляет Серёга.
Серый, да кому это надо? спокойно возражает Лёня.
Так это власть, братан, это власть. Никто власть не отдаст просто так. Политика, братан, ю рид ми?
Ну да, конечно. Шестнадцатилетний политический эксперт, тоже мне.
Квартирка у Кристины, конечно, миленькая. Сороковой этаж гигантского здания не жилого комплекса, занимающего сумасшедшую площадь, как у меня. Тут всего пять подъездов, но в высоту семьдесят этажей! Это самый натуральный небоскрёб посреди Мытищ, тут даже парковки для аэротакси зафигачили через каждые десять этажей. Мне, правда, всегда страшновато заходить в этот дом таким способом, стремает открытое пространство на такой высоте. Поэтому я предпочитаю лифт.
Мэн, не понимаешь, не? не успокаивается Серёга. Они в ЕКБ каких-то чуваков расстреляли натурально! Всё, свободы нет. Диктатура.
Так это террористы были! отвечает Лёня.
И зачем он продолжает с ним спорить?
Конечно, они тебе так и скажут.
Пацаны, да завалите уже. Достали, встревает Марс.
Эту дылду, возвышающуюся над окраиной Москвы, мы прозвали Иглой: когда смотришь на неё, натурально чувствуешь, будто она протыкает небо. Из окна открывается прекрасный вид на город: вот мой дом, а вон там Останкинская башня. Я стою у окна и рассматриваю дома, башню, облака, снующие туда-сюда аэротакси Это зрелище никогда не надоедает.
И как только всё это прогружается? говорю я.
Низкополигональные модели, отвечает Лёня. Этой технологии двести лет в обед, она ещё в старых играх использовалась.
Да знаю я, знаю. Просто до сих пор поражаюсь. В виртуальности мозг так легко обманывается. Даже незаметно, что они низкополигональные.
О, ну давайте о графоне поговорим, ага, Серёга как-то слишком взбудоражен. А тебе, Макс, нравится вся эта хрень? Ты был при голде, а теперь летишь на убогом корыте. А Вадян, вон, на люксовом корабле. Потому что им такие нужны, а мы нет. Мы теперь люди второго сорта, блин!
Зато я себе нейрик выбил, равнодушно отвечает Марс. Мне норм.
Я отворачиваюсь от окна. Если мы с отцом нашу квартиру восстановили такой, какой она была с максимальной дотошностью, то Кристина дала волю воображению. Антикварный стол, офигенные широкие кресла с подогревом, NFT на на стенах: картины, от классических, под масло, и пиксель-арта до голографических и «живых» картин в виде гифок и видосов.
Не жила она так, конечно. Её семья была, скажем так, из самых скромных представителей среднего класса. Когда я спросил Кристину, зачем она вбухала в это всё столько кредитов, она ответила, что они ей ни к чему. Разве что энэфтишки Кристина, конечно, купила ещё до антропоцида. Очень уж она любила коллекционировать подобные штуки. Сейчас, конечно, все сертификаты подлинности превратились в пыль вместе с криптой и всей технологией блокчейн. Теперь это обычные картинки и видео, но главное, что сама Кристина помнит, как это всё ей доставалось и что это для неё значит.
Серёг, успокойся, говорю я. Ты меня в чём-то обвинить пытаешься? У нас вообще-то мир рухнул. Какая, к хренам, свобода? Свободу нам теперь заново строить надо. И вообще, вас вся эта история с возвращением Амальгамы не смущает, не? Не о том думаете.
Да я смотрю, вы тут промытые все. Вадян, а ты не хочешь ответить?
За что я перед тобой должен отвечать?
Сам на клёвой прогулочной яхте летишь, а пацанов не подтянул.
Блин, Серёг, ты серьёзно? Да кто бы мне дал?
Успокойтесь уже! говорит Марс.
Он развалился на большом бежевом диване, Лёня и Серёга разместились в массажных креслах (под Серёгой кресло вибрирует), Даня же стоит в углу и глупо пялится по сторонам.
А вот и мы! перебивает нас голос Кристины.
В дверях стоит она и какая-то высокая девушка.
Красивая, но чересчур мускулистая. Волосы чёрные, почти как у мамы, руки в татуировках: я приметил Колизей, щит с мечом и надпись «S.P.Q.R». На поясе у неё ножны, в них вложен меч.
Это и есть твой бот? спрашивает Марс. По книжке, говоришь? Что же ты за книжки читаешь?
Я тебе язык вырву, кретин, говорит Марсу бот.
Воу! восклицает Серёга. Присоединяюсь к вопросу Марса. Это чё же за книжка такая?
Старая. Про параллельные миры. Был такой популярный жанр в начале позапрошлого века, «попаданцы».
Значит, книга эта шляпа полная, скорее всего, говорю я.
Это ещё почему? удивляется Кристина.
Ну, во-первых, то, что популярно, обычно шляпа. Во-вторых, название по-дебильному звучит.
Да нет, неплохая книга. И точно не худшая в своём жанре. А Аврелия так общается, потому что я сделала её максимально приближенной к оригиналу. Аврелия, извинись!
Прошу прощения, говорит Аврелия приятным, бархатным голосом. Я не специально.
Кристина садится на диван, отодвигая ноги Марса, а Аврелия так и остаётся стоять истуканом посреди комнаты. Жутковато смотрится такое их с Даней «дежурство».
Я подключила к ней искусственный интеллект Астро, кстати.
Ты что сделала? спрашиваю я. Кристин, к ботам в Хамляндии можно подключать всякие внешние библиотеки и простенькие нейросети, но искусственные интеллекты запрещено!
Вадик, успокойся. Разве Астро не простенькая нейросеть?
Фига се, простенькая нейросеть! я развожу руками. Это простенький искусственный интеллект, целая группа нейросетей, и не самых простых. У него есть самосознание!
Ой, божечки, ну чего ты нудишь? Ну скачала я открытый ИИ, ну подключила к боту ужас-то какой!
Как ты его скачала, если Интернета нет? спрашивает Лёня.
Так я его до апокалипсиса скачала. Давно хотела поиграться.
Вадян, ну правда, хорош нудить, говорит Лёня уже мне. Астро не Амальгама, ничего не случится.
Да, чувак, хорош, говорит Марс. Вы лучше объясните, что там у вас случилось вчера? С чего вы уверены, что этот старый хрен правду говорит вообще? Может, он над вами прикалывается, а вы ведётесь как дети?
И ради этого он написал скрипт, устроил хрен знает что? спрашиваю я.
Вадян, Хамляндия прямо перед этим зависала. Ну зависла она ещё раз, а скрипт ненастоящий. Не думал, не?
Я вздыхаю. Скептицизм Марса понять несложно: никто из нас не хочет, чтобы Амальгама была где-то рядом. Надо доказать ему, что он не прав. Ему и себе. Я разворачиваю инвентарь и достаю из него копию бомбы.
Аврелия, говорю я.
Бот стоит смирно и не отвечает. Она сейчас похожа на восковую куклу. Выглядит это криповенько. Они хоть и неживые изначально, но всё-таки сделаны так, чтобы изображать людей: дышат, моргают проявляют хоть какое-то движение, даже если стоят по стойке смирно. А теперь оба бота замерли.
Даня?
Он тоже молчит.
Ох ты ж протягивает Марс.
Убедился? спрашиваю я и убираю скрипт обратно в инвентарь. Аврелия!
Да, Вадим, откликается девушка.
Мило, она знает наши имена.
Ты слышала, когда я обратился к тебе в прошлый раз?
Да. Но не могла пошевелиться.
Это скрипт, которым предположительно Амальгама остановила ботов. Я его скопировал, хочу изучить. Скрипт бессмысленный с точки зрения стратегии Амальгамы, обезвреживается на раз-два. Причём питбулей, которые на нас напали, этот скрипт не остановил. В общем, хочу поковыряться и посмотреть, по какому принципу в нём сделаны исключения. Должен ли он был остановить конкретных ботов. Или, может, не остановить ещё кого-то.
Интересно, а чё именно питбули? спрашивает Серёга. Чё не овчарки?
Да хрен знает. Лучше б той-терьеры были. Пока у нас дохрена вопросов, и ни одного ответа. Так что Амальгама хоть какое-то объяснение. В общем, я склонен Артуру верить. Слишком много геморроя ради розыгрыша.
И что ты собираешься с этим делать? спрашивает Лёня.
Я? А что я могу сделать? Пусть охрана с этим разбирается. Но идти к ним мне тоже стрёмно, ещё примут за сумасшедшего.
Да, да, да, всё понятно, вяло и небрежно кидает Марс. Эта хрень находится на серваке Хомы, окей. Из этого компьютера она нас никак не достанет, доступа к оружию у неё больше нет. Ты про девчонку теперь расскажи лучше. Чё, было чё?
Не было ничё, я передразниваю Марса, делая акцент на последнем слове. Она скоро приедет сюда, и хотелось бы, чтобы ты оставил при себе свои скабрезности, окей?
Скаб-чё? Это что такое ещё?
Знал бы, если б книжки читал, говорит Кристина.
Какие же вы душные, Марс картинно переводит взгляд на Аврелию.
Наступает тишина. Нам всем надо переварить эту информацию. Космические корабли на ядерной тяге несут нас на отравленную кислотную планету, потому что даже там сейчас у человечества больше шансов выжить, чем на Земле. Убийца нашей цивилизации, возможно, вернулся за нами, а мы гуляем по виртуальному миру. Кристина создаёт искусственный интеллект с симуляцией эмоций, я строю личную жизнь. Пир во время чумы.
Может, лучший план это бездействие? Марс прав. Даже если Амальгама здесь, она от нас отрезана. Всё, что она может подпортить нам существование в онлайне. А тогда и в охрану идти не надо.
Мои размышления прерывает звонок в дверь, и Кристина уходит открывать. Я до сих пор сомневаюсь, верно ли поступил, позвав Алису сюда. В общем-то, я раза три переспросил Кристину, не против ли она. На третий она глаза закатила.
Другой вопрос: не рано ли её знакомить с друзьями? Марс как всегда всё испортит. Да и Серёга что-то не в духе. Лёня так он вечно в депрессии, Кристина её недолюбливает, а Даня вообще копия нашего друга. Чёрт, чёрт, нахрена я всё это делаю? Надо было вдвоём с ней гулять идти. Но нет же, у меня в голове теперь Амальгама поселилась, мне стало нужно объединить свидание с консилиумом по спасению мира!
Всем привет!
Радостный голос Алисы выдёргивает меня из размышлений. А её яркая улыбка и искрящиеся глаза вмиг переключают тумблер в голове.
Привет, говорю я моментально садящимся от кома в горле голосом.
Я тут же забываю обо всех насущных проблемах. Какой там виртуальный мир? Всё хуже, я проваливаюсь в неё. И простой мысленной командой мне не отключиться.
Вадян, чего завис? спрашивает Марс.
А, д-да. Это Алиса, это Марс. Марс у нас дежурный по дешёвым понтам и дебильным комментариям. Можешь свободно называть его Максом, потому что его это бесит.
Алиса хихикает.
Эй! возмущается Марс.
А это наши боты, Аврелия и Даня. Как-то так.
Алиса подходит ко мне, кладёт руку на плечо и нежно целует в щёку. По телу пробегают мурашки. Как, ну как выйти из этого ступора?
Так вы давно дружите, да? спрашивает Алиса.
С начальной школы, говорит Серёга. Кристюха позже присоединилась, мы девчонок тогда не жаловали.
Ага, до пубертата, иронизирует Кристина.
И ведь действительно. Подумать только, мы с малых лет вместе. Серёга всегда был моим лучшим другом как же получилось, что он стал вот таким, а я другим? Мы не повлияли друг на друга, уравновесились параллельными кругами общения. Серёга тусил с не самыми приятными ребятами, а я общался с Лёней мы были двумя главными гиками в классе. Меня они, как друга Серёги, не трогали, а вот Лёню задирали. Но однажды Серый положил этому конец, сказав что-то типа «Друзей Вадима трогать нельзя». Ну, если быть точным, там, скорее, было что-то вроде «Друганов Вадяна не трогать, ю рид ми?»
Как-то так получилось, что после этого они и с Лёней сдружились. А Марс он и есть Марс. Всегда со всеми общался. Потом к нам в класс перевелись Даня, Женёк Они быстро втянулись в нашу компанию, ребята показались нам забавными, а забавных людей мы всегда жаловали.
У нас ещё Женёк есть, говорю я. Но он не сидит в виртуальности. И даже в чатике с нами больше не сидит. Депрессует там, на своём корабле.
Да он ещё перед вылетом, помню, ни с кем толком не разговаривал, добавляет Лёня.
Ой, это так грустно, жалостливо протягивает Алиса.
Грустно, повторяю я. Да, грустно. Хватит о грустном. Давайте лучше о весёлом. Что-то у нас всё грустное.
Вадим, да не нервничай ты так, Алиса легонько гладит меня по спине. Нам сейчас всем надо выговориться.