Алина сунула руку во внутренний карман куртки и вытащила какую-то блестящую мелочь.
А как ты узнала, что именно это и есть то, что надо? спросил Мартин, поднимаясь.
Олег сказал, что подсказкой может оказаться любая вещь, которая будет настолько не на своём месте, что сначала ты её просто не заметишь, а потом офигеешь от того, насколько это было очевидно.
Заморючка разжала руку. На ней лежал небольшой нагрудный значок в форме рыцарского щита. Зелёной эмалью на нем был нарисован череп, увитый черными стеблями цветов. На самом верху щита красовалась надпись: «Всероссийское общество садоводов».
Мартин взял значок и покрутил в пальцах.
Изящная работа. И где ты его нашла?
Он был приколот к листьям «щучьего хвоста», которые росли в игрушечном самосвале, который стоял на постаменте с надписью «Героям лесной охоты».
Мда. Мартин поднял брови. Невероятно тривиально. Ладно, и что теперь с этим делать?
Разгадывать! весело воскликнула Заморючка и подпрыгнула на одной ножке.
Мартин съел остатки мороженого, поправил воротник куртки и ещё раз посмотрел на значок. Зеленый череп и черные цветы. Нелепость. При чем тут садоводство?
Мозг, не оправившийся от утренних новостей, не давал мыслям разгона. Они буксовали, тонули сами в себе, путались и сбивались. Сад никак не вязался с черепом, да и чёрные цветы тоже не добавляли ясности. Будь это какое-нибудь похоронное бюро, хоть как-то можно было бы понять.
Впрочем, мысль зацепилась за сознание и повисла на нем, качаясь в разные стороны.
Интересно, а кто занимается дизайном дорогих могил? спросил он почти про себя.
Дизайнеры, пожала плечами Алина.
Скажем, родовые кладбища в больших усадьбах? А что, если это какая-то прикладная часть садоводства?
Склепы среди яблонь, задумчиво произнесла Заморючка. Красиво, трогательно и печально. Жаль только, что они не вешают объявлений.
А я сейчас в интернете посмотрю.
Кхм, кашлянула Алина. Ты о каком интернете сейчас говоришь? Мы в симуляции. Здесь всё ненастоящее, и поисковики тоже.
Но я же как-то до этого пользовался!
Вот именно «как-то». Фальшивая информация о несуществующих вещах. Здесь этот якобы интернет показывает либо то, что ты видишь, либо то, что ты знаешь. Отдельного модуля для сети внутри сети у Айи нет.
Мартин свернул тонкую ткань экрана и убрал телефон в просторный карман джинсовой куртки. А в самом деле, что он здесь искал? Доставку продуктов, какие-то незначащие факты, видеоролики. Ничего из того, что он сам не знал до этого. Чёрт! Какое же гадкое ощущение! Словно выйти на центральную площадь города голышом.
Наверное, жить в обмане проще. Не надо принимать настоящих решений, нет никаких серьезных проблем. Идёшь себе и идёшь по бесконечной ленте, а мимо проплывают картонные деревья и облака из ваты.
Заморючка подошла к Мартину и крепко обняла за плечи.
Идём, тихо сказала она. Мы в песочных часах.
Мартин посмотрел ей в глаза и тихо вздохнул.
Так странно. Ты пришла спасать меня, а я тебя совсем не знаю.
А это так здорово знакомиться во второй раз. У меня те же бабочки внутри, что и тогда, на гонках. И даже если мы умрём здесь, я счастлива от того, что смогла снова влюбиться в тебя и прожить это чувство как впервые. Ради только одного этого стоило жить.
Она прижалась к нему так крепко, что он почувствовал, как стучит её сердце. А ведь не было никакого сердца, и не было теплого дыхания и лавандового запаха волос. И всё же. Она здесь. Она рядом. Это бред и сумасшествие.
Серые дорожки убегали под тень огромных дубов и терялись среди них. Парк тихо шелестел листвой, словно нашептывая длинную сказку. Мартин взял Заморючку за руку и подмигнул. Не важно, куда. Важно идти.
Перекошенные ворота в каменном заборе открывали выход на широкую оживлённую улицу. Здесь шуршали машины, грохотали трамваи, много и громко говорили люди. Мартин окинул взглядом дома по ту сторону дороги и вздохнул.
Давай бросим монетку, предложил он. Орел направо, решка налево.
Решил довериться судьбе?
По-моему, это самое мудрое решение, когда разум не может дать ответа.
Монетка посоветовала идти налево, но дорога вдоль парка уткнулась в бетонную плиту с огромным знаком «Стоп» и граффити в виде моряка Попая с трубкой, из которой вылетал джинн.
Пришлось вернуться к переходу на другую сторону. Проходя мимо лавочек, мастерских и супермаркетов, Мартин вертел головой в надежде зацепиться взглядом за что-нибудь садово-кладбищенское. Но с тем же успехом он мог бы искать магазин «Всё для космонавта».
Около автобусной остановки Алина ойкнула и остановилась.
Прости, чуть не споткнулась, слегка извиняющимся тоном сказала она, отряхивая носок белой спортивной туфли. Эта Айя, оказывается, такая же подлая, как и реальный мир.
Хуже, медленно ответил Мартин, держа девушку под локоть и устремив взгляд на вывеску ближайшей лавки. Скажи, пожалуйста, а правило неуместности должно работать только со знаками-триггерами?
Не-а, вроде нет. Олег сказал, что на всё необычное надо обращать внимание. Всё может помочь.
Кстати, а как он тебе это говорил? Откуда ты узнала, что сигнал двойной? И вообще.
Так я же не сразу умерла. Мы некоторое время шли вместе, он продолжал работать в реале на неполной иммерсии. Потом, когда мы всё выяснили, он отключился, а я пошла дальше. Мы, можно сказать, насильно запихнули меня в Айю. Я, наверное, единственная здесь, которая знает, что убита.
Кошмарно звучит, передёрнул плечами Мартин. Но ладно, давай больше об этом не будем. Я всё понял. Смотри вон туда. Ничего странного не видишь?
Заморючка посмотрела на Мартина и повернула голову в сторону, куда показывала его рука.
«Куры и цветы», прочитала она. Нам туда. По любому.
Огромная витрина лавки разделялась на две части поставленной вертикально метлой. Слева на деревянных поддонах, накрытых клеёнкой, лежали синюшные тушки с оттопыренными лапками, а справа торжественно красовались букеты роз и гербер.
Алина вошла первой. Мартин некоторое время постоял на пороге, переминаясь с ноги на ногу и почесывая кончик носа. Из лавки пахло утренними приготовлениями к празднику. Изысканные ноты цветов, по всей видимости, усиленные смеллфидерами, смешивались с грубыми аккордами кулинарного цеха.
Мартин шагнул внутрь. Стеклянная дверь прошелестела за ним и с глухим стуком закрылась. В залитой светом прохладе царила тишина. Мартин провел ладонями по рукам, пытаясь сгладить невесть откуда взявшиеся мурашки.
Есть тут кто-нибудь? громко спросила Заморючка, опираясь на витрину с курами.
В глубине, за цветастой занавеской, послышались возня и стуки.
Иду, иду, радость моя, иду! донесся оттуда чуть хрипловатый женский голос.
На самом деле прошло не меньше двух минут, прежде чем занавеска колыхнулась и выпустила в зал повелительницу мертвой флоры и фауны. Полная женщина с грудью необъятного размера поправила джинсовый фартук, надетый на спортивный костюм, пригладила седые волосы и вопросительно посмотрела сначала на Заморючку, а потом на Мартина.
Что хотели, дети мои? Есть бройлеры, есть букеты из кенийской розы.
Из одной? лукаво прищурившись, спросил Мартин.
Да могу и из половины, если надо.
Да нет, не надо. На самом деле мы из Всероссийского общества садоводов.
Грудастая тетка нахмурилась и зыркнула на Мартина чёрным глазом. В магазине сразу стало холоднее.
Ничего вы мне не пришьёте. И, кстати, почему я вам верить должна?
Вместо ответа Алина вытащила значок и сунула его хозяйке почти под нос.
Ну, и что вы хотите? после минутного молчания спросила она.
Помощи, спокойно и мягко сказал Мартин. Видите ли, мы из другого города и попали не в самую приятную ситуацию. Нам бы найти руководство, сообщить о проблемах, ну и всё такое.
Фух, слава Богу, облегченно выдохнула владычица кур и роз. А то ходят тут всякие.
Обширная дама обошла кругом прилавок и грузно плюхнулась на разлапистую табуретку.
Я-то сама у них ни разу не была, сказала она, вытирая нос. Но как найти, знаю. Только вот зачем вам по своей воле лезть в этот ад? Живым оттуда ещё никто никогда не выходил.
Глава 5. Страшный сад
Мартин оставил последнюю фразу без внимания, хотя в сердце словно кольнула ледяная игла. Какая разница? Риск все равно уже запредельный.
Заморючка наклонилась над букетом огромных зеленоватых ромашек и принюхалась.
Хорошо как пахнет.
Это мои лучшие.
Так что там с садоводами? спросил Мартин, доставая из внутреннего кармана маленький блокнот и ручку.
Э Адрес у них Трёхгрошовая, сто шесть. Это далековато отсюда, но найти легко. Как выйдете, направо и до конца улицы. Потом на светофоре опять направо и до заброшенной кабины канатной дороги. От неё налево по пешеходной аллее. Ну, а там сами увидите.
Мартин размашистыми буквами законспектировал всё, что сказала хозяйка, и не с первой попытки убрал блокнот.
Ну, и наконец, последний вопрос. Где тут у вас поблизости можно поесть нормально?
Да вот, через дом итальянская закусочная. Только перед смертью не надышишься.
Ну и ладно, зато напиццишься.
Шутки-то плохие.
Не говоря больше ни слова, Мартин открыл дверь и пропустил Заморючку вперёд. На улице светило солнце, и тени от легких облаков скользили по высотным домам.
Давай заглянем в рекомендованное заведение, предложил Мартин.
Можно, кивнула Алина. А то кто знает, что будет. Так хоть последним приятным воспоминанием останется пицца.
Да, я тоже не в восторге от предстоящей экскурсии. Нельзя как-то от неё отказаться?
А разница-то? Всё равно умрём, но так хоть шанс останется.
Мартин кивнул и пошел вперед по улице, взяв Алину за руку.
Деревянная дверь пиццерии тихо скрипнула, открывая теплый уютный мирок, наполненный ласковыми звуками давно забытого итало-диско и запахом свежеиспечённого теста. За столиками никого не было, поэтому официант смуглый молодой парень с чёрными усиками подскочил мгновенно.
О, как прекрасно видеть молодую пару! воскликнул он с заметным акцентом. И у меня сегодня чудесная пицца пепперони, только что из печки, как будто ждала именно вас!
Может, и так, согласился Мартин. Тогда её и давайте. А ещё два стаканчика «апероля» со льдом и салат какой-нибудь.
Капрезе могу предложить.
Вот, ага, замечательно.
Когда официант исчез в темных недрах кухни, Заморючка коснулась губами щеки Мартина и тихо спросила:
А почему ты не узнал, люблю ли я «апероль»?
Э Наверное, потому, что я уже знаю, что ты его любишь.
Значит, шанс у нас и вправду есть.
Пицца появилась на столе сразу, как только Мартин уселся напротив Алины. Ароматный пар кружился тонкими струйками, прозрачные грани льда поблескивали в оранжевом аперитиве, и казалось, мир незыблем и вечен, и впереди много-много долгих счастливых дней.
А ещё что-то дрогнуло в душе, словно раскололась тяжёлая гранитная плита. Мартин смотрел, как Алина поправляет короткую юбочку, что-то удивленно разглядывая под столом, смотрел на её ресницы, на её руки и видел далёкое и почти забытое счастье. И конечно, даже если бы они оба совсем забыли прошлое, он влюбился бы в неё снова. Но как же зовут эту хрупкую девчонку, согласившуюся сойти в ад, не зная, что её ждет впереди? Вот она неуверенно откусывает пиццу, роняет на пол кусочек помидора, делает вид, что не замечает этого, и кажется невероятным, что такая милая крошка смогла одна из целого мира! заглянуть в глаза изощренной и циничной машине смерти.
Завтрак, казавшийся бесконечным, все-таки закончился. Несколько крошек на тарелке и капельки рассола от моцареллы говорили «спасибо» лучше, чем любые комплименты. Усатый паренек, светясь от радости, проводил гостей до двери и на прощанье помахал рукой.
Тебе не казалось никогда, что здесь люди добрее, чем в реале? спросила Заморючка, заглядывая за перекресток.
Я не помню, какие они на самом деле. Я-то думал, что это настоящий мир. Но знаешь, наверное, да, здесь нет зла, нет ссор, драк и насилия. Это неплохое место. Жаль, что это не жизнь.
Знаешь Я только сейчас поняла, что жизнь там, где есть мы с тобой. И даже если эта неделя станет для нас последней, я буду рада провести её здесь. Я слишком долго была одна.
Кстати, а долго это сколько?
Два месяца. Два чёртовых месяца.
Извини, вздохнул Мартин. Что-то я зачитался, кажется.
Ничего, словно извиняясь, улыбнулась Заморючка. Для того я и пришла, чтобы отобрать у тебя книжку.
Кабина фуникулера стояла среди кустов, слегка наклонившись к дороге. Похожая на выброшенный на берег корабль, ржавая, местами помятая, она пела уныние и тоску. Овальные окна на полукруглом скате крыши, словно глаза, смотрели на мир с неизбывной грустью. «Когда-то я плыла над землей и с высоты едва замечала вас. Как же так получилось, что теперь вы не замечаете меня?» Так смотрят самолеты, что никогда больше не взлетят, так смотрят машины, ржавея в заброшенных дворах. И некоторые люди тоже.
Дорога, на которую, по словам продавщицы кур и цветов, надо было сворачивать, совсем не подходила для прогулок. Тяжёлые кроны причудливо изогнутых деревьев нависали над растрескавшимся асфальтом, полностью скрывая небо. Темно-зелёные кусты вытягивали похожие на руки ветви до середины дороги. Вместо пения птиц в глубине замшелой тьмы раздавались глухие трески и стуки. Алина поежилась, и Мартин обнял её за плечи.
Пожалуй, я поверю этой миссис, тихо произнесла девушка. Может, у нас и недели-то не будет.
Да, как-то здесь неприветливо, кивнул Мартин. Но послушай, если она знает, где это место, значит, она хотя бы рядом тут побывала. И ничего, жива вроде.
Вроде. Вот именно, вроде. Может, она не местный представитель гугла, а монстр? Может, она в заговоре с этими любителями садоводства?
Вот ты сейчас сказала, и я прямо вздрогнул. Смотри, если поисковики здесь не работают, то как сама Айя находит то, что ей нужно? Значит, есть механизмы, с помощью которых она добывает информацию. А поскольку здесь всё с ног на голову, то тетка и вправду может быть частью такого механизма.
Вполне. Может, мы и на правильном пути, но всё равно страшно.
Чем дальше, тем темнее становилась дорога, и вскоре неясный шум города совсем стих. От щелчков и поскрипываний по рукам ползали мурашки. Пахло дубовыми листьями, смородиной и грибами.
Мартин держал Алину за руку и чувствовал, как холодеют её пальцы. Что говорить, у него самого в голове играл похоронный марш, а сердце то и дело вздрагивало.
Дорога делала долгий поворот. Мрак понемногу рассеивался, хотя уютнее от этого не становилось. Впереди показался просвет, но не ясно-голубой, а пасмурный, желтовато-серый.
Асфальт кончился, уткнувшись в высокие ворота, щедро украшенные коваными завитками. По обеим сторонам от них уходил в зелёную тьму забор, сложенный из огромных грубо отёсанных камней. Сверху, над воротами, красовался уже знакомый щит с черепом и цветами.
Мартин остановился напротив квадратной вывески, прикрученной к воротам огромными болтами.
Дивное местечко, подрагивающим голосом сказала Заморючка, прижимаясь к Мартину.
«Страшный сад. Охраняется никем», гласила вывеска.
Глава 6. Ярко и ласково
Что-то мне расхотелось стучать, не сводя глаз с вывески, пробормотал Мартин.
Мне что-то здесь даже стоять расхотелось, прошептала Алина. Может, и дома-то никого нет.
Вот как раз никто здесь, похоже, и есть. И, кажется, это лучшая охрана, до которой додумалось человечество.
Я не хочу встречаться с никем.
А я вообще ни с кем. Но, полагаю, вариантов у нас нет.