У тебя есть что мне предложить?
Я медленно стягиваю с волос пурпурный бархатный гребень, создавая вид, будто мне невыносимо расставаться с ним. Больше всего на свете Народец любит вещи, которые не хотят отдавать.
Этого достаточно?
Жадный блеск в ее глазах говорит мне, что моя затея удалась. Она кивает, не отрывая взгляда от меня.
Я протягиваю его нимфе.
Что ты можешь мне рассказать?
Она накрывает рукой гребень и смотрит мне в глаза.
Я скажу, где видела ее последний раз. Но не могу гарантировать, что она все еще там.
Я крепче сжимаю гребень.
Ты видела ее здесь, в пещере, не так ли?
Ее широкая улыбка пугает.
Взгляни на себя. Поняла правила игры. Когда я ничего не отвечаю, она закатывает глаза. Да, в Подземелье. Она танцевала с дриадами. Нимфа кивает на помост. Им нравится находиться в обществе короля.
Я расслабляю руку, и она прижимает изделие к носу, глубоко вдыхая.
Мм. Пахнет смертной жизнью.
Я поспешно удаляюсь, никак не комментируя ее последние слова, хотя она и нервирует меня.
Поторопись, кричит она мне в спину. Подобных столов много в Подземелье. Будет обидно, если ты найдешь ее, но не сможешь удержать.
Я ругнулась, да так громко, что стоящий рядом сатир оборачивается и смотрит на меня. Он хмыкает, притоптывая ногой по полу.
Делия должна контролировать вылетающие из ее рта слова, но и нам обеим не стоило забывать, что нельзя разговаривать с чужаками или следовать за ними. Я посылаю безмолвную молитву всем звездам, которые наблюдают за нами, и спешу сквозь толпу к помосту.
Прокладываю себе дорогу, обходя танцоров, которые, как я предполагаю, умышленно кружатся на моем пути. Пара оленьих рогов почти пронзает мой живот, когда их владелец исполняет сложный маневр передо мной. Когда острые концы задевают край моей рубашки, наши взгляды пересекаются, и мальчик, в облике которого угадываются черты оленя, одаривает меня безумной ухмылкой. Его смех, бьющий мне в спину, пока он преследует меня до помоста, звучит неестественно.
Гейдж сидит боком на троне, высеченном из того же камня, что и вся пещера, но выглядит он так, словно его вырастили, а не выточили. Я не смотрю ему в лицо, но краем глаза замечаю, что он наблюдает за мной. Голубая нимфа рядом с ним находится в боевой готовности, ее глаза устремлены на меня, словно от меня исходит угроза. Позади помоста я вижу дриад. По крайней мере, я надеюсь, что это они. Одни из немногих существ, о которых мама рассказывала мне в подробностях.
Дриады живут внутри деревьев. Их сердца это сердца зелени и другой растительности. Их кожа напоминает кору березы, а черты лица состоят из сучков, колючек, мха и листьев. Та, что стоит ближе, оборачивается ко мне, когда я приближаюсь, и безмятежное выражение ее лица сменяется на хмурое.
Она была с вами, начинаю я, осматривая древесный народ, покачивающийся не в такт пульсирующей мелодии.
Дриада кивает, но я ловлю ее взгляд, устремленный на помост позади меня.
Он не говорил, что вы не можете мне помогать, шепчу я, догадываясь о ее намерениях.
Это подразумевалось. Ее слова звучат как дыхание ветра в ветвях, такие же тихие и едва уловимые. Остальные за ее спиной продолжают покачиваться, довольные тем, что она взяла разговор на себя.
Она все еще в порядке? спрашиваю я.
Она наклоняет голову, задумавшись. Листья в ее волосах шелестят от этого движения.
Да. Пока. Цела. Она делает паузу, обдумывая свои слова, и я беспокоюсь, что мое время закончится раньше, чем она заговорит. Я сжимаю руки в кулаки, стараясь приглушить вспышку раздражения. Все еще. Незапятнанная.
Это слово бросает меня в дрожь.
Куда она направилась?
Женщина не отвечает. Но дриада помоложе, стоящая за ее спиной, указывает пальчиком прежде, чем остальные успевают остановить ее. Затаив дыхание, я ухмыляюсь этому созданию и срываюсь на бег.
Это становится моей ошибкой.
Из толпы ко мне начинают тянуться руки, они толкают и дергают, умоляя остановиться. И, если бы все прикосновения были грубыми, возможно, мне было бы легче сопротивляться. Но они вертят мной. Втягивают в свои танцы. Ведут меня, словно дурочку. Кружат мою голову. Целуют щеки и руки, ласково улыбаются. Я отстраняюсь пытаюсь отстраниться, но вокруг только руки, еще больше рук. Я дотрагиваюсь до них в ответ и прихожу в восторг. Касаюсь шерсти на затылке сатира, прежде чем успеваю остановить себя. Он наклоняется ко мне, и из моего горла вырывается смущенный смех.
Другой его собрат обхватывает меня за талию и увлекает за собой в водоворот. Его копытообразные ноги выделывают сложные па. Он пытается научить меня, я изо всех сил стараюсь повторить за ним, но его рука скользит по моему бедру, и я уворачиваюсь. Девушка с нежно-зеленой кожей и волосами цвета плодородной, темной земли ловит меня и заключает в объятия. Я объясняю ей, что должна идти, но не помню, куда и зачем. Она восторженно смеется, уткнувшись лицом в мою шею. Ей нравится прижиматься ко мне. Думаю, я могу задержаться еще немного. Зачем вообще куда-то торопиться?
В воздухе витает запах лаванды. Я поднимаю голову и вижу, как ночное небо принимает форму высокой женственной фигуры. Плеяды порхают по ее коже, словно ожившие веснушки, и я завороженно смотрю на нее. Это ее история, которую я никогда раньше не слышала.
Она опускается к нам, и девушка крепче обнимает меня.
Моя, твердит она, и я кожей своей щеки ощущаю, как ее полная нижняя губа выпячивается.
Высокорослое создание улыбается, стоя перед нами на коленях, как будто на темной стороне ее лица открывается трещина, сквозь которую пробивается звездный свет. Она не издает ни звука, но девушка отпускает меня с хныканьем и ускользает обратно в толпу. Без ее прикосновений моя кожа покрывается мурашками. Кажется, впервые за долгое время я совершенно неподвижна, и мои мышцы горят от боли гораздо сильнее, чем должны. Вдыхаю и судорожно оглядываюсь по сторонам. Чувство времени потеряно, я дезориентирована и не знаю, в каком направлении должна была идти, чтобы найти Делию. Из моей груди вырывается всхлип отчаяния.
Будь спокойна, давняя подруга. Она не произносит эти слова вслух, но я отчетливо слышу их, каждое слово отпечатывается в моем сознании. У нас мало времени.
Я я не знаю тебя, говорю ей.
Она наклоняет голову.
Ты знала. И вспомнишь вновь. Время сложная штука. Я не знаю, что ответить, но она и не ждет ответа от меня. Ты найдешь свою подругу под столами. Она уснула.
Уснула? переспрашиваю. Я оглядываюсь через плечо. Столы, на которые она намекнула, находятся не так уж далеко.
Мм. Она доставляла много хлопот, было сложно угнаться за ней и одновременно присматривать за тобой. Она издает щебечущий звук, похожий на стрекотание сверчков на закате солнца. Знаешь, я уже не так молода, как раньше.
Я хмурюсь. Но кое-что еще меня беспокоит. Это слишком просто.
Он будет недоволен, говорю я, поглядывая на помост. Гейдж выглядит скучающим, его голова откинута назад, глаза прищурены, а зрение расфокусировано. Но я всем своим телом ощущаю его взгляд.
Создание передо мной поднимается во весь рост.
Немногие могут противостоять Темному королю. И мало тех, ради кого я готова пойти на такое.
Я вздрагиваю. «Темный король. Так вот в чей двор я попала». Народец сам по себе опасный вид, но Неблагой Двор имеет просто ужасающую репутацию. По крайней мере, так сообщалось в преданиях, которые я читала.
Она заправляет мне за ухо выбившуюся прядь, от ее слов и холодных пальцев на моей шее бегут мурашки. Этот жест такой добрый, такой знакомый, что у меня разрывается сердце.
Я не знаю тебя, повторяю я, позволив эмоциям выплеснуться в слова.
Звездный свет ее улыбки тускнеет, наполняется той же грустью, что и ее голос в моей голове:
Ты знала, давняя подруга. И снова узнаешь. Я найду тебя, когда придет время. Она не ждет моего ответа, скользит сквозь толпу к каменной лестнице. Танцующие почти благоговейно расступаются перед ней.
Когда ее звездное сияние исчезает из поля моего зрения, я прижимаю руки к груди, пытаясь подавить нарастающую там тоску. Мое естество знает это создание на каком-то глубинном уровне, там, где это имеет значение. По крайней мере, я так думаю, хотя у меня нет никаких воспоминаний, которые можно было бы извлечь. Кончики моих пальцев касаются щек, и я с удивлением обнаруживаю, что они влажные. Я совсем не понимаю, что происходит в этой пещере, но наше время на исходе. Я поворачиваюсь, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег, и направляюсь к столам. Приподнимаю скатерть и приседаю.
В нескольких шагах от меня Делия свернулась калачиком, ее волосы беспорядочно рассыпались по полу вокруг нее. На платье несколько прорех, но в остальном она выглядит целой и невредимой. Дыхание медленное и ровное.
Я подползаю к ней.
Делия, зову я. Она не шевелится, даже когда я повышаю свой голос, повторяя ее имя снова и снова. Протягиваю руку, чтобы встряхнуть ее, но останавливаюсь, положив руку ей на плечо.
Удивительно, что мы воспринимаем самих себя как должное изо дня в день. Не помню, когда последний раз смотрела на свои руки, действительно рассматривала их. Но сейчас Они начинают дрожать. Что-то не так с ними, со мной. Моя кожа сияет в тусклом свете, по-прежнему бледная, но почему-то переливающаяся. Я сжимаю пальцы в кулак, проверяя. Они загибаются в идеальную О-образную форму, и я сдавленно вскрикиваю.
Делия наконец-то просыпается. Она потягивается, как будто видела лучший сон в своей жизни. Пока ее глаза не открываются и не видят меня.
Она вскрикивает и резко дергается, ударяясь головой о стол.
Это я! кричу я, протягивая к ней руки. Она отшатывается к ножке стола. Я опускаю руку, чувствуя лишь холод, растекающийся по телу: что такого она увидела во мне, чтобы так отреагировать?
Скатерть над нами рассеивается внезапной волной света. По пещере прокатываются аплодисменты. Я вслепую хватаюсь за Делию мои странные удлиненные пальцы смыкаются на ее лодыжке, когда высокая фигура наклоняется, чтобы посмотреть на нас. Делия извивается, но моя хватка надежна и непоколебима.
Гейдж замечает, что я удерживаю Делию за лодыжку, и встречает мой взгляд. В полумраке пещеры его глаза абсолютно черные, а не просто подернуты тенью.
Испытание окончено, объявляет он толпе, не выпрямляясь. Он не кажется довольным, но его голос спокоен. Добро пожаловать домой. Последнее слово он произносит полушепотом, пока толпа позади него ликует, глумится и кричит. Он протягивает мне руку.
Я смотрю на Делию, чье красивое лицо потеряло все краски.
Не думаю, что могу отпустить ее.
Зачаруй ее, говорит он отрывисто, все еще протягивая руку.
Я не могу Это я способна на нечто подобное? Я не знаю как.
Конечно нет, бормочет он, закатывая глаза, а затем поворачивается к Делии и щелкает пальцами.
Она тут же прекращает свои попытки вырваться, на секунду замирает и выглядит ошеломленной.
Идем, говорит он.
Я неохотно принимаю его протянутую руку, когда Делия повинуется, и ее движения кажутся механическими. Он рывком поднимает меня на ноги и отпускает, как только я оказываюсь в вертикальном положении. И обращается к Делии: Поднимись по лестнице до самого конца, говорит он мягко и спокойно. Она смотрит, застыв на месте. Ступай домой и забудь обо всем, что произошло сегодня ночью. Никогда не уходи с незнакомцами. Это небезопасно.
Я горько смеюсь. Ни черта подобного.
Делия стремительно убегает.
Делия, подожди! Она даже не останавливается, пока взбирается по ступенькам с непоколебимой решимостью. Что, во имя всех звезд, это было? спрашиваю я, поворачиваясь к Гейджу. Какие, черт возьми, игры ты и твой друг Келлан ведете?
Я бы не стал называть Келлана своим другом, отвечает он, наливая пунш в два кубка, формой напоминающие цветы лотоса. А что касается остального Он прерывается, протягивая мне одну из чашек.
Я качаю головой.
Не стоит. Я слышала немало историй, чтобы понимать, как это небезопасно.
Он все же вкладывает чашку в мою руку.
И эти истории правдивы. Для смертных.
Ох. Я бросаю взгляд на руку, обхватившую граненый кубок из хрусталя, удивляясь, как что-то может быть таким знакомым и таким чуждым одновременно. Я думаю, уже не смертная.
Гейдж без особого энтузиазма чокается со мной.
Ты никогда и не была. Он опустошает свой кубок, и после секундного колебания я повторяю за ним.
Напиток проникает в мое горло, как зимний ветер, такой же бодрящий, прозрачный и чистый. В голове малоприятно мутнеет, а по легким проносится холодок.
Ты не знала? Его черные и бездонные глаза не отрываются от меня. Он опускает кубок на стол, и отчетливый звук разносится вокруг.
Я кручу свой в руках, поглаживая хрусталь пальцами. Единственная часть меня, которую я успела увидеть, а о других даже думать не хочется. Я качаю головой.
Что ты видела все эти годы? Лицо смертной? спрашивает он неожиданно нежно. Он берет мою ладонь в свою руку. Руки смертной? Его кожа грубая, мозолистая, но теплая по сравнению с моей. Утешение в этих прикосновениях заставляет меня пошатнуться. Тебе не следовало приходить сюда, сообщает он, наклоняясь ко мне. Мы так близко друг к другу, что я могу рассмотреть его лицо, сокрушительную линию скул и темные, притягательные глаза. Но его слова заставляют меня задуматься, и у меня резко перехватывает дыхание.
Я должна была позволить забрать Делию? Выдергиваю свою руку из его ладони.
Келлан подчистил бы за собой.
Гнев волной обрушивается на меня.
Делия мой друг, а не беспорядок, который нужно разгребать.
Он ухмыляется.
Ты уверена? Сейчас она не очень-то переживала за тебя. Его слова ранят. Он замолкает и засовывает руки в карманы. Как и в лесу, если подумать.
Гнев одерживает верх надо мной, и я толкаю его в плечо.
Не будь жестоким, говорю я, слова вырываются едва слышным шепотом.
Жестоким? повторяет он тихим и угрожающим голосом. Делает шаг ко мне. Ты еще не видела, насколько жестоким я могу быть.
Мое сердце колотится, и гнев нарастает, когда я вспоминаю о том, кто и что он такое. Я забылась. Дыхание снова болезненно перехватывает, и я задыхаюсь, пытаясь набрать полную грудь воздуха. Пещера начинает вращаться.
Что выдыхаю я. Что ты сделал со мной? шепчу я. Мои ноги подкашиваются. Гейдж успевает подхватить меня в последний момент, предотвращая мое падение на каменный пол, и я обмякаю в его объятиях, неспособная хоть что-то предпринять.
Я чувствую, как поднимается и опускается его грудь, и мне хочется дышать с ним в унисон. В черных радужках мерцают зеленые и голубые блики огней.
Хватаюсь за горло, не в силах даже выдохнуть, сделать спасительный глоток воздуха. Его суровое выражение лица почти незаметно смягчается, пока он успокаивает меня. Гейдж отпускает меня, и я извиваюсь весь оставшийся путь наземь.
От удара что-то внутри меня расслабляется, и воздух со свистом вырывается из груди темным, немыслимым облаком, усыпанным звездами и вихрями насыщенного фиолетового цвета. Он наблюдает за облаком, и только так я понимаю, что мне ничего не мерещится. У меня хватает времени задаться вопросом о том, что, черт возьми, здесь происходит, прежде чем оттенки серого поглощают меня целиком.
Глава третья
Сосновые иголки впиваются в щеку. Даже не открывая глаз, я чувствую на своей коже утренние лучи солнца, а капельки росы свидетельствуют о том, что я нахожусь здесь уже давно. Но еще достаточно рано для дневной жары.