Хотя сколько у меня не было близких отношений с противоположным полом? Так и зажмуриться не стыдно.
Но тем не менее стою с широко распахнутыми глазами и жду.
Ну ты же сказала, что я тебя затопил. Вот, пришел оценивать ущерб.
Руки в карманах, на губах циничная усмешка. Того, оглушенного, Дениса уже нет. Он быстро умеет себя в руки брать, что бы ни случалось с ним. Встал, отряхнулся и дальше пошел.
Зачем? Все у меня нормально, лампочку только вышибло.
Я пройду?
Нет.
Встаю на его пути и чуть ли руки не раскидываю, чтобы не пропустить его.
Денис выгибает бровь, а я соображаю, как его удержать.
Наврала?
Да с чего бы мне врать? Раздражаюсь на его ослиное упрямство.
Ну не знаю. Увидеть меня захотела, вот и пришла.
Открываю рот, чтобы послать его в далекое пешее путешествие. Но слышу звонок телефона. Могут быть родители. Черт!
Пытаюсь захлопнуть перед носом Дениса дверь, но он протискивается. Без приглашения. Просто заходит как к себе домой. Вот наглость!
Делаю глубокий вдох. Звонок повторяется, и я наконец отмираю и пробегаю в комнату за телефоном.
Окидываю взглядом стены, на которых фото. Подбегаю и начинаю срывать их, отвечая на звонок.
Да, мамуль, пытаюсь отдышаться.
Ты там кросс, что ли, сдаешь?
Да нет, к телефону бежала.
Выглядываю в коридор в надежде, что Денис без моего разрешения не пройдет в квартиру. Но я за два года забыла, что у него этика на нуле, и он проходит.
В последний момент переворачиваю фото на столе лицом вниз и выпрямляюсь.
Что-то случилось, мам?
А? Да нет, звоню сказать, что все хорошо. Настена покушала, сейчас дед пошел укладывать. Вопрос, конечно, кто уложится быстрее. Смеется.
Я подхватываю ее смех, потому что папа очень быстро может вырубиться.
Ладно, пойду проверю, как они там. Вечером вернем. Завтра же к врачу.
Это напоминание немного умиряет мое веселье.
Да, все, пока. Сбрасываю и поворачиваюсь к Денису. Тебя не учили, что без приглашения нельзя вламываться в чужую квартиру?
Складываю руки на груди.
Денис обводит взглядом комнату, и его взгляд задерживается на игрушках, сложенных в коробке и задвинутых в угол.
Черт!
Закусываю губу и заставляю себя оставаться на месте, а не метаться, чтобы убрать игрушки.
Ты же знаешь, что культура для меня чужда, ухмыляется.
Закатываю глаза, потому что, да, знаю я это прекрасно. Сколько приходилось его одергивать, когда он начинал перегибать палку с другими, пока мы встречались.
Сердце болезненно сжимается, но я делаю глубокий вдох.
Сестры? Кивок в тот самый угол.
Тебя не касается.
Слишком резко отвечаю. Серо-синие глаза останавливаются на моем лице, и сердце пропускает удар.
Ты хотел посмотреть ущерб?
Вздергиваю подбородок.
Ну, показывай. Резко усмехается и разворачивается, направляясь в ванную.
Включает фонарик на телефоне и обводит лучом небольшое помещение.
Плитка вымокла, торшер лопнул.
Натыкается на осколки и шипит.
Аккуратно. Хватаю его за руку и тяну назад.
Меня словно ударяет током от прикосновения к нему. Да и он дергается, словно чувствует то же самое.
Предупреждать надо, блин, недовольно бурчит и делает несколько шагов из ванной, оставляя кровавые следы на плитке.
Сдерживаюсь, чтобы не застонать от досады. Еще мне травм не хватало!
Не надо идти, куда тебя не приглашали, рычу. Пойдем.
Захожу в кухню и открываю отдел с аптечкой. Достаю ватный тампон и антисептик.
Денис заходит, прихрамывая, и садится на стул. Следит за каждым моим движением, как коршун. Под его взглядом становлюсь неуклюжей. Руки подрагивают.
Протягиваю ему бутылек и тампон.
Надо проверить, чтобы не застрял осколок. Я не успела убрать просто, побежала искать источник водопада, начинаю бездумно тараторить все, что на ум приходит.
Сдергивает пропитанный кровью носок и пытается посмотреть на ступню.
Психует оттого, что не получается. Смотрит на меня исподлобья.
Прикусываю костяшку пальца, чтобы не рассмеяться. Человек все-таки из-за меня поранился.
Помочь?
Сам справлюсь.
Цокаю. Ну как маленький, блин!
Подхожу и присаживаюсь на коленки, промачивая кровь, чтобы было лучше видно.
Подожди, очки надену, не вижу.
Покидаю спешно кухню. Мне нужна минутка перевести дыхание, потому что слишком Слишком находиться с ним так близко. Ощущать его дыхание и запах. Слишком долго я от этого отвыкала, чтобы вот так снова нырнуть с головой в забытые ощущения.
Надеваю очки, айкаю. Вытаскиваю линзы и снова водружаю на нос оправу.
Делаю несколько глотков воздуха. Прикладываю руку к груди, за которой сердце трепыхается, как птичка пойманная.
Успокойся. Это бывший, он предал, и ты должна его поскорее вышвырнуть из квартиры, шепчу напутствие.
И постепенно уверенность в силах возвращается.
Захожу на кухню. Денис сидит, как я его и оставила, только голову откинул на стену и прикрыл глаза.
Ты все еще носишь очки?
Как видишь.
Открывает глаза и встречается со мной взглядом. И мое предательское сердце снова проваливается в район желудка.
Старые мне нравились больше. В этих ты прям такая стервочка, хмыкает.
Снова присаживаюсь и убеждаюсь, что нет никаких осколков. Промываю и заматываю ногу Дениса, чтобы он мог ходить и не наследил мне на полу.
Делаю рывок, чтобы встать, но не успеваю, и моя рука оказывается в тисках.
Денис дергает меня ближе к себе.
Наши лица слишком близко, а мое глупое сердце и так на пределе.
Боюсь дышать, чтобы его запах не забился в легкие еще сильнее. И так снова придется вытравливать его.
Куда ты исчезла? Его шепот ударяет по нервам. Почему?
Дергаюсь.
Он отпускает, а у меня в глазах скапливается влага.
Тебе пора.
Не ответишь? со злостью, от которой волосы шевелятся.
Это все в прошлом, Денис. Тебе пора! с нажимом.
Выдыхаю, когда слышу хлопок дверью.
Он все прекрасно знает, просто решил поиздеваться над глупой мной, которая когда-то влюбилась и отдавала всю себя.
Глава 8
С самого утра как на иголках. Сегодня прием, на котором нам с Настеной точно скажут диагноз и как все можно исправить.
Мама тоже уже крутится на кухне, пытается приготовить нам завтрак, но, судя по грохоту, который доносится до меня, у нее все валится из рук.
Мам, да ладно тебе, там же есть каша Настьке.
Так, а ты что, голодная поедешь?
Да я не хочу ничего, мам.
Потому что кусок в горло не полезет. Не хочу я завтракать, мысли совсем в другом русле.
Ну Женька же приедет сейчас, тоже, наверное, голодный, как всегда.
Мам, да у тебя там все летает. Какая тебе готовка? Садись и выдохни.
В квартире все затихает. Прислушиваюсь минуту, но из кухни больше не доносится ни звука.
Заглядываю и вижу, что мама сидит, опершись на стол, и сжимает переносицу.
Сердце простреливает болью.
Тихонько подхожу и кладу руку на плечо в успокаивающем жесте. Хотя саму всю колбасит от нервного напряжения.
Мамуль, ну ты чего нос повесила?
Ой, Алиска, ну за что нашей малышке такое?
Дергаюсь, прикусываю щеку. Боюсь заскулить от боли за дочь.
Мам, ну еще ничего же непонятно. Да и врачи дают очень хорошие прогнозы, главное не затягивать с этим всем делом и просто сосредоточиться на лечении.
Ох, надеюсь, дочка. Надеюсь.
Мы замолкаем. Из коридора доносится звонок телефона.
Женька, наверное.
Хватаю телефон.
Да, Жень.
Готовы? Привет.
Да, готовы. Ты зайдешь?
Конечно, помогу принцессу транспортировать со всеми почестями. Как преданный рыцарь.
Не сдерживаю смешок. Братец, блин! Всегда знает, что сказать, чтобы поднять настроение. Да и мне с ним не так страшно. Хотя в глубине души очень хочется, чтобы рядом был отец Насти. Но это очень глубоко, и продолжаю это чувство давить и закапывать.
В общем, я уже во двор въезжаю. Ждите.
Ждем.
Мам, Женька уже на подходе. Зайдет, чтобы помочь Настю вынести.
Захожу в зал, где дочь играет с осликом. Поднимает головку и тут же наклоняет, пытается сфокусироваться.
Ну что, принцесса мамина, готова к небольшому приключению?
Настя угукает и встает. Тянет ко мне руки. Подхватываю ее, зарываюсь в волосики и глубоко дышу. Не могу надышаться: каждый раз разрывает от эмоций, что такое чудо у меня.
Мама выходит на звонок в дверь.
Драсьте, теть Вер. Где главная?
Да вон, в зале обжимаются с Алиской.
Женька появляется в проеме и почти весь его загораживает.
Настя, завидев любимого дядю, тянется к нему.
Ах ты предательница, шутливо бурчу, но передаю Жене.
Женька зацеловывает Настю, а она восторженно пищит.
Брат бросает на меня тревожный взгляд. Тоже волнуется, хоть и пытается не показывать это мелкой.
Жень, кушать будешь? У нас каша овсяная.
Лицо брата меняется и покрывается красными пятнами.
Что такое, братец? фыркаю.
Теть Вер, я это, без овсянки обойдусь.
Что, вспомнил, как в лагере тебе эту овсянку на голову надели? ржу, ловя на себе разъяренный взгляд.
Ты лучше вспомни, что потом с тем смертником было, рычит Женька.
Ну да, помню. Женька полез на мою защиту, когда пацан из старшего отряда в который раз пытался отобрать мои очки и разбить, а потом получил в столовой по полной. Но мой брат никогда не давал ни меня, ни себя в обиду, и уже через час обидчик просил на коленях у меня и у Женьки прощения, а Женьке еще и завтрак отдавал до конца сезона.
Но после той истории брат терпеть не может овсяную кашу.
Ну что, поехали, Лис?
Упаковываю Настю в шапку и пальтишко, аккуратно заправляю выбившиеся прядки и чмокаю в курносый носик.
Все же с Денисом у нее намного больше, чем со мной. Папина дочка прям.
Женька поудобнее перехватывает Настену и идет на выход.
Мама стискивает кухонное полотенце в руках, а у самой на глазах слезы.
Ма, ну ты чего? Мы ж не на фронт,
Страшно.
Мне тоже, мам, но страшнее оставить Настю вот такой и лишить ее нормального будущего.
Лифт приехал, Лис! кричит брат, и я выбегаю из квартиры.
Лифт коротко пикает, и двери разъезжаются. Прикрываю глаза. Ну конечно, этот день недостаточно напряженный, надо еще и с Денисом нос к носу столкнуться.
Женька прижимает Настю крепче, но дочь явно против и начинает пищать и выворачиваться.
Денис переводит взгляд с меня на Женьку, а потом на Настю. Сжимает губы, пока я молюсь, чтобы дочь не обернулась и он не увидел лицо. Страх во мне крепнет, потому что я не хочу, чтобы он видел ребенка. Он может догадаться.
Привет, Денчик, прерывает затянувшееся молчание брат. Может, подвинешься, чтобы мы зашли?
Денис делает шаг в сторону, я заталкиваю Женьку, чтоб он встал сзади Дениса.
Брат непонимающе хлопает глазами, пока я глазами стреляю в дочь. Потом, видимо, до него доходит, что я пытаюсь ему сообщить без слов. Разворачивает Настю спиной к Денису.
Так у вас, я смотрю, уже прям семья настоящая, с издевкой.
Щеку жжет от его взгляда, но я пытаюсь сохранить бесстрастное выражение лица. Еще не хватало, чтобы он увидел, что я нервничаю и дергаюсь!
Разве это плохо, что у нас семья? не смотря на него, отстреливаюсь.
Это прекрасно, лисенок. Наклоняется чуть ближе, и я чувствую, как по щеке скользит его выдох.
Ничего что я тут? подает голос брат
Вздрагиваю, но этот вопрос заставляет Дениса отпрянуть.
Да ничего, ты не мешаешь, хмыкает бывший.
Настя вертит головой и останавливает взгляд на Денисе.
Дядя, пищит дочка и снова начинает вырываться из рук Женьки.
Брат таращит глаза, крепче прижимая мелкую. Но в нее как что-то вселилось, она рвется в сторону Дэна.
Дэн поворачивает голову в сторону дочери. Мажет по ней взглядом и отворачивается. А я выдыхаю.
Лифт наконец распахивает створки, и я вытягиваю брата. В груди все ходуном, руки трясутся, ноги ватные. Брат мало того что держит Настю, так еще и меня под локоть подхватывает.
Я в норме, Жень, пытаюсь отдышаться.
Оно и видно. Ты сейчас в обморок рухнешь прям перед Денисом своим, недовольно бурчит Женька. Ты чего поплыла, мать?
Садимся в машину. Жду, пока брат пристегнет Настьку в кресле и усядется сам.
А вдруг он бы рассмотрел Настю?
Ну и что?
И понял бы все.
Лиса, ты слишком хорошего мнения о мужиках. Поверь, очень редкие экземпляры в состоянии выискивать свои черты в постороннем ребенке и считать, что этот ребенок непременно их. А Денчик уверен, что ты со мной, фыркает. Как он обломится, когда правду узнает!
Если узнает, поправляю брата.
Да узнает, куда он денется? Все тайное всегда становится явным.
Доезжаем до клиники, пытаясь перешучиваться, хотя с каждым метром напряжение внутри растет и не желает отпускать. В регистратуре называю фамилию врача. Подходим к кабинету. Делаю несколько рваных вдохов, теряя последние крупицы самообладания.
Как же страшно.
Глава 9
Два года назад
Денис
Артур с Олегом над чем-то ржут, пока я пытаюсь оживить севший телефон. Ну вот совсем не вовремя он решил сдохнуть.
О, мышь, дергаюсь и шарю глазами по коридору.
Эй, мышка, иди ко мне, я тебе хвостик отгрызу, стебает Олег, а мне хочется ему вмазать.
Взгляд цепляется за знакомую хрупкую фигурку, и в груди давит от воспоминания, как она меня отшила. Отшила и завела. Азарт в крови сразу: Дениса Швецова никто еще никогда не отшивал, и уж тем более после поцелуя не врезал между ног.
Девчонка затравленно оглядывается, а я не могу насмотреться. В очках, с двумя косичками, учебники к груди прижимает, тонкая как тростинка, но я глаз не могу отвести. Вроде и красивее девки были, но не жгли так, как она.
Она под кожу проникла, и я, как сталкер, теперь за ней слежу. И я даже знаю, что зовут ее Алиса. Лисичка моя.
Я уже тысячу раз пожалел, что именно ее поцеловал. И две тысячи раз не пожалел, потому что так меня еще не торкало.
Это лучше, чем постель. Острее как-то.
Теперь даже на других смотреть не хочу, за ней наблюдаю издалека.
Но это временно.
Торможу возле расписания и глазами ищу ее группу: она младше на два курса, и у нее эта пара была последней. Значит, сейчас она на пути в библиотеку. Она часто там зависает и что-то зубрит.
Дэн, ты куда улетел, бро?
Стряхиваю наваждение и возвращаюсь к разговору между Артуром и Олегом.
Совсем голову потерял от этой девчонки.
Чего надо?
Говорю, спор предлагаю, Олег слился, давай с тобой, а то что-то в универе скучно становится.
Ну и что за спор? хмыкаю, уверенный, что ничего толкового друг не предложит.
Ставлю тачку на то, что ты не закадришь вон ту мышку. Тычет в сторону удаляющейся спины Алисы. Говорят, она никого не подпускает. Ну так что?
Денис
Сжимаю руки на руле, пока наблюдаю, как Алиса смеется. Только вот почему-то напряжена до предела. Спина прямая, да и улыбка натянутая.
Женя усаживает мелкую девчонку назад, а меня рвет на части. Так вот к кому она два года назад сбегала и мне ни слова не сказала!
Мышка, блин, а звезда универа тоже рассмотрел за очками и тугими косичками. Это сейчас она изменилась, я даже глазам не поверил, что это мой лисенок.
«Не твой, Денис! Уже не твой!»
Из меня вырывается рык. В груди разрастается черная дыра, как два года назад, когда Артур сказал, что Алиса свалила. Сбежала с каким-то пацаном в другой город. Думал тогда, порву всех на куски. Еле выполз из состояния апатии.
Дергаюсь от телефонного звонка. Не хочу отвечать. Пошли все к черту! Я снова улетел в свой личный ад под названием «Алиса». Телефон затыкается, но снова начинает трезвонить.
Да блин! Бросаю взгляд на экран, и внутри все обмирает.
Мама.
Палец застывает над кнопкой ответа. Мешкаю. Животный страх когтями впивается во внутренности. И так каждый раз.
Один глубокий вдох два выдоха.
Да, мам.
Привет, сынок.
Что-то с папой?
Ее тяжелый вздох вспарывает внутренности.
Без изменений, Денис.
Ударяюсь лбом о руль. Блин! Блин!
Понятно. Ты что-то хотела? Я просто ехать собираюсь.
Да, папе надо лекарства заказать, а где, я что-то опять забыла.
Я закажу, ма. Голос садится.