Хм, маловразумительно и это еще мягко сказано. Он не испугался и не осмелел, просто говорил по существу.
Тогда она сделала еще заход:
Вы имели в виду ее краткость? Я бы то, что сейчас было, незначительным не назвала.
Вот как? Он пожал плечами, склонив голову набок. Что ж, возможно, вы правы. Прошу простить
Так не пойдет.
Далтон, позвала Париса, и он взглянул на нее с видом человека, сильно сдержанного и вежливого. Несмотря на вашу информативную речь, у меня остались еще вопросы, и это логично.
Вопросы касательно
Всего. Этого Общества, в частности.
Что ж, мисс Камали, боюсь, помимо тех ответов, которые я уже дал, других у меня для вас нет.
Если бы Париса не знала, насколько мужчины слепы к проявлениям женского негодования, она бы скривилась. А так его безразличие ее нисколько не трогало.
Вы, решила она зайти с другого угла, когда-то сами выбрали Общество, так?
Да, подтвердил очевидное Далтон.
Выбрали после встречи? Вас позвал Атлас Блэйкли, вы сидели в комнате с незнакомцами, прямо как мы и просто согласились, не задавая вопросов?
Наконец она заметила проблеск нерешительности.
Да. Ведь это, как вы понимаете, заманчивое предложение.
Но вы решили задержаться и после посвящения.
Далтон дернул бровью. Еще один многообещающий знак.
Вас это удивляет?
Ну конечно, сказала Париса, с облегчением видя, что он уже активнее принимает участие в беседе. Нам ведь посулили власть, так? Возвращение в мир другими людьми, огромные ресурсы. Однако вы, имея такую возможность, решили остаться тут. По сути, как священник. Некий посредник между богоподобными александрийцами и стадом избранных.
Кто-то мне сказал, что я не похож на человека, ищущего власти, припомнил Далтон.
Париса улыбнулась, уже нащупав втайне от него опору.
Что ж, полагаю, у меня нет причин не принять приглашение, ответила она, пожимая плечами. В конце концов, ее ничто не держало. Разве что я не больно-то в восторге от командной работы.
Вы поменяете свое мнение, заверил ее Далтон. Специализации подбираются так, чтобы дополнять друг друга. Трое из вас специализируются на физике, тогда как остальные трое
Так значит, вам моя специализации известна?
Далтон мрачно улыбнулся.
Да, мисс Камали.
И вы мне не доверяете, я полагаю?
Обычно я воздерживаюсь от доверия таким, как вы, признался Далтон. И правильно, отметила про себя Париса.
Значит, вы подозреваете, что я уже вас использую? спросила она.
В ответ Далтон улыбнулся уголком рта, ясно давая понять: я не дурак, чтобы отвечать на такие вопросы.
Что ж, сказала Париса, тогда мне, думаю, придется доказать вашу неправоту.
Он снова коротко кивнул.
Всего вам наилучшего, мисс Камали, сказал Далтон. Я возлагаю на вас очень большие надежды.
Он уже развернулся, собираясь выйти в следующий коридор, но тут Париса ухватила его за руку. Огорошенный, он не помешал ей привстать на цыпочки и положить ему ладони на грудь.
Обычно в такие моменты мелькала короткая вспышка раздумий и за мгновения до того, как все заканчивалось, совершалась самая трудная работа. Ее дыхание маняще касалось его губ; он сверху вниз заглядывал в ее большие темные глаза, постепенно проникаясь ее теплом. Сейчас он вдохнет ее парфюм и будет ловить его отголоски позднее, гадая, не она ли сейчас зашла за ближайший угол или побывала недавно в комнате. А его разум станет раздувать эти небольшие следочки до ощущения полноценного присутствия. Сама же близость моментально собьет его с толку, и в этот миг, не соображая и забыв защититься, он даст волю фантазии.
Поцелуй получился мимолетным и ни к чему не обязывающим. Париса лишь уловила запах туалетной воды и вкус губ Далтона. Она лишь хотела проверить: ответит ли он? Если честно, то отсутствие взаимности она посчитала бы хорошим знаком, ведь ни один мужчина, рьяно целующий женщину, не впустит ее в наиболее значимые уголки своего разума.
Прости, сказала Париса, стараясь сохранить хрупкое равновесие: отстраниться физически, вместе с тем дав понять, что испытывает влечение. Это был своеобразный танец, а те, кто считал иначе, просто не занимались хореографией достаточно долго и самозабвенно. Боюсь, я потратила больше энергии, чем собиралась, пробормотала она, вот и не совладала с собой.
Магия была энергией, которую никто попусту не расходовал, Париса понимала, что Далтон сложит два и два.
Мисс Камали. Эти первые после поцелуя слова навсегда сохранят для него ее вкус, и ему захочется повторять их снова и снова. Похоже, вы не понимаете
О, уверена, так и есть, но, кажется, это непонимание мне нравится.
Она улыбнулась, глядя на него снизу вверх, и он медленно отстранился.
Лучше, сказал Далтон, приберегите силы для того, чтобы убедить в своей ценности остальных. Я не могу напрямую повлиять на то, выберут ли вас для посвящения или нет.
Я очень хороша в том, что делаю, а мнение остальных меня не занимает.
А должно бы.
У меня нет привычки делать то, что я должна.
Заметно.
На этот раз Париса уловила в его взгляде то, чего и ждала.
Дверка открылась.
Если бы я верил в то, что вы способны быть искренней, то посоветовал бы развернуться и бежать, сказал он. К несчастью, мне кажется, у вас достойный арсенал оружия для победы в этой игре.
Так это все же игра. С этим уже можно работать.
Да, игра, подтвердил Далтон. Но, боюсь, вы просчитались. Я фигура бесполезная.
Как правило, Париса не просчитывалась, но Далтон пускай заблуждается, так уж и быть.
Тогда я, возможно, просто позабавлюсь с тобой, сказала она и первой сделала шаг на выход, поскольку не любила, когда ее покидают. Транспортные порталы в той стороне? спросила она, нарочно указывая неверное направление.
Момента легкого замешательства хватило Парисе, чтобы уловить в его голове проблеск чего-то, сильно подавленного.
Вон там, сказал Далтон. Сразу за углом.
То, что томилось в его разуме, законченной мыслью не было. Оно больше напоминало поток плотских импульсов. Вожделения, например. Поцелуй распалил Далтона, однако было и еще кое-что, не вязавшееся с остальным. Обычно Париса без труда читала даже тех, кто владел сильным навыком телепатической защиты, но мысли Далтона замутняло нечто непознаваемое.
Похоть проявлялась как цвет, а вот страх как ощущения: неловкость и холодный пот, но куда чаще своеобразная сенсорная путаница, когда видишь солнце, а чувствуешь запах дыма или вкус желчи; касаясь шелка, слышишь звуки, возникающие из кромешной тьмы Это было примерно то же, только страннее.
Далтон Эллери определенно чего-то боялся. Жаль, но не Парисы.
Спасибо, сказала она довольно искренне и покинула коридор, обнаружив, что в мраморном вестибюле у лифтов стоит еще один человек неприветливый британец, чьими шрамами она втайне так восхищалась.
Он, подумала Париса, интересный. Было в нем то, что будто свилось кольцами, вскинулось, готовое ужалить. Но самое лучшее в змеях то, как слабо они реагируют, пока не заслонишь от них солнце.
К тому же (зовите это беспощадной вестернизацией) ей нравились британские акценты.
Тристан, ведь так? спросила Париса и подождала, пока он вынырнет из туманной трясины мыслей. В Лондон направляешься?
Да. Он слушал вполуха, продолжая думать, хотя его мысли почти не читались. Они вроде и строились по прямой, словно карта Манхэттена, но при этом уходили в такие дали, что Парисе не хватило бы сил за ними последовать. А ты?
Тоже в Лондон, сказала она, и он удивленно моргнул, обратив наконец на нее должное внимание.
Сейчас он вспоминал, что ее выпестовала Эколь Мажик де Пари и что родилась она в Тегеране. Эти основные сведения сообщил Атлас.
Хорошо. Значит, он слушал внимательно.
А я думал
Ты все иллюзии насквозь видишь? спросила Париса. Или только плохие?
Мгновение Тристан колебался, а потом улыбнулся. Рот у него был злой или по крайней мере привыкший к гневным гримасам.
Ты одна из этих, сказал он.
Если ты не занят, предлагаю выпить.
Он моментально исполнился подозрительности.
С какой стати?
Ну, мне смысла возвращаться в Париж нет. К тому же хочу найти развлечение на остаток вечера.
И ты подумала, что я стану тебя развлекать?
Она позволила себе бегло скользнуть взглядом по его телу.
Посмотрела бы, как ты станешь это делать. Да и потом, если мы хотим дать согласие, самое время подружиться.
Подружиться? Тристан мало не облизнулся.
Мне нравится близко узнавать своих друзей, заверила его Париса.
Я помолвлен. Правда, но это не существенно.
Какая прелесть. Уверена, она милая девушка.
Вообще-то нет.
Так даже лучше, сказала Париса. Я тоже.
Тристан взглянул на нее искоса.
Что тебя так задержало после встречи?
Париса прикинула, что именно можно ему сказать. Тристан, конечно, не Далтон Эллери, он чистая забава. Далтон больше профессиональный интерес, хоть и с легким оттенком подлинного влечения.
Далтон шахматы; Тристан спорт. Впрочем, что важно, оба игра.
Расскажу за завтраком, предложила Париса.
Тристан шумно и обреченно вздохнул и обернулся к ней.
Мне сперва надо кое-что сделать, сказал он. Порвать отношения с Иден, уволиться и дать по роже лучшем другу.
Понимаю, ответственные дела, но они могут подождать и до завтра, ответила Париса, входя в открытую дверь портала и маня его за собой. Не забудь внести в расписание ту часть, где я рассказываю тебе свои теории о том, чего нам недоговорили. Примерно между разрывом помолвки и, вероятно, заслуженными тумаками.
Тристан с готовностью вошел в портал следом за ней.
У тебя есть догадки?
Она нажала кнопку Лондона.
А у тебя нет?
Они переглянулись с улыбками, а портал подтвердил направление: станция Кингс-Кросс, Лондон, Англия, Соединенное Королевство.
Почему я? спросил Тристан.
Почему нет?
Похоже, думали они одинаково. У Парисы не было опыта в сотрудничестве, но она чувствовала, что это важная составляющая командной работы.
Сейчас бы пинту накатить, сказал Тристан, и двери закрылись, унося их туда, где они проведут остаток вечера.
Либби
День у бедного Эзры не задался и, само собой, хорошо закончиться просто не мог. Сперва Эзра был вынужден сидеть с родителями Либби на церемонии выпуска, с которой она, кстати, улизнула без предупреждени я, а вернувшись, отложила объяснения, решительно затащив его в кровать. Ну, зато ему секс перепал; это освежило обстановку, пусть при этом его партнер по акту (читай: Либби) никак не мог выбросить из головы таинственные и заведомо манипуляторские делишки, которые отвлекали, так и не позволив кончить. Поэтому и Эзра не испытал большого кайфа.
Из плюсов: Либби милостиво приготовила ему ужин.
Из минусов: за вышеупомянутым ужином она сообщила, что принимает предложение Атласа Блэйкли, Хранителя, хотя и не смогла толком объяснить почему.
Значит, ты вот так уезжаешь? спросил Эзра. Его черные волосы с одной стороны примялись, с другой встопорщились, а распухшие губы раскрылись от удивления. Когда Либби заговорила, он как раз пригубил вино, да так и забыл поставить бокал на стол. Но, Либ
Это всего на два года, напомнила она. Ну, на один точно. Потом, надеюсь, меня примут, и я продолжу обучение.
Эзра поставил наконец бокал и хмуро посмотрел на него. Молодой человек по природе своей был задумчивым и, честное слово, до невозможности мягким. А еще никогда не мог толком уложить волосы.
И что это вообще такое? Эта возможность?
Нельзя говорить.
Но
Просто доверься мне, в который раз сказала Либби. Это, по сути, такая стипендия, добавила она, но выбрала, к несчастью, совсем не те слова.
Кстати, о стипендиях. Я как раз хотел об этом поговорить, Эзра внезапно просиял. Буквально только что услышал от Портера из кабинета казначея, что Варона отклонил стипендию НУМИ. Я знаю, ты была не в восторге от работы в ВС, и если тебе по-прежнему интересно, то я уверен, что мог бы замолвить за тебя словечко.
Вообще-то ему следовало знать, что это плохое предложение. За Нико она ничего подбирать не станет, сейчас уж точно.
Другое дело, ей пришлось объяснять еще кое-что.
Кстати, о Вароне Либби откашлялась. Он, в общем тоже приглашен.
Эзра опешил.
Вот как?
Ой, да брось. Было бы чему удивляться. Либби принялась гонять пасту по тарелке. Ты же видел нас этим утром, разве нет?
Да, но я подумал
Слушай, ничего не изменилось, прохладно сказала Либби. Непонятно почему, но мы с Нико умеем делать одинаковые вещи и
Тогда зачем вы им оба? спросил Эзра. Ну вот, опять не то спросил. Тебя же бесит работать с ним. Я уж не говорю о том, что все знают: ты лучше
Вообще-то не знают, Эзра, фыркнула Либби. Раз уж ему досталась моя степуха. Видишь, как все устроено?
Но
Я не дам ему победить на этот раз, малыш. Серьезно, не дам. Она промокнула губы салфеткой и в отчаянии бросила ее на стол. Мне надо отмежеваться от него. Как ты этого не видишь?
А нельзя сделать это ну, не знаю Эзра укоризненно помолчал. Как-нибудь по-другому?
Его послушать, так это просто. Как Эзра до сих пор не поймет, что, поступая по-другому, Либби по умолчанию делала меньше Нико? Прозвучит абсурдно, но прагматические (ладно, признаем, разумные) предложения Эзры каким-то образом постоянно заставляли Либби, забыв отвращение, защищать талант Нико де Вароны.
Послушай, сказала Либби, шансы таковы, что только один из нас дойдет до финиша, когда стипендия, спохватилась она, чуть не выдав лишние подробности, определит окончательный состав этого Пауза. Факультета. Еще пауза, а потом: У нас с ним одинаковые способности, поэтому нас, само собой, сравнивают. Либо его выберут, а меня отсеют, и в этом случае я вернусь через год, а может, и скорее, или же выберут меня, а его сольют, и тогда
Ты победишь, выдохнул Эзра, прикрыв рот ладонью, и мы наконец перестанем беспокоиться о том, что делает Варона?
Да. Ну, хотя бы это ясно. Да и сейчас не стоит о нем переживать.
Эзра застыл.
Либ, я не
Вообще-то переживаешь, сказала Либби, поднимая бокал. И я буду дальше твердить тебе, что ничего нет. Он просто осел.
Уж поверь, я в курсе
Буду звонить тебе каждый вечер, пообещала она. И приезжать домой на выходные. Так и будет. Может быть. Ты моего отсутствия даже не заметишь.
Эзра вздохнул.
Либби
Просто дай мне проявить себя. Вот ты все твердишь, что Варона не лучше
он и не лучше
но, по сути-то, Эзра, твое мнение никого не волнует. Он поджал губы. Видимо, слегка обиделся, что она отвергает его заботы и попытки ободрить. Впрочем, здесь нельзя было идти на компромиссы. Ты так ненавидишь его, что не замечаешь, как он на самом деле хорош, малыш. Мне лишь нужна возможность подучиться и проявить себя. А проявить себя, выступив против лучших из лучших, значит выступить против Нико де Вароны, веришь ты в это или нет.
То есть у меня нет права голоса? сказал он хмуро, но истинное выражение его лица было не прочитать. Точно с таким же он смотрел на кроссворды или старался не указывать на грязную посуду, которую Либби стабильно оставляла в мойке.
У тебя еще как есть право голоса, заверила она его. Ты можешь сказать «Либби, я тебя люблю и поддерживаю» или еще что-нибудь. Она сглотнула и добавила: Но поверь мне, Эзра, на этот вопрос есть всего два ответа. И не дав одного, ты даешь другой.
Либби приготовилась, скрепя сердце. Она не ждала от Эзры эгоистичных требований их он никогда, даже в ущерб себе, не предъявлял, как не ждала и восторгов. Эзра ценил близость; это ведь он предложил съехаться и, разумеется, настраивался на вещи, которые семейный консультант назвал бы совместным времяпрепровождением. И, уж конечно, он не радовался тому, что вдали от него Либби будет рядом с Нико.