Сияя от радости, Люси хлопает в ладоши. Затем лезет под кровать, и словно, по волшебству, оттуда появляются еще четыре коробки с лампочками. Она протягивает их мне.
Может, эти растянем под потолком? Или уже перебор? Да, пожалуй, перебор
Я останавливаю ее.
Нет-нет, мне нравится. Будем спать будто в планетарии. Очень инстаграмно.
Люси недоверчиво смотрит на меня.
Ты есть в «Инстаграме»? Я не смогла найти твой аккаунт.
Э-э Есть, только ничего не публикую. Я скрытная личность. Я подмигиваю ей, и она корчит мне рожицу.
Ужас! Ты вообще пользуешься хоть какими-то соцсетями?
Нет, предпочитаю по-старинке излить жалобы в окно, а не в «Твиттер».
Вместе мы заканчиваем распутывать остальные гирлянды и ряд за рядом растягиваем под потолком хрупкие мерцающие шары. Завершив работу, отходим в угол комнаты и оцениваем результат.
Не знаю, как ей это удалось. Час назад помещение выглядело бюджетной версией комнаты страха, а теперь Теперь это комната мечты. По крайней мере, на половине Люси. Потолок и стены искрятся и сверкают, все поверхности гармонируют между собой пастельными и кремовыми оттенками. На ее кровати больше подушек, чем у меня друзей, а на пышное одеяло с цветочным узором хочется упасть в замедленной съемке. Я достаю телефон и отправляю фото младшей сестренке.
Осмотрев свою половину комнаты, Люси оглядывается и хмуро взирает на мою кровать, где по-прежнему нет ничего, кроме матраса в синей клеенке.
Где твое постельное белье? спрашивает она.
Проклятье! Я вспоминаю, что оставила его в стирке больше часа назад.
Я сейчас! бросаю я и выскальзываю за дверь.
В заднем кармане у меня начинает вибрировать: звонит младшая сестра.
Привет, Реми, ты как раз вовремя, я тут постирушку затеяла, говорю я в трубку, направляясь по длинному коридору в прачечную. Две вещи объединяют нас уже много лет: стирка и сестринские узы. Ты получила мою фотку?
О БОЖЕЧКИ! кричит Реми так громко, что приходится держать телефон подальше от уха. КОМНАТА ОТПАД! А затем, понизив децибелы, она добавляет: У меня теперь куча идей насчет того, как переделать твою комнату дома.
В смысле «переделать»? Меня нет всего три дня. Куда ты убрала мои коллажи с Анджелиной Джоли?
Не волнуйся, я отнесла их в подвал.
Ты положила моего кумира рядом с кошачьим туалетом?
Я видела в одном шоу на «Нетфликс», что нужно избавляться от вещей, если они не зажигают искры радости[15], сообщает Реми.
Минуточку! завожусь я. Анджелина Джоли конца девяностых начала двухтысячных еще как зажигает! Ты когда-нибудь видела ее в «Джиа»? Хотя нет, ты еще мала. Лучше посмотри «Расхитительницу гробниц» или «Малефисенту»[16].
Ты вообще смотришь фильмы из этого десятилетия? Знаешь, всех бесит, когда ты ссылаешься на старье. Так и вижу ее в прачечной у нас дома: руки в боки, светлые кудри рассыпались по плечам. Она разносит меня, как может только двенадцатилетний подросток. Что там за шум, чем ты занята?
Извини. Пытаюсь попасть в прачечную, чтобы переложить белье в сушилку. Только сначала прорвусь через толпу заселяющихся. Сейчас тут гребаный бардак, говорю я, обходя стороной человека, который записывает танец на телефон.
Не ругайся, делает замечание Реми. Ты пользуешься своими новыми салфетками для сушки?
Как раз собиралась. Я оставила все свои принадлежности в прачечной.
Ты не боишься, что кто-то возьмет твои вещи? спрашивает Реми.
Нет, я написала свое имя и номер комнаты, чтобы люди знали. Мое гениальное решение не встречает поддержки, и я начинаю беспокоиться. А что? Не надо было оставлять там вещи? Думаешь, их украдут?
Мне-то откуда знать?! Я еще учусь в средней школе!
Я ускоряю шаг. Реми заставила меня нервничать. Дойдя до прачечной, резко останавливаюсь и заглядываю внутрь через стеклянное окошко в двери.
Твою мать!
Не ругайся! повторяет Реми, но я ее не слушаю.
Реми, мне нужно идти. Стараюсь, чтобы голос звучал нормально. Поговорим на следующей неделе?
Что? Почему? Что случилось? Вопросы следуют один за другим. Она прекрасно уловила мой изменившийся тон. Врать нет смысла: ее не обманешь.
Ты была права. Здесь какая-то девица, шепчу я в трубку. И она пользуется моим порошком.
Так иди и хорошенько задай ей, Эллиот! Ты должна полностью
Не дослушав окончания фразы, я вешаю трубку и открываю дверь. Легким покашливанием пробую привлечь внимание. Кем бы ни была эта особа, для прачечной она одета весьма экстравагантно: сверху что-то вроде длинного полупрозрачного кимоно с цветочным принтом, под ним белый комбинезон, а на ногах черные армейские ботинки на четырехдюймовом каблуке.
Эй! Это мой порошок, безапелляционно заявляю я в спину воришке. Та не оборачивается. Я машу руками, пытаясь привлечь ее внимание. Прошу прощения! Ау! Я с тобой разговариваю! Порошок, которым ты пользуешься, мой. Его нельзя брать.
Можно, ведь он стоял в общественном месте, бросает она через плечо.
Проклятье, да кем она себя возомнила?
В обычных обстоятельствах я расслаблена и спокойна, но мгновенно достигаю точки кипения, если сталкиваюсь с неприкрытой грубостью. Я скрещиваю руки на груди, задираю подбородок и бросаюсь в атаку.
Эй овца. Мой порошок не общественный, ясно? Я написала свое имя и номер комнаты прямо на коробке, видишь?
А, так ты первокурсница, вздыхает она, поворачивается и Я влипла. Ее лицо прекрасно. Его худобу и угловатость смягчают длинные пышные локоны и короткая растрепанная челка. На загорелом носу и щеках небольшая россыпь веснушек, а от взгляда ярко-зеленых глаз у меня замирает сердце. Оробев, я безотчетно провожу рукой по своим жирным, немытым волосам. Я только что выкрикнула оскорбление в прекрасное лицо этой женщины
Незнакомка скрещивает руки на груди и напускается на меня.
Объясняю один раз: оставленные вещи становятся общественным достоянием, даже если на них твое имя. Всем плевать. Если ты оставила ноутбук в общей комнате и отошла в туалет, а, вернувшись, не обнаружила его на месте, сама виновата.
Я хочу крикнуть ей, что никому не позволю красть у меня стиральный порошок качественный и дорогой, между прочим, да только ее восхитительное лицо мешает мне поддерживать нужный градус гнева. Поэтому я стою столбом и перебираю в уме возможные возражения, которые поставили бы ее на место, а заодно продемонстрировали мой ум и находчивость.
Да пошла ты, наконец говорю я.
Согласна, не самый лучший вариант. Но сделайте скидку на то, что это мой первый день в колледже, а она полностью меня обезоружила. Всему виной ее лицо, и волосы, и скулы, и злополучные манящие губы. Черт Вот бы прижаться к ним своими губами
Девушка отворачивается к стиральной машине и прикладывает свою студенческую карточку.
Не благодари, бросает через плечо она, и я тут же снова завожусь.
Не благодарить?! Может, я еще спасибо тебе сказать должна за то, что ты меня обокрала?!
Она складывает руки на груди и смотрит сверху вниз не в смысле снисхождения (хотя, может, и в этом), а буквально, потому что на пару дюймов выше меня.
Ты сейчас получила ценный урок о жизни в общаге. Большинство первокурсников проходят его только во втором семестре. Так что да не благодари.
Ну все, сейчас эта самодовольная стерва получит.
Какое там: едва я открываю рот, чтобы оскорбить ее, мерзавка улыбается Перед такой улыбкой невозможно устоять, и по всему телу бегут мурашки[17]. Я не шевелюсь. Запрещаю себе вестись на провокацию. Я знаю: если попытаюсь сказать какую-то гадость, с вероятностью девяносто девять процентов мой рот предаст меня, и я начну к ней клеиться. Поэтому пытаюсь выразить всю силу ненависти одним взглядом. Так мы стоим в прачечной, уставившись друг на друга, пока сигнал сушилки не разряжает напряжение. Девушка поднимает с пола пустую сумку для белья и с улыбкой на губах проходит мимо меня к двери.
Вернувшись в комнату, рассказываю Люси о стычке.
И как у нее наглости хватило?! восклицает Люси, аккуратно раскладывая разноцветные пакетики чая на цветастую антикварную тарелку, а затем ставит ее на свой чайный столик. В дружбе мне нравится то, как друзья негодуют вместе с тобой из-за любого пустяка, даже если втайне думают, что ты слишком остро реагируешь. Здорово, что мы с Люси уже находимся на этой стадии дружбы.
Да уж. Зато теперь мы знаем, что нельзя оставлять стиральный порошок в прачечной, признаю я. Мой зад снова сигнализирует о сообщении от Реми.
Реми: Ты забрала свой порошок?
Эллиот: Еще бы!
Реми: Круто! мне нужно сходить с мамой в магазин за вещами к школе. поговорим на выходных?
Эллиот: Жду с нетерпением!
Реми: Скучаю по тебе, дылда!
Эллиот: И я по тебе, малявка.
Тоска по дому пронзает мне сердце, когда я смотрю на последнее сообщение Реми. Конечно, я скучаю по родителям, но это родители, и они порой допекают. Другое дело младшие сестры Разве можно по ним не скучать?
Люси осторожно подходит и садится рядом на кровать.
Все хорошо? спрашивает она ласково и участливо.
Я демонстрирую по-идиотски широкую улыбку:
Да, отлично, просто замечательно.
Знаю, мы едва познакомились, и все-таки очень хочу тебя обнять, говорит Люси и пригласительным жестом широко раскрывает объятия. Конечно, если ты не против, добавляет она.
Обычно я не обнимаюсь с незнакомцами, но свою соседку я знаю уже два часа, и мы вместе ели крекеры дружбы, так что формально мы больше не чужие. Я киваю, позволяя Люси обнять меня, и оказываюсь в самых теплых объятиях за всю свою жизнь. Должно быть, похожие ощущения испытываешь, окунаясь в шоколадную ванну. Или обхватив облако. Я и не представляла, что объятия могут быть настолько приятными[18].
Ух ты, произношу я в пахнущие медом волосы Люси. Мы перескочили стадию «узнать друг друга получше» и перешли сразу к «видеть меня в слезах».
Люси отпускает меня, и я уже скучаю по ее теплым объятиям. Я обмахиваю лицо и привожу себя в порядок.
Где ты научилась так обниматься? Это были обнимашки восьмидесятого уровня.
У меня шесть тетушек и двадцать два кузена, и все до единого любят обниматься, совать нос в чужие дела и нарушать личные границы. Мы собираемся по воскресеньям на семейные ужины.
Могу ли я тоже рассчитывать на приглашение теперь, когда мы родственные души?
Люси смеется и качает головой.
Имей в виду, что окажешься среди двух десятков любопытных армян. Тетушки насильно станут пичкать тебя борщом, горячо верующий дядя Стэн попытается процитировать Священное Писание, а бабушка будет тыкать в ребра и говорить, что ты слишком худая. Да, и младшие замучают тебя, пока ты не согласишься посмотреть, как они два часа играют в видеоигры.
Люси. Я беру ее мягкую ладонь в свою. Возможно, это прозвучит излишне пафосно и чересчур интимно, но я никогда не откажусь поесть на халяву.
Я делаю глубокий вдох и чувствую себя уже лучше. Несмотря на выплаканную сегодня годовую норму слез, я в полном порядке. Мне хорошо.
Чем займемся теперь? спрашивает Люси.
В ту же секунду мое лицо загорается одной идеей.
Давай пошпионим за нашими соседями?
Она смотрит на меня и усмехается:
А давай.
Знаете, может, я тороплюсь с выводами, только, по-моему, уже пора с уверенностью признать: у меня самая классная соседка на свете.
Глава 3
Ну что, готово? спрашиваю я, пока Люси делает последние штрихи на маленькой маркерной доске: мы собираемся повесить ее снаружи на дверь. Надеюсь, ты написала что-то в духе «Привет с того света» или «В эфире: бесплатные объятия и чай».
Я выбрала «Заходи в нашу тихую гавань».
Она переворачивает доску и демонстрирует свою работу. Что ж, если с маркетингом и пиаром не выгорит, у Люси будет отличный запасной вариант карьера каллиграфа/иллюстратора. Тщательно выписанные слова дополнены чудесным рисунком: остров с пальмами, песчаным пляжем и сверкающим голубым океаном. Почти совершенство.
Нарисуй еще плавник акулы в воде и крови чуток вокруг, говорю я, возвращая доску. Она смеется над моим предложением и через тридцать секунд претворяет его в жизнь.
Вот. Люси вешает свое произведение искусства на дверь для всеобщего обозрения. Теперь можем идти.
Она пинает цветастый дверной стопор который, конечно же, догадалась взять с собой, и присоединяется ко мне. Не успеваем мы сделать и двух шагов до соседней комнаты, как на другом конце коридора раздается усиленный мегафоном женский голос:
ПРЯМО СЕЙЧАС В ОБЩЕЙ КОМНАТЕ СОСТОИТСЯ ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ СОБРАНИЕ ТРЕТЬЕГО ЭТАЖА!
Люси и я замираем, окружающие тоже застыли. Впервые на этаже воцаряется мертвая тишина Затем мегафон вновь подает голос:
ВСЕМ ПОНЯТНО «ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ», ИЛИ КАК?
Мы с Люси пожимаем плечами, меняем планы и направляемся к источнику звука, то есть в общую комнату[19].
Мы устраиваемся на одном из кожаных диванов, и, по мере того как собираются жильцы третьего этажа, я изучаю лица новых соседей. Я уже насчитала минимум четверых, нет, пятерых, с кем хотела бы переспать. Как раз собираюсь сообщить о них Люси, когда входит староста нашего этажа и чтоб тебя.
Черт.
Зараза.
Черт.
Черт.
Я съеживаюсь на диване и прячусь за Люси в безуспешной попытке остаться незамеченной. Наша староста та самая девушка, которая украла у меня порошок. В ее власти превратить мою жизнь в сущий ад, а я только что не далее как полчаса назад обозвала ее в глаза овцой!
Ну, отлично.
Просто великолепно.
С ума сойти, как круто.
Учитывая опыт предыдущей встречи, я жду, что она будет кричать или говорить с нами, ничтожными первокурсниками, свысока. Но, встав перед собравшимися, первым делом она подбрасывает в воздух кучу леденцов. Сначала никто не двигается. Потом какой-то парень на галерке ныряет за конфетой, и внезапно возникает давка, будто охота идет за стодолларовыми купюрами.
Пользуясь суматохой, я шепчу Люси:
Это она. Та девушка из прачечной.
Люси косится на нашу старосту, затем смотрит на меня, и в ее расширившихся глазах я читаю: «Ну ты и влипла». «Вспоминай обо мне, когда я умру», посылаю ответный взгляд.
Так-то лучше. Может, вы хоть теперь помолчите, говорит девушка после того, как все снова усаживаются. Меня зовут Роуз Найтли, и я староста третьего этажа. Послушайте минутку, я должна зачитать кое-какую информацию.
Она держит в руке несколько листков и читает с них скучающим, раздраженным тоном:
Приветствую новых студентов. Неделя профессиональной ориентации предназначена для того, чтобы вы могли окунуться в жизнь Эмерсона. Она знаменует начало большого и незабываемого путешествия. Вы познакомитесь с преподавателями, которые станут для вас примером, заведете верных друзей и получите бесценные воспоминания на всю жизнь. Накопленный опыт даст бла-бла-бла, туфта, туфта, туфта, и снято!
Роуз комкает бумагу и бросает через плечо. Она прислоняется спиной к стене и засовывает руки в глубокие карманы белого комбинезона.
В общем, ура, вы здесь, победа. Йу-ху!
Йу-ху! отзывается парень с задних рядов, и все нервно хихикают.
Роуз добавляет:
Эта неделя очень важна и дается вам для того, чтобы осмотреться, познакомиться со своим куратором, вступить в клубы, выбрать курсы и все такое. Не буду вдаваться в подробности, они есть в ваших профориентационных буклетах. Уверена, вы все уже их прочитали.
Я наклоняюсь и шепчу Люси на ухо:
Что еще за профориентационный буклет?
Люси шикает на меня, не сводя глаз с Роуз.
Лучше расскажу о насущном и поделюсь нюансами, которые сама хотела бы знать в прошлом году, продолжает Роуз.
Я оглядываю комнату и замечаю, что все примолкли и внимают старосте. Совсем не так, как в старших классах, когда ученики постоянно перебивали учителей. Либо мы эволюционировали и повзрослели за лето, либо (что более вероятно) просто очень боимся привлечь к себе внимание.